Дети в гимнастерках, коляски в виде танков, стриптизерши, прикрывающиеся георгиевскими ленточками, пьяные вопли «Можем повторить» и автомашины немецкого производства, украшенные лозунгами «На Берлин» — все это выглядит как шабаш нечистой силы. И что еще опаснее: миф о Великой победе, оправдывающий прошлые и нынешние преступления, сталинизм и милитаризм, репрессии и агрессию, становится единственным оставшимся у власти инструментом сплочения масс вокруг «национального лидера».

Как СССР избежал поражения

Официальная российская трактовка событий 1939—1945 гг. имеет мало общего с реальностью. Определена, хотя и приблизительно, чудовищная цена, которую население Советского Союза заплатило за победу. Доказано, что сокрушительные поражения Красной армии в первые полтора года войны были вызваны не только вопиющей безграмотностью советского командования, но и нежеланием значительной части армии сражаться за советский режим. Показана ответственность Сталина и его окружения за развязывание Второй мировой войны. Есть, однако, и менее известные моменты.

В подавляющем большинстве историки ограничиваются восстановлением картины прошлого и не любят отвечать на вопросы «Что было бы, если бы события пошли иным путем?» или «А могло ли быть иначе?» И поэтому победа антигитлеровской коалиции, ядром которой были СССР, США и Великобритания, часто описывается как неизбежная, запрограммированная всем ходом исторического развития. На самом же деле в 1941 и 1942 гг. СССР избежал поражения только благодаря фатальным ошибкам Гитлера — двум стратегическим и одной политической.

Неизбежность победы Объединенных наций обычно обосновывается их совокупным превосходством в человеческих ресурсах и экономической мощи, а также губительностью для Германии войны на два фронта. Действительно, за годы войны накопленные перед ее началом войсковые резервы, запасы вооружений и ресурсов, необходимых для оборонной промышленности, иссякали, и крах немецкой военной машины становился неизбежным. В разгар войны в 1942 году СССР, США и Великобритания превосходили основную группу «государств оси» (Германия, Австрия, Италия и Япония) по населению и ВВП в два раза.

Демографический и экономический потенциал ключевых стран противостоявших коалиций, 1942 год¹

В странах антигитлеровской коалиции было произведено в два раза больше винтовок, в два с половиной раза больше боевых самолетов, в четыре раза больше танков и другой бронетехники. Единственное, в чем Германия опередила своих противников, — производство баллистических ракет Фау-2. Эти ракеты нанесли серьезный ущерб Лондону и некоторым другим английским городам, но оказались несопоставимыми по боевой эффективности с ковровыми бомбардировками англо-американской авиации, стершими с лица земли большинство немецких городов и промышленных предприятий.

Производство основных вооружений, 1941—1945 гг.²

Эти цифры свидетельствуют о том, что в затяжной войне на два фронта Германия и ее союзники шансов на победу не имели — но именно в войне, длящейся несколько лет, в которой способность производить вооружение и обеспечивать население жизненно необходимыми продуктами имеет критическое значение. Однако если бы Германии удалось добиться победы над СССР в 1941 или 1942 году, мировая история пошла бы иным путем.

Об опасности войны на два фронта, особенно войны длительной, немецкие политики и военные прекрасно знали и разработали стратегию, позволяющую ее избежать. В 1905 году начальник германского Генерального штаба граф Альфред фон Шлиффен предложил план «двухэтапного блицкрига». Сначала предполагалось добиться быстрой победы на западном фронте, обойдя с севера, через Бельгию, линию французских укреплений, протянувшуюся вдоль франко-германской границы, и быстро разгромить французскую армию, не подготовленную к наступлению с северного направления. А затем быстро перебросить войска на восток и нанести поражение русским войскам, которые, по расчетам фон Шлиффена, не успеют завершить мобилизацию. В 1914 году эта стратегия не сработала: добиться быстрой победы на западном фронте Германии не удалось.

Иначе складывалась ситуация в первые годы Второй мировой войны. В 1940 году немецкая армия на удивление быстро сломила сопротивление французских войск и британского экспедиционного корпуса и 14 июня прошла победным маршем по Елисейским полям. Стратегические планы Сталина, предполагавшие, что Германия окажется втянутой в длительную изнурительную войну с Францией и Великобританией, а Советский Союз, дождавшись, когда силы немцев иссякнут, нанесет им удар в спину, провалились. В первой половине 1941 года два тоталитарных режима готовились к смертельной схватке, но Гитлер успел первым.

В первые месяцы советско-германской войны стратегия блицкрига казалась успешной. За три недели, к середине июля 1941 года, немецкая армия заняла Латвию, Литву, Белоруссию, значительную часть Украины и Молдавии, захватила Смоленск. Советские войска потеряли 12 тысяч танков и не менее 80—85 % авиации западных военных округов. К 1 августа 1941 года потери советских ВВС достигли 10 тыс. машин. В 1941 году, главным образом в ходе летне-осенней кампании, в плен сдалось 3,8 млн солдат и офицеров Красной армии, в том числе 63 генерала, еще 1,5 млн человек дезертировали. В начале октября войска группы армий «Центр» прорвали советскую оборону в районе Вязьмы, затем захватили Орел, Калугу, Калинин, Волоколамск, Можайск и к концу ноября вышли на ближние подступы к Москве. Казалось, судьба Второй мировой войны решена.

Падение Москвы, писал известный российский историк Марк Солонин, «символа власти и величия страны», вскоре после начала боевых действий не могло «не произвести ошеломляющее впечатление на армию и народ. <…> Захват Москвы многократно повышал коэффициент положительной обратной связи („война все равно проиграна, чего ради я должен гробить свою единственную жизнь“, и армия превращается в разбегающуюся толпу, что еще более ускоряет продвижение противника)»³. Но дело не только в символическом значении столицы. Москва, помимо всего прочего, представляла собой ключевой узел железнодорожных коммуникаций, связывающих различные регионы страны. После ее падения способность концентрировать силы на ключевых направлениях оказалась бы серьезно подорванной.

Но события развивались иначе. В декабре немецкое наступление выдохлось, советское командование смогло восстановить управление войсками, подтянуть резервы, в том числе из Сибири и Дальнего Востока, и перейти в контрнаступление. К концу зимы 1942 года германская армия была отброшена на 100—250 км, были освобождены Тульская, Рязанская и Московская области, части Калининской, Смоленской и Орловской областей. Причины поражения вермахта в зимней кампании 1941—1942 гг. хорошо известны: истощение резервов, растянутые коммуникации, осенняя распутица и ранние морозы, к которым немецкая армия не была готова. Но главное в другом: в июле ― августе 1941 года Гитлер допустил крупнейшую стратегическую ошибку.

В середине июля, когда группа армий «Юг» уничтожила силы Красной армии, находившиеся западнее Днепра, было сомкнуто кольцо окружения в районе Смоленска, а группа армий «Север» дошла до Луги, Берлину нужно было принимать важнейшее решение. Главное командование вермахта предлагало предпринять в конце августа общее наступление на Москву силами группы армий «Центр» при поддержке с флангов войсками групп «Север» и «Юг». Для продолжения операций, настаивали генералы, учитывая климат, имеется в распоряжении только два месяца: сентябрь и октябрь⁴.

Гитлер же в качестве первоочередных целей выдвигал захват Ленинграда как «колыбели большевизма», важнейших индустриальных районов Украины и месторождений нефти на Кавказе. 20 августа он отклонил план главного командования, утверждая, что «наступление на Москву и сосредоточение на этом направлении крупных сил не имеют для него такого значения, как вывод из строя предприятий русских промышленных центров или их захват для использования в собственных целях»⁵. Операции в Украине были для Германии очень успешными. Так, в сражении за Киев, длившемся до 26 сентября, было взято в плен 665 тыс. человек, захвачено 3718 орудий и 884 танка. Но время было потеряно. Наступление на Москву, начатое 2 октября, провалилось.

Аналогичную ошибку Гитлер повторил летом 1942 года, отменив наступление на Москву и поставив перед войсками две задачи: захват Сталинграда и низовьев Волги, с одной стороны, и нефтяных месторождений Кавказа — с другой. И опять в июле — сентябре немцам сопутствовали ошеломляющие успехи. В конце июля правое крыло группы армий «Юг» переправилось через Дон в районе Ростова и заняло значительную часть Северного Кавказа. 23 августа 14-й танковый корпус вермахта прорвался к Волге и началась битва за Сталинград. Но осенью 1942 года наступательная мощь немецких войск иссякла, коммуникации оказались растянуты, а линия фронта от Воронежа до Кавказа слишком длинна для того, чтобы армии Германии и ее сателлитов могли выдержать натиск советского контрнаступления. С этого момента исход Второй мировой войны был предрешен. Стратегия блицкрига провалилась, и на сей раз окончательно.

Наконец, третья ошибка Гитлера, спасшая сталинский режим, имела политический характер. Фюрер и высшие чины нацистской партии и СС недооценили широко распространенные в то время в СССР антибольшевистские настроения. «Репрессии, — пишет российский историк Никита Соколов, — заставили оппозицию умолкнуть. Но это гробовое молчание вовсе не означало единомыслия. Многие граждане СССР не считали советский строй благом, не верили в его долговременность и с нетерпением ожидали его краха. Особенно много было таких людей среди старших возрастных групп»⁶. Кроме того, одетые в солдатские шинели крестьяне, составлявшие большую часть Красной армии и только что пережившие ужасы коллективизации, не горели желанием умирать за колхозный строй и коммунистическую партию. Одним из следствий этого были массовая сдача в плен и дезертирство.

Появились идеи формирования союзного Германии русского антибольшевистского правительства. Попавший в плен в декабре 1941 года генерал-лейтенант Михаил Лукин говорил немецким офицерам: «Народ окажется перед лицом необычной ситуации: есть, значит, русское правительство, которое против Сталина, а Россия все еще жива; борьба направлена только против ненавистной большевистской системы; русские встали на сторону так называемого врага — значит, перейти к ним — не измена родине, а только отход от системы»⁷.

Попытка сформировать похожее правительство в Украине была предпринята ОУН сразу после взятия немецкими войсками Львова. В Берлине, однако, самым решительным образом пресекли подобные инициативы. В результате была упущена возможность создать политическую альтернативу или национальные альтернативы сталинскому режиму, привлекательные для широких масс населения. Зародышем такого правительства мог бы стать созданный 14 ноября 1944 года в Праге Комитет освобождения народов России во главе с генералом Власовым. Но было уже слишком поздно.

Кто победил гитлеровскую Германию?

Владимир Мединский, один из главных идеологов путинского режима, сформулировал основной тезис кремлевской пропаганды, связанной со Второй мировой войной: «Вот главный урок: мы выиграли войну. Остальные нам только помогали»⁸. Это ложь. Войну выиграли Объединенные нации, точнее — СССР, США и Великобритания. Вопрос о том, смогли бы западные союзники одержать победу над Германией, если бы Советский Союз был побежден или заключил сепаратный мир с немцами, остается открытым. Не исключено, впрочем, что атомное оружие, созданное в США в 1945 году, заставило бы Гитлера капитулировать. Но это область альтернативной истории.

Можно совершенно определенно утверждать, что без помощи Соединенных Штатов и Великобритании СССР был бы обречен на поражение даже несмотря на стратегические ошибки Гитлера. Оспаривая этот вывод, кремлевские пропагандисты и историки обычно используют три аргумента. Первый — потери СССР во Второй мировой войне были намного больше, чем потери всех остальных членов Объединенных наций. Второй — поставки вооружений из США и Великобритании составляли в 1941—1945 гг. небольшую долю от соответствующего производства в СССР. Третий — решающие битвы войны с Германией происходили на Восточном фронте.

Первое утверждение верно. 14 марта 2017 года на слушаниях в Государственной думе был представлен доклад, в котором «на основании рассекреченных данных» названа новая цифра потерь Советского Союза в Великой Отечественной войне — 42 млн человек. Авторы доклада определили потери вооруженных сил в 19 млн человек, а гражданского населения — примерно в 23 млн⁹. По другим оценкам, потери гражданского населения существенно меньше, от 13 до 14 млн человек, а потери вооруженных сил намного больше, до 27 млн¹⁰. Есть и иные расчеты, проведенные как официальными ведомствами, так и независимыми исследователями. Эти сведения упорно игнорируются российскими военными и прокремлевскими историками, которые всеми силами стремятся занизить количество жертв с советской стороны и увеличить их со стороны Германии. Но в Центральном архиве Министерства обороны России хранятся поименные донесения о безвозвратных потерях из войсковых частей с фронта и военкоматов по месту призыва 19,8 млн чел. — погибших, умерших, пропавших без вести¹¹.

Потери германских войск известны более точно. По оценке генерала Мюллер-Гиллебранда, ведавшего в годы войны учетом личного состава вермахта, погибли на поле боя и умерли от ран 3,2 млн немецких военнослужащих, в том числе около 2,1 млн на Восточном фронте. Еще около 800 тыс. человек умерли в плену¹². Немецкий военный историк Оверманс считает, что безвозвратные потери вермахта составили 5,3 млн человек, из них 3,1 млн — люди, бесспорно погибшие на фронте или умершие в плену, о которых имеются донесения или свидетельства очевидцев. О 2,2 млн на момент поступления запроса в службу розыска нельзя было достоверно установить, живы ли они¹³. Соотношение советских и германских потерь на Восточном фронте составляет, таким образом, примерно восемь-десять к одному. Совокупные потери США и Великобритании во Второй мировой войне — чуть менее 800 тыс. человек¹⁴. На «втором фронте», в боях против Германии и Италии в Северной Африке и Европе, западные союзники потеряли около 600 тыс. солдат и офицеров. Иными словами, советские потери примерно в 25 раз больше безвозвратных потерь западных союзников в войне против «стран оси» в Европе и Северной Африке.

Вооруженные силы Германии и СССР, 1941—1945 гг.¹⁵

а) 5 западных военных округов: Ленинградский, Прибалтийский, Западный, Киевский и Одесский

Однако огромные потери никоим образом не свидетельствуют о решающем вкладе СССР в победу над Германией. Имея в виду, что за исключением нескольких первых месяцев войны советские войска превосходили немецкие на Восточном фронте примерно в два раза, огромные потери свидетельствуют о низком профессионализме советских генералов и маршалов, а также, когда речь идет о первых полутора годах войны, о нежелании значительной части военнослужащих воевать за Советский Союз.

Советские и многие сегодняшние российские историки в целом правы, говоря, что бóльшая часть немецких войск воевала на Восточном фронте и понесла там существенные (примерно 65 %) потери. Но при этом они игнорируют тот факт, что в 1944—1945 гг. на западе находилось около 40 % личного состава вермахта и что командование люфтваффе держало там две трети истребителей и практически все свои дальние бомбардировщики. Если бы они были переброшены на Восточный фронт, количество немецкой авиации там возросло бы в три раза. Для ведения морской войны против США и Великобритании в Германии было построено 1113 подводных лодок совокупным тоннажем в 960 тыс. тонн. По массе израсходованного металла, использованному оборудованию, затратам рабочей силы и так далее это соответствует примерно 40 тыс. средних танков или 21 тыс. тяжелых танков типа «Пантера». Свертывание производства субмарин позволило бы многократно увеличить на востоке количество лучших немецких танков, по всем параметрам превосходивших Т-34¹⁶. Наконец, английская и американская авиация сбросили на Германию примерно 1500 килотонн бомб, что эквивалентно примерно 75 Хиросимам, практически уничтоживших немецкую промышленность.

Без материальной помощи, полученной от западных союзников, СССР был бы обречен на поражение. Это признавал даже маршал Георгий Жуков, который куда лучше представлял себе положение дел во Второй мировой войне, чем помощник Путина по идеологии Мединский и сонм его последователей. Так, в 1963 году КГБ, постоянно прослушивавший Жукова, зафиксировал его разговор с писателем Константином Симоновым. «Вот сейчас говорят, что союзники никогда нам не помогали, — заметил Жуков. — Но ведь нельзя отрицать, что американцы нам гнали столько материалов, без которых мы бы не могли формировать свои резервы и не могли бы продолжать войну... У нас не было взрывчатки, пороха. Не было чем снаряжать винтовочные патроны. Американцы по-настоящему выручили нас с порохом, взрывчаткой. А сколько они нам гнали листовой стали! Разве мы могли бы быстро наладить производство танков, если бы не американская помощь сталью? А сейчас представляют дело так, что у нас все это было свое в изобилии»¹⁷. По официальным данным, доля СССР в общем производстве Объединенными нациями вооружений составляла от одной трети до половины по танкам, артиллерии и самолетам, а по боевым кораблям — менее 1 %.

В Москве утверждают, что помощь США и Великобритании была незначительной и никак не могла оказать решающего влияния на ход войны. Действительно, СССР получил по ленд-лизу не так много самолетов и танков, соответственно, около 12 % и 18 %. Но при этом были получены материалы, без которых советская промышленность не могла бы произвести как минимум половину вооружений, а также авиабензин, локомотивы, железнодорожные вагоны и автомашины, перевозившие личный состав, огромные объемы горючего, боеприпасов и т. д. Без всего этого воевать просто невозможно.

Поставки по ленд-лизу и производство в СССР, 1941—45 годы¹⁸

Горе побежденным

«Ужасные потери никак не могут служить оправданием ни секретных протоколов Молотова — Риббентропа, ни предвоенного сотрудничества Сталина с Гитлером, ни экспансионистской политики СССР после войны», — заметил российский политик и общественный деятель Леонид Гозман¹⁹. К этому можно добавить, что потери никак не оправдывают чудовищную волну насилия и мародерства, обрушившуюся на население немецких и частично польских территорий после того, как туда вошли советские войска.

Долгое время эта тема была табу не только для советских и российских исследователей и публицистов, но и для большинства западных, в том числе немецких историков. Последним казалось, что упоминание о преступлениях против гражданского населения Германии может умалить роль Советского Союза в победе над нацизмом, в какой-то мере оправдать зверства гитлеровского режима, поставить на одну доску победителей и побежденных. Но постепенно были опубликованы серьезные исторические работы, показывающие истинную картину происходившего в Восточной Пруссии и на занятых Красной армией немецких землях.

Результаты этих исследований были встречены в штыки не только прокремлевскими и реваншистскими силами в России, но и левыми кругами в Европе, прежде всего в Германии. Но это дело немецкого общества. Здесь же обратимся к исторической реальности. О числе гражданских жертв на занятых советскими войсками территориях дают приблизительное представление данные немецкой статистики, хотя они «охватывают только жертв непосредственных преступлений. Согласно им, были убиты 120 000 мужчин, женщин и детей, большей частью — советскими солдатами, и еще 100 000 — 200 000 погибли в тюрьмах и лагерях. Более 250 000 человек умерли в ходе начавшихся с 3 февраля 1945 г. депортаций и в советском трудовом рабстве в качестве „репарационных депортированных“ и бесконечно многие — в одном Кенигсберге 90 000 — от нечеловеческих условий жизни при советской военной администрации и в последующий оккупационный период. Крайне высока была и доля тех, кто сам покончил со своей жизнью от отчаяния»²⁰.

Известный британский историк Энтони Бивор пишет о том, что для многих красноармейцев изнасилование берлинских женщин стало неотъемлемым продолжением радостного веселья. «Матери прятали молодых дочерей по чердакам и подвалам. Сами они отваживались ходить за водой только ранним утром, когда советские солдаты еще отсыпались после ночных пьянок». По оценкам двух главных берлинских госпиталей, число жертв, изнасилованных советскими солдатами, колеблется от девяноста пяти до ста тридцати тысяч человек. Один доктор сделал вывод, что только в Берлине было изнасиловано примерно сто тысяч женщин. Причем около десяти тысяч из них погибло в основном в результате самоубийства. По оценкам Бивора и других историков, всего было изнасиловано порядка двух миллионов немецких женщин, многие из которых, если не большинство, перенесли это унижение по несколько раз. Среди них была подруга знаменитого советского разведчика Харро Шульце-Бойзена, изнасилованная «по очереди двадцатью тремя солдатами» и повесившаяся в госпитале²¹.

В России, разумеется, все это отрицают, используя многократно проверенную формулу: ничего такого не было, потому что не могло быть никогда. И добавляют: никаких документов у оппонентов нет. Так, комментируя книгу Бивора, недавно скончавшийся шеф российских военных историков Олег Ржешевский негодовал: «Следовало бы иметь веские основания, располагать документами, если уж выдвигать столь тяжелое обвинение в адрес армии, вынесшей на своих плечах основную тяжесть борьбы с фашистским нашествием. Но их в книге Бивора нет»²².

Профессор Ржешевский и его коллеги, разумеется, не замечают сотен конкретных свидетельств зверств, учиненных советскими солдатами зимой ― весной 1945 года, которые приводятся в изданных на Западе книгах. Допустим, что иностранные ученые повторяют выдумки геббельсовской пропаганды, и обратимся к российским источникам. Леонид Рабичев, молодой офицер, в 1945 году вместе с войсками вступал в Восточную Пруссию. По его словам, «на повозках и машинах, пешком старики, женщины, дети» уходили на запад. Советские танкисты, пехотинцы, артиллеристы, связисты нагнали их «и, позабыв о долге и чести и об отступающих без боя немецких подразделениях, тысячами набросились на женщин и девочек. Женщины, матери и их дочери, лежат справа и слева вдоль шоссе, и перед каждой стоит гогочущая армада мужиков со спущенными штанами. Обливающихся кровью и теряющих сознание оттаскивают в сторону, бросающихся на помощь им детей расстреливают. Гогот, рычание, смех, крики и стоны. А их командиры, их майоры и полковники стоят на шоссе, кто посмеивается, а кто и дирижирует <…>. Полковник, тот, что только что дирижировал, не выдерживает и сам занимает очередь, а майор отстреливает свидетелей, бьющихся в истерике детей и стариков. <…> И опять остановка, и я не могу удержать своих связистов, которые тоже уже становятся в новые очереди, а телефонисточки мои давятся от хохота, а у меня тошнота подступает к горлу. До горизонта между гор тряпья, перевернутых повозок трупы женщин, стариков, детей»²³. Таких свидетельств множество. Но для российских историков они ничего не значат. Им нужны документы.

Впрочем, есть и документы. Так, 29 марта 1945 года секретарь ЦК ВЛКСМ Николай Михайлов направил Георгию Маленкову докладную записку. Там говорилось: «В ночь с 23 на 24 февраля группа офицеров и курсантов в количестве 35 человек явилась в пьяном виде на фольварк Грутенненг, оцепила фольварк, выставила пулеметы, обстреляла и ранила красноармейца, охранявшего здание. После этого началось организованное изнасилование находящихся на фольварке девушек и женщин». Михайлова возмутил тот факт, что в фольварке находились не немки, а «освобожденные советские девушки и женщины»²⁴. Ответа на докладную записку не последовало. В аппарате Маленкова считали, что все это в порядке вещей.

И, наконец, зарисовка с натуры. «Красочный, живописный вид имела эта лавина войск, двигавшихся с востока на запад. Танки, задымленные, забрызганные грязью, были покрыты пестрыми, яркими коврами, а на коврах сидели чумазые танкисты в черных, пропитанных машинным маслом бушлатах». Орудийная прислуга «обложилась мягкими диванными подушками, вышитыми шелком, и чувствовала себя превосходно: пиликала на немецких губных гармониках, растягивала меха аккордеонов, богато отделанных перламутром и серебром». В потоке танков, орудий, автомашин «нередко попадалась старинная помещичья, карета — крытая, с зеркальными дверцами и фонарями, или длинное ландо с лакированными закрылками. В каретах сидели молоденькие офицеры и солдаты — в шинелях с погонами, автоматами через плечо, но в цилиндрах и с зонтиками»²⁵. Это написал не западный, а российский историк Марк Солонин, один из немногих, пытающихся донести до населения России правду о Второй мировой войне. Увы, большинству россиян эту правду знать не хочется. Может, и они мечтают проехать по соседним странам на танках, в цилиндрах и с зонтиками, но забывают о том, что попытка «повторить» может обойтись России в сорок миллионов жизней…