Е. К. Брешко-Брешковская (урожд. Вериго) родилась 25 января 1844 года в селе Иваново Витебской губернии в семье отставного поручика, а умерла в 1934 году в Хвалах под Прагой. Детство ее было беззаботным, она получила хорошее воспитание и домашнее образование. Благодаря гувернанткам она знала французский и немецкий языки, позже выучила английский, любила музыку, много читала. В возрасте 19 лет ее отправили в Санкт-Петербург, где она должна была продолжить свое образование и научиться вести себя в обществе.

Шестидесятые годы позапрошлого века — эпоха роста революционных настроений, формирования народнических, анархистских и других кружков, время жарких дискуссий в среде студенческой молодежи. Юноши и девушки мечтали о светлом будущем России и готовились пожертвовать своей жизнью во имя идеи. В эти годы образованные барышни из состоятельных семей отказывались от нарядных платьев, покрывали головы деревенскими платками и шли просвещать народ. Самая радикальная часть молодых революционеров планировала покушения и террористские акты против «угнетателей».

Три года провела Екатерина Константиновна в этой среде, затем вернулась домой. Вместе с отцом она организовала школу для крестьянских детей и стала там учительницей. В возрасте 25 лет она вышла замуж за соседа-помещика.

Но бакунинские идеи анархизма, которыми она заразилась в столице, оказались сильнее. Екатерина Константиновна оставила мужа и новорожденного сына Николая, поскольку понимала, что деятельность революционерки и семейная жизнь несовместимы. Прощание с сыном она считала самым тяжелым моментом своей жизни, гораздо тяжелее всех бедствий, которые выпали на ее долю впоследствии.

В 1874 году Брешко-Брешковская была арестована за революционную деятельность, а в 1878-м впервые предстала перед судом на известном «процессе ста девяносто трех». Суд длился три месяца, более 60 революционеров было приговорено к каторге и ссылке. Екатерина Константиновна стала первой женщиной, осужденной на каторжные работы.

В Сибири в эти годы оказалось много молодых революционеров. Их пути пересекались, они поддерживали взаимную связь и помогали друг другу. Дружба каторжан была необычайно крепкой.

Имя Екатерины Брешко-Брешковской было известно не только в России. Благодаря случайному знакомству с журналистом и путешественником Джорджем Кеннаном о ней узнали в Америке и Западной Европе.

Кто был Джордж Кеннан (1845—1924) и как он появился в Сибири? Этот талантливый и предприимчивый американец в возрасте 20 лет совершил свое первое путешествие вдоль Тихого океана от Никарагуа через Мексику и Калифорнию на Камчатку. Его статьи, написанные на материале этой и нескольких других его поездок, публиковались в американских журналах. В 1885 году Кеннан проехал и прошел 24 тысячи километров по территории северо-восточной Сибири и посетил многие пересыльные и каторжные тюрьмы и поселения, где жили ссыльные политзаключенные. Именно тогда он познакомился с Екатериной Константиновной. Впечатления от своего сибирского путешествия Джордж Кеннан обобщил в книге Siberia and the Exile System, изданной в 1891 году, где резко осудил суровые условия, в которых жили и умирали русские заключенные. Судьба Е. К. Брешко-Брешковской вызвала волну солидарности в рядах американских феминисток, они отправляли ей не только письма, но и денежную помощь для нее и ее единомышленников.

Екатерина Константиновна вернулась из ссылки в 1896 году. Ей было 52 года, в Сибири она провела 18 лет. К тому времени скончались ее родители и муж. Взрослому сыну сообщили, что эта немолодая женщина — его мать. Он ее не признал и никогда не простил. Единственным смыслом ее жизни осталась политическая деятельность.

Брешко-Брешковская не была политиком-философом, теоретиком и организатором, ее сила состояла в прямом контакте с публикой, она была хорошим оратором. На смену народовольческим пришли новые идеи. Екатерина Константиновна оказалась в числе основоположников партии социалистов-революционеров.

В связи с начавшимися преследованиями эсеров она вскоре опять была вынуждена перейти на нелегальное положение, а в 1903 году уехать за границу. В Россию Брешко-Брешковская вернулась в революционном 1905 году. В 1907-м последовал новый арест и ссылка на долгие 10 лет.

Февральская революция 1917 года застала ее в Сибири. На авансцену исторических событий вышли ее друзья эсеры. Новым министром юстиции стал А. Ф. Керенский. Он относился к Брешко-Брешковской с большим уважением, а она к нему — со строгой материнской, но критической любовью. Одним из первых постановлений Временного правительства стало провозглашение амнистии для всех политзаключенных и интернированных членов Государственной думы II и IV созыва. На триумфальном пути из Сибири на всех вокзалах их встречал ликующий народ с красными флагами, лозунгами и приветственными речами.

На фотографии, снятой 11 марта, женщина в меховой шапке и шубе. Это Екатерина Константиновна Брешко-Брешковская, отправляющаяся из Сибири в Петроград. Грустные глаза, старое лицо… Ей тогда было уже 73 года. На вокзале в столице ее встречал А. Ф. Керенский, члены партии эсеров и представители Временного правительства. То, за что она всю жизнь боролась и о чем мечтала, осуществилось. Брешко-Брешковская всецело поддерживала Временное правительство и Керенского, но с удивлением и опасением отмечала разрушительную силу внутренних раздоров и колебаний во власти и предвидела приближающийся неминуемый крах.

Она не была ласковой «бабушкой» революции, критиковала неуместную, по ее мнению, корректность и рассудительность правительства по отношению к большевикам. О категоричности ее позиции писал Роман Гуль. По его мнению, Керенский «...все-таки как-то перед Россией виноват своей слабостью. Ведь необычайно любившая его Екатерина Константиновна Брешко-Брешковская (известная бабушка русской революции), называвшая Керенского не иначе, как „Саша“, подавала ему истинно государственный совет спасения России. Она говорила Саше, что он должен арестовать головку большевиков, как предателей, посадить их на баржи и потопить. „Я говорила ему: "Возьми Ленина!" А он не хотел, все хотел по закону. Разве это было возможно тогда? И разве можно так управлять людьми?.. Посадить бы их на баржи с пробками, вывезти в море — и пробки открыть. Иначе ничего не сделаешь. Это как звери дикие, как змеи — их можно и должно уничтожить. Страшное это дело, но необходимое и неизбежное“»¹.

Через несколько месяцев Временное правительство пало. Некоторые из его представителей погибли во время Гражданской войны, кого-то победившие большевики посадили на скамью подсудимых, многие уехали за границу.

Екатерине Константиновне удалось вместе с чешскими легионерами выбраться через Сибирь и Владивосток в США, а оттуда в Прагу. Из Праги она переехала в Подкарпатскую Русь, самую восточную и запущенную часть Чехословакии. В селе Нересница у реки Тересвы американские подруги помогли ей построить небольшой дом, где она заботилась о 10-12 детях-сиротах. Именно там и тогда она стала ласковой и терпеливой бабушкой.

В 1929 году Екатерину Константиновну уговорили переехать в Прагу. К тому времени ей было 85 лет, и возраст сильно давал о себе знать. Ее приютили друзья, с которыми она сблизилась в Тобольске во время сибирского изгнания. Это были супруги Архангельские, Василий Гаврилович (1869—1948) и Лариса Васильевна (1879—1964), бывшие политзаключенные и активные члены партии социалистов-революционеров. Они купили в кредит участок земли в Хвалах, построили дом и завели небольшую, но прибыльную птицеферму. Благодаря этому предприятию им удавалось не только прокормить себя и своих друзей, но и выплачивать кредит. В этой дружеской среде Екатерина Константиновна провела последние пять лет своей жизни. С возрастом она совершенно ослепла, близких узнавала по голосу или на ощупь, но мыслила ясно. В январе 1934 года эмигрантская Прага отпраздновала ее 90-летие.

Екатерина Константиновна Брешко-Брешковская скончалась 12 сентября 1934 года. На похороны приехали не только эсеры, жившие тогда в Чехословакии, но и многие товарищи по партии из других стран. В последний раз посетил тогда Прагу А. Ф. Керенский. От имени бывшего президента республики Томаша Гаррига Масарика венок на могилу Брешко-Брешковской возложила его дочь Алиса Масарик. В траурной церемонии приняли участие члены чехословацкого правительства, партии социал-демократов и представительницы женских организаций. Над могилой прозвучал траурный марш «Вы жертвою пали в борьбе роковой».

Через год на кладбище было установлено надгробие с бюстом работы скульптора Милоша Суханека (Miloš Suchánek). В газетах того времени с пафосом писали, что взгляд Брешко-Брешковской устремлен на восток, в Россию. Потом эта фраза неоднократно повторялась в разных публикациях. Но это неправда. Могила находится у восточной стены кладбища, бюст расположен спиной к востоку и смотрит в противоположную сторону.1 Гуль Р. Я унес Россию: Апология эмиграции. В 3 т. Т. 2. Россия во Франции. М., 2001. С. 66.