Столетие. Именно такой отрезок времени прошел со дня рождения выдающегося чешского коллажиста, поэта, переводчика, драматурга и мецената Йиржи Коларжа (1914—2002). О нем в этом году не только неоднократно говорилось в средствах массовой информации (радио, телевидение, газеты, журналы), но и были подготовлены специальные выставки. Наверное, самая главная из них — в музее современного искусства на острове Кампа. Работы, созданные в 1940—1970 годы — наиболее плодотворный творческий период Коларжа — здесь можно будет увидеть до 18 января 2015 года. Также в честь юбилея было выставлено около десяти репродукций коллажей в Международном центре чешского ПЕН-клуба — под самой крышей Клементинума. Отныне здесь эта выставка будет постоянной.
Йиржи Коларж родился в чешском городке Противин в довольно бедной семье пекаря и швеи. Уже с ранних лет он познал тяжелый физический труд, помогая отцу в пекарне. Впоследствии Коларж перепробовал с десяток самых разных ремесел, таких как официант, сторож, столяр, разносчик газет и проч. Позже он об этом вспоминал как c изумлением, так и с определенной долей иронии, признавая, однако, что для него это была огромная школа жизни.
Свой литературный путь Йиржи Коларж начал, в отличие от своих современников, довольно поздно. Его первый поэтический сборник «Свидетельство о крещении» (Křestní list) вышел в 1941 году — когда его автору было 27 лет (для сравнения: в этом же году свою третью книгу опубликовал Йиржи Ортен, который был на пять лет младше Коларжа). Последующая творческая судьба Коларжа была крайне непростой: хотя он и написал более двадцати книг поэзии в первой половине своей плодотворной жизни, выйти в свет в Чехии смогла лишь одна треть. Несмотря на огромное литературное наследие, имя Йиржи Коларжа на сегодняшний день все же больше ассоциируется с созданными им коллажами и производными от них экспериментальными графическими формами.
В какое-то время в его творчестве происходит некий перелом: он осознает, что понятие «слово» неполноценно, двузначно, что оно способно манипулировать сознанием других, служить не только светлым, но и темным силам. Коларж понимал, насколько словесная структура и ее семантическое содержание важны для построения внятного стихотворения, однако испытывал к ним все большее недоверие. Вот как об этом написал чешский поэт и переводчик Ян Владислав:
«Такое предчувствие и все нарастающая уверенность могут быть рассмотрены как одна из главных тем его творчества — начиная первыми книгами военного периода и заканчивая его коллажами и объектами. Все они отчетливо отображают наш мир, подчиненный нарастающей своевольной власти слова. Это слово лишено какой-либо связи с действительностью, какой-либо ответственности перед людьми и предметами, и именно поэтому оно настолько опасно в руках людей без совести, неважно, ученые ли они, философы, поэты, журналисты или политики. Это одно из объяснений, почему Коларж во времена глухоты власти или, скорее, произвола слова нашел свой исключительный путь, приведший его из поэзии слов к поэзии вещей».
Отныне Йиржи Коларж полагается скорее на невербальную речь своей визуальной поэзии, чем на ее интерпретацию — даже если она исходит от него самого. Коллажи, получившие свою конечную форму, самобытны настолько, что без всякой дополнительной помощи в силах показать все, что изначально подразумевал их автор.
Один из основополагающих моральных вопросов, который никогда не переставал интересовать Коларжа — вопрос о пропасти внутреннего мира человека и невозможности его исследования. Поэт и коллажист всегда прислушивался к противоположностям мира, которые неизбежно пересекаются и дополняют друг друга, старался ничего не приукрашивать — лишь предоставить читателю или зрителю схваченную им реальность, в которой те всегда найдут что-то свое. В работах Коларжа отображено сосуществование рокового и каждодневного, красоты и ее монструозности, элементарного и непроницаемого.
Помимо поэзии и коллажей, Йиржи Коларж также написал пьесы «Хлеб наш насущный» (Chléb náš vezdejší, 1958—1961) и «Мор в Афинах» (Mor v Athénách, 1958—1961), занимался переводами с английского, французского и немецкого языков. Он переводил таких авторов, как Эдвард Олби, Уолт Уитмен, Сэмюэл Беккет, Т. С. Элиот, Гюнтер Айх и др. Благодаря ему обогатилась и детская литература: «Один день каникул» (Jeden den prázdnin, 1949), «Об удивительной жизни мудреца Эзопа» (O podivuhodném životě mudrce Ezopa, 1960), «На седьмом небе» (V sedmém nebi, 1964), «Барон Прашил» (Baron Prášil, 1965).
Творчество Коларжа — нахождение способа выражаться как можно конкретнее, попытка объективного взгляда на мир, но и осознание в нем преходящих, временных субстанций. «Нет такой жизни, из которой бы что-то не ушло или бы не было утеряно. Время смывает не только излишнее, но и необходимое. Да, раны затянутся, любовь выдохнется, ненависть испарится» — философия поэта Яна Коларжа.
От себя добавлю, что вряд ли исчезнет произведение искусства, поскольку помимо самого автора оно в себя вместило проникновение сверху, присутствие божественной искры, весь мир.
Из книги «Инструкция по употреблению» (Návod k upotřebení, 2000)
Прошлогодний снег
Достань бумаги для машинки
бери лист за листом
и покрой стол
стул
батарею
пол
все
на чем может лежать клочок
бумаги
пока вся комната не побелеет
Потом ляг на непокрытое место
закрой глаза
и с мыслью о прошлогоднем снеге
немного отдохни
Рука
Обведи свою левую руку
на плотной бумаге с текстом
Потом ее вырежи
по желанью размножь
в области ладони
выдави брайлевский стих
оборотную сторону опечатай
подпиши
всунь под двери дома
с испачканной штукатуркой
в который ты никогда не входил
Из книги «Случайный свидетель» (Náhodný svědek, 1964)
Ночь
Как буря на цепи
Застрял поезд меж скал домов
Огненные выдохи озаряют тьму
В окнах вырисовываются профили мужчин
И жестикулирующие руки
В последнем вагоне танцуют
Завывание гудка разорвало куль огней
С балконов
Полуголые женщины долго вдыхают звезды
Зов Проклятия Смех Сзади лютый пес
— Самоубийца — летит из уст в уста
Потом все медленно угасает
Как буря поезд несется ущельем домов
Огненные выдохи озаряют тьму
В окнах вырисовываются профили мужчин
И жестикулирующие руки
Из последнего вагона дует музыка
Утро
Крыши взлетают
Длинные скатерти плесени висят в отрепьях проводов
И стекают
По слизким телам канделябров
На посиневший асфальт
Из язв отелей
Выползает разодетый гной
Ручейки
Пробирающиеся вокруг дохлых занавесов
Рекламных стендов
Вокруг столбняковых вывесок
И умирающих оград
Проникают
При удрученном смехе расшатанных туфелек
И хриплых приветов служащих сигнальных будок
В оцепеневшее сердце пригорода
Рассвет
Давит клопов поношенных глаз фонарей
Большие красные плакаты...
Заливаются колокола роллет
Перевод с чешского: Екатерина Сташевская
