Часто приходится слышать, что культура и уровень жизни народа воплощается в каком-то одном предмете, символизируется отдельным явлением. Что только не называется в качестве всеобъемлющего символа, например состояние туалетов, качество дорог, способ наказывать детей и многое другое… В этот список входят и кладбища. Их в Чехии непременно надо посещать в месяц «душечек», духов предков, ушедших от нас, как иногда можно услышать в разговорном языке, do věčných lovišť (причем loviště означает территорию для охоты или рыболовства, так что словосочетание звучит весьма экзотически — оно появилось в языке в те времена, когда стала популярна литература об индейцах, а закрепилось в период всеобщего увлечения фильмами-вестернами, в том числе производства ГДР). Синонимом может послужить odejít na pravdu boží.
В конце осени чешские кладбища пестрят всеми оттенками хризантем, вереска, цикламенов и мха, папоротника и шишек. Правда, это традиционный взгляд, а молодое поколение все больше ассоциирует эти дни с американским карнавально-детским праздником Helloween, который, в свою очередь, является коммерческим вариантом мрачной кельтской традиции, переживавшей свою агонию в Ирландии…
А вот русские кладбища относительно недавно «украсились» железными венками в гамме триколора, составленными из искусственных гвоздик кислотного оттенка. Эти изделия обезобразили все подходы к кладбищам в России, их можно заметить среди живых цветов сразу. Производство отозвалось на спрос: солдатские захоронения выделяются среди других, даже если хоронят не на специально выделенных полигонах, а среди старых могил… С этим может сравниться разве что «революционное» время, когда «знатных» людей хоронили под уворованными памятниками, сбивая старые надписи и портреты, заменяя урны шестеренками, якорями, пропеллерами или еще чем-то с индустриальной тематикой, подогнанной под чужое надгробие…
Dušečkové počasí — это дождик, облачность, приглушенные тона, туман, ностальгия, легкая грусть, то, что писатель Богумил Грабал назвал krasosmutnění. Это время, когда семья встречается, потому что родственники ездят посетить могилы (jezdit na hrob) и навестить родных (как со стороны мужа, так и жены), а заодно отведать пирога со сливами или яблоками, выпить фруктовой настойки. На могилы ставят не только цветы, но и свечи, и традиция эта не новая. В XIX веке свечи защищали стеклянными колпаками с отверстиями сверху, их можно назвать kryt, poklop, chránič. Сегодня похожий предмет просто обозначается словами hřbitovní světlo (букв.: кладбищенский свет) или hřbitovní lucerna, lucernička, hřbitovní svíčka, svíce. Конечно, старинных изделий почти не осталось — они хрупкие.
Душа (duše) — слово многозначное, как в чешском, так и в русском. Многие выражения, несмотря на длительный период официального атеизма, сохранились и живут в современном языке. Вот только некоторые: promluvil nám z duše (он выразил наши невысказанные мысли, он говорил так, как будто читал наши мысли), otevřít někomu svou duši (открыть кому-либо свою душу, ничего не скрывать, распахнуть сердце), byla v něm malá dušička (он очень испугался, душа в пятки ушла), vložil do toho celou duši (он всю свою душу туда вложил), nesmrtelná duše (бессмертная душа), zapsat / upsat duši čertu (продать душу дьяволу / черту), nebylo tam živé duše (там не было ни души) и многие другие.
По-чешски слово duše может означать и внутреннюю часть разных предметов, например, duše kola — это камера шины. А вот rybí duše — вовсе не поэтическое наименование, а всего лишь название плавательного пузыря. Bezová duše — сердцевина дерева бузины. Зато сигнал SOS расшифровывается по-чешски zachraňte nase duše.