Среди книг   Одна из статей мартовского номера журнала начинается с хорошо знакомого всем утверждения о том, что знание — сила. Добавим в пару к нему другое, тоже общеизвестное и оттого кажущееся излишне банальным: книга — источник знаний.

С большой тревогой следим за событиями последних дней, связанными со взрывами в Врбетицах в 2014 году. Все это напоминает атмосферу мая 1945-го и августа 1968 года, когда русские воинские подразделения хозяйничали на чешской земле, арестовывали и убивали граждан.

«Писать о феврале навзрыд…»    Может быть, и правда есть в этом месяце что-то особенное: иначе, чем навзрыд, писать о феврале (и в феврале) не получается.

За право на цвет и свет    Просматривала прошлогоднюю подшивку «Русского слова», задержала взгляд на одной обложке. Цветной. Белорусской. Очень хотелось тогда верить, что люди сумеют отстоять свое право на нормальную, открытую, яркую жизнь.

Прекрасный тост  В этом году ломать голову над рождественскими и новогодними пожеланиями не придется: как никогда раньше, мы все хотим одного и того же. И дальше — голосом Алисы Фрейндлих из «Служебного романа»: «Прекрасный тост! Пусть все будут здоровы!» Как оказалось, не такая уж это и банальность.

Акции в поддержку Алексея Навального, задержанного сразу после возвращения из Германии, где он проходил лечение после отравления боевым химическим веществом «Новичок», прошли в десятках городов России и за ее пределами: в Берлине, Париже, Лондоне, Стокгольме, Амстердаме, Гааге, Тель-Авиве и других городах.

Распалась ли связь времен?   Каждый раз, составляя план номера, беспокоюсь о том, как бы избежать дисбаланса, слишком существенного «перевеса» исторических материалов, чтобы не оторваться от современности.

Когда в журнале не хватает места  Казалось бы, шестьдесят страниц для журнала — объем немаленький, позволяющий неспешно, «с чувством, с толком, с расстановкой» рассказать о многом и многих: от исторических дат и интересных людей прошлого до событий сегодняшнего дня и «героев нашего времени», с каким бы подтекстом (ироничным или, наоборот, торжественным) ни произносились эти слова.