Помню, как выглядело здание, где сегодня находится роскошное и недешевое кафе «Лувр», в период своего запустения: грязный фасад, запыленные окна, ржавые карнизы. Некоторые залы кафе были присоединены к соседнему дому и использовались как учебные помещения вечерней языковой школы.

Студенческая Прага начала 1920-х гг. сильно отличалась от нынешней. Тогда еще не существовало здания технических факультетов в Дейвицах, не было начато возведение монументальных корпусов юридического и философского факультетов. Медицинский факультет начали строить до Первой мировой войны, а завершили уже после ее окончания. Обучение часто проходило в не приспособленных для этого помещениях. Центром студенческой жизни являлась тогда Карлова площадь со зданием Чешского высшего технического училища (ČVUT) и район Альбертов, где находился минералогический институт и больничные корпуса.

Простотой и искренностью веет на всех от этого человека. Никто не наблюдал в нем самомнения, которым часто страдают даже выдающиеся политики. Он просто жил так, как только мог жить по своей нравственной и политической природе.

Е. Д. Кускова. Сын крепостного. Дни, №764, 14 мая 1925.

Небольшая деревянная церковь на склоне пражского Петршина выглядит как иллюстрация к сказкам Закарпатского края. К ее почерневшим бревенчатым стенам и узорному гонтовому покрытию, к куполам и сложной системе навесов и опор жители Праги давно привыкли, и мало кто знает, почему и когда появилось в чешской столице это удивительное строение.

Если вам надоел шум транспортного движения на городских улицах, неплохо было бы посетить какой-нибудь тихий парк, подышать чистым воздухом, полюбоваться зеленью столетних деревьев и послушать, как под ногами скрипит песок ухоженных дорожек, а на ветвях поют птицы. Таких мест в Праге осталось не так много, но они все же существуют, надо только знать, где искать. В одно из них мы сегодня и отправимся.

В центре Старого города, вблизи грандиозного комплекса Клементинума («Русское слово» № 6/2016), на перекрестке популярных туристических трасс находится здание пражской Городской библиотеки. Клементинум, в котором расположена Национальная библиотека ЧР, — это совокупность исторических зданий с небольшими достройками, приспосабливающими средневековые помещения к современным требованиям. Городская библиотека была построена, оформлена и полностью оборудована в первой трети ХХ века.

Традиционную весеннюю ярмарку, так называемую Матейскую, знают не только пражане, но и все жители страны. Ее любила и любит молодежь, ее с нетерпением ждут дети, а вместе с ними туда, естественно, отправляются и их родители, дедушки и бабушки.

Попасть в Хвалы совсем несложно. Этот бывший самостоятельный городок в восточных окрестностях столицы давно уже вошел в ее состав как часть района Прага 20 (Horní Počernice — Chvaly). Проще и быстрее всего добраться туда на метро. От конечной станции Černý Most поездка на автобусе займет всего 10 минут. А в Хвалах вам любой подскажет, как найти кладбище.

У стены напротив ворот находится захоронение № 916 с памятником-бюстом. Это могила революционерки и политзаключенной царских времен Екатерины Константиновны Брешко-Брешковской, которую называли «бабушкой русской революции» (но, конечно, не Октябрьской, а полузабытой Февральской).

Вода — источник жизни. Многие города основывались именно вблизи воды, они как бусинки нанизаны на ниточках рек. Почти у каждого крупного города есть своя река: у Москвы — Москва-река, у Ростова — Дон, у Вены — Дунай, у Варшавы — Висла, у Парижа — Сена, а у Праги своя любимая Влтава.

О чем мечтает человек в ноябре, когда на улице мелкий дождь, сырой холод и полумрак? Каждый хочет очутиться там, где тепло, светло и уютно. Чему радуются в сказках дети, заблудившиеся в дремучем лесу? Они счастливы при виде отдаленного огонька в окнах гостеприимной избушки. Тепло и свет — самые подходящие ноябрьские темы. Тепло и свет исходят от слов «очаг» и «огонек». «Русский Очаг» и «Огонек» были в числе самых известных мест на карте русской Праги. Там можно было посидеть, обогреться, закусить, выпить чашку чая, почитать газеты и одолжить книги, но прежде всего — встретить друзей, узнать все новости и сплетни. В Праге в межвоенные годы появлялось много русских ресторанов и закусочных, но большинство из них просуществовало недолго, стабильными оставались лишь «Очаг» и «Огонек». У них было много общего, но и немало коренных различий.

В 2016 году мы вспоминаем видных деятелей русской колонии в межвоенной Чехословакии, родившихся 150 лет назад, в 1866 году, и входивших в руководство партии конституционных демократов (кадетов). В «Русском слове» № 1/2016 мы писали об Аделаиде Владимировне Жекулиной, в №4/2016 — об основоположнике пражского русского юридического факультета Павле Ивановиче Новгородцеве. Следующей нашей темой будет жизнь и деятельность потомков Рюриковичей, членов старинного дворянского рода князей Долгоруких (Долгоруковых).

Хотя бы небольшой отрывок из поэмы Карела Гинека Махи «Май» знают наизусть все поколения чехов — главным образом, первые строки: Byl pozdní večer — první máj — / večerní máj — byl lásky čas (в переводе Д. Самойлова: «Был поздний вечер — юный май, / Вечерний май — томленья час»). Именно поэтому Карела Гинека Маху принято вспоминать весной в мае, под цветущими деревьями, но мы решили поговорить о нем осенью, и тоже не случайно. Осень 1836 года стала для поэта роковой. В тот год, 180 лет тому назад, летом он окончил последний курс юридического факультета университета в Праге, издал поэму «Май», получил работу в городе Литомержице. Его возлюбленная Лора родила ему сына. 8 ноября должна была состояться их свадьба, а за два дня до назначенной даты, 6 ноября, Карел Гинек Маха скончался в возрасте неполных 26 лет.