Впервые имя профессора Арсения Викторовича Старкова мне встретилось лет тридцать тому назад. По благословению протоиерея Михаила Осоргина я писал историю русско-православного прихода в Риме, а заодно делал полную роспись метрических книг. В одной из этих книг за 1927 год в графе «Умершие» стояло имя Старкова с пометой «профессор Рижского университета». На минуту пришлось задуматься: что делал в Риме рижский профессор? Может, я неправильно прочитал, и это Римский университет? Нет, явно — Рижский.
В бурной европейской истории прошлого века до сих пор открываются удивительные сюжеты — к примеру, об участии итальянцев в Гражданской войне в союзничестве со знаменитыми чехословацкими легионерами. Как попали в Сибирь с винтовками в руках эти нежные сыны Авзонии? Почему стали воевать против красных? Что с ними сталось после поражения белых?
В советской культуре существовал только один Немирович-Данченко — великий театральный режиссер. Его старший брат, эмигрировавший на Запад, не упоминался, его книги не переиздавались, а те, которые вышли до революции, были изъяты из библиотек.
Так иронично охарактеризовал Карла Романовича Кочаровского один его пражский знакомец, описывая его отбытие из Праги в Белград: «В мрачных русских колониях на Балканах его, вероятно, считают и масоном, и тайным агентом III Интернационала»1.
У этой уникальной дороги в Альпах зыбкие исторические контуры. Но есть и точные данные. Для начала скажем, что эту сложнейшую горную трассу с туннелями, подъемами и резкими поворотами проложили всего за сто дней, поэтому она и получила прозвание Стодневной — Strada dei Cento giorni. На этом определенность заканчивается, все остальное нуждается в пояснениях.
Вглядитесь повнимательнее в портрет нашей героини — Долли Фикельмон, в девичестве Тизенгаузен. Непростые для запоминания иностранные фамилии… Однако это коренная русская женщина, ее полное имя — Дарья Федоровна. К тому же она внучка Кутузова и дочь русского офицера Федора Тизенгаузена, героя Аустерлица (ныне чешский город Славков), молодого адъютанта, доблестно павшего на поле битвы: как полагают, именно его славная гибель со знаменем в руках вдохновила Льва Толстого на аустерлицкие страницы про Андрея Болконского.
Одна из экзотических достопримечательностей великолепного итальянского курорта Позитано — арабское, как его упорно называли местные жители, надгробие Эссад Бея. Уже сам по себе исламский тюрбан над Тирренским морем вызывает любопытство.
