Как большой корабль, распахнувший паруса, стоит над Прагой эта стильная вилла в стиле функционализма, и весь город, и Пражский Град, и зеленая гора Петршин видны из нее как на ладони. Вилла была построена в 1930-е годы для семьи Бабковых, родителей знаменитой чехословацкой актрисы Лиды Бааровой (псевдоним Людмилы Бабковой). Здание, по-настоящему эффектное и заметное, должно было стать для них счастливым семейным домом, но, к сожалению, судьба его владельцев оказалась печальной.

Богемный район Ханспаулка (Hanspaulka) известен еще с 1773 года, когда на месте старых виноградников новый владелец Hans Paul Hippman, чье имя и дало название этому месту, построил небольшой дворец в стиле барокко. А со времени Первой республики район этот облюбовала чехословацкая элита: именитые актеры, поэты и художники стали селиться здесь, а лучшие и самые модные архитекторы принялись тут же реализовывать свои смелые конструктивистские идеи. Сегодня Ханспаулка — одно из самых престижных мест Праги, где можно видеть интересные строения той эпохи.

Однажды актриса Лида Баарова, побывала в гостях на вилле у кинорежиссера Мартина Фрича (Martin Frič), и так ей так там понравилось, что она уговорила своих родителей построить такую же здесь, в Ханспаулке. Ее отец, чиновник пражского магистрата, ухватился за эту идею и пригласил архитектора Ладислава Жака (Ladislav Žák), который проектировал и виллу Фрича (проект реализовывался в 1934-1935 годах). Работа закипела. Своим видом здание напоминало светлый океанский лайнер, свободно идущий по волнам, на двух этажах которого были обустроены две просторные квартиры с отдельным входом: 1/3 дома занимала Лида Баарова, а 2/3 — ее родители и сестра Зорка (этот проект реализовывался в 1937 году). Гостиные, спальни, большая терраса на крыше в виде капитанского мостика, на котором можно было загорать, круглые окошечки как в корабельных каютах — все было выполнено по высшему разряду, ведь Лида Баарова тогда была уже не просто известной - она была дивой, первой чехословацкой звездой эпохи массового звукового кино, и жилище должно было соответствовать этому положению.

Лида Баарова очень рано узнала славу: сниматься в кино она начала еще в 17 лет, а когда ей исполнилось 20 (к моменту ее отъезда из Чехословакии в Германию по приглашению крупной киностудии «Ufa”), за плечами у нее было уже 19 картин. Эмоциональный заряд для своей будущей карьеры Баарова получила именно в семье: ее отец, Карел Бабка, был выходцем с Шумавы, из простой семьи, он был «масариковец», очень принципиальный и преуспевающий человек, а мать Людмила была родом из очень состоятельной и уважаемой семьи, имела прекрасное образование и амбиции, однако выйдя замуж, она не сумела эти амбиции реализовать, поэтому полностью перенесла их на своих детей - заставляла их учиться музыке и водила на спектакли в пражские театры. Обе ее дочери — Лида и Зорка — стали актрисами. Пик карьеры Лиды Бааровой совпал как с расцветом киноиндустрии, так и с большими переменами в европейском миропорядке: в Европе заметно усиливалось политическое напряжение. Кино реагировало на эти тревожные сигналы по-своему: в Чехословакии стали снимать больше фильмов, поднимающих национальный дух. В одном из таких остросюжетных фильмов, где разоблачают немецких шпионов (он назывался «Четвертая власть»), Лида Баарова снялась в 1933 году. Как отмечают киноведы, уже в 1936 году она снималась в фильме с подобным сюжетом (он назывался «Предатель»), но уже на другой — на немецкой — стороне. В Германию она приехала в 1934 году, уже как известная актриса, и мгновенно окунулась в работу: первый же фильм «Баркарола» принес ей, во-первых, новый — теперь международный — успех; во-вторых, близко свел со знаменитостью Густавом Фрёлихом - до того, как и многие женщины, Лида лишь восхищалась его мужественным шармом и актерским талантом, но отныне он влюбился в нее и они стали жить вместе; в-третьих, она познакомилась с самим Гитлером, который даже пригласил ее на чай в рейхсканцелярию, а позже — на банкет. Кто-то считает, что именно там, на банкете, ее и заприметил влиятельный рейхсминистр народного просвещения и пропаганды Германии и известный донжуан Йозеф Гёббельс, которого не смутило ее славянское происхождение, однако существует и другая версия их знакомства: успешный и состоятельный Фрёлих снял для Лиды дорогую виллу на озере, а семейство Гёббельсов оказалось их соседями. Эта связь с главным нацистским пропагандистом, чья деятельность вскоре надолго повергнет чистенькую и уютную Германию в хаос и ненависть, длилась примерно два года — с 1936-го по 1938 год, и стала самой яркой страницей в карьере Бааровой, а позже разрушила не только эту карьеру, но и жизнь всей ее семьи. Ответом на мучительный вопрос, которым до сих задаются многие, как же можно было не замечать преступлений главарей рейха, как можно было не видеть того, в какую пропасть вслед за нацистами идут страны и целые народы, вполне может стать случай Лиды Бааровой. Она была настолько близка к самой верхушке власти, что ближе не бывает, но будто не замечала происходящего вокруг: думать ей было недосуг (съемки шли постоянно, киноведы считают, что за десять лет с 1931-го по 1941 год она снялась в 42 картинах, чехословацких и немецких), да и думать она не любила. Например, многие актеры и режиссеры из ее окружения просто уезжали из страны, только потому что были евреями. Да что далеко ходить, ее гражданский муж (официально женаты они не были) Густав Фрёлих, с которым они жили как одна семья, и даже вместе с матерью Лиды ездили лечиться в санаторий в Карловы Вары, отправил свою бывшую жену-еврейку и дочь от предыдущего брака в Лондон, потому что в Берлине для них становилось слишком опасно. Или, по воспоминаниям самой Лиды Бааровой, зная о ее близости к могущественному министру пропаганды, к ней часто обращались с разными просьбами, и вот однажды режиссер Харлан попросил ее посодействовать, чтобы Геббельс посмотрел его новый фильм «Крейцерова соната». По настоянию Лиды, Геббельс фильм посмотрел и хорошо о нем отозвался, но через некоторое время дал недвусмысленно понять режиссеру — услуга за услугу. И Харлан вынужден был снять по его требованию антисемитский пропагандистский фильм «Еврей Зюс», а Баарову свирепо возненавидел. Вокруг с сарказмом и страхом говорили о Гитлере и его министре пропаганды, однако Лиду занимала только ее работа, рассуждала обо всем она крайне поверхностно и в сферу политики никогда не вмешивалась, да и противостоять брутальному напору набирающей ход системы было уже тяжело. С юных лет Баарова узнала обожание публики и привыкла к поклонникам, в ней было много энергии, она была что называется «модный типаж девушки» - стройная, спортивная, подвижная, и ей нравилось кружить головы мужчинам. Позже она оправдывалась тем, что боялась Гёббельса и была с ним якобы по принуждению. Поверить в это трудно, зная о ее амбициях: Лида всегда шла к успеху прямо и никуда не сворачивала, она рвалась в «первый ряд». Вполне откровенно и без купюр она описывала свою сексуальную связь с Гёббельсом, и о том, что это было по принуждению, речи не шло. Она ездила на фешенебельную виллу на озере, где Гёббельс играл для нее на рояле, был с нею обходителен и обольстителен - он это умел, и, вероятно, ей все это очень нравилось — и близость к власти, и внимание влиятельного поклонника, потерявшего голову.

К тому же, Гёббельс мог стать полезным в плане карьеры, ведь и кино, и другие отрасли культуры, и профессиональные судьбы актеров — все в Германии теперь было сосредоточено в руках этого невысокого, хромого человека, несостоявшегося драматурга и неудачливого писателя, но заядлого киномана, что, впрочем, не мешало острым на язык актерам давать ему разные обидные клички за его низкий рост и невзрачную внешность (некоторые, особо едкие, называли его даже «полуарийцем», намекая, что невысокий Гёббельс до целого арийца никак не дотягивает). Однако на публике он держаться умел и хорошо говорил. Гёббельсу неизменно припоминали, что сразу после прихода национал-социалистов к власти 30 января 1933 года, он, необыкновенно преданный Гитлеру, поначалу остался вовсе без министерского портфеля, и только 13 марта 1933 года, после переговоров, Гёббельс был назначен рейхминистром вновь созданного министерства народного просвещения и пропаганды. Придя к власти, нацисты сразу же стали вводить цензуру, закрепляя ее законом, а к 1936-му году полностью и официально подчинили все кинопроизводство министерству пропаганды. Еще к 1932-му году в Германии были открыты 3800 кинотеатров, а с приходом нацистов - с 1933-го по 1945 год - в Третьем рейхе было снято 1363 полнометражных фильма. Берлин стремительно становился новым центром европейской культуры. В 1937 году Баарову пытался переманить Голливуд: оттуда приехал представитель и предложил актрисе выгодный контракт. Но она отказалась, о чем позже горько сожалела. Сама Баарова объясняла свой отказ тем, что не хотела так далеко за океан уезжать от своих родных, но можно предположить, что просто испугалась конкуренции: в Голливуде связей у нее не было, а в немецком кино при поддержке Гёббельса все двери были открыты. И она по-прежнему предпочитала не замечать, что в Германии все теперь держится на перманентной истерике, пропагандистской накачке и жестокости.

Около двух лет продлилась связь актрисы и министра Гёббельса, и примерно столько же Лиде пришлось потом, уже после войны, провести в тюрьме, обвиненной в коллаборационизме. Обвинения эти доказаны не были, поскольку с главным пропагандистом Лида рассталась еще до войны — в 1938 году, и ей удалось избежать длительного тюремного заключения, а может даже и казни, но последствия все равно были ужасны. Расставание Лиды Бааровой и Йозефа Гёббельса не раз описывалось в разных книгах и статьях, и читатель может выбрать любую из версий на свой вкус — романтическую или политическую. Романтическая версия говорит о бурном скандале, который разразился на самом верху: якобы, влиятельная «первая дама Рейха» Магда Гёббельс («госпожа министерша» - так звала ее подруга Гитлера Ева Браун) узнала, что связь ее мужа-нациста и чешки зашла уже слишком далеко, и закатила такой дивный, такой грандиозный скандал, что сам Гитлер обязан был вмешаться. Гёббельс тогда просил развода, хотел бросить все и уехать в Японию, но Гитлер не позволил ему этого сделать, и у Гёббельса случился нервный срыв. Однако сама Лида Баарова вспоминала, что за несколько дней до их разрыва «госпожа министерша» пригласила ее к себе в дом и там вполне хладнокровно поставила ей условие: она - жена и мать детей Гёббельса, истинная арийка и образец для германской нации, а Лида должна оставаться с министром столько, сколько ему потребуется, и ничего не менять. Сам министр, кстати, тоже там был и выглядел вполне хладнокровным. Актриса с отведенной ей ролью в нацистской пьесе была не согласна. Другая - политическая - версия говорит о том, что Гёббельс расстался с Лидой в начале осени 1938-го года, а уже 10 октября 1938-го года Германия аннексировала чехословацкую область Судеты. При таком развитии событий, будучи навиду, в верхушке Третьего рейха Гёббельс никак не мог больше пятнать своей нацистской репутации открытой связью с гражданкой страны, которую они только что оккупировали. Как бы то ни было, в Германии Лиде теперь официально запрещено было играть в театре, сниматься в кино или просто показываться на публике. Выезжать из Германии ей также было запрещено. Она оказалась в ловушке. Однажды ночью тайком она бежала из Берлина домой в Прагу, но вскоре вся страна была объявлена территорией, подчиненной Германии - Протекторатом Чехии и Моравии. На какое-то время Баарова уехала сниматься в Италию, однако конец войны она встретила в Праге. Потом было то самое обвинение в коллаборационизме и заключение в тюрьму. Ее мать скончалась от сердечного приступа прямо на допросе в госбезопасности, ее сестра Зорка, которую многие специалисты считали более талантливой актрисой, чем звезда Лида Баарова, к тому же убежденная и открытая антинацистка, покончила с собой, не выдержав давления и атмосферы в послевоенной Праге, их отец, Карел Бабка, остался один и очень тяжело болел. За ним, по просьбе Лиды, когда та была в заключении, начала ухаживать молоденькая актриса из театра Мария (Марцела) Неповимова (Marcela Nepovímová), с которой вскоре они поженились и под давлением новых коммунистических властей уехали жить в глубокую провинцию, подальше от людской молвы. Выйдя из тюрьмы, Лида Баарова вскоре уехала из Чехословакии. Половина красивой вилла семьи Бабковых в живописном районе Ханспаулка была национализирована коммунистами. Баарова потом долгие годы жила в Австрии, но никогда не обращалась к чешским властям с просьбой вернуть ей эту виллу. Сейчас у дома другие владельцы, которые содержат его в образцовом порядке. И этот великолепный дом-корабль по-прежнему гордо возвышается над Прагой, и глядит на нее своими окошечками-иллюминаторами.