В последнее время мне приходится в силу обстоятельств подолгу жить в России, но, хотя я часто слышу выражения брать молочку, фото с хештегом, самокат у кикшеристов и т. п., это не заставит меня произнести подобное самой. Возможно, неприятие заимствований и новых выражений характерно не только для тех, кто не живет постоянно в своей языковой среде, но и вообще для «людей в возрасте». Однако важно и то, что в современном русском языке сужается значение многих слов, а огромный пласт лексики перемещается в разряд устаревшей, мало употребляемой.

Происходит это, с моей точки зрения, еще и потому, что люди перестают встречаться, беседовать на сложные отвлеченные темы, наше «общение» (или даже «пересечение») сводится к телефонным разговорам по принципу «как можно короче». Все это я чувствовала и раньше, но по-настоящему ощутить потерю мне пришлось недавно, когда я, к своему ужасу (именно так), получила дорогой подарок — фарфоровую тарелку из сервиза дома Елисеевых с золотой окантовкой и девизом: «Будь доблестен!»

В живой речи, мне кажется, я слышала только наречие доблестно, и то в ироническом ключе, нечто вроде: грибники доблестно вернулись домой, проведя полдня в лесу. А вот слово доблесть связывалось прежде всего с военной тематикой и потому являлось в моем затуманенном советскими праздниками сознании обязательной составной парадов и радиопередач. Получив подарок с девизом, я испугалась, не представляя себе, что я смогу сделать такого, чтобы соответствовать основному значению слов доблестный, доблесть.

Итак, доблесть — это душевное мужество, стойкость, благородство, высшая добродетель, великодушие, самопожертвование во имя добра. Подобрать для него иноязычный эквивалент непросто.

В чешском есть существительное odvaha (отвага), его можно употребить и для перевода слова доблесть, т. е. обозначить им способность идти своим путем, иногда наперекор большинству, отстаивать нечто важное, принципиальное. Odvaha — это и стойкость. При этом напомним: сказка Андерсена «Стойкий оловянный солдатик» переводится на чешский как Statečný cínový vojáček. Кстати, слово статочный имелось когда-то и в русском, сегодня его можно найти лишь в словосочетании статочное ли дело? со значением возможно ли? неужели? (ср.: стало ли это, случилось ли такое?).

В значении смелость в русском языке слово доблесть имеет целый ряд синонимов: храбрость, мужество, бесстрашие, неустрашимость, героизм, геройство, дерзание, дерзновенность, дерзновение, решительность… И в чешском найдем слова, входящие в подобный синонимический ряд: chrabrost (существует и медаль Za chrabrost před nepřítelem), statečnost, smělost, книжное udatnost, несколько фольклорное nebojácnost, hrdinství, rozhodnost, ráznost, rezolutnost (решительность). Можно найти и много типичных для чешского языка сравнительных конструкций (přirovnání), например: bojovat / bránit se jako muž, jako lev.

В честной борьбе важно не запятнать свою честь, сражаться без страха и упрека (vyjít bez poskvrny, být bez strachu a hany). При этом в чешском языке существуют и просторечные выражения, описывающие способность избежать ситуации, когда грозит сделка с совестью: nenechat se vtáhnout do čeho, nenamočut se do čeho, nenechat se zviklat. Последнее переведем как стоять на своем, не поддаться уговорам, отстоять свою позицию. О смелом человеке можно сказать (а скорее — написать), что это nebojsa, odvažlivec, orel, sokol — по-русски тоже называют орлами смелых людей, молодцов.

В чешском имеется слово ostřílený, первоначально означавшее солдат, которые имели опыт боя и потому не пугались выстрелов. Сегодня оно чаще всего имеет значение имеющий опыт, побывавший в разных переплетах. Иногда смелость граничит с неоправданным риском или имеет оттенок рисовки, такой поступок когда-то называли kozácký kousek, т. е. сравнивали с поведением казаков (ср. в русском: гусарство, гусарствовать). Есть и слово bohatýr, в поэтическом или высоком языке встречается rek, стоящее в одном ряду со словами hrdina, heroj, junák.

Во многих языках, и чешский не исключение, имеются выражения, характеризующие мужской героизм и женскую жертвенность: opravdový muž / chlap, zmužilý / chlapský čin и obětavá žena / manželka / matka.

Достоинство, честь (ctnost) тоже являются обязательными составляющими понятия доблесть. Так что доблестный сочетается скорее со словом защитник, потому как вряд ли есть доблесть в нападении (особенно на заведомо более слабого противника), в стремлении к уничтожению и разрушению. Как это ни странно, но даже комментаторы сегодняшних официальных российских СМИ, похоже, чувствуют специфику слова доблестный — я, по крайней мере, не столкнулась с этим выражением в новостях о военных действиях…

Мне хотелось вспомнить кого-нибудь, кого по праву можно было бы назвать доблестным. На ум пришли почему-то одни женщины... Например, моя бабушка, не знавшая компромиссов с совестью. Она боролась за своего осужденного в 1937 году мужа, она прожила в блокадном городе все долгие дни, в составе женской бригады рыла окопы и выносила мертвые тела из квартир после победы, но на вопросы многие годы отвечала одно: «Я все забыла», — и рассказывала мне не жуткие истории, а то, как с сестрами клеила игрушки на елку и ухаживала за цветами в саду (а было это до революции). Доблестной могу смело назвать еще одну родственницу, которая 18 лет ухаживала за своей парализованной матерью (мать потеряла здоровье, стоя у станка во время той же блокады), а параллельно работала в больнице и училась. А потом выходила дочку, несмотря на ее врожденное тяжелое заболевание, вылечила ее полностью, преодолела еще много препятствий на своем пути, и сегодня, слепая на один глаз, после инфаркта, никогда ни на что не жалуется, а звонким голосом сообщает моей маме о том, что ходила в парикмахерскую и что посадила какие-то цветочки. Доблестной является и дарительница тарелки, организующая информационные встречи для журналистов, обучающие писать правду в России, отказавшаяся покинуть страну, несмотря на явную опасность для таких, как она…

Неужели же придет такое время, когда слово доблесть станет книжным и устарелым, непонятным и носителям языка?

Но закончить хочется не риторическим вопросом, а цитатой из книги Карла Чапека «Об искусстве и культуре» (K. Čapek, O umění a kultuře II): Je možno být hrdinou proti velkým ránám osudu. Smrt, zkázu, ztroskotání je možno nést, jak se říká, se vztyčenou hlavou; je konečně možno zápasit a zahynout. Ale není možno být hrdinou proti píchnutí špendlíkem. Melancholie, nejtěžší bolest života, je utrpení z malých příčin. Je nejtěžší proto, že nepřipouští hrdinství, není hrdinných melancholiků. — Можно геройски относиться к ударам судьбы. Смерть, распад, катастрофу можно встретить, как говорится, с поднятой головой; наконец, можно бороться и погибнуть. Но нельзя стать героем от булавочного укола. Меланхолия, тяжелейшая ноша жизни, это мучения, испытываемые по незначительным поводам. Это очень тяжело потому, что меланхолия не позволяет проявить героизм, героических меланхоликов не существует.