18 марта 2018 года в России состоялись выборы президента, которые, как обычно, выиграл Владимир Путин.

Конечно, правильнее брать слово «выборы» в кавычки, потому что выборов в России нет, есть формальная процедура продления срока правления президента Владимира Путина. Сам он не участвовал в дебатах, не представлял свою предвыборную программу, не встречался с избирателями. Зато в своем выступлении представил миру «новую» ракету с ядерной энергетической установкой. Ракета якобы обладает неограниченным радиусом действия и «непредсказуемой траекторией полета». Путин сказал, что Россия применит это оружие, если зафиксирует старт направленных на нее ракет какого-либо другого государства. «Да, для человечества это будет глобальная катастрофа, для мира будет глобальная катастрофа. Но зачем нам такой мир, если там не будет России?» — вопрошал Путин в фильме Владимира Соловьева «Миропорядок 2018».

18 марта на избирательных участках была обычная для России погода: вбросы бюллетеней, подвоз избирателей на специальных автобусах и задержания независимых наблюдателей. Выборов как легитимной общественно-политической процедуры нет, но сам по себе выбор есть.

Именно поэтому так хочется написать о том, как тысячи людей вышли на улицы протестовать против выборов, которые в открытую фальсифицируются уже почти 20 лет. Хочется рассказать, как развевались в воздухе флаги России, как митингующие повторяли «Путин — вор» в то самое время, когда кто-то другой, возможно, бросал в урну для голосования бюллетень с галочкой напротив его фамилии. Хочется описать лица митингующих, восстанавливая в памяти их черты.

Но этого не было. Не было большого митинга, не было принципиального, сбивающего с ног протеста. А протест — это тоже выбор, правда, немногие им воспользовались.

Были люди, которые голосовали — по разным причинам. Были люди, которые не пошли на избирательные участки, потому что бойкотировали процесс или ленились. И это тоже выбор. И были 15-20 человек, которые собрались на Пушкинской площади в знак протеста. Они называли это диссидентской демонстрацией.

Первая такая демонстрация прошла 5 декабря 1965 года: люди требовали открытого суда над арестованными за «антисоветскую деятельность» писателями Андреем Синявским и Юлием Даниэлем. В дальнейшем диссиденты много лет выходили в этот день на площадь и молча стояли — в знак памяти политзаключенных и протеста против бесчисленных нарушений прав человека. Это стало традицией.

18 марта в полдень по периметру Пушкинской площади были расставлены четыре автозака, пять легковых полицейских машин и сотрудники полиции.

У памятника Пушкину собралось человек десять, примерно столько же сбилось в тесный кружок по другую сторону памятника. Среди них были Александр Подрабинек, Александр Рыклин, Сергей Шаров-Делоне, именно к ним подходил Сан Саныч — выяснить, что они собираются делать. Сан Саныч — человек, который на митингах командует движением автозаков, машин и полицейских. Он полковник, замначальника УВД по Центральному административному округу Москвы и старый знакомый многих оппозиционеров.

«Эта акция сугубо диссидентского типа, — поясняет Сергей Шаров-Делоне, поправляя капюшон, чтобы укрыться от колючего ветра. — Тогда люди выходили не из-за политики — диссиденты знали, что не переломят политику. Они выходили ради собственного достоинства, самоуважения, просто ради того, чтобы чувствовать себя не дерьмом последним, а человеком. Сейчас то же самое. Вышли люди, которым небезразлично, как потом смотреть в глаза детям, как разговаривать с самим собой, как разговаривать с Богом — кто верующий».

Ввиду отсутствия в России выборов в их традиционном понимании, каждый человек несет еще большую ответственность за свой моральный выбор, за ту правду или неправду, которую он скажет себе и своим детям. Власть может отнять право выбора лидера страны и даже гражданские права, но до личного, внутреннего выбора она дотянуться не в силах.

Свой выбор сделали люди, вышедшие на Пушкинскую площадь, игнорируя «выборы» и с немым укором требуя соблюдать права человека. Они просто стояли — кто-то молчал, кто-то разговаривал, вспоминал события пяти-, десяти-, тридцатилетней давности.

Эта акция стала символом того, что день выборов в России трансформируется в день политзаключенных, когда каждый в стране — политзэк: и тот, кто голосовал, и тот, кто нет. Это была неполитическая акция, потому что в государстве не осталось политики, это ответ горстки людей, которые выражают свой внутренний протест и отказываются мириться с происходящим.

Акция длилась около часа. Полиция и автозаки стояли еще долго после ее завершения, не веря, что протест — это не обязательно масштабный митинг с людьми, развешивающими плакаты на столбах. Протест может проходить и в звенящей тишине под мерцание мигалок полицейских машин.

На избирательных участках 18 марта был богатый выбор. Еды. Чтобы заманить людей, здесь открыли так называемые фестивали еды: палатки, в которых продавались продукты по сниженным ценам. Пришедшим вручали подарки, памятные значки, воздушные шары, на некоторых участках сувенирами служили складные стаканчики.

18 марта Владимир Путин установил исторический рекорд по количеству голосов избирателей — более 56 миллионов человек (76 %). У них теперь подарки, значки и воздушные шары (которые уже, скорее всего, сдулись), а у всех нас есть президент, которого мы заслужили.