Водораздел русской философии в первой половине XX века проходит по государственной границе. Русская мысль в эмиграции оказалась на плодотворной почве и не только усвоила национальное содержание, но и вписалась в общекультурный европейский контекст. Особенно это относится к русскому неокантианству, представители которого получали образование до Первой мировой войны в европейских университетах, числя своими учителями крупнейших зарубежных философов того времени. Одной из таких фигур стал Сергей Гессен, создатель собственной педагогической философской системы. Она оказала влияние на европейскую педагогику, но была забыта на родине философа, в России.

Революционные ветры юности

Сергей Иосифович Гессен родился в 1887 году в Усть-Сысольске Вологодской губернии (ныне Сыктывкар). В этом захолустном уездном городке, где, как вспоминает Гессен, было всего несколько каменных зданий, а деревянные дома ничем не отличались от деревенских изб, отбывал ссылку его отец, осужденный по делу народовольцев. Сергей был внебрачным ребенком, и после окончания срока ссылки его отец разошелся с матерью и забрал его с собой. Гессены переехали в Тулу, где отец получил должность секретаря Окружного суда. Позже он женился на женщине, имевшей троих детей от первого брака, и мальчик рос в большой, дружной и крепкой семье.

В 1896 году Гессены перебрались в Петербург, дети поступили в гимназию. Учеба давалась легко, Сергей Гессен был в числе лучших учеников. Большое влияние на него оказали, по его собственному признанию, внешкольные занятия, а также домашнее чтение.

Уже в те годы будущий философ начинает задумываться о социальном зле, что приводит его в революционный «Северный союз гимназистов», действовавший на нелегальном положении. За это он был исключен из гимназии.

Летом 1905 года, когда Сергею Гессену еще не исполнилось восемнадцати лет, он самостоятельно сдал экзамен на аттестат зрелости (годом позже, чем его одноклассники-гимназисты). В этом году Иосиф Гессен вошел в центральный комитет организованной тогда Конституционно-демократической партии («кадеты»), а позднее стал депутатом II Государственной думы. Сергей увлекался революционными течениями, и отец, опасаясь, что сына арестуют и отправят в ссылку, решил, что он должен продолжать образование в Германии.

Сергей уехал в Гейдельберг, где поступил на философское отделение. В начале XX века многие русские юноши отправлялись в немецкие университеты. В этот период в Германии учились Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Б. П. Вышеславцев, Е. Н. Трубецкой, С. Л. Франк и другие. Гессен получал образование в Гейдельбергском и Фрейбургском университетах. Там он слушал лекции видных неокантианцев баденской школы В. Виндельбанда и Г. Риккерта, последний позже стал его философским наставником. Его однокурсниками были известные впоследствии русские философы-неокантианцы Ф. А. Степун и Б. В. Яковенко. Там же, в Гейдельберге, Сергей Гессен познакомился со своей будущей женой Ниной Лазаревной Минор, внучкой главного московского раввина и дочерью известного нейрохирурга. В Германии она получала медицинское образование.

Основание журнала «Логос» и первые шаги в философии

В студенческие годы у Гессена и его русских однокурсников возникла мысль издавать научный философский журнал. Генрих Риккерт, один из основоположников баденской школы неокантианства, предложил назвать его «Логос». Издание было международным и выходило до Первой мировой войны в разных странах Европы. Одновременно печаталось несколько выпусков на разных языках, и объединяли их только программные материалы, которые содержались в каждом выпуске. Наряду с ними в журнале были представлены статьи философов, работавших в странах, где выходил «Логос», они не дублировались в параллельных номерах журнала.

Работа над изданием была очень напряженной. Ф. А. Степун в воспоминаниях пишет: «Приходя на наши собрания, он [С. И. Гессен] не то в шутку, не то всерьез приветствовал нас вариантом знаменитой революционной фразы: „Философия объявлена в опасности, мы заседаем непрерывно“». Журнал не только стал голосом молодой русской философии, стремившейся вывести национальную мысль на европейский уровень, но и публиковал работы известных зарубежных ученых.

В 1909 году Гессен сдал экзамены, получил степень доктора философии с отличием, после чего вернулся в Петербург. Он участвует в Философском обществе при университете, знакомится с философскими кругами столицы. С 1913 года начинает преподавать в качестве приват-доцента Петербургского университета, выезжая на лето в Фрейбург, где жила его жена.

Начало Первой мировой войны застало Сергея Гессена в Гейдельберге, он был задержан как гражданский пленный, и только через несколько месяцев получил разрешение выехать через Швецию. Вернувшись в Россию, он поселился в Царском Селе, где провел годы войны, не переставая бывать в Петербурге, чтобы читать лекции в университете и преподавать в женской гимназии и школе при лютеранском приходе. Это заставило Гессена всерьез заняться изучением педагогики, и именно тогда у него стал складываться замысел большого труда, в котором он сформулировал философские основы педагогической науки.

В 1917 году, незадолго до революции, ввиду растущих трудностей жизни в Петербурге Сергей Гессен соглашается принять профессуру по философии в Томском университете в надежде, что там он сможет больше времени посвящать научным занятиям. В Томске Гессен провел четыре года, на которые пришлись революция и Гражданская война. Это было время больших лишений. Гессен был назначен исполнителем обязанностей декана историко-философского факультета и читал лекции по философии, которые неизменно собирали большое количество слушателей.

Однако к 1920 году Томский университет пришел в упадок, многие профессора вернулись в свои бывшие университеты. Гессен получил приглашение занять профессуру в Петербурге. Это же ему порекомендовал и отец в письме, где сообщал, что хотел бы из Петербурга вывезти родственников за рубеж.

Спустя некоторое время приехал посыльный от отца, который должен был переправить семью Сергея Гессена через границу. На городских санях они выехали из города, затем, вспоминает Гессен, пересели на большие розвальни, ждавшие их на берегу моря, и по льду Финского залива двинулись в направлении Финляндии. Ночью, не замеченные никем, они пересекли границу и в четыре часа утра были уже на финской территории. Там семью Гессенов встретила знакомая отца, которая передала Сергею письмо и 1000 марок.

После короткого пребывания в Финляндии Гессены перебрались в Берлин, где Сергей, остановившись у отца, начал работать над «Основами педагогики».

Эмиграция. Начало большого пути

В 1923 году С. И. Гессен избирается профессором Русского научного института, основанного в Берлине высланной из России группой философов. Там он читал курс логики и основ педагогики, в котором особое внимание уделял русской педагогической мысли. Осенью 1923 года основной его труд по философии педагогики был издан в Берлине на русском языке. Друзья Гессена представили книгу в Русском педагогическом институте, работавшем в Праге, и Сергей Иосифович получил приглашение занять вакансию профессора педагогики.

Весной 1924 года Гессен с женой и двумя сыновьями переехал в Прагу. Пражский период стал особенно плодотворным. Гессен прибыл сюда как известный философ и педагог, прошедший хорошую школу в германских университетах и имевший опыт преподавания. В Праге он вел большую работу, находясь на должностях профессора Русского педагогического института им. Коменского, лектора по русской лингвистике в Немецком университете, члена правления Русского философского общества, члена правления Союза русских писателей и журналистов, ученого члена Археологического института им. Кондакова, члена Славянского института, Пражского лингвистического кружка, Общества Достоевского и т. д.

После ликвидации Русского педагогического института чехословацкое правительство продолжало выплачивать ему и другим русским профессорам стипендию, о чем Гессен с благодарностью вспоминает в автобиографии. Финансовая поддержка позволила сосредоточиться на научной работе: в это время он написал большинство своих научных статей, а также постоянно выезжал в различные города Европы с лекциями.

Сергей Иосифович Гессен был не только создателем собственной педагогической концепции, но и отличным педагогом. В период жизни в Праге он заботился об образовании двух своих несовершеннолетних сыновей, особое внимание уделяя их знакомству с русской культурой. Письма Гессена к младшему сыну Дмитрию в Германию, где тот учился, показывают, как отец заботился о его воспитании, как он формировал его круг чтения, откликался на впечатления о прочитанном. Однажды он прислал Дмитрию роман Загоскина «Юрий Милославский», схитрив, что сам с ним еще не знаком, и спросил, «стоит ли его читать». Сергей Гессен держал сыновей в курсе творческой жизни русской эмиграции, разбирал их первые творческие опыты (его старший сын Евгений позже стал поэтом).

В Праге Гессен оставался до 1935 года, пока не получил приглашение на кафедру в Варшаве. На решение оставить Чехословакию повлияло ухудшающееся материальное положение и развод с женой.

Философия сожженных рукописей

Сергей Гессен быстро выучил польский язык. В Варшаву он уехал с сыном Дмитрием и впоследствии женился в Польше на своей ученице, ставшей его секретарем. Евгений с матерью остались в Праге. Они погибли в фашистском концлагере во время войны, о чем Сергей Гессен узнал только после ее окончания.

Жизнь в Варшаве складывалась так, что оставалось время для научной работы. Гессен пишет ряд больших философских трудов, которым, однако, не повезло с публикацией: часть рукописей погибла в пожаре квартиры во время Варшавского восстания 1944 года, а набор уже готовой к изданию работы был уничтожен во время военных действий в сентябре 1939 года.

В оккупированной Польше были закрыты все учебные заведения, и философ остался без работы и без средств к существованию. Сергей Гессен поддался на уговоры супруги уехать в деревню, где он мог бы устроиться домашним учителем. Однако уже в 1940 году он возвращается в Варшаву и начинает читать лекции на дому. В это время Гессен много пишет, но почти весь его архив погиб в 1944 году в пожаре.

В марте 1945 года Гессен получает приглашение стать профессором университета в Лодзи, который тогда еще только организовывался, и с энтузиазмом приступает к исполнению обязанностей преподавателя. В 1947—1948 гг. он читает на юридическом факультете курс философии права. Условия работы в университете были очень благоприятны: вокруг Гессена собрался кружок молодых ученых, творчески перенимавших у него научный опыт и продолжавших его исследовательскую работу.

В Лодзи Сергей Иосифович преподавал вплоть до своей смерти в 1950 году. В последний период жизни Гессен сотрудничал с ЮНЕСКО и участвовал в работе Комитета философских оснований прав человека.

С. И. Гессена похоронили на Лодзинском православном кладбище. Позднее его прах был перезахоронен в Варшаве. Фонд семьи Гессенов хранится в Литературном архиве Музея чешской литературы, в двух картонах под номером 3/96.

Педагогика как прикладная философия

Как отмечает историк русской философии В. В. Зеньковский, «большая и выдающаяся книга» «Основы педагогики» выросла из лекций Гессена в Томском университете и заключает в себе основы его философской системы. Гессен начинает изложение своей педагогической теории с утверждения, что самые конкретные вопросы педагогики восходят к философским проблемам, и, обращаясь к основам педагогики, он тем самым вскрывает заложенный в них философский смысл.

Философию Сергей Гессен понимает в традиции баденского неокантианства как науку о ценностях. Наследуя постановку проблем у своего учителя Генриха Риккерта, Гессен расширяет понятие ценности, введенное им в проблематику исследования культуры, до вопроса о цели, который он ставит во вполне кантианском духе: цель, к которой стремятся не ради достижения чего-то другого, а ради нее самой, становится «абсолютной» целью, представляет собой ценность.

Культурные ценности являются причиной истории, повторяет Гессен максиму Риккерта, поскольку сохраняется только то прошлое, которое имеет отношение к культуре. Культурные ценности — это «неисчерпаемые задания», то есть это цели-задания, «задачи высшего порядка, неисчерпаемые по самому существу своему и открывающие для стремящегося к ним человечества путь бесконечного развития». Именно это заложено в основу философской педагогической концепции Гессена.

В связи с этим встает вопрос о целях образования, и Гессен определяет их как цели жизни общества. Таким образом, устанавливается соответствие между образованием и культурой. «Образование есть не что иное, как культура индивида. И если по отношению к народу культура есть совокупность неисчерпаемых целей-заданий, то и по отношению к индивиду образование есть неисчерпаемое задание», — пишет Гессен. Так он приходит к выводу о том, что образование само по себе не может быть завершено и длится всю жизнь.

Задача всякого образования, по Гессену, — приобщение человека к культурным ценностям, превращение природного человека в культурного. Если содержание истории — накопленное прошлое человечества в его работе над культурными ценностями, то философия — это наука о самих этих ценностях. Эти ценности, отмечает Гессен, и представляют собой цели образования. И здесь Гессен ссылается на другого неокантианца, Пауля Наторпа, который считал, что педагогика — не что иное как конкретная философия.

Становление человека Гессен рассматривает как развитие свободы в условиях принуждения. Свободу он понимает по Канту — «подчинение закону, который личность сама на себя возложила». Свобода является самозаконностью. И, оставаясь в кантианских рамках, Гессен утверждает, что как порядок возможен через свободу, а свобода — через закон долга, так и индивидуальность возможна через сверхиндивидуальное начало. «И потому, если „будь свободен“ означало для нас „будь самим собой“, то и подлинный смысл „будь самим собой“ — „стремись к высшему, чем ты“», — заключает Гессен.

После этого углубления в философию Гессен определяет задачу нравственного образования. Она сводится к развитию в человеке свободы: «Нравственное образование завершается сформированием личности в человеке, или, что то же, развитием его индивидуальности». Ребенок с малых лет подвержен принуждению. Задача нравственного образования состоит в том, чтобы отменить это принуждение, сформировать личность, воспитать внутреннюю силу свободы. Это можно сделать, по Гессену, только поставив личности сверхличные цели, в творческом устремлении к которым она должна формироваться.

Три стадии образования

Гессен выделяет, следуя педагогическим идеям П. Наторпа, три стадии образования. Первая — отсутствие закона долга, он называет ее «аномия». Эта стадия присуща детству, когда деятельность ребенка принимает игровые формы. Задача дошкольного образования сводится к правильной организации игры: она должна быть построена так, чтобы в ней предчувствовался будущий урок.

Вторая стадия — подчинение авторитету, ее Гессен называет «гетерономия». Это стадия внешнего или общественного принуждения, он считает ее переходом «от природы к праву». Она осуществляется в школе, задача которой сводится к воспитанию правового чувства и общественного сознания в человеке. «Образование в школе должно быть организовано так, чтобы в нем ясно просвечивала будущая цель образования личности к свободному самоопределению», — утверждает Гессен. Урок служит переходом к творческой работе, в нем должна предчувствоваться будущая автономия, так же как в аномии игры должна предощущаться гетерономия урока.

Третья стадия — подчинение собственному разуму, «автономия». Только личность, относящаяся критически к себе самой и к окружающим, может достичь этой высшей ступени — подчинения разуму как сверхличному началу без внешнего принуждения. «Найти свое устойчивое место в безбрежном океане жизни, т. е. обрести свое призвание, свою индивидуальную, никем другим не заменимую должность в мире — это и значит определить себя самого, стать свободным, разрешить для себя проблему автономии», — говорит Гессен.

Ответив на вопрос «как учить», Гессен переходит к вопросу «чему учить». Образование, по его мысли, должно помогать овладеть научным методом, позволяющим самостоятельно заниматься творческим исследованием. Гессен дает классификацию наук, почти полностью позаимствовав ее из воззрений Г. Риккерта, придавшего гуманитарному знанию собственную методологию, отличающую его от естественных наук. Риккерт утверждал дуализм природы и культуры — природы, возникшей самопроизвольно, и культуры, как всего созданного человеком. Культура связана с ценностями, которые опредмечиваются в пространстве человеческой жизни в поле смыслов. Природа и культура становятся предметами науки.

Первоначально ученики должны проходить «эпизодический» курс, на наглядных фактах, «эпизодах», дающий общее понимание системы, в которую эти факты включены. На этом этапе еще нет дисциплинарного разделения наук. Затем наступает этап систематического знания, который встраивает отдельные факты в систему. Важно, говорит Гессен, не просто давать систематическое изложение материала, но и обращать внимание на проблемные вопросы, чтобы ученики самостоятельно их осмысливали и тем самым начиналось бы восхождение к высшему этапу образования — постижению научного метода. На систематическом этапе происходит распочкование дисциплин, отдельно преподаются естественные и гуманитарные науки.

За систематической, школьной ступенью следует высший этап образования — университет, где постигается метод научного исследования. Преподавание здесь должно иметь характер научного творчества, необходимо вовлекать студентов в процесс созидания научного знания. В силу этой особенности университетского образования Гессен декларирует независимость университетов от светских властей и принцип самовосполняемости университетской среды — пополнение преподавательского состава из числа наиболее способных к исследовательскому творчеству студентов.

Педагогика, не устает подчеркивать Гессен, является практическим приложением философии. Там, где признается самостоятельность проблем философии и своеобразие ее метода, проявляется и педагогическая мысль. Задача педагогики — не передать ценности и цели культуры таковыми, как они есть, а дать творческий импульс для их создания на основе усвоенного исторического прошлого. «Преодолеть через прошлое приобщение к вечному, составляющему его истинный смысл, и является подлинной задачей образования», — заканчивает свой основной труд Гессен.

Советские историки и теоретики педагогики долгое время либо замалчивали, либо критиковали труды С. И. Гессена. Ситуация изменилась только в начале 1990-х гг., когда основные произведения философа были впервые опубликованы в России и появились их читатели и исследователи. Однако, как сообщает автор монографии о Гессене Е. Е. Седова, польский ученый А. Валицкий отмечает, что педагогическая концепция Гессена реально повлияла на ход реформы в итальянской школе.

Социально-политические идеи

Свою философию педагогики С. И. Гессен не считал отвлеченной теорией, напротив, она имела непосредственный практический смысл, подготавливая воспитанников к жизни в обществе. И в этом кроется глубинная связь педагогической и политической философии Гессена.

Своим политическим идеалом он провозглашает «правовой социализм», обоснованию которого посвящена большая книга философа. Правовой социализм вырастает из классического либерализма, усвоенного как подготовительный этап. Если в классическом либерализме общество мыслится как совокупность равноправных индивидов, вступающих в конкурентную борьбу, а функция государства сводится к отправлению правосудия, то правовой социализм усовершенствует социальные средства капитализма. Правовой социализм дает гарантию минимума социальной адаптации и защищенности: право на образование, на свободный труд, на государственное пособие при утрате трудоспособности и пр. Организация труда происходит на основе коллективных хозяйствующих субъектов, подразумевающих обобществление средств производства и общественную собственность на землю, при этом сам труд находится под защитой социального государства, которое не дает ему превратиться в эксплуатацию одного лица другим. Производство становится не погоней за прибылью, а удовлетворением потребности. Также сохраняются право на досуг и свободное творческое развитие личности. Но при этом не устраняется собственность как таковая, унаследованная от капиталистического либерализма. Капитализм в правовом социализме как бы обретает «человеческое лицо», способствуя развитию и процветанию общества. Именно поэтому Гессен называет «правовой социализм» также «новым либерализмом».

Право как основная характеристика политического идеала С. И. Гессена выступает движущей силой хозяйствования. В идее права заложены идеи свободы, личности, собственности, равенства. Свобода должна открываться в правовом социализме как растущая сила творческой активности, личность — как движение к сверхличному, превосходящему личность началу (что является и целью образования), равенство становится равноценностью незаменимых личностей, а собственность — служением коллективному общественному субъекту хозяйства. Правовой социализм «не только разрешает проблему, питающую социализм и сообщающую ему нравственный пафос, но приближается на основе правового государства к тому, что предносилось мысли его лучших представителей», — пишет философ.

От утопического социализма он отличается тем, что не отрицает историческую действительность, которая, по мысли авторов этой теории, должна быть разрушена, и на пустом месте должно быть воздвигнуто здание социализма, а вбирает в себя историческое общественное наследие, становясь закономерным эволюционным этапом в развитии политической жизни. Утопический социализм отрицает право в угоду идеи блага, правовой социализм на основе права создает условия благоденствия общества и приобретения благ.

Также Гессен выступает против социализма марксистского толка, предупреждая, что отрицание капиталистического общества на классовой основе в конечном итоге приводит к гражданской войне, классовой по своему характеру, а не к процветанию общества, все производительные силы которого направлены на благоденствие под суверенитетом права. Признавая классовую основу общества, правовой социализм выступает как «равнодействующая социальных сил» и «надклассовый посредник между классами», что отличает его от марксизма с его классовой борьбой.

В конечном итоге требуется отделить собственно историко-философскую составляющую воззрений Сергея Гессена от философии, актуальной для нас. В первую очередь, педагогические идеи на неокантианской основе в их связи с политическими воззрениями не могут быть списаны со счетов, когда перед Россией стоит задача построения гражданского общества. Затем стоит уделить особое внимание концепции правового социализма — кажется, именно таким путем в Европе пошло развитие капиталистического общества, перешедшего на рельсы «нового либерализма», как называл Гессен свой правовой социализм. И, наконец, Гессен, как настоящий философ, создал законченную систему, зиждущуюся на европейской философской традиции, и тем самым стал проводником русской мысли в западной культуре. Эти три момента выделяют его из ряда русских философов и помещают в европейское ценностно-смысловое поле, утверждая плодотворные взаимосвязи русской мысли с целостным мировым контекстом.

Источники

Гессен С. И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию. М., 1995.

Гессен С. И. Избранное. М., 2010.

Зеньковский В. В. История русской философии. Ч. 2, кн. 1. Л., 1991.

Степун Ф. А. Бывшее и несбывшееся. М., СПб., 1995.

Кучера Ц. Петербургские Гессены в Чехословакии // Зарубежная Россия 1917—1945: Сб. ст. СПб., 2004. Кн. 3

Седова Е. Е. Философия образования С. И. Гессена в социокультурном контексте общественно-педагогического движения России и русского зарубежья первой половины XX века: монография. Воронеж, 2006.