Я отступаю. Этот бой я проиграла. Ухожу с честью, не испытывая к вам ненависти. И того же желаю вам. Милада Горакова

...Если бы меня попросили определить одним словом всю сумму разнообразных впечатлений от ее необычайной личности, если бы меня попросили одним словом определить, какой была Наташа, я бы, недолго подумав, произнес бы слово «трогательная»... Всяческое геройство, всяческая гражданская и художническая доблесть, всяческая нравственная несгибаемость бывают особенно убедительными тогда, когда их носителями выступают люди с застенчивыми улыбками. Таким был Сахаров. Такой была Наташа.

Мне всегда хотелось Дом. Не просто квартиру, и даже не дом как родное или семейное гнездо, убежище, пристанище. Слава Богу, это у меня было всегда. Я мечтала именно о доме-строении с небольшим садиком, с печкой или камином, со старой липой у ворот и раскидистой яблоней в саду. Ладно, пусть в саду будет черешня, а у ворот — клен, я согласна, но дом — обязательно! Наверное, эта мечта выросла из детства, из воспоминаний обо всех домах, в которых мне довелось пожить.

Первый президент независимого Чехословацкого государства Томаш Гарриг Масарик — фигура мощная, легендарная, противоречивая. За долгую жизнь ему довелось испытать неприятие и глумление, победный взлет и почти граничащее с культом обожание народа, а после смерти — и осуждение, и незаслуженное забвение. И, как и положено верной спутнице жизни, в горе и в радости, в годы борьбы и в период триумфа его поддерживала и вдохновляла обожаемая жена Шарлотта. А после ее ухода из жизни эстафету от матери приняла любимая старшая дочь и соратница отца Алиса, остававшаяся его опорой до последнего часа.

О творчестве этого художника написаны монографии, воспоминаниям о дружбе и личном знакомстве с ним с гордостью делились многие творческие личности — его современники; и по сей день продолжается тихая борьба между российским, французским и даже отчасти американским художественными сообществами за право считать Льва Самойловича — Леона Бакста — «своим».

Жизнь этой светловолосой, тихой, пожалуй, даже пастельной женщины не была легкой; она выполняла работу большую, но скрытую от наших глаз, а потому еще более бесценную.

Карел Чапек

Быть женой государственного лидера новейшей истории... Что это? Работа или призвание, служение или привилегия, активная деятельность или умение оставаться в тени?

Вы уже в предвкушении светлого семейного Рождества и веселой встречи Нового года? И настроение у вас соответствующее? Как, еще нет? Тогда, чтобы ощущение приближающегося праздника наконец появилось, расскажу-ка я вам о своих новогодних приключениях многолетней давности.

Как ясное небо, он чист,

Невесом, как бумажный лист.

Прекрасен, как горный нефрит, 

Как горное эхо, звенит…

Ли Бо

Как уже не раз случалось с прежними моими собраниями вещей старых, а то и антикварных, ничто не предвещало, что я начну коллекционировать объекты в стиле ар-деко. Но как-то раз на развалах блошиного рынка в Вене мне в руки попал явно пожилой настольный прибор с переводным календарем — предмет в современном канцелярском быту не слишком нужный, но красивый и, что показалось мне даже более важным, стильный. Последнее стало особенно заметно, когда с мраморного основания отмылись наслоения жирной грязи, а по густой черноте камня солнечными лучами разбежались золотисто-желтые прожилки.

Яна Вагнер — российский писатель, популярный у читателей в реале и в сети. Ее первый роман — «Вонгозеро» — даже родился вполне в духе нашего интернет-времени, из серий публикаций в Живом Журнале. Потом вышла книга, которую читали ночам, потому что невозможно было оторваться. Книга, продолжения которой — «Живые люди» — ждали, и опять читали ночами, потому что было страшно и хотелось верить, что все будет хорошо. Книга, номинированная на престижные литературные премии «Национальный бестселлер» и «НОС», а после появления ее на французском языке — на Prix Russophonie, французскую премию для переводной русской литературы…

Творческие союзы, объединения художников, писателей, поэтов — явление обычное. Одни возникают и существуют десятилетиями, другие, подобно спичке, зажженной на сильном ветру, вспыхивают и тотчас же гаснут, а есть и такие, чье краткое существование способно еще долго тревожить пытливые умы, влиять на образ мыслей творческих личностей и пробуждать к жизни новые таланты.  Литературно-художественное объединение чешских деятелей искусства Группа 42 (Skupina 42), появившееся и распавшееся в середине прошлого века, было из числа этих последних.

На первый взгляд может показаться, что перед нами судьба одной из множества очаровательных, в большей или меньшей степени талантливых и безоглядно любимых публикой молодых актрис, тех, что появлялись на экранах и когда кино делало первые шаги, и когда оно стало «важнейшим из искусств»; они продолжают появляться и по сей день. Кто-то приходит в киномир на миг, кто-то на годы, а иные остаются в нем навсегда.