12 февраля 2015 года в Минске после многочасовых изнурительных переговоров «Нормандской четверки» были согласованы договоренности об урегулировании ситуации в Донбассе. Как рассказывал министр иностранных дел Украины Павел Климкин, у лидеров Германии, Франции и Украины несколько раз возникало острое желание прекратить встречу и оставить Путина одного. Но в конечном итоге политическая выдержка и терпение украинского президента и его коллег из Европы были вознаграждены: был одобрен документ, названный Комплекс мер по выполнению Минских соглашений, а также Декларация участников Минского саммита. Их часто называют «Минским пакетом» или просто Минском-2. Уже через несколько часов после их опубликования они стали предметом острой дискуссии. Многие считают их победой Путина и капитуляцией Петра Порошенко и европейских лидеров. Нормальные люди говорят об этом с тревогой и сожалением, а кремлевские пропагандисты, рептильные российские дипломаты и политологи — с нескрываемым торжеством, объясняя это военной и политической слабостью Европы, мягкотелостью Вашингтона и мощью вставшей с колен России. Есть и противоположная точка зрения: Путин был вынужден согласиться с прекращением огня, поскольку западные лидеры доходчиво объяснили российскому президенту, что продолжение вооруженной интервенции в Донбассе приведет к новой волне экономических санкций, передаче Украине современных вооружений и военной техники и полной политической изоляции России с весьма неприятными личными последствиями для него лично и людей из высшего слоя московского истеблишмента. Нет также согласия относительно самого главного: перспектив выполнения Минского пакета. Аналитики и журналисты в большинстве своем оценивают их достаточно пессимистически. Одни считали, что Москва и ее марионетки на Донбассе сорвут его с самого начала либо нарушат уже в ближайшие дни, другие, оптимисты, все же надеются, что перемирие продержится несколько месяцев. К моменту написания этой статьи уверенности в том, что удастся прекратить боевые действия на Донбассе не было. Скорее, наоборот. Пророссийские террористы самым вопиющим образом нарушали перемирие, с тем чтобы выдавить украинские войска из района Дебальцево. И все же вопрос о том, удастся ли с помощью Минского пакета остановить российскую вооруженную агрессию против Украины, оставался открытым.

О чем договорились в Минске

Минские договоренности 12 февраля 2015 года посвящены тому, как должны выполняться предыдущие соглашения по Донбассу, достигнутые там же, в Минске, в сентябре 2014 года. Они разделяются на три смысловых блока. Первый относится к прекращению боевых действий. Он включает в себя «незамедлительное и всеобъемлющее прекращение огня»; отвод всех тяжелых вооружений двумя сторонами в целях создания зоны безопасности шириной минимум 50 км друг от друга, который должен начаться не позднее второго дня после прекращения огня и завершиться в течение 14 дней; а также «эффективный мониторинг и верификацию режима прекращения огня и отвода тяжелого вооружения» со стороны ОБСЕ; освобождение и обмен всех заложников и незаконно удерживаемых лиц по принципу «всех на всех». Однако реализация ключевого условия обеспечения мира на Донбассе — восстановления украинского контроля над всей российско-украинской границей — поставлена в зависимость от «всеобъемлющего политического урегулирования» и конституционной реформы в Украине. Неясно также, как и когда будет осуществлен вывод с территории Украины всех иностранных, то есть российских, вооруженных формирований, наемников и военной техники, а также разоружение всех незаконных групп.

Второй блок посвящен политическим вопросам. Предполагается, что будет начато обсуждение порядка проведения местных выборов на территориях, которые в документе именуются «отдельными районами Донецкой и Луганской областей», то есть части этих областей, находящихся под контролем террористических группировок и российских войск; законодательное определение Верховной Радой границ этих территорий; амнистия и помилование лиц, связанных с «событиями, имевшими место в этих районах» — так именуется на дипломатическом языке сепаратистский мятеж, а также осуществлена конституционная реформа, предполагающая децентрализацию и принятие «постоянного законодательства об особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей».

Наконец, третий смысловой блок относится к восстановлению социально-экономических связей между упомянутыми «отдельными районами» и Украиной, включая социальные переводы, прежде всего — выплату пенсий, и одновременно возобновление налогообложения в рамках правового поля Украины. В этих целях, говорится в одобренном «нормандской четверкой» документе, Украина восстановит управление сегментом своей банковской системы в районах, затронутых конфликтом, и, возможно, будет создан международный механизм для облегчения таких переводов.

Совершенно естественно, что аналитики и журналисты с увлечением взвешивают каждый пункт договоренностей 12 февраля 2015 года, пытаясь определить, какой из них является уступкой украинской, а какой — российской стороны. Такой подход понятен, однако, он не учитывает одного важного обстоятельства: реальное политическое и военное содержание имеют лишь обязательства о прекращении огня и, возможно, об отводе тяжелых вооружений и обмене заложниками, да и то при благоприятном стечении обстоятельств, а точнее — если Кремль и террористические формирования выполнят договоренности. Все остальные элементы «Минского пакета» предполагают либо начало переговоров по соответствующим проблемам, либо их выполнение обусловлено результатом этих переговоров. Иными словами, в лучшем случае речь пока идет только о перемирии, о продолжительности которого судить трудно. К сожалению, видимо, прав российский историк Борис Соколов, подчеркнувший недавно: «Даже если перемирие продлится какое-то время, шансов на то, что Минск-2 приведет к более или менее прочному мирному урегулированию, хотя бы на уровне „замороженного конфликта“, практически нет» ¹.

Выигрыш Украины?

И в России, и в Украине большинство экспертов склоняется к мысли о том, что одобрение «Минского пакета» — очевидный выигрыш Путина. Об этом пишут и говорят не только штатные кремлевские пропагандисты с погонами и в штатском, но также исследователи и журналисты, искренне переживающие за судьбу Украины. Главный аргумент состоит в том, что Украина не смогла добиться контроля над границей с Россией, и, следовательно, российские войска, вооружения и боеприпасы как перебрасывались, так и будут перебрасываться на подконтрольные мятежникам территории «отдельных районов» Донбасса. В этих условиях Киев не сможет восстановить свой контроль над этими районами, тогда как Путин и его клика, по сути дела, ничем не поступились.

Это верно, но посмотрим на ситуацию с иной точки зрения. Сегодня соотношение сил между Украиной, с одной стороны, и Россией вкупе с донбасскими террористами, с другой, не позволяет Киеву надеяться на военную победу. Украинские войска могут разгромить террористические группировки, но пока не способны справиться с находящимися в Донбассе российскими регулярными частями, численность которых там, по оценкам Киева, составляет от 8,5 до 10 тысяч человек или около одной трети противостоящих Украине сил. При этом российские войска и террористические формирования имеют эффективные средства ПВО; беспилотники, необходимые для ведения разведки; средства радиоэлектронной борьбы и другое современное вооружение, которого нет у украинской армии. В итоге, украинские вооруженные силы не могут использовать боевую авиацию, серьезно уступают противнику в области разведки, целеуказания и так далее. В этих условиях война на Донбассе просто перемалывает наиболее боеспособные части Вооруженных сил Украины и Национальной гвардии. Это один из элементов стратегии Путина, который стремится провоцировать Киев и втягивать его в боевые действия. Расчет, судя по всему, делается на то, что сочетание растущих потерь от непрекращающихся боевых действий и отсутствие реальной перспективы добиться военного успеха скорее рано, чем поздно, приведет резкому ослаблению позицией нынешнего руководства, его падению и глубокой дестабилизации социально-политической обстановки в Украине.

Соответственно, Украина жизненно нуждается в перемирии. Если прекращение боевых действий продлится хотя бы несколько месяцев, военно-политическое положение в регионе изменится. Военная передышка позволит Украине если не решить, то, по крайней мере, начать решать острые социально-экономические проблемы, реализовать имеющиеся планы экономических и институциональных реформ, обновить государственный аппарат, командные кадры армии. Украинские эксперты подчеркивают, что отсутствие серьезных успехов в войне с Россией и ее марионетками во многом обусловлено слабостью и некомпетентностью высшего офицерского состава. В условиях перемирия можно внимательно оценить военные кадры, подобрать хорошо показавших себя в боевых действиях офицеров и продвинуть их на высокие командные должности; обучить личный состав и так далее.

Особое значение имеет укрепление правоохранительных органов и службы безопасности. Со времен провозглашения независимости в армейском руководстве и всех органах власти в Украине находятся российские агенты, число которых заметно увеличилось во время правления Януковича. Как заметил, например, бывший руководитель украинской разведки Николай Маломуж, «есть агентура стратегического уровня, о наличии которой мы можем судить по тому, как сдали Крым и какие у нас потери. Эта агентура до сих пор в полной мере не выявлена СБУ... На низшем уровне есть офицеры, которые не выдавали себя до какого-то момента, но сейчас этот период наступил. Сейчас идет активизация планов противника и формирование мощной агентурной сети в войсках для дезорганизации нашей работы, получения системной информации, определения средств и целей наших Вооруженных сил» ².

Перспективы военной передышки во многом зависят от способности Киева поставить ключевые интересы страны выше политических эмоций, причем эмоций совершенно понятных и оправданных. Естественная реакция украинского общественного мнения на вооруженное вторжение — дать решительный отпор и выдворить врага за пределы страны. Но если соотношение военных сил на том или ином участке складывается не в пользу Украины, то продолжение там боевых действий приводит лишь к новым и новым потерям. Речь, в первую очередь, идет о положении в районе Дебальцево, где, несмотря на объявленное прекращение огня, российские войска и террористические группировки не прекратили попытки силой выдавить украинские войска и захватить важный транспортный узел. Ситуация в этом районе сложилась явно не в пользу Украины — вражеские силы смогли практически полностью окружить украинскую группировку, что грозит серьезным поражением. «На Дебальцевском плацдарме, — писал видный украинский журналист Юрий Бутусов, — наша армия уже месяц без перерыва отражает атаки врага. Эти люди давно превзошли все мыслимые пределы человеческого подвига. Они нанесли российским наемникам невиданные потери, которые достигли таких масштабов, что противник был вынужден начать их признавать». Но, продолжал он, положение там настолько тяжелое, что надо выходить «немедленно, пока есть силы, пока российские войска не замкнули окружение и не создали абсолютный „котел“, пока мы можем отвечать огнем, пока есть техника, которую сейчас расстреливает российская артиллерия на позициях» ³.

Иными словами, у Украины есть шанс реализовать мирную передышку и использовать ее для наращивания сил, если Киев не поддастся на провокации Кремля и будет исходить из старого, но верного принципа: «Политика есть искусство возможного».

Путин: победитель или лузер?

Если бы Путин был уверен в своих силах, ему бы ничто не мешало диктовать свои условия прекращения войны на Донбассе прямо из Кремля или любимой резиденции «Бочаров ручей» в Сочи. Но сам тот факт, что Путин был вынужден всю ночь вести в Минске переговоры с украинским президентом, свидетельствует, что политические и военные ресурсы Кремля близки к исчерпанию. Разберемся по порядку.

Год назад, в январе или феврале 2014 года, когда во время Сочинской олимпиады в защищенных от прослушивания помещениях «Бочарова ручья» члены российского Совета безопасности и их подручные принимали решение о вторжении в Украину, они ставили перед собой поистине наполеоновские цели. Ближайшее будущее виделось им в розовом свете: сначала аннексия Крыма, затем провоцирование мятежа на всем юго-востоке Украины и победное шествие российских войск от Сум и Харькова до Запорожья, и от Запорожья до Одессы. Появление российских танковых бригад на границе с Молдовой должно было обеспечить выгодное для Москвы голосование на парламентских выборах, затем — включение Молдовы в Русский мир и создание мощного российского военного кулака вблизи северной части Балкан. В Кремле, основываясь на опыте вторжения в Грузию в 2008 году, были уверены, что Запад слаб и мягкотел, не сможет и не захочет всерьез противодействовать вставшей с колен России. А от дальнейших перспектив у кремлевских мечтателей просто кружилась голова. Им виделись российские войска, в течение двух недель берущие штурмом Киев и за два дня достигающие Таллинна, Риги, Праги и Варшавы. И, наконец, после создания на обломках Европы Четвертого рейха, Путину грезилось как он вместе с американским президентом и председателем КНР решает судьбы мира. Это не фантазия автора. Примерно такой сценарий был в деталях описан в сочинении Михаила Юрьева «Третья империя», ставшего, как утверждают знающие люди, настольной книгой сотрудников Администрации президента России.

Поначалу все шло как задумывалось. Воспользовавшись слабостью Украины, Москва сумела оккупировать и аннексировать Крым. Бывший в феврале-мае 2014 года исполняющим обязанности президента Украины Александр Турчинов рассказывает, как это происходило. «Наши Вооруженные силы, расположенные в Крыму, на 80 % укомплектованы местными контрактниками, для которых служба была просто заработком. И настроение их ничем не отличалось от настроений местных жителей полуострова. ... На украинско-российской границе начали концентрироваться штурмовые подразделения российских войск, а у нас фактически не было армии. Я дал команду собрать боеспособные части, для того чтобы проанализировать возможность вхождения в Крым силами наших войск из центральных областей Украины. Через сутки, которые были даны на эту работу, мне доложили, что у нас 4500—5000 военнослужащих на всю страну, готовых выполнять приказ. Вот это была вся украинская армия в феврале-марте. ... Концентрация вдоль всей границы десантных и бронетанковых подразделений Вооруженных сил Российской Федерации усиливалась. При этом особая опасность была на черниговско-киевском направлении: в случае вторжения они могли быть в Киеве буквально за несколько часов. ... Ими (русскими — ЮФ) был отработан детальный план отсечения Восточной Украины по линии Харьков—Днепропетровск, а также оккупации южных областей (Запорожской, Николаевской, Херсонской и Одесской) с выходом на Приднестровье. Финальная точка плана — захват охваченного беспорядками Киева и реставрация марионеточного режима Януковича для прикрытия агрессии от возмущения мирового сообщества» ⁴.

Следующим шагом стал мятеж на Донбассе. Часть тамошних элит, тесно связанная с режимом Януковича и его семьей, в том числе некоторые руководители местных правоохранительных органов, пророссийская агентура, включая заброшенные в Донецкую и Луганскую области разведывательно-диверсионные группы ФСБ и ГРУ, спровоцировали массовые беспорядки и захваты административных зданий. Бывший начальник Луганского управления СБУ Александр Петрулевич рассказывал, как действовали российские спецслужбы: «Во время этих митингов (в марте 2014 года — ЮФ) неоднократно фиксировали факт приезда автобусов с людьми, скажем так, специфической внешности: у них были заготовлены „коктейли Молотова“ и дубинки. Кроме того, в Луганске и области начали появляться молодые спортивные люди, они размещались в гостиницах и бывших пионерлагерях. Мы стали изучать, зачем они концентрируются в Луганской области. В итоге вышли на вторую группу, диверсионно-разведывательную, у которой оказались тесные контакты с ФСБ и ГРУ РФ. Россияне не просто контролировали группу, они полностью ее сформировали» ⁵.

Свою роль сыграли заброшенные из России отряды наемников. Уже с февраля 2014 года в Кремле осознали, что без массированной поддержки мятеж в Донбассе может затухнуть, в России началась вербовка добровольцев, а по сути дела наемников, в том числе через военкоматы, то есть государственными органами. По украинским данным, скорее всего полученным от разведки, к 1 августа 2014 года военкоматами было завербовано и отправлено в Украину чуть более 36 тысяч человек, из которых около 11 тысяч вернулись домой ⁶. Судьба остальных так и осталась неизвестной. Часть погибла, часть до сих пор воюет с украинской армией, часть затерялась на бескрайних просторах России.

Поджечь мятеж в Донбассе Путину удалось. Но дальше его политика стала давать сбои. Несмотря на усилия засылавшихся из России провокаторов, в остальных областях юго-востока Украины беспорядки не привели к серьезной дестабилизации обстановки и постепенно к началу лета затихли. Украине удалось поднять боеспособность вооруженных сил и Национальной гвардии. Запад проявил неожиданную для Кремля решимость и ввел ужесточавшиеся шаг за шагом экономические санкции. В начале мая 2014 года Путину пришлось отказаться от крупномасштабного вооруженного вторжения в Украину. Сосредоточенные на границах войска, насчитывавшие до 40 тысяч человек, так и не получили приказ к выступлению. Руководители США и ряда европейских стран, в том числе Германии, предупредили Путина, что вторжение в Украину приведет к весьма жестким экономическим санкциям и, возможно, значительному усилению военного потенциала стран НАТО вблизи российских границ. В середине 20-х чисел апреля 2014 года состоялись телефонные разговоры министра обороны США Хейгела с Шойгу и начальника Объединенного комитета начальников штабов США генерала Демпси с начальником Генштаба ВС России Герасимовым. Комментируя эти разговоры, Шойгу назвал рост активности вооруженных сил США и НАТО у российских границ в конце апреля «беспрецедентным». Скорее всего, эта активность несколько остудила горячие головы в Кремле.

Антитерророистическая операция украинских войск в Донбассе дала свои результаты. К середине августа 2014 года положение террористических банд стало критическим. Им на помощь были брошены российские регулярные части, противостоять которым еще очень слабая украинская армия не смогла. Результатом стали так называемый иловайский котел, а затем — договоренности, согласованные в Минске в сентябре 2014 года, и первое перемирие. Чем оно кончилось хорошо известно: в январе 2015 года донбасские террористы при поддержке российских войск в очередной раз спровоцировали вспышку военных действий. Усилия лидеров Франции и Германии привели к саммиту «Нормандской четверки» в Минске, договоренностям Минск-2, выполнение которых вызывает серьезные сомнения.

Но вернемся к Путину. Навязываемый кремлевской пропагандой образ великого лидера великой России не имеет ничего общего с действительностью. Он фактически не смог достичь ни одной цели, которую ставил перед собой. Украина, бывшая до начала 2014 года дружественным и даже «братским» государством, превратилась в самого жесткого и непримиримого врага России. Чем бы ни завершилась война в Донбассе, Украина видит единственную гарантию своей безопасности и независимости в интеграции в западные экономические и военные структуры, в том числе НАТО. Рухнула казавшаяся кремлевским обитателям реальной идея воссоздания Российской империи: без Украины любые варианты «евразийской интеграции» просто бессмысленны. Минск и Астана в очередной раз осознали исходящие из России угрозы и пытаются разными способами защитить свой суверенитет, хотя пока и не рискуют открыто бросить вызов Москве. Горячечные мечты о приращении России за счет юго-восточных областей Украины, так называемой Новороссии, оказались несостоятельными.

В отношениях с Западом произошло именно то, чего Кремль стремился избежать на протяжении последних 20 лет. Провалилась стратегия вбивания клиньев между США и Европой, что считалось необходимым для достижения чуть ли не сакральной цели — построения некоего многополярного мира. Несмотря на расхождения относительно конкретных мер противодействия московской экспансии, западные страны едины в том, что эту экспансию необходимо остановить. НАТО вновь обрела raison d'être. Стала реальной перспектива появления крупных контингентов войск стран-членов Альянса вблизи российских границ. Прокремлевские пропагандисты утешают и население, и саму власть тем, что «Крым наш», Россия встала с колен, а «мы им, наконец, показали!» Российские военные превращают полуостров в «непотопляемый авианосец», чтобы грозить оттуда соседним странам. Но это слабое утешение: на содержание Крыма необходимо истратить десятки миллиардов вовсе не лишних долларов. А наращивание военного потенциала России в Черноморском бассейне будет нейтрализовано усилением там военного присутствия стран-членов НАТО на суше и на море. Такова природа новых стратегических отношений России и Запада. Там все яснее представляют себе подлинное лицо Путина и общаются с ним только для того, чтобы остановить его агрессию против Украины. И для этого есть причины: спровоцировав террористический мятеж на Донбассе и послав туда российские войска и наемников, Путин панически боится признать свою ответственность за вызванные этим гибель тысяч и страдания миллионов людей. Он нагло врет, отрицая участие российских войск в войне на Донбассе, изворачивается, подобно мелкой шпане, задержанной за очередные отвратительные художества, издевательски повторяя: «А ты докажи, начальник!» По сути дела, к этой непритязательной формуле, популярной в уголовном мире, сводятся его беседы с западными лидерами, призывающими вывести войска из Украины. Не лучше обстоят дела внутри страны. Основанная на экспорте углеводородов экономика пошатнулась. Ее подрывают западные санкции и упавшие цены на нефть. Растут цены и снижаются доходы населения. Иными словами, банкротство Путина становится все более очевидным.

Что будет дальше?

Предсказать дальнейшее развитие событий в Украине и вокруг нее крайне трудно. Сегодня стратегия Путина нацелена на то, чтобы оставить Донбасс в составе Украины, одновременно вынудив Киев не только признать его особый статус, но и предоставить лидерам террористов право вето относительно ключевых стратегических решений. В Киеве отлично видят, чем грозит Украине согласие с этим довольно примитивным требованием. Вместе с тем, нет ясности относительно будущего Донбасса, а точнее — части территории Донецкой и Луганской областей, оккупированной Россией. Нельзя исключать, что рано или поздно Украина будет вынуждена от этих районов отказаться. Потеря Донбасса, несомненно, будет тяжелым политическим поражением Украины. Наиболее болезненно это воспримут те, кто сейчас воюет в Донбассе и гибнет там. Но одновременно это играют на руку Путину, одна из целей которого — втягивать Украину как можно глубже в изнурительную войну на истощение, в том числе политическое. Сможет ли Киев вырваться из этого порочного круга, пока неясно. В этих условиях, Минск-2 — может быть, и плохой вариант, но единственный, дающий возможность передышки. Она может и не состояться, но тогда Путина и его донбасских марионеток ждут новые санкции, ужесточение изоляции и, в конечном итоге, суд в Гааге. Противостоять всему цивилизованному миру путинская Россия не сможет.