Вот, например, некогда соратник Путина, «повар», российский предприниматель, создатель частной военной компании «Группа Вагнера» (ЧВК «Вагнер»), принимавший непосредственное участие в войне против Украины, в конце августа загадочно погиб. Вернее, в самой его смерти ничего загадочного — самолеты иногда действительно падают, но в свете последних событий уж слишком его гибель была ожидаема — о подобном повороте его судьбы говорили аналитики, журналисты и даже политики, правда, не всегда публично.
Самолет, в котором находился глава ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин, разбился в Тверской области 23 августа. По официальным данным, погибли все пассажиры и члены экипажа: сам Пригожин, командир ЧВК Дмитрий Уткин (позывной «Вагнер»), а также другие командиры и наемники ЧВК. Самолет следовал из Москвы в Санкт-Петербург.
По мнению военных экспертов, воздушное судно начало разрушаться еще в воздухе, до падения — значит, это могло быть вызвано или взрывом на борту, или попаданием ракеты. Российские ведомства до сих пор не назвали причину крушения самолета, ведется расследование. Или только говорится, что ведется. Потому что, безусловно, есть причины предполагать, что никакого расследования не нужно — высокопоставленным лицам из российского правительства эти причины и так известны. Самолет упал ровно через два месяца после начала мятежа Пригожина.
24 июня случилось, наверное, одно из самых неожиданных за последние полтора года событий. Пригожин объявил о том, что он и его наемники начинают «марш справедливости» и намерены добиться смещения российского военного руководства.
Борьба за сферы влияния между Пригожиным и Минобороны к тому моменту велась уже довольно долго. Но 23 июня, по заявлению Пригожина, российские военные нанесли ракетный удар по тыловым лагерям ЧВК «Вагнер», принимавшего участие во вторжении России в Украину. Минобороны отрицало свою причастность к атаке.
«Эта тварь будет остановлена», — так высказался Пригожин о министре обороны РФ Сергее Шойгу и вечером того же дня объявил, что собирается осуществить «марш справедливости», отрицая при этом идею военного переворота. В отношении него в России возбудили уголовное дело по статье 279 УК РФ («Вооруженный мятеж»).
Мятежу уголовное дело никак не помешало. Вечером 23 июня наемники ЧВК вышли с оккупированной Россией территории Украины и, не встретив почти никакого сопротивления, 24 июня взяли под контроль Ростов-на-Дону, прошли Воронежскую и Липецкую области, направляясь в сторону Москвы. В нескольких регионах, в том числе в российской столице, был объявлен режим контртеррористической операции. Бойцы ЧВК сбили один самолет и шесть вертолетов армии РФ, пятнадцать военнослужащих были убиты.
Никто из местных жителей, сотрудников региональной полиции или охраны Пригожину в его походе на Москву не препятствовал. В сети за этим наблюдали с явно живым интересом, в защиту Кремля и Путина высказываться не спешили. Словом, никто из россиян не побежал преграждать путь пригожинским танкам, чтобы помешать его действиям в отношении законно избранного двадцать лет назад президента России.
До Москвы, правда, наемники ЧВК так и не дошли: вечером 24 июня чудесным образом «переубедить» Пригожина удалось не кому иному, как президенту Беларуси Александру Лукашенко. После разговора с ним Пригожин договорился с федеральной властью России о прекращении мятежа, остановке продвижения подразделений ЧВК к Москве и их возвращении в места дислокации. Тут же пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что уголовное дело против Пригожина будет прекращено, а сам он может уехать в Беларусь. Такому изысканному финалу подивились даже политологи.
Через два дня Пригожин действительно прибыл в Беларусь. Еще через несколько дней, 2 июля, в телеграм-каналах ЧВК «Вагнер» появился пост, в котором говорилось о том, что из-за временного неучастия ЧВК в войне в Украине и переезда в Беларусь компания на месяц приостанавливает работу региональных центров по набору наемников. Новый набор она так и не начала. А командование ЧВК погибло уже через два месяца.
Евгений Пригожин был вхож в Кремль, был там своим, считал себя неприкасаемым и, вероятно, таковым и являлся до определенного момента. Попытку мятежа, обнажившую как минимум безразличие общества к происходящему, а как максимум — поддержку Пригожина, показавшего полную беспомощность российской армии и силовиков против танков, следующих к Кремлю через всю страну, не простили.
Потому что Путин не прощает никого — ни своих (и Пригожин — яркий тому пример), ни так называемых чужих (если перечислять примеры, не хватит и десяти страниц). Вероятно, приближенные Путина убеждены, что убивать и травить «чужих» — российских оппозиционных политиков, активистов, журналистов — это естественный и правильный порядок действий. Один из последних случаев — отравление в Германии российской журналистки Елены Костюченко, работавшей в «Новой газете», а затем в «Медузе», писавшей о нарушениях прав человека в России и о войне в Украине. Костюченко выжила и вернется к работе. Но далеко не все выживают и не все выздоравливают. Возможно даже, что чем ближе человек к кремлевской кормушке, тем пристальнее проследят, чтобы он в случае чего не оправился, не выздоровел, не выжил, а его самолет уж наверняка разбился.
«Кейс» Пригожина еще раз показывает, что для Путина нет неприкасаемых, есть только те, кто ему нужен и кто ему служит. А если не нужен и/или не служишь, а якобы вредишь — умирай. Вероятно, и сам Путин не знает, скольким еще нужно будет умереть. И тут бы насторожиться прислужникам президента: а что, если?.. По кремлевским законам — «Служи или умри», и неважно, что надо делать: стрелять ли по детям в бесланской школе или развязывать войну с соседней страной. Так вот что, если служить расхочется или выяснится, что служишь недостаточно? А что, если захочется уйти и больше не служить? Если получится, уйдешь, но будущего для себя в России ждать не стоит. Значит, надо рассматривать вариант эмиграции, но не факт, что «свои» туда не дотянутся. Это как повезет… В общем, у приближенных Путина, вероятно, самый незавидный пожизненный срок.
