Новая большая совместная книга уже известных авторов обширных исторических сочинений посвящена «интербеллуму» — межвоенной истории Центральной и Юго-Восточной Европы. Территория «охвата» простирается от стран Балтики до Греции, а в фокусе описания — преимущественно политические и общественные перемены от Великой Войны до времени сталинизации (с 1914-го до конца 1940-х гг.). Эта работа продолжает темы популярного страноведческого исследования соавторов «Австро-Венгрия: судьба империи» (2011) — при этом география расширяется на юг Балкан (Албания и уже названная Греция) и стран Северной Европы, а вот австрийский «сердечник» намеренно оставлен за скобками. Можно сказать, что у создателей книги «набита рука»: за спиной у каждого — опыт самостоятельно написанных книг и про центральноевропейские перемены рубежа тысячелетий (Ярослава Шимов), и про Дунай, Балканы и историю Чехии (Андрей Шарый). Европейскость книги оттеняется показательным кадром антантовского «интернационала» солдат из самых разных уголков земли тогдашнего мира — все еще колониального (с. 12).
Почти пятисотстраничная книга читается легко и увлекательно, несмотря на обилие фактов, судеб и коллизий, притом что описанное время оказалось полным жертв, самым сложным и трагическим в истории Нового времени из-за двух грандиозных войн. Популярный историк Тимоти Снайдер броско и по праву назвал часть описываемого пространства в своей недавней большой работе «кровоземлями». Два тоталитарных режима — немецкий и советский — тоже стали фактором своеобразной и очень серьезной коррозии, болезненной трансформации истории стран и народов региона. Географическая близость особенно сказалась на судьбах Чехии, Словакии, Польши и балтийских государств.
Уже во Введении авторы отмечают общий процесс поправения большинства политических режимов в этом огромном регионе после освободительного крушения империй по итогам Великой войны — поучительный пример для прошедших десятилетий посткоммунистического развития. Страны, начавшие 1920-е гг. со стихийно обретенным политическим плюрализмом, встретили конец 1930-х со значительно урезанными правами личности, парламентов и общественных организаций — во имя новых вождей и лидеров или даже прежних королей как «традиционных» правителей. Факторами такого крушения демократии оказались, конечно, и социальные противоречия, и последствия всемирного экономического кризиса конца 1920-х гг. Изречение Юзефа Пилсудского, бывшего социалиста и лидера польского режима санации, что он сам ехал на красном трамвае социализма только до станции «Независимость», на которой пришло время выходить (с. 38), — отчасти слепок консервативного поворота немалого числа прежних социалистов и прогрессистов образца 1905 или 1913 года. Тут, конечно, можно припомнить и итальянского дуче Муссолини, выходца из Социалистической партии. Авторитарная тень — не просто дань особому прошлому стран региона или даже простой слепок хозяйственной отсталости. И описание тревожной эволюции Чехословакии после Мюнхенского соглашения 1938 года тоже встраивается в общую картину политического подмораживания этого десятилетия (с. 235—244).
В плане типологии Шарый и Шимов также не раз упоминают в книге Португалию (где закончил дни венгерский регент Хорти) — пример «педантичной» диктатуры Салазара вдохновлял многих европейских деятелей во главе государства, которым нужно было соблюдать баланс между старыми элитами и новыми «выскочками», включая влияние аграриев и особенно военных. Последние далеко не всегда играли в странах региона консервативную роль, а могли быть и двигателями прогресса, как в Греции 1910-х — отчасти как эхо мятежников 1848 года или еще более давнего духа 1820-х. Отмечены в книге и противоречивая роль господствующих церквей (особенно в Словакии) в связи с межвоенным правым поворотом, и общие устремления коммунистов, и роль «страха перед красными» в разных странах и десятилетиях.
При анализе коллаборационизма авторы подчеркивают: и Муссолини, и особенно Гитлер в странах-сателлитах предпочитали иметь дело не столько с родственными, казалось бы, по духу радикальными партиями, сколько с более предсказуемыми и устойчивыми монархическими или «просто» правоконсервативными режимами. И между воинственными правыми, с одной стороны, и прямо «фашизоидными» системами, вроде хорватских усташей, разница, как правило, оставалась — в склонности последних к политике истребления оппонентов, евреев или представителей «нежелательных наций».
Книга справедливо начинается с Польши как самой крупной страны; после Венгрии и Румынии авторы рассматривают Словакию и уже затем Чехию с балтийскими странами. Изложение истории Хорватии и режима Павелича идет после югославской (или «белградской» главы), а далее следует описание Болгарии, Албании и тогда еще королевской Греции. Каждой из этих стран пришлось столкнуться с вызовами авторитарных властителей.
Очень украшают книгу непременные истории-экскурсы в составе каждой из «страноведческих» глав. Они посвящены разным срезам и проекциям прошлого вековой с лишним давности: от истории польского танго до греческой орфографии — и по праву судьбам колоритных личностей. Противоречивый и одаренный философ Мирча Элиаде из Румынии (178—180), словенский архитектор Йоже Плечник, создатель причудливого Храма Пресвятого Сердца Господнего на Виноградах (324—327), венгерский кулинар и ресторатор Карой Гундель (125—127) — такие журналистские короткие «интермедии» читаются с особенным интересом. Книга богата деталями — порой трагическими (когда идет речь о жертвах войны и террора), иногда трагикомическими (вроде сообразительности венгерской невесты лихого албанского короля Зогу или маразма злосчастного президента Гахи).
Дополнительные рекомендации о том, что еще на разных языках почитать и (отдельно!) посмотреть в Сети, а если повезет, и в кинотеатре — следует признать безусловно уместным подарком, как и завершающую том хронологию основных событий книги (477—495). Эти обобщающие и важные приложения хорошо «собирают» воедино разные страноведческие экскурсы по главам, хотя в книге отсутствует привычное для академических знатоков суммирующее заключение. Впрочем, последние страницы обширного Введения, где речь идет и о важных перекличках времени повествования, с одной стороны, и о России, Украине и обо всем регионе уже в XXI веке, роль такого финала по сути выполняют. Уже во Введении авторы верно замечают, что отведенный вправо историей маятник конца 1930-х дал противоположный замах влево десятилетие спустя — когда сторонникам Сталина или Тито приходилось спешно решать задачи ускоренной модернизации и восстановления хозяйства своих стран под новыми коммунистическими лозунгами.
Позволю себе сказать в завершение несколько слов от себя. Профессиональный историк, кажется, все-таки плохой читатель и даже, наверно, критик в силу неизбежной засушенности, если не зашоренности восприятия. У кого-то ворчание могут вызвать обильные ссылки на интернет-публикации, записи «свободовских» передач или картинки, выполненные модной технологией искусственного интеллекта. Но в целом эти качества оказываются вполне кстати в книге, главная задача которой — сохранение панорамного видения, удержание интереса современного потребителя «полуфабрикатной информации».
Книга эта в России после 2022 года, в отличие от ряда предыдущих публикаций авторов, света бы увидеть не смогла. И Путину, и Орбану, и защитникам межвоенных «своих» диктатур достается в ней сполна, но не голословно, а аргументированно и сжато. Культ победы и одержимость славным прошлым справедливо показаны как манипулятивные стратегии мобилизации. Издательство «Историческая экспертиза» связано с одноименным разносторонним критическим журналом и с деятельностью Сергея Эрлиха — главы ранее петербургского заслуженного книжного предприятия «Нестор».
Стоит поздравить авторов и издателя с новой интересной работой; читателю она будет, я уверен, и полезна, и важна. И увы, повторюсь, — поучительна.