Это Вячеслав Лебедев, Татьяна Ратгауз, Эмилия Чегринцева, Дмитрий Кобяков и Христина Кроткова. Многие участники «Скита» затем покинули Чехословакию и жили в других странах, но пражское содружество не распалось, продолжились публикации и обсуждения, а также и личные связи.
Особое место, без сомнения, занимает «пражская» поэзия Марины Цветаевой как ввиду редкого поэтического дарования автора, так и исключительного отношения к городу и стране: «Прага! Прага! Никогда не рвалась из нее и всегда в нее рвусь1… Ни один город мне так не врастал в сердце! <…> Чехия у меня осталась в памяти как один синий день и одна ― туманная ночь. Бесконечно люблю Чехию»2.
Игорь Северянин и Иосиф Бродский в Чехии никогда не жили, но впечатление от Праги, будь то непосредственное, как у Северянина, побывавшего однажды в ней на гастролях, или опосредованное, как у Бродского после чтения поэзии В. Незвала, было столь сильным, что вдохновило их на стихи о ней.
Христина Павловна Кроткова (1904—1965) — поэт, журналист, литературный критик, переводчица, участница «Скита поэтов». Родилась в Самаре, в семье учителей. В 1922 году вместе с родителями перебралась в Прагу к брату, воевавшему в 1918―1920-е гг. в Белой армии и оказавшемуся затем в Чехословакии. Училась сначала в пражском Политехническом институте, позднее — в Карловом университете, где изучала химию и физику. С 1929 года жила во Франции. С 1939-го — в США.
Прага
Почила тень по улицам густым
И притаилась в углубленной нише.
Предупреждающий встал трубный дым, ―
День поднялся и занялся чуть выше;
И разобщившись с сумраком пустым,
Угодьями позеленели крыши.
Богатством отуманенных окон
Прельстилося междоусобье зданий.
Столетий поредевших испокон
На погребах замок и цепь преданий.
И, сев на позабывшийся балкон,
Занялся день, еще немного ранний.
По Карлову мосту, вздымая воз,
Конь шел над потонувшими быками3.
Катилися, как с пира на погост,
Колеса за спешащими ногами,
И, грохнувши о едущий помост,
Свернулись бочки добрыми друзьями.
На плоскогорья побрели дворцы,
Чтобы, срастясь, не показаться уже.
Асфальтами заменены торцы4,
Чтобы моторы выбегали глуше.
Трамваев отдаленные концы
Чуть сблизились в осенней стуже5.
В газонах чародейные цветы
Рассыпали мертвеющие пряди.
Льют темное обилие листы
На заживо зарытый в землю радий6.
Алхимиков согбенные персты
Рвут гроздья в Королевском винограде7.
1922
Дмитрий Юрьевич Кобяков (1898—1978) — поэт, журналист, филолог, переводчик, член литературного объединения «Скит поэтов». В 1920 году эмигрировал в Югославию, с 1923 года — в Праге, где учился на юридическом факультете Карлова университета (1923—1924). С 1925 года — в Париже. В 1957 году вернулся в СССР.
На Страгове8
Зачертит насмешливый и оголтелый
коричневых листьев тяжелый взлет,
над дымом аллеи — осенний — провеет
прозрачнейший ветер — летя вперед.
Коричневы листья. И вот пелеринкой,
и вот, как осеннее золото кос,
прольется из сердца — разбитая крынка —
чадящим укором в дыму папирос.
Подумав — не вспомнить — зачем и едва ли
поможет продолжить и вспомнить когда.
Как будто так медленно не нарастали
на горечь разлуки слоями года.
Июнь 1924
Игорь Северянин (Игорь Васильевич Лотарев, 1887—1941) — поэт, основатель эгофутуризма. Родился в Санкт-Петербурге. С 1918 года в эмиграции в Эстонии. В 1920-е гг. много гастролировал, в 1925 году посетил Чехословакию, где встречался с Е. Н. Чириковым и Вас. И. Немировичем-Данченко и выступил на собрании литературного объединения «Скит поэтов».
Прага
Магнолии ― глаза природы ―
Раскрыл Берлин ― и нет нам сна…
По Эльбе плыли пароходы9,
В Саксонии цвела весна.
Прорезав Дрезден, к Баденбаху10
Несясь с веселой быстротой,
Мы ждали поклониться праху
Живому Праги Золотой11.
Нас приняли радушно чехи,
И было много нам утех.
Какая ласковость в их смехе,
Предназначаемом для всех!
И там, где разделяет Влтава
Застроенные берега,
И где не топчет конь Вацлава
Порабощенного врага,
Где Карлов мост Господни Страсти
Рельефит многие века,
И где течет в заречной части
Венецианская «река»12,
Где бредит уличка алхимья13,
И на соборе, в сутки раз,
Вступает та, чье смрадно имя,
В апостольский иконостас14,
Там, где легендою покрыто
Жилище Фауста15 и храм,
Где слала Гретхен-Маргарита
Свои молитвы к небу16, ― там,
Где вьются в зелени овраги,
И в башнях грезят короли,
Там, в золотистой пряже Праги
Мы с явью бред переплели.
1925
Эмилия Кирилловна Чегринцева (1904—1989) — поэт, член литературного объединения «Скит поэтов» и Союза русских писателей и журналистов в Чехословакии. С 1927 года в Праге, училась на философском факультете Карлова университета.
Прага
Растянув тишину по аллеям,
приколов к темноте фонари,
теплый вечер мундиров алеет
на посту у сентябрьской зари.
Каменеет дворцовая стража,
каменеют химеры и храм17.
Смерть на ратуше время покажет: ―
Горожане, пора по домам!18
И тогда из-под арок в извивы
узких улиц, сквозь копоть и пыль,
золотистым играющим пивом
малостранская19 вспенится быль.
Газ больными глазами моргает20,
и туман вырастает стеной,
и бунтарские песни слагая,
бродят души в угрюмой пивной.
Хмель их горек, и хмельно их горе,
потрясает кружками цех;
а в молчанье обсерваторий
ищет Браге счастья для всех21.
И, пугаясь полночного крика,
по подвалам алхимики ждут
золотую удачу, и дико
над ретортами ночи плывут.
И в предчувствии бед и бездолья,
одинокий и злой, как скопцы,
серым пальцем глиняный Голем22
королевские метит дворцы23.
1929-1936
Анатолий Сергеевич Штейгер (1907—1944) родился в имении Николаевка Киевской губернии. Его предки происходили из старинного швейцарского рода баронов Штейгер. В 1920 году эмигрировал с семьей в Константинополь, затем в Чехословакию, где учился в гимназии в Моравской Тршебове. С середины 1920-х гг. жил во Франции. Родной брат Аллы Головиной.
***
Не поверю, чтоб в целой Праге
Не нашелся за этот срок
Карандаш и листок бумаги.
Или требуют десять строк
Столько времени, сил, отваги?
***
Только утро любви не забудь.
И. Анненский24
Только утро любви не забудь,
Только утро, — как нищая в храме,
Мы, внезапно схватившись за грудь,
Ничего не увидим за нами.
Будет серая тьма жестока,
И никто нам уже не поможет,
Лишь прохожий, что два медяка
На глаза, а не в чашку положит25.
Марина Ивановна Цветаева (1892―1941) ― поэт, переводчик. В эмиграции с 1922 года в Берлине, затем в Чехословакии (жила в основном в окрестностях Праги), с 1925-го в Париже. В 1939 году вернулась в СССР.
Прага
Где сроки спутаны, где в воздух ввязан
Дом ― и под номером не наяву!
Я расскажу тебе о том, как важно
В летейском городе26 своем живу.
Я расскажу тебе, как спал он,
Не выспался ― и тянет стан,
Где между водорослью и опалом
День деворадуется27 по мостам.
Где мимо спящих богородиц
И рыцарей, дыбящих бровь,
Шажком торопится народец
Потомков ― переживших кровь.
Где честь, последними мечами
Воззвав, ― не медлила в ряду.
О городе, где все очами
Глядит ― последнего в роду.
21.04.1923
Пражский рыцарь28
Бледно — лицый
Страж над плеском века —
Рыцарь, рыцарь,
Стерегущий реку.
(О найду ль в ней
Мир от губ и рук?!)
Ка — ра — ульный
На посту разлук.
Клятвы, кольца…
Да, но камнем в реку
Нас-то — сколько
За четыре века!
В воду пропуск
Вольный. Розам — цвесть!
Бросил — брошусь!
Вот тебе и месть!
Не устанем
Мы — доколе страсть есть!
Мстить мостами.
Широко расправьтесь,
Крылья! В тину,
В пену — как в парчу!
Мосто — вины29
Нынче не плачу!
— «С рокового мосту
Вниз — отважься!»
Я тебе по росту,
Рыцарь пражский.
Сласть ли, грусть ли
В ней — тебе видней,
Рыцарь, стерегущий
Реку — дней.
27 сентября 1923
Стихи к Чехии. Март
Атлас ― что колода карт:
В лоск перетасован!
Поздравляет ― каждый март: ―
С краем, с паем с новым!30
Тяжек мартовский оброк:
Земли ― цепи горны ―
Ну и карточный игрок!
Ну и стол игорный!
Полны руки козырей:
В ордена одетых
Безголовых королей,
Продувных ― валетов.
― Мне и кости, мне и жир!
Так играют ― тигры!
Будет помнить целый мир
Мартовские игры.
В свои козыри ― игра
С картой европейской.
(Чтоб Градчанская гора ―
Да скалой Тарпейской31!
Злое дело не нашло
Пули: дули пражской.
Прага ― что! и Вена ― что!
На Москву ― отважься!
Отольются ― чешский дождь,
Пражская обида.
― Вспомни, вспомни, вспомни, вождь, ―
Мартовские Иды!32
22.04.1939
Татьяна Даниловна Ратгауз (1909—1993) — поэт, автор мемуаров. С 1921 года в эмиграции в Берлине, с конца 1923-го ― в Праге, с 1935-го ― в Риге. Участник литературного объединения «Скит поэтов». Дочь поэта Даниила Ратгауза.
Память о Праге
Туманный город серебристых башен,
Ласкающий, старинный, кружевной,
Как детство, в жадной памяти украшен
Почти немыслимой весной.
Его торжественны седые своды
И куполов зеленая парча.
Спеша, толкаясь, убежали годы,
Как школьники, в проулках топоча.
И в час бессонницы, взволнованный и гулкий.
Безмолвно вороша старинные листы.
Опять я огибаю переулки,
Пересекаю сонные мосты,
Чтобы, минуя площади и парки,
Тоску тугую утопив в слезах,
В тенистой нише, где-нибудь под аркой
Увидеть юности лукавые глаза.
1931-1938
На Карловом мосту
Под небом утренним тебя не встретить…
Жесток и розов солнечный мороз.
А на мосту на низком парапете
Холодный позолоченный Христос.
Чернеют башни. Завтра воскресенье.
Бежит игрушкой заводной трамвай33.
В костеле — ладан, золото и пенье,
И кто-то все еще упорно верит в рай.
И все по-старому так горек ветер,
А под мостом линялая вода.
Теперь я поняла — тебя не встретить.
Ни завтра, ни сегодня, никогда.
Иосиф Александрович Бродский (1940―1996) ― поэт, переводчик. В эмиграции в США с 1972 года.
Витезслав Незвал34
На Карловом мосту ты улыбнешься,
переезжая к жизни еженощно
вагончиками пражского трамвая35,
добра не зная, зла не забывая.
На Карловом мосту ты снова сходишь
и говоришь себе, что снова хочешь
пойти туда, где город вечерами
тебе в затылок светит фонарями.
На Карловом мосту ты снова сходишь,
прохожим в лица пристально посмотришь,
который час кому-нибудь ответишь,
но больше на мосту себя не встретишь.
На Карловом мосту себя запомни:
тебя уносят утренние кони.
Скажи себе, что надо возвратиться,
скажи, что уезжаешь за границу.
Когда опять на родину вернешься,
плывет по Влтаве желтый пароходик.
На Карловом мосту ты улыбнешься
и крикнешь мне: печаль твоя проходит.
Я говорю, а ты меня не слышишь.
Не крикнешь, нет, и слова не напишешь,
ты мертвых глаз теперь не поднимаешь
и мой, живой, язык не понимаешь.
На Карловом мосту — другие лица.
Смотри, как жизнь, что без тебя продлится,
бормочет вновь, спешит за часом час...
Как смерть, что продолжается без нас.
29 июня 1961
Вячеслав Михайлович Лебедев (1896―1969) ― поэт, переводчик, литературный критик. Родился в Воронеже, учился в Петрограде в Институте инженеров путей сообщения Императора Александра I. С 1918 года в Добровольческой армии. С 1920 года в эмиграции в Болгарии, с 1922-го ― в Чехословакии. Участник литературных объединений «Далиборка» и «Скит поэтов». Член Союза русских писателей и журналистов в ЧСР. Переводил на чешский поэзию И. Бунина.
На дальнем пути
Вот так — поля и белый дом…
Бледнеет день в лазури ясной,
И месяц маленький и красный
Опять родился над прудом.
Всё так же в Туле или в Праге
Идут дожди, шумят леса,
И молодые голоса
Поют по вечерам в овраге.
И та же жизнь — любви и встреч
Неизреченная осанна…
Как может сердце уберечь
Всё то, что помнит так туманно?..
— Быть может, северные дни
Еще сиреневей и тише.
И сердцу, может быть, сродни
Ветряк, соломенные крыши,
Поля, дороги, скрип телег,
Божница36 на мосту покатом,
И голубой, вечерний снег
Под нежным розовым закатом.
Но что же сделать я могу?..
Как с неизбежностью поспорю…
— Так отъезжающие в море
Грустят о днях на берегу.
И кажется каюта душной…
Ну что ж… Дорога — далека.
И сердце учится послушно
Словам чужого языка…
1 Цветаева М. Собрание сочинений в семи томах. М., 1995. Т. 6. С. 361.
2 Там же. С. 428.
3 Очень удачный образ, в котором обыгрываются оба значения слова «бык»: бык-животное (подобно коню) и бык — промежуточная опора моста. Карлов мост стоит на 17 опорах-быках.
4 Торцы — шестигранные бруски поперечно разрезанных бревен, которые использовались для мощения улиц. Деревянные покрытия Карлова моста были заменены асфальтом в 20-е гг. XX в. Ср. позднее у И. Бродского в поэме «Гость» (1961): «Вот улица с осенними дворцами, / но не асфальт, покрытая торцами…» В 1978 г. асфальт на мосту был демонтирован, мост стал пешеходным.
5 С 1883 г. через Карлов мост пролегал трамвайный маршрут от Национального театра к Малостранской площади (первоначально конно-рельсовая дорога). К началу XX в. конку заменил электрический трамвай. В 1908 г. трамвайное движение по мосту было запрещено во избежание его разрушения.
6 Ср. у М. Цветаевой в «Стихах к Чехии. Сентябрь» (1939): «Взглянь на те горы! / В этих горах — / Лучшее найдено: / Родина — радия». Мария Склодовская-Кюри (1867—1934), изучая в 1898 г. урановую руду из Йоахимстальского (Яхимовского) рудника Богемии, открыла два до того времени неизвестных науке металла, которым дала названия полоний (в честь своей родины) и радий.
7 Район Праги Винограды (чеш. Vinohrady) до 1960 г. назывался Королевские Винограды (Královské Vinohrady).
8 Страгов (Strahov) — возвышенная часть левобережной Праги, где находится Страговский монастырь и откуда открывается вид на город.
9 Ср. о пароходах на Эльбе примерно в то же время у В. Шкловского в эпистолярном романе «Zoo. Письма не о любви, или Третья Элоиза» (1923): «…попросить самый большой кран, чтобы он поднял меня за шиворот и показал запруженную шлюзами Эльбу, много железа, пароходы, перед которыми автомобили ― только блохи».
10 Течен-Боденбах (нем. Tetschen-Bodenbach) — старое название г. Дечин (Děčín) на севере Чехии в Устецком крае. Расположен на пути Берлин — Дрезден — Прага.
11 Происхождение эпитета «золотая» объясняется по меньшей мере в четырех версиях: 1) во второй половине XIV в. башни Пражского Града были позолочены; 2) фасады домов штукатурили с добавлением песка из Влтавы, что придавало им золотой блеск; 3) в конце XVI ― начале XVII вв. производились алхимические опыты по добыванию из ртути золота; 4) В 1864―1865-х гг. и затем в 1884―1930-х гг. выходил иллюстрированный литературно-художественный журнал «Злата Прага» (Zlatá Praha), который, к слову сказать, много занимался и популяризацией русской литературы.
12 Речь идет о реке Чертовка (Čertovka), район возле которой называют «пражской Венецией». В воспоминаниях писателя Марка Слонима, жившего в Праге в 1922―1927 гг., Чертовка выглядела таким образом: «Если <…> спуститься по лестнице вниз, попадаешь в сонное царство пражской Венеции ― в Чертовку. Здесь медленно течет вода под железными быками моста, изгибы реки и ее мелкие рукава образуют каналы, неподвижные, точно заводи. Обрушенные домики со стрельчатыми окнами, над которыми неожиданно расцветают мансарды с изгибами рококо, тесно лепятся друг к другу, вырастая прямо из каналов. У разваливающихся строений ― пристройки, надстройки, голубятни <…>. Есть домики, как в Венеции ― сваями в воде, и когда отбегает волна, источенные бревна торчат темным оскалом».
13 Злата уличка (Zlatá ulička, именно форма слова «уличка», а не «улочка» была распространена в речи русской эмиграции в Чехии) — старинная улица, расположенная в Пражском Граде. По одной из легенд, на ней селились алхимики, пытавшиеся получить философский камень, эликсир вечной молодости и золото.
14 Вероятнее всего, И. Северянин называет собором Староместскую ратушу с курантами, на которых фигура Смерти кивает головой, звонит в колокольчик и переворачивает песочные часы. С той лишь разницею, что делает она это ежечасно, а не раз в сутки.
15 Дом Фауста (Faustův dům) — здание, построенное в XV в. в позднеготическом стиле, в XVI в. перестроенное в стиле ренессанс, а в XVIII в. — в стиле барокко. Расположено на Карловой площади (Karlovo náměstí). В конце XVI в. здесь жил алхимик Эдвард Келли, что и послужило возникновению легенды о проживании в этом доме доктора Фауста. Само название Faustův dům появилось значительно позже, в 1840 г., когда писатель Антонин Вртятко (Antonin Jaroslav Vrt'atko) в журнале «Властимил» (Vlastimil) рассказал историю о приехавшем в Прагу студенте Яне Штястном, чья фамилия в переводе на латинский писалась Faustus («счастливый»). В какой-то момент студент бесследно исчез, и его знакомые решили, что его унес дьявол. Затем этот сюжет нашел свое развитие в «Старинных чешских сказаниях» (Staré pověsti české, 1894) Алоиса Йирасека (Alois Jirásek).
16 Непосредственно рядом с Домом Фауста, к югу от Карловой площади, находится костел св. Яна Непомуцкого на Скалке (Kostel svatého Jana Nepomuckého na Skalce) ― шедевр пражского барокко. Один из священников этой церкви — Карел Яэниг — жил в служебном помещении Дома Фауста и вел весьма экстравагантный образ жизни: его комната была окрашена в черный цвет, на стенах были сделаны погребальные надписи, а сам он спал в гробу, возле которого был поставлен череп.
17 Химеры на соборе св. Вита имеют как прикладную функцию (служат водостоками), так и мистическую (отпугивают дьявола).
18 См. примечание 14.
19 Мала Страна (Malá Strana) — старая аристократическая часть города Праги на левом берегу Влтавы.
20 В 1847 г. в Праге был построен газовый завод, тогда же на улицах города появились первые газовые фонари.
21 Тихо Браге (1546―1601) ― датский астроном и алхимик. С 1598 г. переехал в Прагу и был назначен придворным математиком и астрологом Рудольфа II. Жил в замке Бенатки-на-Йизере (Benátky nad Jizerou), недалеко от Праги, где была устроена обсерватория. Занимался составлением гороскопов для придворной знати. Похоронен в Тынском соборе.
22 Легендарный глиняный истукан, которого создал пражский раввин Лев бен Бецалель для защиты гетто от погромов. Однажды всегда послушный ему Голем взбунтовался и начал крушить все вокруг.
23 В этом действительно превосходном стихотворении нельзя также не обратить внимание и на великолепную звукопись, ориентированную на ключевой звуковой комплекс «Прага»: растянув, приколов, фонари, зари, каменеет, дворцовая, стража, каменеют, на ратуше, храм, горожане, пора, арок, малостранская, моргает, вырастает, бунтарские, Браге и т. п.
24 Вторая строка из стихотворения И. Анненского «В марте» (1910) из цикла «Трилистник соблазна» (сб. «Кипарисовый ларец»). У своего кумира И. Анненского для этого стихотворения А. Штейгер заимствует и стихотворный размер (анапест), и рифму: не забудь/грудь.
25 Опубликовано в газете «Воля России». Прага, 1931, № 10—12
26 Ср. также в письме М. Цветаевой А. Тесковой от 3 января 1928 г.: «Кстати, в Праге, определенно, что-то летейское, в ветвях, в мостах, в вечерах. Прага для меня не точка на карте». А также ее определение Праги как «города-призрака».
27 «Богородице Дево, радуйся» ― слова из молитвы ко Пресвятой Богородице.
28 Памятник рыцарю Брунцвику установлен у Карлова моста на острове Кампа. «У меня есть друг в Праге, каменный рыцарь, очень похожий на меня лицом. Он стоит на мосту и стережет реку: клятвы, кольца, волны, тела. Ему около пятисот лет и он очень молод: каменный мальчик» (Цветаева М. Указ. соч. Письма к Бахраху. С. 614.).
29 Мостовина ― плата за проход по мосту.
30 В марте 1938 г. был осуществлен аншлюс Австрии, в марте 1939-го на месте Чехословакии образовались Словацкая республика и Протекторат Богемии и Моравии.
31 Тарпейская скала ― расположена с южной стороны Капитолийского холма. В Древнем Риме с нее сбрасывали осужденных на смертную казнь.
32 Мартовские Иды — (лат. idus — день в середине месяца). Намек на убийство Юлия Цезаря, которое произошло 15 марта 44 г. до н. э. Ср. строки «вспомни… Мартовские Иды!» со словами Брута в трагедии Шекспира «Юлий Цезарь» в переводе Михаила Зенкевича: «Припомни март и мартовские иды…»
33 См. примечание 5.
34 Стихотворение написано летом 1961 г. в Якутии во время геологической экспедиции. За год до этого (1960) на рус. языке вышел сборник стихов В. Незвала.
35 См. примечание 5.
36 Киот, полка с иконами либо маленькая часовенка, которую устанавливали в тех местах, где поблизости не было храма.
