Чтобы попасть на спектакль, надо, минуя палатки, увешанные всеми мыслимыми и немыслимыми товарами по сходным ценам, нырнуть в один из павильонов Пражского рынка, где уютно расположилась Jatka 78 — мультифункциональный театральный зал, галерея и бар. Прошло два года с тех пор, как мечта цирка La Putyka о собственной площадке воплотилась в жизнь. С тех пор Jatka 78 продолжает собирать под своей крышей чешские и заграничные театральные труппы, став прекрасным местом для репетиций, воркшопов, конференций и дискуссий.

За постановку спектакля по книге, завершающей цикл «Голоса Утопии» и представляющей историю «красного человека», как его охарактеризовала писательница, взялся коллектив Spitfire Company. За 10 лет существования театральное объединение, сыгравшее более 500 представлений с гастролями в 22 странах, полюбилось зрителям и получило несколько театральных премий, в том числе и зарубежных.

Постановка «Времени секонд хэнд» стала для труппы, по словам участников, самым большим достижением на сегодняшний день, на сцене собрались как бывшие, так и нынешние члены коллектива. За концепцию и режиссуру отвечали Мирженка Чехова и Петр Богач. Для них было важно сохранить полифонию людских голосов, передав ощущение фрустрации после распада СССР, в каком-то смысле напоминающее атмосферу в послереволюционной Чехии. Именно эта концепция схожести реалий и осмысления пережитых исторических переломов должна вовлечь в действие чешского зрителя.

Говоря о творчестве Светланы Алексиевич, неминуемо вступаешь в спор на тему «журналист или писатель». Книгу без нарратива, без присутствия автора, лишь с его мимолетными «заметками на полях» сложно назвать романом в привычном значении этого слова, даже несмотря на постмодернистское расширенное понимание границ литературы. И хотя сама Алексиевич настаивает на художественности текста, не являющегося буквальным отражением действительности, «Время секонд хэнд» с его многоголосьем, конечно же, больше напоминает одно нескончаемое интервью, что ни в коем случае не уменьшает его ценности. Это своеобразная попытка расшифровать эпоху, увековечив речь простых и, казалось бы, неинтересных, но таких близких читателю людей.

Работа над театральной постановкой по такой книге ставит драматургов перед сложным выбором основных мотивов, но, в конечном итоге, дает театру больше возможностей для импровизации и привнесения той самой художественности, которой, возможно, не достает оригинальному произведению. Кажется, что Алексиевич сделала безупречную подготовительную работу для документального театра, работающего в технике «вербатим», которая позволяет группе выбрать тему предстоящей пьесы и отправиться за живым материалом, опрашивая людей на улице.

Режиссеры выбрали четыре основные тематические сферы: ностальгия и отношения к прошлому, фрустрация людей от происходящего сегодня, национализм и судьбы женщин в обществе. Многоголосие текста и различие взглядов помогли авторам спектакля подобрать индивидуальные подходы передачи материала (более пластичные или статичные формы, музыкальную составляющую, смесь монологов и диалогов и т. д.).

С самой первой минуты зритель полностью погружается в реальность постановки: какофония звуков и голосов (особенно ярко представленная в прологе: каждый из рассказов героев записан на пленку, они наслаиваются друг на друга), фрагменты фраз и сюжетов. Образы героев подчеркнуто гипертрофированы. Один из приемов — огромные объемные маски (кукольные головы), созданные скульптором Паулиной Скавовой для героев старшего поколения.

Театральность происходящего достигает кульминации, неожиданно выбрасывая зрителя в реально ощущаемую (благодаря звукам, вибрации и другим эффектам) сцену трагедии — взрыва в московском метро. Спектакль стремится взбудоражить, обострить впечатления зрителя, используя для этого все возможные средства: визуальные, музыкальные и др.

Из общей какофонии порой сложно вычленить идеи. Читавшие книгу заметят перемежающиеся цитаты, обрывки фраз из интервью абсолютно разных людей, ловя себя на мысли о неуместно вырванных из контекста элементах. Иногда мужские голоса присваивают себе текст, в оригинале произнесенный женскими персонажами, создавая еще больший отрыв от авторского текста, но тем самым обобщая происходящее и применяя приобретенный опыт почти к любому сидящему в зале, как и было задумано режиссерами-постановщиками.

Спектакль живет собственной жизнью, не давая публике ни малейшего шанса составить какое-либо представление о книге, положенной в его основу. Но таковы особенности этого театра: Spitfire Company призывает зрителя погрузиться в свою откровенную и порой бесшабашную импровизацию.