«Мир, прогресс, права человека — эти три цели неразрывно связаны, нельзя достигнуть какой-либо одной из них, пренебрегая другими», — сегодня эти слова, как никогда, актуальны. Два года назад человечество отметило столетие со дня рождения Андрея Сахарова, а теперь закрыт правозащитный центр, носивший его имя и многие годы служивший не только важнейшим в Москве местом распространения прогрессивных идей, но и настоящим домом для многих представителей нашей интеллигенции...

Здесь учились, слушали концерты — музыку и стихи, общались, заводили новые знакомства, пили чай, встречали и провожали любимых и друзей… Кого-то из них — в последний путь…

И вот снова — 21 мая, день рождения Андрея Сахарова, время всегдашней маевки — а наш центр закрыт…

«Мир, прогресс, права человека…» Да о чем это вообще?..

А сам он так и ушел, не понятый страной, историю которой озарил светом собственной судьбы. Ушел, не принятый тем «агрессивно-послушным» сегментом нашего общества, который интересуется лишь собственным благополучием.

— Ну что, дадим слово А. Д. Сахарову?

Съезд народных депутатов:

— Нет!

Председатель:

— Андрей Дмитриевич, уложитесь в пять минут.

Сахаров:

— Я скажу то, что считаю необходимым сказать.

Продолжает:

— Я убежден, что выборы Председателя Верховного Совета проходили безальтернативно. Это не выборы: происходит простое назначение и формальное утверждение… Необходимо ограничить функции КГБ вопросами международной безопасности…

— Два регламента!

Он продолжает. Шум в зале, ему отключают микрофон…

Снова шум в зале и его, кажется, слабый голос: «Я пропускаю очень многое…»

Ах, свобода, ах, свобода.

У тебя своя погода.

У тебя — капризный климат.

Ты наступишь, но тебя не примут.

И. Бродский. Песенка о свободе

Капель

Звенит капель, тает лед. Капли, одна за другой с хрустальным звоном падают вниз.

«Аскольд», «Аскет» — так КГБ называло А. Д. Сахарова в конспиративных донесениях. Аскет, Аскольд… Льдинка сверкает, звенит капель в солнечный день — тают снега, сугробы.

Таянье, тленье, латание,

Пение и лопотание,

Лепет, и пепел, и прах…

Н. Горбаневская. Таянье, тленье, латание…

Или это слеза замерзает на морозе? У него?..

Нет-нет, это дальше на север, у тысяч з/к. Или нет, сейчас — у Анатолия Марченко, который скоро умрет, — 08.12.1986…

Ах, нет-нет, это просто звенит капель…

…Он слышит падение капель. Медленно открывает глаза. Над ним — капельница: ему, как и Анатолию Марченко, не позволяют проводить голодовку.

Первую они проводили за В. К. Буковского, В. Я. Мороза. Позднее — когда он не имел сведений о судьбе жены, думая, что она уже арестована. К Андрею Сахарову принудительно применяют искусственное питание, говоря: «Умереть вам не дадим. Но вы скоро на всю жизнь станете инвалидом».

В их горьковской квартире семь лет не было телефона. 15.12.1986 экстренно, ночью им проводят телефонную связь. В три часа дня он поднимает трубку и говорит — об участи политзаключенных.

Да, об участи политзаключенных… Которых сейчас, в России ХXI века, становится все больше. Но кто сегодня скажет об их участи? И кому?

Скажет о том, как медленно умирают люди в помещениях, где обычному человеку, не привыкшему к курению, невозможно дышать? Невозможно — от густейшего сигаретного дыма? Но ведь это добрые «начальники» — не отбирают у заключенных радость хотя бы покурить… Конечно, добрые. Которые, несомненно, прекрасно понимают, насколько сильно и невозвратно такой воздух разрушает организм. Питание — тюремная «диета» с преобладанием хлеба. Да это ведь счастье, что хлеб дают — так привыкли мы рассуждать. Понимая в то же время, что без молочного, овощей и фруктов один лишь хлеб очень вреден постоянно голодному человеку. А навсегда сломанные судьбы?..

Свидетели и судьи,

Ухмылки и гримасы.

Наверно, это люди.

А может, только массы.

В. Новодворская. Реквием. Советским политзаключенным посвящается

Я помню, как однажды на каком-то вечере в «Мемориале» спросила одну женщину, за что ее посадили. И как будто у человека проснулась давно затихнувшая, глубоко спрятанная боль: ни за что — как и всех… И я поняла — конечно, ни за что.

За что сижу, по совести не знаю,

Но прокуроры, видимо, правы…

Юз Алешковский. Товарищ Сталин, вы большой ученый…

Хорошо известно, что в России испокон веков «закон что дышло: куда поворотил, туда и вышло». Именно поэтому насмешливое отношение к праву для нашего общества весьма характерно. «Решение о высылке академика в Горький никто официально и не принимал», — сказал М. Горбачев, несомненно, лучше, чем мы, зная обстоятельства…

Сможешь выйти на площадь?..

Четвертого июня отметил день рождения политзаключенный Алексей Навальный. Я не знаю его лично, никогда нигде не видела. Не могу судить о нем — кто-то в восторге от Навального, кто-то нет. Рассказать я могу лишь о том, что видела своими глазами.

Несколько лет назад я пришла в один из штабов Навального, на Автозаводской, горя желанием что-то делать полезное, заниматься реальной политикой и т. п.

Что ж, работу мне предложили чисто механическую. Но прежде всего, меня, конечно, впечатлило оснащение штаба. Компьютеры с телефонами — не один и не два, как, скажем, в том же ЗПЧ — а много! И вот задание: в базе — номера телефонов, звоните по ним и спрашивайте об отношении к предстоящим выборам… Делать это надо было несколько часов. Ну что ж — было о чем подумать…

Но акции Навального, несомненно, встряхнули сонное общество. Прежде всего, конечно, они сильно политизировали молодежь. Помню, в один из дней, когда в Москве проходила какая-то массовая акция, запрудившая центральные улицы, я через многочисленные оцепления пробралась на переполненную Пушку. Там я увидела, как на памятнике поэту гроздьями висели молодые ребята. Их периодически понемногу отрывали от постамента и относили в автозаки люди в шлемах космонавтов. Но эти смелые мальчишки продолжали счастливо улыбаться и махать толпе.

Одного паренька я тогда хорошо запомнила. В костюме и белой рубашке (наверное, надел в тот день лучшее, что у него было — как на экзамен), он тоже висел, уцепившись за постамент. Парень смотрел на нас с высоты, абсолютно без страха и тревоги — а как будто бы улыбаясь и говоря нам: ну а вы-то что же? Вам так же — слабо?

Рассказывая сейчас о нем, я невольно думаю: отчислили уж, наверное — и что с ним теперь?..

Это что касается тех, кто пошел за Навальным. О самом Алексее, вновь повторюсь, сказать ничего не могу. Но тюрьма, конечно, не лучшее место, где можно отметить день рождения…

Не крутите пестрый глобус…

В детстве мы пели такую песню:

Не крутите пестрый глобус,

Не найдете вы на нем

Той страны, страны особой,

О которой мы поем.

Страна, о которой здесь поется, называлась «Школа». 1 июня — День защиты детей… И как же защищает своих детей сегодня Россия? Что ж, хороший вопрос.

Из экспертных советов кинематографистов на днях исключили ряд известных и талантливых режиссеров, сценаристов — таких, в частности, как Алексей Учитель. Какой, несомненно, горестный, но замечательно правдивый фильм — «Географ глобус пропил»!.. Да, очевидно, по мнению нашего руководства, детям его смотреть не стоит. Защитим их от правды. Зачем она неокрепшим душам? Лучше пусть им рассказывают о жизни представители РПЦ…

Но одного не учли наши деятели культуры: детей обмануть невозможно. Взрослых — да, может, и получится. Но детей — никогда. Дети и есть носители той самой правды, от которой пытается убежать наше общество. А возможно ли уйти от нее? По-моему, нет.

В Москве на Арбате сделали выставку фото «Дети Донбасса». С какой целью? Если для того, чтобы вызвать у людей боль и гнев, то, пожалуй, это удалось. Но направлены будут эти боль и гнев не в ту сторону, куда, очевидно, предполагалось. Потому что детские глаза, как зеркала — всегда отражают жизнь такой, как она есть. И глаза их правдивы, они говорят: да, вы фоткаете нас сейчас. Но знайте: мы не простим. Мы никогда не простим вас — не надейтесь. Потому что мы хорошо знаем, кто принес войну.