8 июля под ракетный удар российских войск попала детская онкобольница в Киеве. Это самая большая детская клиника в Украине. После обстрела дети с онкологическими заболеваниями сидели под капельницами прямо на улице. Это тоже, видимо, для Путина про семейные ценности.
Кто-то говорит: «Это же происходит не в России». А что в России? А в России как раз происходят «традиционные семейные ценности» во всей своей красе: борьба с ЛГБТК+, уголовные дела в отношение детей за поддержку уже убитого Путиным Навального, принудительная мобилизация, отсутствие какого-либо внимания со стороны властей к проблеме домашнего насилия. А еще в год семьи в России впервые объявили экстремистским объединением семью. Семью, кстати, вполне традиционную, по меркам путинских ценностей.
2 июля суд Санкт-Петербурга признал «экстремистским объединением» семейную пару — журналиста, публициста Александра Невзорова и его жену Лидию. Видимо, так понимается особое внимание к семьям в России. Суд решил, что семья Невзоровых распространяет «экстремистские материалы», поэтому «запретил» их на территории России и изъял их имущество: земельные участки, дом, машины и доли в ООО перейдут в доход государства. Отобрали и машину, на которой ездила мать Лидии — женщина, пережившая блокаду Ленинграда.
Формальным поводом для возбуждения дела, по словам Невзорова, послужил донос (почему-то названный экспертизой) проректора Санкт-Петербургского гуманитарного университета Анастасии Ярмош. Ее возмутило, что журналист отправил на фронт два реанимобиля для раненых бойцов ВСУ. Две машины со специальным медицинским оборудованием оказались страшным «экстремистским» преступлением, о котором необходимо было донести. Зачем и почему Ярмош написала донос, неизвестно.
«У меня никакой особой реакции нет. Все было заранее предопределено и известно. Меня долго шантажировали нужным решением суда или ненужным решением суда, уговаривая сбавить публицистический накал того, что я пишу о России. Но на шантаж я не поддался. Мне напрямую было объяснено, что если я не прекращу вести Telegram и YouTube, то все закончится плохо. Не могу сказать, что я вообще огорчен. Чем меньше общего у меня остается с Россией, тем мне легче и лучше», — сказал в интервью СМИ Александр Невзоров.
Российские власти преследуют его уже давно. В 2022 году, в начале полномасштабного вторжения России в Украину, Невзоров выступил против войны и уехал из России. Вскоре после этого, в апреле 2022-го, его признали иноагентом. В июне того же года президент Украины Владимир Зеленский предоставил Невзорову и его жене украинское гражданство. А советник главы МВД Украины Антон Геращенко поблагодарил Невзорова и Лидию за «смелость и честность», «за искреннее желание помочь остановить (войну) и за правдивую оценку реальной ситуации». В России же в феврале 2023 года Невзорова заочно приговорили к восьми годам колонии по делу о военных «фейках». Через год — возбудили уголовное дело об уклонении от исполнения обязанностей «иностранного агента».
По сравнению с признанием целой семьи экстремистским объединением все предыдущие нападки на журналиста кажутся полумерами. И дело, как это часто бывает с российскими судами, не только в абсурдности и политической предопределенности этого решения.
Суд в очередной раз нарушил несколько норм. На самом деле, закон не позволяет признать Александра и Лидию Невзоровых экстремистским объединением и применить к ним закон о противодействии экстремистской деятельности. Во-первых, этот закон распространяется только на общественные и религиозные объединения, правовой статус которых урегулирован этим же самым законом. Семейная пара под это описание просто не подходит. Во-вторых, по закону у общественного объединения должны быть «общие цели», которые прописаны в уставе объединения. А никакого устава у семьи, конечно, нет. Кроме того, у объединения, согласно все тому же закону, должны быть учредители и «руководящие и контролирующие органы». Очень сомнительно, что все это имеется у семейной пары Невзоровых. Но ни прокуратуру, ни суд это не смутило. И, возможно, скоро против Александра и Лидии Невзоровых возбудят уголовные дела, связанные с экстремистской деятельностью. По крайней мере, так случалось со всеми участниками объединений, которые суд признавал экстремистскими, — движения «Весна», штабов Навального.
Признание семьи экстремистским объединением становится в России опасным прецедентом. Подобную практику могут начать масштабировать и использовать и по отношению к другим неугодным. Получается очень выгодно: и казна пополняется, и покинувшие страну переживают за своих родных, оставшихся в России, потому что те становятся заложниками. А главное — процессуально оформить такое «экстремистское» решение и прокуратуре, и суду очень просто.
«Это очень плохое решение суда… Еще до того, как оно состоялось, я предупреждал, что оно может быть масштабировано. Что прокуратура может просто взять его и повезти по регионам. Теперь любой блогер с региональным каналом может стать фигурантом аналогичного дела. Его и супругу признают экстремистской организацией просто по факту того, что они семья. Больше не потребуется расписывать про цели организации и роли в преступной деятельности», — пишет юрист Алексей Прянишников, представлявший интересы Невзоровых.
Тот, кто остается жить в России и высказывает свою позицию относительно действующей власти, войны, смерти Навального и так далее, рискует не только потерять имущество, но и попасть в тюрьму. И этот риск есть, даже если он сам ничего не высказывает, но высказывает его родственник.
До признания Невзоровых экстремистским объединением российский суд уже накладывал санкции на родственника неугодного властям человека. Так, в феврале 2024 года суд в Москве арестовал счет жены писателя Бориса Акунина Эрики Чхартишвили. Против него в России возбудили уголовные дела по статьям об «оправдании терроризма» и о распространении «фейков» о российской армии. Следствие посчитало, что деньги на счету жены Акунина «являются совместным доходом супругов и использовались для совершения преступлений». При этом преступная деятельность, по мнению силовиков, заключалась в том, что средства со счета Эрики Чхартишвили «направлялись на приобретение и содержание неустановленных технических устройств с публичным доступом в интернет, а также постоянное проживание обвиняемого и его супруги в Великобритании».
8 июля 2024 года Путин на встрече с семьями-финалистами Всероссийского конкурса «Это у нас семейное» заявил: «Для государства самая важная задача — укрепление семей». И правда, что может укрепить семью сильнее, чем изъятие имущества и признание экстремистами? «Экстремизм — это у нас семейное». И если российская власть поставит на поток давление на родственников неугодных людей, в том числе антивоенной эмиграции, то буквально вытянет золотой билет для государственной казны и для запугивания общества. Не поспоришь: внимание к семьям действительно будет беспрецедентным. Что на это можно ответить? Вот что говорит Александр Невзоров: «Свобода очень дорого стоит, но никакая ее цена не может быть слишком высокой».
