Не 1944-й, а 2019 год. Российские правоохранители назвали эти обыски «специальной операцией», а задержанных — рядовыми членами и главарями «Хизб ут-Тахрир», международной исламской организации, провозгласившей своей миссией объединение стран в исламский халифат. Представители организации не поддерживают террористические и любые насильственные методы для достижения цели, однако Верховный суд России запретил «Хизб ут-Тахрир» в 2003 году, признав его террористическим объединением. На материковой части Украины деятельность организации не запрещена.

Адвокаты отмечают, что все задержанные имеют отношение к «Крымской солидарности» — правозащитной организации, объединившей адвокатов, активистов и родственников политзаключенных. Она появилась в 2016 году после второй волны арестов крымских мусульман и помогала противостоять обвинениям в суде и поддерживать семьи задержанных.

Из нескольких домов и машин 27 марта изъяли исламскую литературу (по большей части запрещенную в России). Активисты заявили, что ее им подбросили, а обыски назвали политически мотивированными. В этом не сомневаются даже дети. А дети очередных арестованных крымских активистов — и подавно. Этих детей, кстати, 55. Они вырастут с убеждением, что их отцы, да и они сами — живой пример людей, пострадавших от режима за религиозные и политические взгляды. Каждое поколение крымских татар не просто помнит про гонения и депортацию отцов и дедов, но и видит репрессии своими глазами. Вряд ли такая возможность прикоснуться к истории способствует установлению так называемой стабильности в регионе, к которой так стремится российская власть.

«Обезвреживали» крымских правозащитников так, будто речь шла о серийных маньяках-убийцах. Когда начались обыски, выяснилось, что четверых из них дома нет, тогда оперативные группы направились искать их к родственникам. Обыски прошли на окраине Симферополя, в поселках Каменке и Строгановке, где преимущественно живут крымские татары. Один микрорайон оцепили, выставили вооруженные посты, у всех выезжающих проверяли паспорта, машины досматривали. Несколько оперативных групп прошли по домам, взламывая те, где им не открывали — искали активистов. Троих позже задержали в Ростове-на-Дону, о четвертом из официальных документов ничего не известно, хотя ФСБ заявила о его аресте.

Правительство аннексированного Крыма подтвердило, что полностью поддерживает предпринятые правоохранительными органами меры.

В управлении ФСБ задержанным зачитали постановление о возбуждении уголовного дела. Пятерым вменяют в вину организацию террористического сообщества в Симферополе, остальным — участие в этом сообществе.

Киевский районный суд Симферополя арестовал всех задержанных до 15 мая всего за два дня. На второй день у суда собралось около пятисот человек, пришедших поддержать активистов. Здание суда было оцеплено ОМОНом. После суда родственники активистов пытались отправить передачи в СИЗО, но им сказали, что арестованных там нет. Адвокаты начали поиски — безуспешно. Позже выяснилось, что активисты находятся в ростовском СИЗО.

— Мы надеемся, что адвокаты в ближайшее время смогут попасть к подзащитным и узнать об их самочувствии и состоянии. Пока только я и адвокат Лиля Гемеджи смогли пройти к подзащитным, Ремзи Бекирову и Руслану Сулейманову, — рассказал адвокат Эдем Семедляев. — В СИЗО в принципе адвокатам сложно попасть: мало кабинетов, в которых можно встретиться с подзащитным, а желающих встретиться много. И даже если в шесть часов утра ты пришел в СИЗО и занял очередь, тебе не всегда удается пройти. О давлении на наших подзащитных нам пока неизвестно. По крайней мере, на моего подзащитного пока не оказывается давление, но его сильно избили при задержании. Я считаю, что активистов и журналистов преследуют по национальным и религиозным признакам, так как в большинстве своем крымские татары не признали положение, в котором находится сегодня Крым. Эти ребята помогали семьям заключенных, рассказывали о задержаниях других крымских татар. Это активные люди, которые не стояли в стороне.

Крымских татар в России преследуют с XV века, с тех пор, как полуостров стал частью Российской империи: две волны эмиграции после Крымской войны, репрессивная политика в 1930-х гг., раскулачивание, коллективизация, массовая депортация в 1944-м. Нынешний уголовный процесс местные активисты уже окрестили делом «второй Симферопольской группы». Первая появилась осенью 2016 года, когда после массовых обысков российские правоохранители задержали пятерых крымских татар, предъявив такое же обвинение — участие в «Хизб ут-Тахрир». Всего по этому делу в Крыму арестованы 55 человек. На тех, кто сочувствует им, освещает процессы, защищает и поддерживает семьи арестованных, оказывается давление.

— В Крыму нарушается даже российское законодательство. Доступ адвокатов к арестованным на первом этапе невозможен. Не было еще ни одного случая, когда адвокату позволили присутствовать при обыске. Известно и доказано множество случаев, когда силовики подбрасывали оружие и наркотики в дома крымских активистов, но ни одного уголовного дела против силовиков не возбудили, — говорит активист Риза Асанов, который в январе 2019 года учился в Москве в Школе общественного защитника.

Он рассказал, что в Крыму всего десять адвокатов, готовых заниматься политически мотивированными уголовными процессами, в том числе делами крымских татар, поэтому довольно большая часть работы ложится на общественных защитников. Риза планировал отстаивать интересы соотечественников, но был вынужден уехать в одну из стран Европы после нескольких покушений на его жизнь.

Пишут, что в 1944 году татар воспринимали как «этнос, который может относиться к этносам противника в войне», и потому депортировали. Сегодня крымские татары открыто говорят о том, что переход Крыма к России незаконен. Так что там было про этносы противника в войне?..