Не так уж часто сейчас собираемся мы, те, кто имел или имеет какое-либо отношение к правозащитному движению. И тем более ценны те моменты, когда мы можем увидеть друг друга.

Не секрет, что в Москве многие работают на двух, на трех работах. Так же и я. Сколько раз были смены в разных ТЦ — уже не счесть. И вдруг 22 марта у нас в рабочем чате девушка пишет: завтра у меня смена в «Крокусе», а там сейчас идет стрельба, бросают чуть ли не бомбы, и здание, кажется, горит...

К сожалению, мне не довелось увидеть Бориса Ефимовича самой: я приехала в Москву, когда он уже погиб. И в общем-то до недавнего времени образ этого человека оставался для меня немного абстрактным, хотя я, конечно, очень много слышала о нем.

Но вот теперь, в канун девятой годовщины его убийства, я смогла узнать о Борисе Немцове от тех, кто был хорошо с ним знаком. Послушала людей, стоявших у истоков движения «Немцов мост». И что-то мне стало открываться по-новому в личности этого очень незаурядного человека.

Совсем недавно мне пришел вопрос от Александра Вячеславовича Шестуна, отбывающего сейчас срок в ИК в Бежецке: почему же я до сих пор не уехала? Мне показалось, что вопрос очень актуальный. Думаю, Александр сам его себе задает несколько раз в день: «Почему я не уехал?..»

Первым впечатлением был шок. Кто-то, наверное, узнал о произошедшем раньше меня и был лучше знаком с подробностями. Я же увидела лишь начало сообщения в паблике: «Похороны Назаренко...»

1.

«Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? // Я тот же, что и был и буду весь мой век: // Не скот, не дерево…»

Совершенно очевидно, что многие из тех, кто после начала войны не боялся высказывать свою точку зрения, был непримирим к происходящему, сегодня отбывают сроки. А кого-то из этих людей уже нет с нами. Да, вот так, «иных уж нет, а те далече…». История России, похоже, движется не по спирали, а по какому-то замкнутому кругу.

Что же делать нам, тем, кого судьба на сегодняшний день уберегла от решетки (хотя вот надолго ли — вопрос)?

К 170-летию В. Г. Короленко

Эту историю и эту женщину знают многие в нашей среде. Она часто ходила на митинги, суды, и, в общем-то, к ней многие даже привыкли. Звали ее все как-то больше по отчеству — скажем, Николаевна. Расскажу, и станет примерно ясно, как мы живем сейчас: кто-то — каждый день пугаясь любого телефонного звонка, кто-то — боясь переступить порог квартиры, где обитает....

Все внимательно следили за событиями 24 июня. Ведь, как говорится, ничто не предвещало… И вдруг Пригожин, еще вчера — самый верный и преданный слуга режима, сегодня почти вне закона. Что же дальше — распад «единой России», военная диктатура? Люди созванивались, активно переписывались в чатах. Конечно, хочется быть в гуще событий или хотя бы понять, что происходит.

Дадим слово Сахарову?..

К 200-летию со дня рождения