Официальная российская позиция по-прежнему железобетонна: речи об оккупации части территории соседнего государства не идет, присутствие регулярных российских войск в Украине отрицается. «Простые люди в Крыму — студенты, учителя, инженеры — свободно выразили свое мнение и присоединились к России, но коварный Запад все спланировал, и устроил в Украине поле битвы между ее Востоком и ее Западом. Нет российских войск на территории Украины, есть отдельные россияне, но не российские войска — и это юридически разные понятия. Я не отрицаю, что там есть некоторые российские солдаты и офицеры, но там нет войск», — высказалась недавно в эфире телеканала «Аль-Джазира» руководитель Института демократии и сотрудничества и проводник официальной российской точки зрения Наталия Нарочницкая. Она почти повторила слова президента Путина, сказанные им на пресс-конференции: «Мы никогда не говорили, что там нет людей, которые занимаются решением определенных вопросов, в том числе в военной сфере. Но это не значит, что там присутствуют регулярные российские войска». Российское общество эти официальные речи очень успокаивают: многие люди по-прежнему хотят оставаться в своих иллюзиях, закрыться рукавом, отрицают реальность и не замечают, что их страна развязала войну в соседнем государстве.

«Аэропорт» — это книга о том, что чувствует человек на войне и как он ее переживает; это книга об украинцах, которые обороняются и пытаются удержать этот донецкий аэропорт как символ своей обороны, и о русских, которые «решают определенные вопросы» на территории чужого государства и которых Россия не признает своими; это книга о бесчеловечной системе, которой не нужен человек, даже эту систему защищающий — она его убивает и забывает.

За литературными характерами в «Аэропорте» скрыты реальные люди и реальные события. На встрече в библиотеке Сергей Лойко вслух зачитал отрывок про русскую мать, которая, случайно узнав, что ее сын-контрактник погиб в Украине, пытается добиться хотя бы какой-нибудь информации от российских начальников и не может — ни у кого из них нет чувства вины или сострадания к такому же «своему», они лгут ей в лицо и даже не отводят глаз, они думают только о своей зарплате, о своей военной ипотеке и о новых звездочках. И она едет в Украину, чтобы найти место гибели сына. Украинский военный везет ее туда и под начавшимся обстрелом закрывает собой: «Вот они лежат, обнявшись под минометным обстрелом — и русская мать, и украинский солдат — на поле, где другой украинский солдат убил русского солдата, который сам пришел туда убивать».

Хотя «Аэропорт» — роман художественный и фамилии в нем придуманы, по сути, это книга собранных свидетельских показаний, в которой речь идет о большом преступлении, описанном со всех сторон. Составил ее квалифицированный свидетель, за плечами у которого двадцать пять военных командировок, чья профессия видеть то, что происходит, описывать процесс и его движущие силы. Как военный журналист, Сергей Лойко прошел уже несколько войн, поэтому и ощущения этого человека другие: у него не поверхностный взгляд на ситуацию, для него не существует демагогических штампов (которые, к слову, можно услышать даже в Чехии — якобы в Украине разгорелся гражданский конфликт, там обидели русских и они сопротивляются) и для него нет фальшивой медийной мишуры о сепаратистах. Он сам везде побывал, был вместе с «киборгами» в том насквозь продуваемом и простреливаемом донецком аэропорту. Рассказывая о сюжетных прообразах «Аэропорта», Сергей Лойко часто подчеркивает: «Это я видел своими глазами». Форму литературную, а не документальную, по его словам, он избрал специально для того, чтобы полнее и нагляднее показать «всю глубину трагедии, подлости, героизма, ненависти, страсти, присущих этой войне».

В России с самого начала этой войны о ней стали сочинять эпос, от чего возникло странное чувство — с одной стороны, в реальности идет настоящая война, где страшно и стреляют, с другой строны — война идет по телевизору, где показывают какие-то чудовищные «мультики» — Бабай в шапке, карикатурный Моторола… Они уже схлынули куда-то из эфира, как появились, так и исчезли. Реальных героев и права героизировать эту войну у России нет. А у Украины свои герои есть, и о некоторых из них написан «Аэропорт». Сергей Лойко говорит: «Все выглядело как сон, потому что поверить в то, что я там увидел, было невозможно. Если вы видели мои фотографии, там на них есть этот аэропорт. В нем нет ни одного кубического метра пространства, которое было бы защищено. Если вы внимательно рассмотрите фотографии, там кадры есть, где они, бойцы, стреляют, соорудив баррикады из тележек — узеньких таких тележек на колесиках, на которых развозят чай в самолетах. Вот они штук 20 этих тележек сложили — и вообще нет ничего другого. Эти „киборги“ действительно они стали киборгами, это цвет нации. Большинство из них — состоявшиеся люди, не восемнадцатилетние пацаны, которые поехали на войну в Афганистан или во Вьетнам и вернулись оттуда с помешательством и с расстройством психики. У этих, конечно, шок какой-то есть, но они вернутся в мирное время, вернутся к своей профессии, к своим женщинам, к своим детям, вернутся к тому, что они защищали и защитили. Самое страшное — это даже не война: воевать можно в какой-то реальной ситуации, когда ты можешь подогреть себе еду, когда ты можешь поспать, когда ты можешь попить воды, когда ты можешь съесть чего-нибудь горячего. В доме сержанта Павлова в Сталинграде были стены кирпичные, и даже когда он был почти весь разрушен, все равно за ними можно было от прямого огня спрятаться, и там валялись всякие перекрытия деревянные, на которых можно было что-то себе подогреть. А здесь ничего этого не было: люди разбивали ножом замерзшую воду, люди не ели, там же пули кругом свистят, огонь развести почти невозможно, чтобы хоть что-то подогреть. Если все же еда есть, ты это должен поставить подогреть, и отойти оттуда; когда оно чуть-чуть тепленькое стало — быстро набил себе рот этой стеклянной кашей. Стеклянной кашей называется перловая в банках, потому что, когда берешь пластмассовую ложку и хочешь воткнуть ее в эту кашу, она ломается. У них у всех были такие глаза — глаза людей, которые не спали. Попробуй не спать семь дней! А потом попробуй не спать семь дней под обстрелом. Они стояли посреди Песков, в них со всех сторон стреляли, а они стояли и стояли там. Это не люди — это киборги».

В информационном вакууме тотальной лжи и пропаганды такие честные и страшные книги о войне, написанные журналистом или писателем, иногда становятся вообще единственной возможностью составить историческую картинку. Написанная российским писателем на русском языке, книга впервые вышла в Украине, причем сразу и на русском, и на украинском языках; сейчас готовится к выходу тираж в Эстонии и в Польше. В России «Аэропорт» пока не напечатали. Захотят ли его издать в России? Захотят ли в России вообще знать правду об этой войне?