Есть здания, которые, как люди, переживают расцвет, упадок, тяжелую болезнь, выздоровление и возвращение к жизни. Пражский Выставочный дворец из их числа. Его фундамент был заложен 95 лет тому назад, его этажи помнят кипучую ярмарочную суету и серые конторские будни, пожар и угрозу разрушения. Восстановленный из руин дворец начал новую жизнь в 1995 году. Четверть века со дня открытия в нем Национальной галереи современного искусства — хороший повод вспомнить, с чего все начиналось.

Дворца еще не было...

…но ярмарочная жизнь на чешских землях уже разворачивалась. Первое документально подтвержденное событие такого рода произошло в 1243 году, когда король Вацлав I даровал городу Брно право проводить ярмарку по случаю Троицына дня. В 1291 году к ней добавилась ежегодная октябрьская ярмарка на день св. Галла (Svatohavelský trh). Важными событиями стали Большой рынок товаров Чешского королевства по случаю визита Марии Терезии, состоявшийся в 1754 году в местечке Велтрусы, и Всеобщая выставка в Праге, организованная в 1791 году в Клементинуме. На обеих экспонировались изделия из стекла, текстиля, дерева, бумаги.

В 1891 году к столетию Всеобщей выставки в Праге была организована юбилейная ярмарка — Первая Чешская индустриальная выставка династии Габсбургов. В это грандиозное мероприятие оказались вовлечены как торгово-промышленные круги, так и все чешское культурное сообщество.

С расцветом экономики Богемии и ростом международной торговли в начале ХХ века необходимость представить продукцию отечественных компаний была особенно актуальной. Идею регулярных промышленных выставок в Праге продвигал фармацевт, предприниматель и будущий директор акционерного общества «Пражские ярмарки образцов» (Pražské vzorkové veletrhy, PVV) Вацлав Богач, избранный в 1911 году муниципальным старейшиной Национального сообщества предпринимателей Большой Праги и всех чешских городов. Он мечтал увидеть чешскую столицу промышленной и торговой Меккой славянских стран и подчинил свою карьеру достижению этой цели.

Для пражских ярмарок Вацлав Богач намеревался отвести целый квартал, где можно свободно разместить выставочные залы, офисы, склады с подведенными железнодорожными путями, почтовое отделение, банк, ресторан, развлекательные центры, отель и жилье для сотрудников. Речь шла минимум о четырех больших зданиях общей стоимостью 190 млн крон. Соответствующая масштабным замыслам Богача площадка нашлась в районе Голешовице. Предполагалось, что Ярмарочный город (Veletržní City) будет представлять собой единый архитектурный ансамбль и занимать территорию от Выставочного центра до современного здания Parkhotel. По финансовым причинам столь грандиозный проект реализован не был.

После создания независимого чехословацкого государства общество «Пражские ярмарки образцов» смогло наладить организацию регулярных торгово-промышленные выставок. Они проводились дважды в год (традиция сохранялась до 1951 года и прерывалась лишь на период оккупации), их популярность и число участников постоянно росли, и в конце концов необходимость в большом современном выставочном пространстве стала очевидной.

В 1924 году PVV через свою дочернюю компанию объявило конкурс на строительство Выставочного дворца. В нем приняли участие шесть ведущих архитекторов того времени, работавших в разных стилях. Осенью того же года было отобрано три наиболее перспективных проекта: весьма декоративный (арх. Алоис Дряк, автор здания отеля Evropa на Вацлавской площади), выполненный в духе чистого функционализма (арх. Олдржих Тыл) и базирующийся на традиционных классических формах (арх. Йозеф Фукс). В конкурсе также приняли участие архитекторы Ф. Ройт, М. Ванечек и Э. Котек, но никаких документов об их нереализованных проектах, демонстрирующих иные подходы и замыслы, не сохранилось. Поэтому подтвердить или опровергнуть утверждения о недобросовестном «судействе», появившиеся уже в наши дни, не представляется возможным. Известно только, что В. Богач ратовал за пышный рондокубистический проект А. Дряка и расстроился, когда комиссия сразу же его отклонила. Увидев окончательный вариант, он гневно заявил: «Мне нужен был архитектор, а не инженер! Мне нужна была архитектура, а не инженерное сооружение!» Но он оказался в меньшинстве.

Два архитектора — один проект

После долгих обсуждений и споров комиссия так и не смогла выбрать победителя и пошла на компромисс: перед началом второго тура предложила трем финалистам объединить усилия. Алоис Дряк отказался, а вот Йозефу Фуксу, которому на тот момент едва исполнилось тридцать, это и в голову не пришло: заказ мог стать его первым (и, как оказалось, единственным — в дальнейшем он проектировал и строил в основном частные виллы) по-настоящему масштабным проектом. Свое видение будущего дворца как здания с двумя внутренними пространствами он решил обсудить с другим финалистом — авторитетным чешским зодчим и теоретиком архитектуры Олдржихом Тылом, чтобы вместе доработать и представить новый вариант.

В 1916—1920 гг. Фукс учился в Высшей школе прикладного искусства в Праге на курсе Йоже Плечника — словенского архитектора и градостроителя, сыгравшего заметную роль в создании облика современной Праги: он реконструировал и обновлял Пражский Град (I и III дворы, сады, интерьеры), построил и оформил храм Пресвятого Сердца Господня — доминанту площади Jiřího z Poděbrad в районе Винограды. В поздних проектах Плечник отдавал предпочтение функционализму. Но до начала 1920-х гг. он еще не отошел от классицизма и требовал от своих учеников работать в традиционном стиле.

Какое-то время после выпуска его талантливый ученик Йозеф Фукс придерживался классического стиля, а затем полностью отдался модернистским идеям. В 1921 году он нанимается сотрудником в Пражский выставочный комплекс, через два года увольняется и пускается в свободное плавание как независимый архитектор. «Выставочная тема» вернулась в его творчество в 1924 году вместе с приглашением принять участие в конкурсе.

Олдржих Тыл был одним из самых известных архитекторов-функционалистов 1920-х гг. и пионером конструктивизма, его привлекало использование железобетонных, стальных и стеклянных конструкций, технологию применения которых он освоил блестяще. Созданные Тылом здания, технически авангардные и внешне строгие, отличал безупречный художественный стиль, который современники сравнивали с лучшими образцами классицизма. Он стал одним из основателей, а с 1920 года — председателем Клуба чешских архитекторов, председателем Клуба за новую Прагу и соучредителем профессионального журнала для архитекторов и градостроителей Stavba.

Удивительно, что в наши дни Тыл известен в основном как соавтор пражского Выставочного дворца. Между тем он осуществил немало проектов, которые отлично вписываются в городскую среду, например, доходный дом на ул. Spálená, Dívčí domov YWCA на ул. Žitná, торговый центр с пассажем Černá růže на ул. Na Příkope — его последний крупный объект в столице.

Вместе с Фуксом они спроектировали Выставочный дворец — эталонное воплощение архитектуры функционализма. Реализация проекта началась в 1925 году и продолжалась три года.

Ни одного прямого угла?

К строительству трех подземных этажей Выставочного дворца весной 1925 года приступила компания Nekvasil. Но к осени стало ясно, что она не готова работать с современными технологиями и материалами. Возведение объекта было передано фирме Pražská stavební a betonářská společnost, основатель и владелец которой инженер, доктор технических наук Карел Скорковский уже зарекомендовал себя как отличный строитель-новатор. В списке возведенных им объектов дворцы Люцерна и Адрия, Либенский и Йирасков мосты, товарный вокзал в Жижкове. К разработке железобетонных конструкций и возведению стен и перекрытий были привлечены также известный архитектор Ладислав Цайтхаммер (здание муниципалитета Прага-2) и выдающийся мостостроитель Станислав Бехине. Во многом благодаря их мастерству было найдено гениальное геометрическое решение, и сейчас мало кто догадается, что гармоничное здание не имеет ни одного прямого угла.

Со стороны дворец выглядит как идеальный параллелепипед, хотя фасад по ул. Heřmanova изогнут, да и с домами по ул. Veverkova он также не составляет строгую линию. Проектируя Выставочный дворец, архитекторы были вынуждены работать с ограниченным пространством. Здание нужно было вписать в ассиметричный участок с переменными высотами по осям восток — запад и север — юг, образовавшийся на месте бывшего машиностроительного завода Melichara-Umratha. Так называемый Машинный (ныне Большой) зал, например, имел ширину 27 м с северной стороны и 30 м с южной, однако при строительстве эта трехметровая разница была умело скрыта, и помещение выглядит прямоугольным. Еще больше сложностей пришлось преодолеть, выстраивая форму Малого зала. На плане первого этажа длина восточной стороны 17,5 м, а западной — 16,2 м. Чтобы скрыть это, расстояния между колоннами на востоке и западе были сделаны разными. При строительстве было найдено еще немало таких архитектурно-инженерных решений, благодаря которым Выставочный дворец выглядит совершенным. Убедиться, что он представляет собой в плане не идеальный прямоугольник, а трапецию, можно лишь при взгляде с высоты птичьего полета. Искажение геометрии внутреннего пространства едва различимо даже на фотографиях: очень непросто сфотографировать шестиэтажное здание длиной 120 м, шириной 60 м, высотой 30 м и общей площадью 13.500 кв. м так, чтобы все стены выглядели параллельными и прямыми.

Первые и последние этажи были задуманы архитекторами слегка вдвинутыми внутрь, чтобы большие окна и массивные ложные балконы, опоясывающие здание по периметру, выделялись и оживляли фасад. Ту же функцию на гладкой северной стене выполняют многочисленные окна. Как и в наши дни, посетители входили во дворец по великолепной пологой лестнице. Терраса на верхнем этаже была уставлена растениями в кадках и использовалась как кафе под открытым небом, на первом этаже размещался ресторан. Во время ярмарок фасад оживляли рекламные плакаты компаний-участниц, а в межсезонье — световая реклама и афиши фильмов, которые шли в самом большом в Праге тех лет подвальном кинотеатре Favorit, рассчитанном на 600 зрителей.

Торжественное открытие Выставочного дворца в 1928 году было приурочено к десятилетию независимой Чехословакии. По этому случаю сюда прибыл президент Т. Г. Масарик, впервые (правда, совсем ненадолго) была выставлена «Славянская эпопея» Альфонса Мухи. Еще до открытия, в начале осени 1928 года, во дворце побывал Ле Корбюзье, находившийся в Праге как приглашенный лектор и гость Международного конгресса интеллектуалов. В интервью, которое месяц спустя опубликовал в журнале Rozpravy Aventina Карел Тейге, выдающийся архитектор признавался: «Первое впечатление от огромного здания — его грандиозность. Предложенный мною проект дворца Лиги Наций в Женеве был отвергнут как неосуществимый. „Пражские ярмарки образцов“ на практике опровергают такие возражения: я рад, что в Праге строится огромный дворец, задуманный в том стиле, который я пропагандирую, — а потом добавил: — Да, это большое здание, но это еще не архитектура».

Пожалуй, мэтр все же неправ: Выставочный дворец сегодня считается одним из лучших образцов межвоенного функционализма. На момент создания он оказался еще и эталоном использования новых строительных технологий, к тому же здание удалось идеально вписать в окружающую застройку. Да и сейчас, спустя девяносто с лишним лет, он по-прежнему производит впечатление современного.

Не только ярмарки

Первые десять лет после постройки жизнь в Выставочном дворце бурлила. Общество PVV сосредоточилось прежде всего на организации отечественных ярмарок, чтобы, в соответствии с замыслами Вацлава Богача, демонстрировать успехи чехословацкой промышленности и торговли. Осенние и весенние ярмарки и международные выставки продолжались десять дней и привлекали множество местных и иностранных гостей и участников.

Буквально с первой, проходившей сразу после открытия в 1928 году, интерес к экспонированию продукции оказался настолько велик, что пришлось пересмотреть планы помещений. Так, в галереях Малого зала должны были располагаться офисы PVV, но и их пришлось отдать под экспозиционные площадки, а администрация переехала на верхние этажи, которые достраивались еще пару лет. Бывшие офисы стали частью выставочного пространства и пользовались особой популярностью как наиболее выигрышные для демонстрации продукции. Соответственно, и цены найма там были выше. Вскоре весь комплекс был к услугам участников ярмарок, они могли арендовать площади от самых маленьких, размером 2,5х5 м, до целых этажей. Единственной более или менее постоянной оставалась экспозиция в Большом зале. Представленная там крупногабаритная тяжелая техника менялась нечасто, но даже эти экспонаты время от времени обновлялись.

Выставочный дворец был городом в городе. Широкие коридоры и галереи едва вмещали толпы людей, приходивших на ярмарки. Видеть их пустующими в периоды между выставками компания PVV не хотела и искала способы привлекать публику круглый год. Помимо кинотеатра, кафе с видом на Прагу и ресторана открылись буфеты на каждом этаже, что было особенно удобно для посетителей художественных выставок и лекториев — под них сдавались помещения в свободное от ярмарок время. Часть площадей была отдана торговым конторам (эта традиция сохранилась в социалистической Чехословакии), редакциям журналов и даже букмекерам. Но ни доходы от выставок, ни сдача в наем обширных складских помещений в подземных этажах, ни поступления от сторонней деятельности не покрыли расходов (более 80 млн крон) общества на строительство. И в 1932 году оно едва не было объявлено банкротом. Спасли PVV от разорения государственные деньги. Выставочный дворец уже приобрел репутацию значимого для экономики страны объекта, поэтому решение принималось на высоком уровне: сохранились материалы заседаний Сената, посвященных его финансированию.

Для поддержания репутации и интереса к происходящему в Выставочном дворце его администрация не скупилась на рекламу. Не только на ярмарки, но и на другие мероприятия приглашали журналистов и фотографов, их репортажи публиковались в ведущих ежедневных газетах и в профильных журналах. Благодаря этому сохранилось немало фотодокументов, и сейчас можно ясно представить парадную и будничную жизнь дворца. Тут и приезд президента Э. Бенеша на открытие выставки, и бригады уборщиц с ведрами, наводящих порядок после какого-то мероприятия; разнообразные рекламные баннеры на фасаде; парковка перед зданием, заполненная автомобилями Tatra и других популярных в стране марок, на которых прибывали посетители; макет первой телестудии, представленный во дворце в 1940 году...

Черные дни, серые будни

Ярмарки проходили во дворце до осени 1941 года, хотя уже с 1939-го здание было занято оккупационными властями и сначала использовалось под конторские помещения, а потом (вместе с прилегающей территорией) как место сбора еврейских граждан Богемии и Моравии перед отправкой в концентрационные лагеря.

Центр депортации был создан в октябре 1941 года, вскоре после прибытия в Прагу одного из организаторов «окончательного решения еврейского вопроса», исполнявшего обязанности рейхспротектора Рейнхарда Гейдриха. Во время оккупации появились и другие центры, но осенью 1941 года самый первый из них разместился в павильонах U1 и U5 на территории Радиорынка (Radiotrh), на другой стороне ул. Veletržní. Если бы кому-то это пришло в голову, то из окон Выставочного дворца можно было наблюдать жизнь временного пражского гетто: людей, вынужденных холодными осенними ночами коротать время в фанерных домиках-павильонах, аренда которых была оплачена из конфискованных у них же средств. Вместо постелей — тощий матрас или картонка на голом бетонном полу, вместо туалетов — ямы на задворках, вместо удостоверения личности — «эвакуационный номер» очереди на пути к мучениям или смерти. Получив от властей «предписание на выезд», они должны были с личными вещами (до 50 кг) явиться в Выставочный дворец. Там от них требовали подписать отказ от всего прочего имущества, сдать договоры страхования, драгоценности и ключи от квартир. И следовать к воротам Радиорынка. Жители Праги, обитавшие в окрестных домах, видели нескончаемый поток людей с узлами и чемоданами, тянувшийся от дворца по улицам Veverkova и Dukelských hrdinů. Первая группа, 1000 человек, чьи фамилии начинались на букву А, пришла на Радиорынок 13 октября 1941 года, а спустя три дня первым депортационным транспортом из Праги была отправлена в концлагерь в Лодзи.

Вспоминает Анна Гидрикова, урожденная Кованич: «Я родилась в 1928 году в еврейской семье. В сентябре 1942 года родители получили официальное предписание: все мы должны были явиться в сборный лагерь на улице Veletržní. Павильоны стали для нашей семьи временным домом. Мне показалось, что бывшие выставочные стенды были разделены перегородками, сделанными из мешковины, кое-как сшитой и покрашенной. Рядами лежали матрасы, было очень много людей. Потом транспорт уехал, но некоторые из нас остались». По неизвестной причине Кованичи и несколько других семей не были депортированы сразу и провели во временном лагере в Голешовицах шесть недель. «Мы, дети, там играли, носились, прыгали <...>. Не представляю, как проводили время мои родители. Еду приносили из еврейской общины, мылись мы во дворе, где находился желоб и ряд кранов с водой, там же были выкопаны туалеты. Это было ужасно по сравнению с домом, но прекрасно по сравнению с будущим существованием в Терезине или в Освенциме». В ночь на 24 октября 1942 года семье было приказано идти на станцию Прага-Бубны и сесть на поезд, направлявшийся в терезинский концлагерь.

Люди, определенные как полукровки, и дети из так называемых смешанных семей также проходили через Радиорынок. Сюда доставляли евреев с территории всего Протектората. Последний транспорт был отправлен в Терезин в середине марта 1945 года. По имеющимся данным, через канцелярию в Выставочном дворце и лагерь под его стенами прошло 45 513 человек, из них 37 667 до освобождения не дожили. Ярмарочные павильоны-бараки сгорели в самом конце войны. Территорию расчистили и отвели под новую застройку: на этом месте был возведен Parkhotel и Главное управление полиции ЧР. Но дворец и дома по улице Veletržní помнят тысячи евреев, прошедших по ней в сторону железнодорожной станции Прага-Бубны...

После войны в Выставочном дворце разместились государственные транспортные службы, которые уже от своего лица сдавали его под ярмарки до осени 1946 года, когда мероприятия такого рода переместились в Брно. В Праге же вновь начались разговоры о строительстве второго выставочного дворца — технически более современного и составляющего пару с первым. Сохранились чертежи и рисунки этого здания, но проект так и не был реализован.

В 1951 году общество PVV было национализировано, и на смену красочным ярмаркам пришли серые социалистические будни. Дворец перешел к государственной экспортной компании Kovo, разместившей в нем офисы внешнеторговых организаций — Strojexport, Petrimex, Omnipol, Motokov. В подвальных этажах находились склады магазинов Tuzex — чехословацкого аналога советской чековой «Березки». Первый из них открылся в 1957 году. Ресторан и кафе во дворце были закрыты, от былых объектов развлечений остался только кинотеатр, проработавший до трагического августа 1974 года.

В 1958 году здание было объявлено национальным архитектурным памятником, что два десятка лет спустя уберегло его от сноса: после страшного пожара, начавшегося вечером 14 августа 1974 года и потушенного в семь часов утра 20 августа, от Выставочного дворца остался лишь остов из железобетонных конструкций.

От пожара к галерее

Это был один из самых страшных пожаров в современной чешской истории. Выставочный дворец горел шесть дней. События той огненной недели называют «стеклянным адом» — осколки фасадных окон разлетались на десятки метров вокруг. О происходящем писали все газеты, репортажи о нем заполнили телевизионный эфир, но и без этого о пожаре было известно всем: огонь и дым можно было видеть из любой точки Праги и окрестностей.

История пожара в Выставочном дворце и драматические моменты его тушения могли бы послужить основой для фильма-катастрофы с неожиданными поворотами сюжета, драматичными конфликтами и мужественными поступками. Мы же остановимся лишь на ключевых моментах. Возгорание на четвертом этаже обнаружил в 21:00 охранник во время очередного обхода и по специфическому запаху решил, что возникли проблемы с проводкой. Поэтому вместо вызова пожарных он отправился на поиски дежурного электрика, нашел того в кинотеатре среди зрителей, смотревших «Золото Маккены», и уже вместе они поднялись наверх, увидели открытое пламя и попытались сбить его из огнетушителей, которые оказались неисправными. Стало ясно, что своими силами справиться с огнем не удастся. Но драгоценное время было снова упущено, потому что вместо звонка в центральную диспетчерскую по уже действовавшей в 1970-х гг. единой линии 150, охранник набирал обычный городской номер пожарной части района Голешовице...

К моменту прибытия первых бригад площадь возгорания составляла 400 кв. м, огонь быстро распространялся по шахтам лифтов и через системы кондиционирования, пожирая синтетические ковры, перегородки из ДСП и тонны бумаг, которыми здание было буквально завалено. Достаточно сказать, что по нормам тех лет аварийная пожарная нагрузка в «бумагоемких» архивах и библиотеках не должна была превышать 120 кг на кв. м, а в помещениях внешнеторговых контор она составляла тогда 504 кг на кв. м. После нескольких часов тушения был задействован водомет производительностью 5000 л воды в минуту, но он оказался неэффективным: выяснилось, что в Голешовицах недостаточный напор воды. Пожарные расчеты прибывали из других районов Праги и Среднечешского края, но не могли подъехать к зданию из-за припаркованных машин и декоративных ограждений. Эти и другие обстоятельства привели к тому, что пожар не удавалось потушить долгое время, а разрушения оказались катастрофическими. К счастью, обошлось без человеческих жертв. Но и сейчас, почти полвека спустя, обнародованы далеко не все материалы, разъясняющие причины пожара и ошибки в его ликвидации, не названы и его непосредственные виновники.

После трагедии остов здания обнесли глухим забором, и власти долго размышляли, как с ним поступить. Снос казался самым очевидным и простым выходом. Вот тут-то и помог статус архитектурного памятника. В конце концов город решил дворец реконструировать и использовать для новых целей. Предложения были разные: больница, общежитие университета, универмаг, муниципалитет Праги 7, торговый центр, почта, проектный институт и даже музей рабочего движения. Только в конце 1979 года ситуация стала более определенной. Тогда директор Национальной галереи Йиржи Коталик, уже отвоевавший несколько исторических зданий для ее нужд, высказал идею приспособить дворец под обширную коллекцию современного искусства.

Реконструкция, правда, началась лишь в середине 1980-х гг. и шла крайне медленно. Генеральным проектировщиком был выбран Stavprojekt Liberec. Его архитекторы во главе с Мирославом Масаком разработали подготовительную документацию, но долго не могли найти подрядчика. Наконец в августе 1984 года к работам приступила польская компания Budimex, у которой оказалось достаточно рабочих для расчистки завалов, вывоза мусора и восстановления поврежденных элементов из бетона. Планировалось завершить реконструкцию в ноябре 1988 года, но три этажа постоянной экспозиции, где были представлены изобразительное искусство, архитектура, дизайн и сценография, открылись для публики лишь в 1995 году. Фасад здания украсили ворота, спроектированные в 1994 году Михалом Габриэлем. Восстановительные работы продолжались до 2000 года, но именно 1995-й считается началом новой жизни Выставочного дворца и его возрождения как пражского центра современного искусства, места проведения выставок и культурных мероприятий.

Источники

Moutvic M. Pražské vzorkové veletrhy 1920—1951. Praha, 2000

Švácha R. Od moderny k funkcionalismu. Praha, 1995

Vybíral J., Švácha R., Masák M. Veletržní palác v Praze. Praha, 1995

Anděl J. The New Vision for the New Architecture: Czechoslovakia 1918—1938. Zürich, 2006

Gafijczuk D., Sayer D. The Inhabited Ruins of Central Europe: Re-imagining Space, History, and Memory. London, 2013

www.holocist.cz; www.puvod.cz/historie-transportu-prazskych-zidu