Три месяца назад 16 человек зимовочного состава 60-й Российской Антарктической Экспедиции высадились на берег острова Кинг-Джордж с целью осуществления научно-исследовательской работы и обеспечения жизнедеятельности станции Беллинсгаузен. 62° 12' южной широты, 58° 56' западной долготы. Разница с Прагой — минус шесть часов. Погода — минус16 градусов. Сейчас наступила зима. Здесь, в южном полушарии Земли, все наоборот: по нашим привычным меркам июль — это январь, день уже прибавляется, примерно ясны схемы отношений, распорядок дня и недели, рабочий график — зимовка началась… Можно выдохнуть, привести в порядок дневниковые записи.
КАК ВСЕ НАЧАЛОСЬ?
Мне девять лет. На летних каникулах после второго класса школы, между очередным ненавистным пионерским лагерем и 1 сентября, дома — благословенное время запойного чтения днем и ночью (результат — очки), путешествия под одеялом при лампе. Книжка с дедушкиной полки: на обложке меж айсбергов бриг с обледенелыми парусами и рангоутом. Гаттерас… Потом было много: «Два капитана» (книга, фильм), дневники Амундсена, Мелвилл. Ох уж этот Ахав! — думалось там, под одеялом, в уютном детстве, ужо мы ему…
Спустя четыре раза по девять лет — свершилось.
Весной 2012 года довелось делать на Елагином острове в Питере, в ЦПКиО имени С. М. Кирова, уникальное мероприятие — Карнавал «Есть контакт». Это была наша давнишняя идея с Анваром Либабовым, человеком и пароходом, артистом театра «Лицедеи», моим старым другом еще по ЛГИТМиКу (собак вместе выгуливали) — сделать карнавальное театрализованное действо для людей с ограниченными возможностями: колясочники, протезники — все те, кого мы не видим или стараемся не замечать на улицах. В России очень специфическое отношение к инвалидам — они сидят по домам или в специально отведенных местах со специально обученными людьми, но их как бы и нет. И проблемы нет. А они есть. Много. Про это товарищ Рубен написал нормально так. Почитайте. (Рубен Гальего с рождения парализован, автор романа «Черное на белом» — ред.). Вот и родилась идея — собрать много колясочников и закатить праздник. Мероприятие впервые силами нашей команды состоялось в мае 2011 года, там же, на Елагином острове в Санкт-Петербурге. Было прекрасно. Затем сей опыт успешно экспортирован в другие города и муниципальные образования — наш проект заинтересовал и московские власти, однако есть дела в столице поважнее, и нашу инициативную группу разнесло пока по сторонам. Дело богоугодное, придет время — продолжим. В силу рода занятий нам приходится часто передвигаться по разным странам, городам и весям. Ну и относиться, казалось бы, в череде проектов и разных работ и мероприятий к сему как обычно, продолжать жить в нашей житейской круговерти на бешеных скоростях, не выделяя как-то особенно май 2012 — ан нет. Как раз он и стал таким важным пространственно-временным узлом в этой истории, точкой отсчета.
В Питер вернулся из Антарктиды наш старый товарищ, православный священник отец Ярослав. Служил в православном храме в Антарктиде. Пролетев кометой по Елагину, обнявшись с Театром Нового Фронта (был там же на фестивале уличных театров, проходящем в это же время в ЦПКиО), он исчез в неизвестном направлении в Белой Питерской Ночи. Мы и по сей день не можем встретиться — мистическим образом: то приходишь на вернисаж в Ростове-на-Дону — только что был, привет передавал; то в гости Жеке на Универе в Москве — вчера улетел в Прагу, то в Питере у Лени в мастерской — на час разминулись... Но — вот оно. Тогда я успел спросить у отца Ярослава: «Как? Как попадают в Антарктиду?» Он ответил: «Легко» (оказалось совсем нелегко, конечно же...). Все. Дело сделано. Кирпич в голове. Вирус Антарктиды поселился в организме. Он просто дал адрес. Началось.
В Антарктиду три пути:
1) туризм. Отпадает. Десятки тысяч $. К тому же философия пассажира не рассматривается.
2) участие в какой-либо программе по исследованиям, в проекте, связанном с изучением Антарктиды. Отпадает. Нужно быть узким специалистом, писать заявку с темой на соискание, участвовать в тендере, etc.
3) участие в сезонном либо зимовочном составе Антарктической Экспедиции какой-либо страны-участника Международного Договора об Антарктиде. Что это такое, объясню позднее.
Если вы гражданин России, то есть шанс стать участником Российской Антарктической Экспедиции. Любой дееспособный обладатель ИНН и СНИЛС, гражданин РФ, может стать кандидатом для отбора в участники Российской Антарктической Экспедиции. Список вакансий публикуется на сайте ААНИИ в соответствующем разделе. Что, не без труда, и было исполнено.
Все родственники, друзья и знакомые разделились на две категории.
Первые: зачем едешь? С ума сошел? Там же холодно… Да еще и на год… А, ну платят, понятно...
Вторые просто рады. Просто счастливы! Поддерживают. Понимают. И завидуют… Немного… По-белому.
Вопрос «зачем» отпадает. Об этом было выше.
Год… Ну да... Долго!
После Уренгоя слышать «холодно» смешно.
Что такое год по сравнению с... Чем? С короткой человеческой жизнью ? Даааа... А с Вечностью?...
Платят? Насмешили…
У каждого согласно штатному расписанию и занимаемой должности своя рассчитанная специалистами в бухгалтерии з/п. РАЭ является государственным предприятием. Продолжать?
И все же, если кому надо…
23 ФЕВРАЛЯ
В новом терминале Пулково, под летящим шоринским ангелом («Шоринские ангелы» — скандально известные четыре скульптуры художника Дмитрия Шорина, приобретенные аэропортом Пулково у центра современного искусства «Эрарта» для нового терминала) собрались участники 60-й Российской Антарктической Экспедиции. Разношерстная компания, многие летят, как к себе домой возвращаются... Прибаутки-шуточки... Нас около ста человек. План такой: летим в Дубаи. Там трансфер в Кейптаун. Садимся на наше судно «Академик Федоров», две недели до Антарктиды: станции Прогресс—Молодежная—Дружная-4—Новолазаревская—Беллинсгаузен. Наша крайняя. Расчет прибытия — 10 апреля. Полтора месяца в море.
25 ФЕВРАЛЯ
Кейптаун. 30 градусов жара, морской бриз знакомым по Бомбею милым сердцу тропическим многосоставным влажным запахом пьянит и зовет скорей-скорей на волю, в город... Разместились на судне. Флагман российского ледокольного флота ошвартован прекрасно: стоит прямо на выходе из порта, две минуты до блокпоста на воротах. В город, немедленно.
За Кейптауном прочно закрепилась слава одного из самых криминальных городов мира, на самом деле — просто портовый город: как и в любом другом, очень много всего. Не стоит ходить в одиночку в темное время суток — это да. Были случаи у наших, бывалые рассказывали. Возле порта есть прекрасная туристическая резервация — Ватерфронт. На территории старого торгового порта XVIII века сделали замечательный торгово-развлекательный центр — праздник каждый день: живая музыка, анимация, вечный фестиваль кухни и выпивки. Старый портовый элеватор-зернохранилище — руина, вместо того, чтоб его снести, наоборот, укрепляют и делают там арт-центр.
Капске место, как говорят у нас «в Чехах», находится на границе двух океанов — со стороны Атлантики температура воды градусов 12, со стороны Индийского океана добро и красота — 22 градуса. Только надо ехать... Пешком не дойти.
До обеда со товарищи решили подняться на главную достопримечательность — Столовую Гору, 1146 м над уровнем моря. Сопоставимо с нашей наивысочайшей вершиной Крконош — Снежкой... Или с Ай-Петри. Короче, фуникулер. Ать — не работает... Вывешен статус «ветер штормовой». Ну что, пешочком… Вчетвером забрались — 50 минут на подъем. На полпути оказываешься в ледяной черной туче с ураганным ветром. На тропе пост военнослужащего с рацией, приветливый черный-черный афро-африканец считает, сколько поднялось, сколько спустилось. Подъем, правда, весьма экстремален. Есть места со ступенями в полтора метра высотой.. Но у нас оказался товарищ магнитолог с Прогресса — мастер спорта по скоростным восхождениям — на Килиманджаро ходил. Что ему тут сбегать... А нам еще и вернуться надо — мы все в бригаде на трюмные разгрузочные работы. Ну, обернулись за три с половиной часа, припоздали на полчасика. Зато незабываемо! Обязательно вернуться на подольше!
После разгрузки бегом на вокзал — 15 минут, электричка — 40 минут, на Индийский океан. Плаванье сорок минут в лучах заката на самом наибуржуиннейшем курорте Мюизенберг. Кайтбординг, виндсерфинг, паруса на горизонте — все как мы любим. Немцы, англичане, голландцы. Про русских туристов не слышали никогда. Бокал вайсбир — и на судно. Завтра в море.
26 ФЕВРАЛЯ
В сопровождении лоцманского катера НЭС «Академик Федоров» покидает акваторию порта Кейптаун и сразу, набрав скорость в 16 узлов, берет курс на юг. Пункт назначения — Антарктида.
Агой,
Олег Каторгин
P. S. В присланных картинках повторяется один вид — это вид города Кейптаун с рейда. Одна акварель моя, другая написана в 1829 году художником экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева Павлом Михайловым. О нем расскажу подробней в следующих передачах.
