Европейцев манили новые горизонты мира, «закутанного в цветной туман». Не только Библию, но и современные знания, последние достижения науки, новые формы искусства везли в своем «багаже» братья Товарищества Иисуса, отправлявшиеся в самые далекие уголки мира. Хотя в рядах иезуитов преобладали испанцы и итальянцы, были среди них и выходцы из Богемии. В Китае самым известным богемским миссионером, безусловно, считается Карел Славичек (1678—1735), выдающийся астроном, математик, музыкант.
Следует отметить, что христианские миссионеры при китайском дворе XVIII века не были, что называется, экзотикой — китайцы и японцы вполне толерантно относились к христианам, чем католическая церковь пользовалась, пытаясь нести далеким азиатам слово Иисуса. Эта религиозно-культурная экспансия усилилась после появления в XVI веке ордена иезуитов. Уже тогда своей миссионерской деятельностью в Японии прославился св. Франциск Ксаверий (1506—1552), сподвижник Игнатия Лойолы, скончавшийся на пути в Китай.
В Макао для миссионерской работы приезжал будущий секретарь генерала ордена иезуитов Жуан Батиста Рибейра. В 1575 году в качестве главы миссии в Китай прибыл испанец Мартин де Рада, а в португальской фактории в Макао в 1576 году была открыта католическая кафедра. В 1577 году по пути в Японию там останавливался Аллесандро Валиньяно, вызвавший для работы в Китае из Индии Микеле Руджиери, который в 1579 году начал проповедовать китайцем Гуандуна и составил первый христианский труд на китайском языке — «Тяньчжу шилу» («Подлинные записи о Небесном Господе»). Огромную известность в качестве миссионера приобрел в Китае иезуит-итальянец Маттео Риччи (1552—1610).
Иезуиты избрали в Поднебесной простую и эффективную тактику, «работая» в высших кругах китайского общества и непосредственно при императорском дворе. В своем желании влиться в китайское общество они заходили так далеко, что адаптировали к местным условиям не только одежду, но даже форму религиозных обрядов. Это продолжалось вплоть до 1742 года, когда Папа Римский специальной энцикликой наложил запрет на «китайский обряд». Однако это произойдет уже после смерти Карела Славичека.
Какие же пути привели этого воина Иисуса из родной Богемии на самый край земли? Родился Карел Славичек 26 декабря 1678 года на Высочине, на границе Чехии и Моравии, в местечке Йимрамов, которое тогда носило немецкое название Ингровиц, учился в богословской гимназии Брно. В его родном городе служили иезуиты, что, вероятно, и подтолкнуло юного Карела в 1694 году вступить в Товарищество Иисуса послушником. Свои теологические штудии он продолжил в Праге, где четыре года провел на философском факультете университета; в 1712 году Оломоуце стал доктором философии и принес присягу ордену. Рано почувствовав тягу к математике и астрономии, он составил подробный план Праги.
Однако веры и науки оказалось недостаточно, чтобы наполнить жизнь этого разносторонне одаренного человека. В 1714 году Карелу Славичеку исполняется 36 лет и он осуществляет заветную мечту — увидеть далекие земли. В Китае требовались миссионеры, которые были бы сведущи не только в Библии, но знали бы математику и теорию музыки, и Славичек как нельзя лучше отвечал этим требованиям.
Летом 1715 года он в сопровождении брата Игнатия Кёглера выехал из Праги. «13 марта 1716 лета Господня четырнадцать иезуитов в городе Лиссабон в стране португальской сели на корабль „Святая Анна“. Это судно с тринадцатью пушками, средних размеров, и в скорости с ним сравняются немногие. 14 марта мы отплыли. Все кроме меня заплатили морю „налог“ своими желудками. Я всем помогал и заботился о них, пока им неможилось», — напишет Карел Славичек.
По меркам XVIII века их путь, во время которого они обогнули Африку, занял не так много времени — всего 170 дней. За время путешествия уроженец Моравии повидал немало чудес: огни святого Эльма и шаровые молнии, пятидневный дрейф, столкновение с аборигенами Суматры, шторм в Индийском океане. «В спину нам дул яростный ветер, а волны были огромными, как горы. Окна задней палубы были разбиты, и волны с грохотом катились по всему кораблю, повреждая наши вещи. Корабль очутился между огромными волнами, наступавшими спереди и сзади, так что мы были в них практически погребены <…>. Они вздымались высоко, и, чтобы разглядеть их вершину, мне приходилось высоко задирать голову, так что мое лицо находилось почти горизонтально. На другой день палуба выглядела, как магазин старьевщика, — все развесили сушить свою одежду».
Успешно сойдя на китайский берег, иезуиты облачились в местные костюмы и даже сделали прически на китайский манер. В начале 1717 года они прибыли в Пекин, где не застали императора Канси, который изволил отбыть на охоту за Китайскую стену.
«Мы увидели его спустя месяц ожидания и приветствовали серией из девяти поклонов <…>. Мне пришлось бы исписать целый лист, если бы я хотел отразить весь порядок, блеск и красоту, которой сияет императорский двор. Краше всего он на Новый год. Европеец не может такое даже представить. Всего за одну-две недели на фейерверки расходуется больше пороху в одном только Пекине, чем во всей Европе за год», — пишет восхищенный Славичек.
Снова пригодились знания мораванина в области музыки — он был назначен придворным музыкантом. Из Лиссабона миссионеры привезли клавесин — на нем будет играть сам властелин Поднебесной.
«Он давно желал, чтобы к нему приехал какой-нибудь хороший музыкант, который был бы одновременно и хорошим математиком. А поскольку я знаю оба этих предмета, то был по достоинству оценен императором, значительно ослабив положение, которое здесь ранее занимал господин Педрини», — описывает без ложной скромности Карел Славичек свое появление при дворе в письме, которое он отправил в Брно своему брату по ордену Юлию Цвикеру. Впрочем, Карел Славичек действительно был чрезвычайно способным человеком и мог конкурировать с упомянутым итальянцем. Кстати, он быстро выучил китайский, и в его наследии сохранились первые заметки об этом языке, принадлежавшие перу чеха.
Уже в 1717 году чешский картограф составил точную карту Пекина — по его собственному признанию, руководствуясь опытом составления плана Праги. В качестве точек отсчета он использовал императорскую обсерваторию, башню храма миссии и семиэтажную пагоду. Он стал первым, кому удалось точно определить широту Пекина. В Поднебесной Славичек исследовал орбиту Луны и ее затмения, мечтал составить лунный атлас, изучал китайские трактаты по астрономии. Создал он и трактат о китайской музыке, не дошедший до наших дней.
Карел Славичек был настоящим человеком эпохи Просвещения и всю жизнь вел активную переписку (в основном на латыни) со многими учеными своего времени. Из Пекина его эпистолы летели не только в Брно, но и в Петербург, где с 1725 года жил и работал французский астроном Жозеф Никола Делиль.
Делиль стал первым академиком астрономии Санкт-Петербургской Академии наук, где проработал до 1747 года. Именно по его проекту была возведена обсерватория, шар которой и сегодня венчает здание Кунсткамеры. В 1726 году он организовал в России систематические метеорологические наблюдения, изучал полярные сияния, создал «градус Делиля» — единицу измерения температуры. В 1737 году он измерил базисную линию по льду Финского залива, занимался картографированием Кавказа. С Карелом Славичеком они обменивались идеями в области астрономии и картографии, связывая в единый научный треугольник Европу, Россию и Китай.
Скончался Карел Славичек в Пекине 24 августа 1735 года. Надпись на его могиле гласит: «Господин Ен, личное имя — Тия-Ле, посмертное имя — Сьен-Чжоу».
Литература:
Bennet Peterson, Barbara (2000). Notable Women of China: Shang Dynasty to the Early Twentieth Century. M.E. Sharpe, Inc.
Europe and China: Science and Arts in the 17th and 18th Centuries, Danvers, 2013.
Jean-Pierre Poussou. L'influence française en Russie au xviiie siècle, Presses Paris Sorbonne, 2004
Slavíček Karel. Listy z Číny do vlasti a jiná korespondence s evropskými hvězdáři (1716—1735), Praha, 1995.
Zdeněk Kalista. Cesty ve znamení kříže : Dopisy a zprávy českých misionářů 17. a 18. věku ze zámořských krajů. 3. vyd. Praha, 1947
Непомнин О. Е. История Китая: Эпоха Цин. XVII — начало XX века. М., 2005.