Он был узником фашизма и коммунизма и на себе испытал, чем в реальности их теоретические постулаты оборачиваются для человека и мира. Благодаря глубоким юридическим знаниям ему удалось сделать многое для помощи пострадавшим от репрессий. Его усилия отмечены государственными наградами, о нем с уважением и теплотой вспоминают потомки, коллеги и соратники. Якуб Чермин и сейчас является для чехов символом борьбы за свободу и демократию.

Гимназист и репетитор

Якуб Чермин родился 2 мая 1917 года в городе Тын-над-Влтавой. Его родители Карел и Анна Чермины до 1910 года жили в Вене, где Карел выучился на плотника. Однако перебравшись в Богемию, решил заняться сельским хозяйством — семья приобрела небольшую, но вполне процветающую ферму в тынском пригороде Подскали. Карел и Анна были католиками и своим пятерым детям внушали веру в Бога, воспитывали в них почтение к старшим, патриотизм и, что несколько неожиданно для религиозных фермеров из глубинки, уважение к президенту Т. Г. Масарику и его идеям. Так что, можно сказать, демократические принципы Якуб Чермин впитал с раннего детства.

Учился Якуб отлично и с большим увлечением. По окончании им школы в Тыне-над-Влтавой учителя рекомендовали родителям дать возможность одаренному от природы и старательному мальчику учиться дальше. Тут пришлось весьма кстати родство матери Якуба с будейовицким епископом Шимоном Бартой. С его помощью ей удалось определить сына в Йирсикову гимназию — весьма престижное учебное заведение, первое такого рода в Чешских Будейовицах. Его в 1868 году основал епископ Ян Валериан Йирсик как сугубо католическое, но к 1920-м гг. гимназия стала классической государственной с некоторым уклоном в технические предметы.

По замыслу первого и последующих директоров учебное заведение было ориентировано на предоставление достойного образования талантливым молодым людям из небогатых семей, потому плата за обучение с них не взималась. Но вот проживание в католическом общежитии первое время пришлось оплачивать родителям Якуба. Однако уже на следующий год прекрасно успевавший по всем предметам Якуб нашел время для подработки, став тренером по гимнастике. А потом богатые родители некоторых одноклассников платили за его общежитие или предоставляли ему проживание и питание в своих домах за репетиторство. Чермин окончил классическую гимназию с отличием; успешно завершили образование и его подопечные, которым он помогал в учебе.

Из общежития — в концлагерь

В качестве будущей профессии Якуб Чермин выбрал юриспруденцию. В 1937 году двадцатилетний молодой человек переехал в Прагу и поступил на факультет права Карлова университета. Именно к этому времени относятся и его первые шаги на общественном поприще, чему в немалой степени способствовала вольная студенческая жизнь в целом, но особенно обстановка в легендарном общежитии Швегла (Švehlova kolej). Для понимания дальнейших событий, уже через пару лет сыгравших решающую роль в жизни будущего антифашиста, следует сказать несколько слов об этом месте, его обитателях, их взглядах и устремлениях.

Здание общежития в стиле рондокубизма было возведено в пражском районе Жижков на пересечении улиц Grégrovа (ныне Slavíkovа) и Křížkovského в 1923—1925 гг. по проекту архитектора Яна Хладека. Над входным порталом размещены характерные для этого стиля четыре фигуры работы известного скульптора Франты Упрки (брата еще более известного художника Йоже Упрки), символизирующие времена года. Добиться полного государственного финансирования строительства не удалось, осуществить его помогли многочисленные пожертвования и лотереи. Впоследствии некоторые отчисления поступали и от продажи билетов в вечерний кинотеатр «Академия», открытый на первом этаже здания в 1928 году. Но чтобы полностью погасить ипотеку, долгое время требовалось привлекать средства родителей студентов, получавших там жилье: каждая семья должна был купить пай в кооперативе, заплатив 500 крон. Якуб Чермин от материальной помощи родителей отказался. Он продолжал зарабатывать репетиторством, а за отличные результаты в учебе ему была назначена стипендия. Этих денег вполне хватало на оплату общежития и на жизнь.

Возможно, именно паевое участие в финансировании «места жительства» придавало его обитателям смелости в мыслях и поступках. При этом надо учитывать, что по закону политическая деятельность была запрещена в большинстве общежитий, поэтому любые собрания проходили тайно. Однако когда угроза фашизма стала реальностью, об ограничениях забыли: в студенческих рядах шли бурные обсуждения, как ему противостоять, сочинялись декларации и призывы, готовились демонстрации протеста. Якуб Чермин, разумеется, не мог оставаться в стороне.

Эти настроения лишь усилились после оккупации Чехословакии в марте 1939 года. Во время демонстрации, состоявшейся 28 октября 1939 года как протест против отмены оккупантами национального праздника Чехословакии, был тяжело ранен студент-медик Ян Оплетал. По свидетельствам очевидцев, он не был случайной жертвой. Гестапо считало, что именно Оплетал является лидером студенческих протестов, в него стреляли не только солдаты, но и вооруженные сотрудники в штатском, затесавшиеся в ряды студентов. Один из них попал Оплеталу в живот. И хотя раненого немедленно доставили в университетскую больницу, расположенную неподалеку от Карловой площади, и там его прооперировал ведущий хирург профессор Вацлав Пачес, Оплетал так и не оправился. Он умер 11 ноября от перитонита.

Прощание с погибшим студентом состоялось в Праге 15 ноября 1939 года и вылилось в масштабный протест против оккупационных властей. По воспоминаниям одного из участников тех событий, слушателя факультета архитектуры ČVUT Милослава Фенцла, «тысячи студентов были на его похоронах. Процессия прошла сначала вокруг Карлака, а затем отправилась к вокзалу, где гроб погрузили в поезд и отвезли на его родину. Затем демонстрация продолжилась в основном на Вацлавской площади. Там кричали, пели, особенно гимн Hej, Slované, и тому подобное». Якуб Чермин был одним из тех, кто нес гроб на своих плечах.

Реакция нацистов не заставила себя долго ждать. Уже 16 ноября в Берлине Адольф Гитлер провел совещание, где было принято радикальное решение, главной целью которого было вызвать ужас и предотвратить дальнейшие проявления неповиновения Рейху. В направленном в Прагу приказе содержалось три главных пункта: преподавание в чешских университетах должно быть остановлено на три года; любые дальнейшие публичные акции должны быть жестоко подавлены; за каждого погибшего во время демонстрации 28 октября немца должны быть казнены трое чехов, в частности лидеров и представителей студенческих организаций. Было приказано также произвести массовые аресты студентов и заключение их в концлагеря.

В ночь с 16 на 17 ноября гестапо организовало массовый рейд практически по всем пражским студенческим общежитиям. На рассвете сотрудники имперской полиции ворвались в здание общежития Швегла. Среди арестованных был и Якуб Чермин. В ночь с 18 на 19 ноября задержанных студентов из Рузинской тюрьмы перевезли в концентрационный лагерь Заксенхаузен-Ораниенбург. Число узников из Праги достигло 1095, позже к ним присоединились еще 66 студентов из Брно. Их положение в лагере было несколько необычным: студентов рассматривали, скорее, как заложников и инструмент шантажа, чем как пленных. Ни один из них не был убит или замучен, причиной смерти 21 человека стали болезни. При определенных условиях их партиями отпускали, но исключительно при подписании некоторых «соглашений». Последние студенты покинули Заксенхаузен весной 1943 года. Якуб Чермин вышел оттуда в январе 1942-го во многом благодаря усилиям своего старшего брата Карела.

Карел Чермин родился 6 июня 1915 года. В пятнадцать лет стал кадетом Военно-географического института (Vojenský zeměpisný ústav, VZÚ) в Праге, где изучал гелио- и фотолитографию. Окончив с отличием VZÚ в 1934 году, остался там же, но уже в качестве профессионального военнослужащего. Параллельно учился в государственной средней школе в Карлине, в 1937 году получил там аттестат зрелости и в том же году поступил на факультет естественных наук Карлова университета, где изучал географию, химию и физику. Как и младший брат, Карел Чермин был вынужден прервать учебу из-за закрытия университетов. Но ему повезло: он не был арестован и даже нашел работу в Управлении геодезии и картографии. Став участником антифашистского сопротивления, членом подпольной группы Obrana národa («Защита нации»), он получил задание саботировать работу управления. Благодаря Карелу Чермину более 1800 стеклянных негативов официальных карт, которые должны были быть переданы оккупантам, на протяжении всех военных лет к ним так и не попали. Это позволило восстановить печать и издавать карты для нужд обороны освобожденной Чехословакии сразу после мая 1945 года.

Связи в Военно-географическом институте, преобразованном в период Протектората в Картографическое управление, помогли Карелу обосновать необходимость устройства туда младшего брата в качестве контрактника. Якуб был освобожден из концлагеря, приступил к работе и присоединился к тем студентам, которые продолжали нелегальное сопротивление оккупантам.

А после войны…

В мае 1945 года Якуб Чермин оказался среди самых активных участников Пражского восстания, а в июле 1945 года вернулся к занятиям в университете. Помимо поста заместителя председателя в органах студенческого самоуправления он отвечал также за размещение студенческой собственности. Ему было уже 28 лет, когда он наконец завершил юридическое образование и в феврале 1946 года получил степень доктора права. Месяц спустя Чермин стал членом Провинциального национального комитета и верховным комиссаром политического управления. Однако вскоре был отпущен с этих должностей, чтобы полностью посвятить себя работе в Союзе освобожденных политических заключенных (Svaz osvobozených politických vězňů a pozůstalých, SOPVP) в качестве заместителя генерального секретаря.

Союз был основан в 1945 году и как относительно независимая и идеологически не ангажированная организации просуществовал до 1948 года. Целью Союза был поиск и объединение освобожденных из концентрационных лагерей или вернувшихся из вынужденной эмиграции лиц и оказание им всяческой помощи и поддержки. К ним же приравнивались люди, арестованные, попавшие в заключение или бежавшие из Чехословакии во время войны из-за своих политических воззрений, пострадавшие от фашизма по причине национальности, расовой принадлежности или религиозных взглядов.

Формально высшее руководство SOPVP, прошедшее через фашистские концентрационные лагеря, полностью соответствовало профилю и задачам Союза. Однако его председателем был назначен будущий министр безопасности Ладислав Копржива — один из самых жестоких организаторов политических процессов 1950-х гг., а заместителем председателя — убежденный коммунист и сталинист министр почт Алоис Нойман. Правда, Якуб Чермин взаимодействовал в основном со вторым заместителем председателя — Миладой Гораковой. Она представила Чермина президенту Э. Бенешу как участника антифашистского сопротивления. И именно их совместная деятельность стала причиной второго ареста и многолетнего заключения Якуба.

Чермин не отвернулся от Милады Гораковой, не предал их дело даже после февральского коммунистического переворота и ее политической опалы. Они вместе были исключены из SOPVP, а 15 марта 1952 года Якуб был арестован. Ему вменялось в вину «преступное сотрудничество со шпионкой М. Гораковой». За государственную измену он был приговорен к шести годам заключения, поражению в гражданских правах и конфискации всего имущества. Сначала Чермин отбывал наказание в тюрьме в Валтице, затем его отправили на каторжные работы в угольных шахтах и добычу известняка в карьерах в Банска-Бистрице.

Но и на воле творились дела страшные. При странных обстоятельствах ушла из жизни первая жена Якуба, работавшая старшей медсестрой. Было заявлено, что она якобы покончила жизнь самоубийством. Однако вскрытие показало, что она умерла от кровотечения и удушья. Мужа из заключения на похороны не отпустили, и, как оказалось, никакого следствия по факту кончины проведено не было. Не смог Чермин добиться открытия дела и после освобождения.

Из коммунистической неволи он вышел 4 декабря 1957 года. Но вернуться к юридической практике и к какой-либо службе ему позволено не было. Более десяти лет вплоть до реабилитации в 1968-м Якуб Чермин работал гальваником и подсобным рабочим. После признания его незаконно обвиненным и осужденным смог устроиться экономистом в издательство «Медицинская литература», а выйдя в 1972 году на пенсию, подрабатывал корпоративным юристом. О занятии какой-либо руководящей должности по-прежнему не могло быть и речи.

Перевернуть страницу жизни

Сделать это Якубу Чермину удалось только после Бархатной революции. В то время ему, антикоммунисту и опытному юристу, стали активно предлагать посты на государственной службе и в коммерческой сфере. Но он отказывался, считая своей главной задачей вернуться в Союз политзаключенных и восстановить истинный смысл его существования, особенно верную интерпретацию новейшей истории государства в период Второй мировой войны и 1950-х гг.

В социалистической Чехословакии Союз освобожденных политических заключенных ожидаемо превратился в провластную структуру. После коммунистического переворота 1948 года организация, позже переименованная в Союз борцов-антифашистов (Československý svaz protifašistických bojovníků), стала номенклатурной, полностью и безоговорочно поддерживавшей политику Коммунистической партии. И людям, реально пережившим тяготы фашистских концентрационных лагерей, но не ставшим прислужниками власти, в ней не нашлось места. Особенно тем, кто, как Чермин, стал жертвой еще и коммунистических репрессий.

В 1990 году в Чешской Республике был создан Чешский союз борцов за свободу (Český svaz bojovníků za svobodu — CSBS). Именно к нему присоединился Якуб Чермин, заняв сначала пост заместителя председателя, а с 1991 по 2002 год — председателя.

Работа в CSBS не была синекурой: споры и конфликты между членами, финансовые проблемы… Дочь Якуба Маркета Черминова вспоминает: «Отец однажды вернулся домой ужасно расстроенный и рассказал, что пришел к нему один из членов Союза, и у них состоялся такой разговор. Папа говорит: „У меня тут бюджет трещит по швам, дотаций нет. Что делать?“ А тот отвечает: „У тебя же на балансе два восстановленных легионерских дома. Что ты дуришь? Продай каждый за двадцать пять миллионов, оставь половину, раздели половину между народом, и будешь лучшим председателем в мире“. Отец не понял: как это? За деньги же нужно отчитываться. „Так только через десять лет! Где ты будешь к тому времени?“ — отвечал ему собеседник. Папа тогда это воспринял ужасно. Несмотря на ограниченный бюджет, он спас те два дома. Один, правда, потом, при другом председателе, все равно был продан ниже стоимости. И куда пошли деньги, неизвестно…»

Помимо работы в Союзе Якуб Чермин написал около 200 статей на юридические и политические темы. Он был инициатором нескольких законов о компенсациях участникам Сопротивления, не раз выступал по этому вопросу в парламенте Чехии. Лично принимал участие в разработке законов о статусе чехословацких военнослужащих в иностранных армиях, об определении термина «чехословацкий партизан», о пенсионном обеспечении и единовременных выплатах жертвам нацистских преследований. Особо стоит отметить его роль в переговорах по содержанию текста чешско-германской декларации, на основе которой производились выплаты компенсаций чешским узникам и антифашистам.

Из-за разногласий с некоторыми руководителями CSBS Якуб Чермин покинул пост председателя в 2002 году. Кавалер Чехословацкого военного креста от президента Э. Бенеша (1946) и Ордена Т. Г. Масарика III степени за гуманистические взгляды от президента В. Гавела (1996), почетный гражданин Праги и Тына-над-Влтавой скончался в Праге 27 августа 2009 года в возрасте 92 лет. 27 января 2019 года на улице Jaselská (Прага 6) на доме, где проживал Якуб Чермин с 1960 по 2009 год, была открыта мемориальная доска с барельефом.

Литература

Čermín J. Národ se ubránil — 1939-1945 — sborník prací historiků a pamětníků. Praha, 1995

Sárka J. Studentské Hnutí Odporu. Praha, 2019

Kramer M., Smetana V. Imposing, Maintaining, and Tearing Open the Iron Curtain: The Cold War and East-Central Europe, 1945—1989. Lexington Books, 2013

Morsch G., Ohm А., De Pasquale S. «All Europe was here»: survivors of the concentration camps of Ravensbrück and Sachsenhausen in post-war European politics. Metropol, 2004