С Ильдаром я познакомилась, наверное, летом 2018 года. Кто-то вышел, кого-то выпустили, и мы, несколько человек (Каринэ Ковхаева, Гриша Симаков и другие), ездили на вокзал встречать. Я уже, к сожалению, не знаю, кто это был, но помню, что именно в тот день я впервые и увидела Ильдара.
Ильдар сразу поразил меня тем, настолько просто он держался, хотя уже тогда был человеком очень известным. Я думала, что там на меня кто-то свысока так посмотрит, снисходительно… Но Ильдар нет, он был очень дружелюбен, с ним в любой момент можно было о чем-то поговорить.
Полагаю, многие из нас именно так когда-то познакомились — на каких-то правозащитных мероприятиях: мельком встретили человека, потом разошлись по своим делам, а через какое-то время опять где-то увиделись… Таким было и наше знакомство с Ильдаром.
Позже я ему написала в Facebook, позвонила, потому что мы тогда готовили сборник (который, отмечу, все еще ждет своего издателя). Я попросила Ильдара Дадина дать небольшое интервью для сборника, и он не отказался.
Все, что он тогда сказал, на меня произвело большое впечатление, я поняла, что он человек, безусловно, неординарный. Для меня неординарный человек — тот, который не боится называть вещи своими именами. Ильдар был таким. Есть некоторые темы, которые мы обходим молчанием, он — нет, он их не замалчивал, он говорил все как есть…
Я прочитала сейчас статьи о нем на «Радио Свобода», на BBC. Там все, конечно, сказано абсолютно верно. Но там намечена лишь общая жизненная канва. А каким он был человеком, это пока не отразилось, к сожалению. Многочисленные тексты в FB дают больше информации, потому что они уже гораздо более эмоциональны. Я бы выделила пост Олега Еланчика. Он сказал: «Это не для тебя было, Ильдар, какие-то вот должности и так далее, это все было не для тебя. Для тебя были синяки и переломы, разбитая голова, снаряды, пули и все остальное, вот это было для тебя. Митинги, протесты, задержания и все остальное — это было для тебя. Нарожать побольше детишек — это тоже было не для тебя, Ильдар. А вот все то, через что ты прошел — это было твое, это был твой выбор, по-другому ты не мог…»
Олег уловил суть того, что за человек был Ильдар. Действительно, он был именно таким. Налаженный семейный быт, дом полная чаша — то, что для большинства является приоритетным, то, для чего люди работают, не разгибая спины, для него не было сверхценным. Я не буду утверждать, что это не было для него важно (наверное, было), но что-то было важнее…
Это был человек, для которого не существовало полутонов, компромиссов с собой, на которые, на самом деле, все мы очень часто идем. Для него было — черное или белое, добро или зло. И эти понятия не могут уживаться в одной душе, считал он. Я говорю это с полным основанием, потому что мне иногда выпадали минуты дружеского общения с ним.
А еще он был в хорошем смысле человек безбашенный, абсолютно. Именно поэтому, я думаю, так сейчас и получилось…
Я узнала о гибели Ильдара из нашего общего чата, в котором мы, активисты, иногда сидим. Кто-то написал, что пришло такое сообщение, но информация не подтверждена. А кто-то написал: совсем даже не удивительно, если это правда. Потому что Ильдар не искал легких путей, наоборот, шел всегда на самую горячую точку, на амбразуру…
Они были знакомы с Сергеем Мохнаткиным, переписывались. Но отношения их, кажется, складывались не очень ровно. У Ильдара вообще не со всеми они складывались ровно. Потому что он готов был всегда сказать абсолютно все, что думает. Да и Сергей был таким… А у меня с Ильдаром как раз-таки отношения были ровными, и я сердечно благодарна ему за дружбу. Но, возможно, он просто плохо меня знал...
Я много раз звала их с Сашей, когда Сережа был в больницах, но не сложилось... Потом мы общались с Ильдаром гораздо чаще. Уже после похорон он сказал, что в одном из писем Сергея его удивила такая фраза: «Человек — это танк». И мне кажется, что оба они отчасти верили, что человек (прежде всего мужчина) — это что-то сверхмощное, с неистощимым запасом прочности. Верили, что человеку под силу сметать перед собой любые преграды, что человеческая воля может прошибать каменные стены. Одним словом, они не жалели и не щадили себя... А человеческая природа хрупка, она, к сожалению, гасит великие порывы духа и не дает быть сверхсильным и бессмертным.
Бессмертие есть — но лишь в наших сердцах.
Я думаю, у Сережи эти рассуждения о «танке» маскировали его спрятанную внутри нежную душу доброго и очень мягкого интеллигента. А Ильдару они помогали идти вперед — к новым свершениям...
Он сам по доброй воле шагнул в это страшное пекло — не с его характером было оставаться в стороне от событий. Да и выбора ему почти не оставили. В последний год жизни в России он говорил, что у него большие проблемы с работой, а Саше не продлили пребывание. По сути, их просто реально выталкивали из страны. Когда он уехал, я сразу все поняла. Хотя надеялась — побережет себя и его поберегут. Но не такой он был человек, чтобы беречь себя...
Очень яркая и чистая жизнь. И очень короткая. Без черновиков — сразу набело.
