Владимир Попов родился 8 октября (по модным ныне гороскопам — Весы) 1880 года в купеческой семье в небольшом городке Мамлыж Вятской губернии. О его детских годах ничего неизвестно, но, судя по его эмигрантской анкете, родители вскоре после его рождения переехали в Казань, где Владимир сначала окончил Казанскую мужскую гимназию, а затем продолжил образование в Ветеринарном институте. В 1903 году он женился на Софье Кирилловне Морозовой. Софья, его ровесница, была родом из Вятки. В Казани в 1904 году у них родилась дочь Галина, а через шесть лет, уже в Петербурге, — Мария1. Легко понять переезд семьи в Петербург: столица давала больше возможностей для реализации амбиций молодого специалиста.
Когда у Попова появилась страсть к изобретательству, вряд ли можно установить. Но деловой хватки ему было не занимать. Из технических дисциплин в Ветеринарном институте была только ковка, ему же явно недоставало инженерных навыков, поэтому Владимир вольнослушателем стал посещать Технологический институт, где смог расширить знания в области точной механики.
Первый патент он получил за разработку точных фармацевтических весов. Это было единственное изобретение, которое опосредствованно относилось к его первому образованию. Но автоматические весы в разных вариациях он будет изобретать всю свою жизнь. Ему удалось наладить производство весовых и упаковочных машин для чая с ежегодным объемом пятьдесят штук. Его упаковочные машины были отмечены золотой медалью на промышленной выставке в Петербурге в 1909 году.
Талантливого изобретателя заметил предприниматель, владелец Петербургского механического завода И. А. Семенов, и вскоре Попов стал его партнером, получив место технического директора. Завод, в частности, занимался производством автоматических гильзонабивочных машин, которые пользовались спросом во многих отраслях, в том числе и в военной промышленности. Сотрудничал В. Д. Попов с Палатой мер и весов, которую возглавлял Д. И. Менделеев. Эталоном для определения меры веса зерна стала так называемая «Пурка Попова», а петербургский Монетный двор обзавелся изобретенной им машиной для взвешивания и сортировки золотых монет.
В годы Первой мировой войны Поповы переехали в Таганрог, где Владимир Дмитриевич до марта 1920 года занимал должность директора вывезенного из Ревеля (ныне Таллинн) производственных мощностей АО «Руссо-Балта». Завод выпускал артиллерийские снаряды для русской армии, впоследствии снабжал ими и чешских легионеров во время самарского кризиса.
Не приняв советскую власть, Поповы эмигрировали в Югославию. Здесь Владимир Дмитриевич участвовал в создании завода точной механики и очень хорошо выучил сербский язык.
Наконец, в 1922 году Попова пригласили работать на завод «Шкода» в Пльзени. Приглашению способствовала его репутация талантливого инженера-изобретателя, а также то обстоятельство, что его хорошо знали проф. А. С. Ломшаков, сотрудничавший с новой чехословацкой властью в деле привлечения русской технической интеллигенции, и один из руководителей «Шкоды» Вильям Громадка, в недавнем прошлом коллега Попова по «Руссо-Балту»2.
В Пльзени на «Шкоде» работало немало русских специалистов, среди них Н. Н. Саввин и И. А. Семенов, которому удалось вывезти из Петербурга чертежи гильзонабивочной машины для сигарет. В июле 1925 года Попов заключил соглашение с заводом «Шкода», гарантировавшее ему в течение 15 лет лицензионный сбор в 10 % от чистой цены каждой произведенной гильзонабивочной машины и машины для взвешивания табака. В дальнейшем Попов как руководитель конструкторского бюро переключился на выпуск чаеразвесочных автоматов, которые оказались вполне конкурентоспособными на мировом рынке.
Кризис начала 1940-х гг. лишил работы многих русских эмигрантов, но Попову удалось получить должность заместителя руководителя в главном офисе «Шкоды» в Праге. В 1932 году он получил чехословацкое гражданство. Семья Поповых переехала в пражский район Дейвице, который активно обживался выходцами из бывшей Российской империи. Зажили Поповы с широким купеческим размахом в пятикомнатных апартаментах, обзавелись машиной «Порше» с водителем, каждое лето проводили на вилле в Колодеях. Там у них собиралась дружная компания старшего и подросшего поколений. Владимир Дмитриевич с удовольствием снимал своих родных и друзей на кинокамеру.
Выросли дочери, каждая со своим характером: старшая, в мать, покладистая, младшая строптивая, в отца. Попов хотел видеть в дочерях продолжательниц своего дела. Галина по его настоянию училась по технической специальности в университете в Гренобле. Мария же пошла наперекор и поступила на медицинский факультет Карлова университета. И когда девушкам пришла пора выходить замуж, Владимир Дмитриевич смог повлиять на выбор Галины. Евгению, сыну его лучшего друга писателя Чирикова, было решительно отказано. С той поры Е. Н. Чириков и В. Д. Попов больше не общались, рухнула многолетняя дружба старых приятелей. Галина стала женой Евгения Ермольева. А Мария, которая всем сердцем полюбила Евгения Чирикова, через некоторое время тайно с ним обвенчалась, чем навлекла на себя гнев отца. Перемирие между отцом и младшей дочерью состоялось только в 1937 году3.
Владимир Дмитриевич постепенно уходил от заводских дел: сказывался недостаток финансов на дорогостоящие лабораторные работы. Было сложно следить за патентованием своих изобретений в Германии, Австрии, Венгрии, США и Канаде.
Попов успел доделать новые весы для сортировки пуль, и этим его новшеством заинтересовались в СССР — как раз к тому моменту установились дипломатические отношения между странами. В июле 1938 года в Прагу прибыла советская делегация во главе с Семеном Гендиным4 и Георгием Бондарем5. Делегаты побывали в Пльзени, советская сторона получила патентную документацию на машину для сортировки пуль «Попов Шкода». Вильям Громадка строил планы сотрудничества на будущее. По многим обстоятельствам им не суждено было сбыться.
Умер Владимир Дмитриевич Попов после непродолжительной болезни 28 ноября 1941 года в возрасте 61 года. Как и большинство русских эмигрантов, живших в Чехословакии, он похоронен в православной части Ольшанского кладбища в Праге, неподалеку от Успенской церкви.
1 Národní archiv ČR, f. MZV-RPA
2 Вильям Громадка (Vilém Hromádko, 25.03.1881, Хвалковице, округ Вишков, Чехословакия — 07.06.1959, Прага, Чехословакия.) — технический директор филиала «Руссо-Балта» в Таганроге (1917—1919). Участвовал в создании российского филиала Чехословацкого национального совета и Чехословацкого легиона. С 1921 г. на различных должностях заводов «Шкода». Главный (1934—1937), а затем генеральный (1937—1942) директор «Шкоды». Во время оккупации Чехословакии находился под арестом. После войны возглавлял администрацию заводов «Шкода» (1945—1946), был председателем Центрального союза чехословацкой промышленности (1945—1950), работал в министерстве тяжелого машиностроения (1950—1954).
3 Документальный фильм на основе домашнего киноархива В. Д. Попова. Ruské obláčky kouře, In: Soukromé století [historický dokument]. ČT, 2007. ČT 2, 30.3. 2017.
4 Семен Григорьевич Гендин (1902, Двинск, Витебская губерния, Российская империя — 1939, Москва) — сотрудник советских органов госбезопасности и Разведупра РККА, старший майор госбезопасности. Репрессирован.
5 Георгий Иосифович Бондарь (1893—1939) — советский военный деятель, заместитель народного комиссара оборонной промышленности СССР, комкор.. Репрессирован.