У могилы Йозефа Каэтана Тыла я поклялась, что объявлю войну войне, что всему миру расскажу о страданиях, которые она принесла детям. Но как неизвестной девушке из маленькой страны поведать что-то всем людям мира? Каким образом? Ваяние, которое говорит понятно на всех языках, самый подходящий инструмент. Даже слепой может ощупать скульптуру и все понять.

Мария Ухитилова

Мария Ухитилова, один из известнейших чешских скульпторов второй половины XX столетия, действительно нашла ответ на заданный себе самой вопрос. Им стало все ее творчество, и в первую очередь — памятник убитым нацистами детям в Лидице. Впрочем, и другие ее проекты, в том числе камерные, являются не только стилистически новаторскими, но и весьма показательными с исторической точки зрения. Они проливают свет на критическое восприятие социалистической действительности, которое было свойственно людям мыслящим и нашло отражение в явно или интуитивно протестном искусстве Чехословакии.

Пльзень, кладбище и ангелочки

Мария Ухитилова родилась 17 января 1924 года в местечке Краловице на севере Пльзеньского края в семье служащего. Ее отец, Вацлав Ухитил, был хорошо известен в Пльзене как знаток истории и архитектуры, активно боролся за сохранение исторических достопримечательностей и зданий, создающих неповторимый городской ансамбль, выступал против уничтожения Мясных рядов или сноса отеля Central, исследовал исторические подземелья города с диггерами. Свою любовь к истории и искусству он передавал постоянным посетителям его лекций в Государственной научной библиотеке и в Западночешском музее и многочисленным слушателям его интервью на местном радио. Многие годы Вацлав Ухитил занимал пост председателя пльзеньского Нумизматического общества, что, как показало время, дало импульс профессиональной деятельности и творческому пути его дочери.

Со стороны матери Марии, Анны Ухитиловой-Зайдлеровой, связи с Пльзенем оказались еще более глубокими и прочными. Первые упоминания о присутствии в городе семейства Зайдлеров относятся к XVII столетию. Традиционно они занимались обслуживанием Микулашского кладбища, примыкающего к храму св. Николая. Дед Марии, к которому она была очень привязана в детстве, служил там старшим смотрителем и показал внучке каждый уголок, каждый памятник. Микулашское кладбище стало тем местом, куда Мария приходила в самые трудные и решающие моменты своей жизни. И как знать: возможно, барельефы на старых надгробиях тоже сыграли свою роль в выборе ею будущего пути? Как и обучение у скульптора Отакара Вальтера, с которым Мария познакомилась в семнадцать лет и стала помогать ему в реставрации скульптур в церквях. В основном ей поручали моделировать головы ангелов, что отчасти предвосхитило одну из центральных тем ее творчества — детскую.

Отакар Вальтер мл. родился в Праге на Виноградах в семье резчика по дереву и скульптора Отакара Вальтера ст. и Антонии Вальтеровой. Вскоре семья переехала в Пльзень. По окончании Центрального коммерческого училища сын стал помогать отцу в мастерской. Там он встретился с Миколашем Алешем, который разглядел творческий потенциал Вальтера-младшего и поспособствовал его поступлению в Высшую школу прикладного искусства в Праге. В отцовской мастерской начинающий скульптор создал свои первые творения: бюст чешского беллетриста Карела Клостерманна (1918), рельефы для Коммерческой академии. За ними последовали прославившие Вальтера реалистические барельефы «Кузнецы» и «Литейщики» — динамичные скульптурные композиции, представляющие труд рабочих заводов Škoda. От раз и навсегда выбранного стиля он не отступал ни в предвоенные годы, ни после окончания войны, ни после захвата власти коммунистами. Реалистическая манера и готовность творчеством отвечать на запросы времени («Песнь труда») обеспечили скульптору пожизненное членство в Союзе чешских художников и средства к существованию даже в социалистическую эпоху. Впрочем, лояльность первого учителя власти никак не сказалась на отношении к нему ученицы — Мария до последних дней жизни Вальтера поддерживала контакты с ним.

До, во время и после войны

Большую роль в формировании взглядов Марии сыграл отец. Отличный рассказчик, он образно и вдохновенно погружал дочь то в мир древнегреческих мифов, то в обстановку рабовладельческих рынков, где разделялись семьи и у матерей отбирали детей, или делился своими собственными впечатлениями о Первой мировой войне, на которой он оказался шестнадцатилетним юношей. Вместе с родителями Мария много путешествовала по Чехословакии, по местам исторических и культурных событий и рождения прославленных соотечественников. Так создавался багаж знаний и образов, который годы спустя будет использован скульптором.

Патриотическая и одновременно либеральная атмосфера в семье не могла не сказаться на мировосприятии девушки. Откликаясь на события второй половины 1930-х гг., тринадцатилетняя Мария создает свою первую не по-детски зрелую скульптуру «Война» (1937) — выразительную фигуру женщины с детьми, в скорбном отчаянии бегущей куда-то. Рассказы отца об ужасах Первой мировой поселили в душе Марии безоговорочное отрицание войны, но в еще большей степени убедили в огромной опасности равнодушия общества, его ухода от ответственности за происходящее. У нее сложилась собственная шкала ценностей, которые она старалась передать своей единственной дочери Сильвии Клановой. Восприятие свободы как одной из важнейших жизненных ценностей, сопротивление беззаконию, жестокости по отношению к невинным, приносимым в жертву во имя интересов властей — вот что превыше всего ценила Мария. «Мама всегда внушала мне, что необходимо быть внимательной к другим, ей было важно, чтобы я замечала вещи вокруг себя, чтобы я ценила их, чтобы я никогда не была равнодушной, никогда не сдавалась и не теряла надежды».

Собственный опыт жизни Марии Ухитиловой во время оккупации Чехословакии дополнил отцовские рассказы и многократно усилил ее неприятие агрессии и насилия над слабыми. Как и вся семья, она была глубоко потрясена известием о смерти дяди Антонина Зайдлера, брата ее матери. Он был танкистом и погиб в первый день оккупации, 15 марта 1939 года, в столкновении с венгерскими частями в Подкарпатской Руси. В неравном бою приняли участие всего два чехословацких танка, которые даже не были приписаны ни к одному из боевых подразделений — они возвращались через Румынию с демонстрационных испытаний в Советском Союзе. Их экипажи без колебаний и приказа сверху приняли решение противостоять агрессии.

Сама Мария во времена Протектората отбывала обязательную трудовую повинность на военном заводе в городе Свитавы. Молодых работниц привозили туда поездами и размещали на ночлег в общежитии на тюфяках, набитых соломой. В книге воспоминаний о матери ее дочь с гордостью пишет, что, по рассказам Марии, ей было важно хорошо выглядеть даже в этих условиях. Поэтому она как-то по-особому взбивала матрас, чтобы просыпаться свежей. «Ничто для нее не было преградой, она всегда находила решение».

По признанию Ухитиловой, окончание войны и первые победные дни были самыми светлыми и радостными событиями в ее жизни. Но ее эйфория вскоре подверглась серьезным испытаниям. Особенно после того, как во время празднований на улицах Пльзеня она встретила свою бывшую одноклассницу и едва узнала ее. Та только что вернулась из концентрационного лагеря и поведала школьной подруге о пережитых ужасах, о которых Мария еще не знала, об убитых детях. Потрясенная, она отправилась на Микулашское кладбище, служившее ей убежищем от тревог. Там и провела ночь на могилах своих предков и Йозефа Каэтана Тыла, погрузившись в размышления, итог которых вынесен в эпиграф.

Учиться — в Прагу!

Очевидно, что важнейшим дополнением к высококультурному, интеллектуальному семейному фону стало для Марии творческое взаимодействие с первым учителем ваяния Отакаром Вальтером. Профессия была выбрана, но война прервала путь к получению Марией художественного образования. После войны судьба свела Ухитилову со вторым учителем, оказавшим большое влияние на ее творчество, выдающимся чешским скульптором и медальером Отакаром Шпаниелем. Под его руководством она училась в пражской Академии изобразительных искусств, куда поступила в 1945 году.

Отакар Шпаниель начал свой творческий путь в профессиональной школе резьбы в Яблонце над Нисой, продолжил обучение в начале 1900-х у профессора Йозефа Таутенхайна по классу медалей в венской Академии искусств, с 1902-го по 1904 год занимался под руководством Й. В. Мысльбека в Академии изобразительных искусств в Праге, а завершил образование в Париже у Александра Шарпантье. Пребывание во Франции наложило отпечаток на все последующее творчество мастера. В 1917 году он становится профессором пражской Высшей школы прикладного искусства, а с 1919 года — профессором своей пражской alma mater. Брат скульптора, генерал Олдржих Шпаниель, эмигрировавший из Чехословакии после захвата ее Германией в 1938 году, в 1944—1946 гг. возглавлял военную канцелярию президента Эдварда Бенеша, а сам скульптор оказался узником концентрационного лагеря.

Отакар Шпаниель прославился как автор бюстов известных чешских деятелей науки и культуры: Я. Э. Пуркине, Я. Врхлицкого, М. Швабинского, Й. Манеса, А. Йирасека, М. Алеша, Й. Сука и других. Широко известен памятник Томашу Гарригу Масарику его работы. Занимался он созданием медалей, рельефов, памятных монет в честь годовщины Карлова университета и в память св. Вацлава, а также монет для чехословацкого казначейства (10, 20, 50 геллеров и 1 крона выпуска 1921 года), что, безусловно, стимулировало к творчеству и его ученицу. Помимо многих выполненных ею медалей и барельефов Ухитилова в 1981 году создала памятник своему учителю в знак уважения и признательности. И всю жизнь руководствовалась его словами о том, что художник-медальер должен иметь «героическую отвагу, великое самопожертвование, огромное терпение, смирение, а также несгибаемое упорство и безграничное усердие».

Усердие и безусловный талант Марии Ухитиловой проявились уже в годы учебы и были признаны сразу же после ее завершения. Выбрав моделью свою однокурсницу Власту Прахатицкую, она создала скульптуру «Молодость» (1950), за которую через год ей присудили высшую награду Академии. Заняли первые места в конкурсах выполненные художницей бюст Петра Безруча (псевдоним чешско-австрийского поэта, писавшего на чешском языке) во Фридланте над Остравицей и монумент «Барунка — Памятник Божене Панковой», созданный для Чешской Скалицы.

Количество и разнообразие реализованных и нереализованных произведений свидетельствуют о том, насколько творчески плодотворной была Мария Ухитилова как художник. За свою жизнь она создала множество скульптур разных жанров: от мелких камерных работ и фигур в натуральный рост до монументальных памятников и их проектов. Она была выдающимся портретистом и оставила много бюстов известных деятелей чешской культуры: Йозефа Берана (1947), Йозефа Манеса (1950), Отакара Неедлого (1954), Божены Немцовой (1962), Макса Швабинского, Яна Якуба Рыбы, Яна Амоса Коменского, Йозефа Юнгманна, Владислава Ванчуры, Мартина Ружека и многих других.

Интуитивный протест против коммунистов ощущался в творчестве Ухитиловой еще до того, как те окончательно захватили власть в стране. Достаточно напомнить, что в 1947 году она создала медаль, посвященную последовательному антикоммунисту, пражскому архиепископу Йозефу Берану, а в 1948 году еще одну, с барельефом Яна Масарика, откликнувшись тем самым на его трагическую и загадочную смерть. Мария Ухитилова никогда не была членом Коммунистической партии, однако сразу по окончании учебы в Академии в 1950 году стала членом Союза чехословацких художников. Она принадлежала к явному меньшинству — менее одного процента зарегистрированных членов Союза художников не состояли в партии.

Марии Ухитиловой удалось избежать радикальных притеснений по политическим причинам, зато она сполна испытала на себе ограничения в свободе творчества и неравенство возможностей с коллегами мужского пола. Сильвия Кланова вспоминает: «Мама рассказывала, что большую часть заказов распределяли между собой ее коллеги-мужчины. <…> А когда в 1969 году она показала мужу модель задуманного памятника Тихо Браге и Иоганну Кеплеру, он сказал, что идея хороша, но скульпторы из Союза никогда не разрешат ее осуществить. На вопрос, почему он пришел к такому выводу, тот ответил: „Потому что это пришло в голову женщине“». Памятник действительно никогда не был создан, его модель в гипсе хранится в Галерее Северопльзенского края в местечке Мариански Тынец у Краловиц. Нереализованным остался также заказанный Карловым университетом памятник его ректору Бедржиху Грозному, как и множество других проектов. Но были в творческой жизни Марии Ухитиловой безусловные удачи с огромным общественным резонансом.

Монета в одну крону

Наряду с профессором Отакаром Шпаниелем Вацлав Ухитил, будучи нумизматом, безусловно, оказался значимой и вдохновляющей фигурой на творческом пути Марии. Благодаря в том числе и полученным от отца знаниям о мире монет она стала признанным медальером. Отцу Ухитилова посвятила свою самую первую монету, изготовленную в 1948 году ко дню его рождения.

Самым большим успехом художницы на этом поприще была победа в анонимном конкурсе на разработку чехословацкой монеты достоинством в одну крону. Она стала первой женщиной в мире, которая создала валюту для своей страны. Эта монета находилась в обращении тридцать шесть лет, с 1957-го по 1993 год, и по итогам опроса, проведенного чехословацким журналом для коллекционеров, была признана самой популярной и национально важной. Свое отношение к выполненной работе Ухитилова выразила восторженно: «Какая невероятная возможность для художника — положить свое сердце на ладонь целого народа!»

Но у монеты в одну крону авторства Ухитиловой была еще одна, тайная сторона. В 2015 году выяснилось, что моделью для художницы послужила Бедржишка Сынкова, заключенная коммунистами в тюрьму за руководство запрещенной скаутской группой и отбывавшая десятилетний срок. О судьбе Бедржишки Ухитилова узнала от ее матери — секретаря художественной школы, в которой в то время преподавала. По фотографиям Бедржишки было создано изображение девушки, сажающей липу — чешское национальное дерево. Чиновникам комиссии, утвердившим этот образец национальной валюты, явно и в голову не пришло выяснять, кто был моделью. Так большую часть времени, когда коммунисты были у власти в Чехословакии, каждый гражданин страны носил в кошельке портрет жертвы режима. Существует также мнение, что Мария намеренно развернула фигуру девушки так, чтобы она смотрела на запад. А несколькими годами позже Мария Ухитилова отказалась размещать на оборотной стороне монеты геральдического чешского льва за щитом, объясняя это, по воспоминаниям дочери, тем, «что не хочет держать льва за решеткой».

История чехословацкой монеты и ее создательницы стала широко известна в мире. О ней читают лекции в Британском музее и на искусствоведческих факультетах многих университетов.

Другая часть работы Марии Ухитиловой как медальера была посвящена антивоенной тематике, а также юбилеям городов и общин, для которых она через нумизматическое общество создавала портретные медали выдающихся личностей. Ее наиболее высоко оцененным и общественно признанным произведением, получившим первую премию Союза чехословацких художников, стала медаль, выполненная в 1982 году к 40-летию сожжения Лидиц в память о погибших там взрослых и убитых позднее детях. С тех пор скульптор практически полностью посвятила себя созданию ранее задуманной и уже начатой композиции Памяти детей — жертв войны, которая стала главным делом жизни и вершиной ее творчества.

Некоторые коллеги недоумевали: «Женщина будет создавать многофигурную композицию? Что за нелепость!» — но Ухитилова считала иначе. В начале 1980-х в интервью о работе над памятником она заметила: «Нет, я не хочу сказать, что его не смог бы создать мужчина, я бы не взяла на себя такую смелость. Но считаю, что его скорее могла бы создать женщина. Я не знаю среди своих коллег или сокурсников никого, о ком я бы с уверенностью сказала, что он смог бы три года подряд стоять перед этими детьми».

Взрослому миру о детях…

Для того чтобы полностью посвятить себя созданию памятника погибшим детям, Ухитилова покинула Художественную школу им. Вацлава Голлара в Праге, где восемнадцать лет преподавала скульптуру и фигуративный рисунок. Несмотря на традиции социализма, когда большинство масштабных художественных произведений создавалось по заказу, Памятник детям — жертвам войны был личной инициативой художницы без какого-либо заказа. Военный историк и директор мемориального комплекса в Лидице Эдуард Стеглик, лично знавший художницу, вспоминает: «Она не хотела создавать памятник, который вызывал бы только сочувствие. Она думала о произведении, которое окажет такое воздействие, что тот, кто его увидит, никогда его не забудет. В ноябре 1969 года она решила изобразить одно конкретное преступление из тысяч — преступление против детей Лидиц, символически увековечив память невинных жертв войны — детей. Задача, которую она взяла на себя, была почти сверхчеловеческой. Ей потребовалось два десятилетия ежедневной работы, чтобы создать восемьдесят две скульптуры детей. Год за годом, без передышки, тысячи и тысячи часов, часто без сна и еды. За эти двадцать лет студию Марии Ухитиловой посетили тысячи людей со всего мира. Даже еще не завершенный, находящийся в процессе работы, памятник потрясал всех его видевших. Так стихийно начался сбор средств на создание Мемориала. Тем не менее зависть и непонимание постоянно тормозили реализацию проекта».

Тема трагедии в Лидице сопровождала Марию Ухитилову почти всю жизнь. Она позже писала: «...не проходило дня, чтобы я не создала хотя бы небольшой набросок детской головы или фигуры. У меня в шкафу хранились сотни, возможно, тысячи этюдов для будущего мемориала, посвященного детям — жертвам войны». На подготовку к реализации замысла художница потратила двадцать семь лет, еще двадцать лет — непосредственно на создание памятника. Первые десять лет она действительно трудилась в мастерской над скульптурами каждый день. Дотошные исследователи подсчитали, что общее время работы составило 40 тысяч часов. Мария спала по четыре часа, полностью отказалась от участия в общественной жизни, от культурных мероприятий. У нее просто не оставалось на них сил: помимо затрат физической энергии, создание скульптур требовало огромного психологического напряжения. Ведь с каждым ребенком, над образом которого она работала, скульптор переживала заново историю его короткой жизни, рассказанную выжившей матерью. Матери были самыми частыми посетителями студии, вдохновляющими и подгоняющими одновременно…

При жизни скульптора было отлито всего три фигуры из бронзы, приобретенной Марией Ухитиловой на свои собственные средства. Из-за бюрократических проблем поступившие пожертвования (а их было немало!) почему-то не могли быть использованы автором для продолжения отлива. Дальнейшие необходимые средства Мария решила получить, приняв заказ от Федеративной Республики Германии на другую монументальную скульптурную композицию — Мир для детей.

Однако приступить к ее созданию ей уже не довелось. 16 ноября 1989 года Мария Ухитилова скоропостижно скончалась от сердечного приступа. Сложные обстоятельства, связанные с окончательной реализацией памятника, когда не хватало финансовых средств на отливку готовых скульптур, сомнения, удастся ли ей разместить произведение на мемориальной территории Лидиц (слишком многие пытались помешать реализации замысла), отчаяние от того, что мечта и дело всей жизни находятся под угрозой, вероятно, и привели к ее преждевременной смерти.

После кончины Ухитиловой за завершение ее проекта по отливу и размещению скульптур взялись ее дочь Сильвия и второй муж Марии, Йиржи Вацлав Хампл. Несмотря на непонимание и попытки остановить работу, благодаря донаторам из-за границы удалось собрать необходимые средства, а затем и получить согласие на установку скульптурной композиции. В середине девяностых годов поступило беспрецедентно большое пожертвование из датского города Альбертслунд, что стало поворотным моментом в реализации проекта. Первые тридцать скульптур появились в Лидице в 1995 году, последние были открыты 10 июня 2000 года, спустя тридцать лет после начала работ и одиннадцать лет после смерти автора.

Композиция ориентирована так, что дети смотрят на могилы своих отцов, дедов и друзей. Скульптурная группа из 82 фигур (42 девочек и 40 мальчиков) в возрасте от года до шестнадцати лет, безжалостно убитых нацистами 2 июля 1942 года в газовых машинах в Хелмно, стала символическим напоминанием о 13 миллионах детей, ставших жертвами Второй мировой войны.

О том, как сильно, как глубоко художница переживала за судьбы детей в странах, раздираемых войнами, лучше всего скажет стихотворение, которое она написала сразу после того, как узнала о событиях в Лидицах.

Vracím ve jménu míru 82 dětí národa na jejich rodnou pláň

jako varující symbol miliónů zavražděných dětí

v nesmyslných válkách lidstva.

Po sochách posílám poselství srozumění národům

Nad společným hrobem dětí se usmiřuje s domem dům…

----

Во имя мира я верну 82 дитя нации на их родные просторы

как предупреждающее напоминание о миллионах детей, убитых

в бессмысленных войнах человечества.

Через статуи я шлю народам призыв к пониманию:

Над общей детской общей могилой да примирится дом с домом ...

***
В 1983 году Чехословацким союзом борцов-антифашистов Мария Ухитилова за свои антивоенные работы была награждена медалью «Заслуженный борец против фашизма». 28 октября 2013 года скульптор была посмертно награждена государственным орденом первой степени. Через несколько месяцев, в день ее рождения, 17 января 2014 года, она стала почетным гражданином Лидиц, а в 2018 году — почетным гражданином города Пльзень. В 2004 году на ее родном доме в Краловицах была установлена мемориальная доска с барельефом, выполненным Й. В. Хамплом. Еще одна памятная доска Марии Ухитиловой 20 сентября 2011 года была размещена на доме № 6 по улице Збройников в Пльзене, где она жила в детстве и откуда начала свой творческий путь. Бронзовую доску с барельефом Марии Ухитиловой создала ее дочь Сильвия Кланова. Копия находится в Лидицах.

Литература

Bukačová I., Červenecl M., Klánová S., Stehlík E.,Vrzalová J. Můj život byl...: průřez tvorbou Marie Uchytilové. Nymburk, 2016

Strusková O. Ahoj, sochy: příběh Pomníku dětských obětí války Marie Uchytilové a Jiřího Václava Hampla v Lidicích. Praha, 2000

Bukačová I., Klánová S., Stehlík E. Pocta Marii Uchytilové. Nymburk, 2009