В октябре 2018 года в «Русском слове» было опубликовано интервью с Петером Юшчаком, писателем и публицистом, автором нескольких романов, рассказов, документальной прозы и пьес для радио, чьи книги переведены на несколько языков и удостоены престижных премий. Он пришел к теме сталинских лагерей, сотрудничая с Конфедерацией политических заключенных, изучал сначала документы, а потом познакомился и с самими жертвами — и тема его буквально поглотила. Ему удалось собрать съемочную группу и, поехав в Сибирь с режиссером Франтишеком Палондером и Яном Кавашом, сыном Ирены Кавашовой, снять документальный фильм «Мой отец ГУЛАГ» (его фрагмент был показан в самом начале презентации). А после появились книги: сначала документальный роман «Похищенные», а потом художественный «… и не забудь про лебедей», в основу которого положены реальные события и человеческие судьбы.

Петер Юшчак справедливо решил, что архивные документы еще дождутся своих исследователей. А вот люди уходят… И поэтому он много и тщательно работал с живыми свидетелями тех событий и их потомками, знавшими о годах сталинского террора по рассказам родителей или сохранившими обрывки детских воспоминаний. Его в первую очередь интересовали судьбы тех, кто неожиданно, неправедно, без всякого суда и следствия был отправлен в лагеря, кому пришлось ежедневно и ежечасно бороться за выживание, а выжить удавалось не всем и не всегда…

Роман «…и не забудь про лебедей!», действие которого происходит в женской колонии сталинского ГУЛАГа, Петер Юшчак писал четыре года. Прототипом главной героини стала жившая в словацком Кежмароке Ирена Кавашова. Будучи на шестом месяце беременности, она была обвинена в шпионаже и депортирована в Сибирь, в пути потеряла ребенка, чудом выжила, в лагере у нее родился сын, которого пришлось отдать в детдом, а когда она вернулась домой, у мужа была уже новая семья — никто не верил в то, что она сможет живой вырваться из сталинского лагеря. Ирена разыскала своего сына Яна уже после возвращения на родину и добилась его приезда в Словакию. Он так и не узнал имени своего отца.

На презентации Петер Юшчак вспоминал, как он общался с Яном Кавашом и насколько трудно было тому говорить о своих детских годах. Кормилица уговаривала его мать отдать ей ребенка на усыновление, ведь тогда он останется в деревне недалеко от лагеря, а если она будет настаивать на своем праве быть его матерью, мальчика заберут в детдом и увезут неизвестно куда: дети, рожденные в лагере, считаются собственностью советского государства. Слушая это, Петер Юшчак окончательно понял, что должен написать историю Ирены Кавашовой и многих других, кого безжалостно лишили не только свободы, но даже того, что определено самой природой — права быть женщиной и матерью.

В книге выведено еще несколько женских образов, которые являются собирательными: одна воплощает в себе черты тысяч безымянных героинь войны, другая — прагматичная надзирательница, готовая служить любому режиму, лишь бы он оставил ее в покое и позволил как-то жить, третья — интеллектуалка, прошедшая Варшавское восстание и уже ни во что не верящая. Однако образы эти выплавлены автором из разговоров с десятками реальных узниц лагерей.

Я проглотил книгу за полтора дня. Петер Юшчак абсолютно прав — в художественной форме реальные факты производят гораздо более сильное впечатление.

Для Виктории Крымовой это первый опыт перевода большого художественного произведения. Она рассказала удивительную историю: на презентации чешского перевода книги Юшчака она шепнула Игорю Золотареву, как хотела бы перевести ее на русский — и почти сразу же председатель организации Dokumentační a muzejní středisko slovenské menšiny v ČR Хелена Носкова, обращаясь непосредственно к ней, неожиданно сказала, что было бы прекрасно, если бы книга стала доступной и для русского читателя. Хелена Носкова на нынешней презентации призналась, что русский перевод нравится ей даже больше, чем чешский.

«Эта книга появилась потому, что события, подобные происходившим в романе с Иреной Калашовой, пережили десятки тысяч женщин из разных стран. <…> Этим женщинам, а также многим другим известным и неизвестным узникам ГУЛАГа — мое глубокое уважение и признательность за то, что они мне рассказали или написали о своей жизни. Это было зачастую болезненно, но всегда потрясающе открыто и прямо», — написал Петер Юшчак в послесловии к книге.

«Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека — всегда можно», — сказал Иосиф Бродский в Нобелевской лекции. Книга «… и не забудь про лебедей» — одна из тех немногих, что может спасти.