Они, возвращаясь к Кинели, совершали удары по чехословацким эшелонам, едущим в сторону Уфы. Чтобы обезвредить красных С. Чечек с ротами из 4-го стрелкового, 1-го запасного полков и 3-й батареей 1-й Чехословацкой артиллерийской бригады 22 июня начали наступление на Бузулук, в сторону Оренбурга. Движение шло с задержками, так как приходилось восстанавливать пути, поврежденные отступающими¹.

Перед Бузулуком в поле оказалось препятствие — три линии окопов красных, пересекающие железную дорогу. Противник имел бронеавтомобили, 20 орудий и 80 пулеметов. 24 июня произошел первый бой. Чехословацкие роты достигли окопов противника, нанесли удар, но были отражены. Их бронепоезд своим огнем доставал только первую линию окопов. Артиллерия красных и сильная жара останавливали наступавших. Ночью бой прекратился, ждали подкрепления из Самары. 25 июня начали обхват города, но артиллерия противника повредила бронепоезд. Поэтому произошло только сближение с неприятелем и вступление на окраину города. Постепенно удалось прорвать оборону красных и начать бои на улицах.

Не описывая ход боя, отметим, что он был тяжелым, с неудачами и длился почти трое суток. 26 июня в 9:00 Бузулук был взят. Красные покинули Бузулук, ушли со следующих станций и из Оренбурга. Потери чехословаков были значительными, почти 300 человек, в том числе 46 погибли. С. Чечек назвал этой бой одним из самых кровавых во всем продвижении. Имена погибших высечены на недавно отреставрированном памятнике на мемориальном кладбище г. Бузулука. Среди них встречаются и фамилии сербов из резервного батальона. В этих боях вместе с чехословаками сражались оренбургские казаки атамана Дутова² — они заняли город, их сотня повредила железнодорожные пути и этим вызвала панику у большевиков. В Оренбурге чехословаки пробыли три дня и 3 июля ушли, оставив его казакам.

На северо-восточном, Уфимском пути возросли удары Красной армии. В конце июня С. Чечек получил телеграмму от капитана Й. Швеца, командира группы на этом направлении, о том, что авангард утомился, выбивается из сил, а в его среде замечается тревожное настроение. С. Чечек поспешил из Бузулука на помощь Й. Швецу. Он встревожился, так как бывал в Уфе и знал, что город — естественная крепость, овладеть которой трудно. Но город удалось взять без потерь, благодаря неожиданной помощи. К С. Чечеку в штаб приехал командующий 2-й армии красных, подполковник Генштаба Ф. Е. Махин с адъютантом. Удивленным командирам он заявил: «Зная о вашем приближении, я разослал все части так, что вы можете войти в город беспрепятственно. Дальнейшее мое личное пребывание в городе невозможно… Идите на эту крепость смело, не раздумывайте, достаточно одной части, чтобы забрать город». Чехословаки двинулись на Уфу. Единственное столкновение с отрядами красных, стоившее им больших потерь, произошло в 30 км от города. 5 июля без боя вошли в Уфу и пошли дальше на восток.

6 июля Пензенская группа достигла станции Миньяр в 600 км восточнее Самары. Здесь она соединилась с Челябинской группой Войцеховского³. Это было второе важное событие после того, как 9 июня Челябинская группа соединилась у Татарска с Новониколаевской группой Р. Гайды⁴. Теперь три разрозненные группы эшелонов корпуса соединились в единую цепь на магистрали от Уфы до Иркутска. Удаленной от них оставалась только группа во Владивостоке.

ЧЕЛЯБИНСК

В группе подполковника С. Н. Войцеховского в конце мая — начале июня 1918 года изменился состав эшелонов, простаивавших на станции этого города. Два эшелона 6-го полка ушли в сторону Омска. На их место со стороны Уфы прибыл 2-й полк Яна Сырови. Подполковник С. Войцеховский не стал дожидаться нападения большевистских войск, находившихся в городе в казармах, и решил нейтрализовать их. В ночь на 27 мая батальон 3-го полка (250 стрелков) под командованием прапорщика А. Чилы пришел с вокзала в город, окружил в казармах два спящих полка, около 2000 пехотинцев, разбудил их и объявил, что они взяты в плен. Сопротивления практически не было. (Об этом см. часть № 3).

НОВОНИКОЛАЕВСКАЯ ГРУППА

Капитан Р. Гайда после соединения с Челябинской группой послал отряды в Барнаул и Бийск, а 20 июня ее восточный отряд соединился с группой подполковника Ушакова в Красноярске ⁵.

В это время шла консолидация местных русских политиков. В Омске 23 июня создавалось Временное Сибирское правительство. Это положило начало формированию других антибольшевистских правительств в разных местах.

НЕОЖИДАННАЯ НОВОСТЬ

Прошел месяц после начала нападений военных отрядов большевиков на частично разоруженные или полностью безоружные эшелоны ЧС корпуса с целью остановить и расформировать эшелоны, интернировать личный состав и включить его в ряды Красной армии или рабочие бригады. Решительное нежелание этого чехословаками, вплоть до вооруженного сопротивления, большевики объявили «контрреволюционным мятежом Чехословацкого корпуса, организованным происками англо-французов». Такое название событий стало официальным ярлыком коммунистической пропаганды. Оно вошло в три издания Большой Советской Энциклопедии⁶ и все издания Истории ВКП(б) ⁷... Нападения красных войск на ЧС эшелоны вызывали их вооруженное сопротивление, бои и разгром красных воинских частей. Календарная последовательность этих событий объявлялась как «тщательно спланированные Антантой выступления ЧС мятежников против Советской власти». Подобные утверждения встречаем в интернете и сегодня⁸. Заметим, что в этих пропагандистских ярлыках много противоречий. Так, понятие «мятеж» не может применяться к иностранной армии, к которой принадлежал корпус. Ведь он не был подчинен московской власти. Мятежником может быть только подчиненный, присягавший власти. Слова «контрреволюционный мятеж» неуместны, поскольку целью корпуса не была борьба с революцией в России. Мятежи не ставят своей целью свержение власти, это лишь неподчинение ей. Но корпус не был подчинен московской власти.

В это время произошло неожиданное и очень важное событие. 21 июня 1918 года французский представитель при ВИКе майор Альфонс Гинне (А.Guinet) на заседании сообщил его членам, что Верховный совет Антанты «изменил директивы». Он отменил план отправки ЧС корпуса из России во Францию на Западный фронт и принял новый проект — открытие в России «Поволжского фронта» против немцев силами войск Антанты, российских антибольшевистских сил и ЧС корпуса. Инициатором этого проекта была британская сторона. Планировалось открыть Восточный фронт против Германии на линии Архангельск — Средняя Волга путем привлечения указанных трех видов антибольшевистских сил. Предполагалось, что войска союзников придут из Архангельска в Вологду, а оттуда выйдут в Поволжье на соединение с российскими антибольшевистскими силами и ЧС корпусом. Новый Поволжский фронт призван был отвлечь на себя часть немецких дивизий из Западной Европы в Россию. Антанта предписывала ЧС корпусу совместно с российскими противниками большевиков занять позиции на правом берегу Волги, освободить железнодорожную трассу и ждать прибытия сил союзников⁹. Но в Поволжье не было ни войск Германии, ни войск союзников. На севере России, в Архангельске и Мурманске, уже высаживались их армии. Упомянутое заявление А. Гинне, сделанное через месяц после начала нападений «отборных частей» Троцкого, т. е. так называемого «мятежа», стало первым сигналом «происков англо-французов». Стало очевидным, что корпус на Западном фронте Антанте теперь не нужен, что его хотят использовать в Сибири. Ведь он уже контролировал магистраль от Уфы до Байкала и Владивосток.

5 июля в американское консульство во Владивостоке пришла телеграмма из Вашингтона, из Госдепартамента США: «Можете устно сообщить чехословацким вождям о том, что располагаете информацией о признании нашим правительством чехословацких войск в России силой, воюющей ныне с центральными государствами, а командование во Владивостоке и западной Сибири как образцовые ...»¹⁰ Это значило, что ЧС корпус признан формированием, воюющим в составе войск Антанты.

ФОРМИРОВАНИЕ ПОВОЛЖСКОГО ФРОНТА

7 июля и. о. начальника штаба ЧС корпуса С. Н. Войцеховский, произведенный в полковники, прибыл на бронепоезде в Уфу. Он объявил членам комитета Пензенской группы, что в Версале, в штабе Антанты, прошло совещание, на котором принято решение открыть в России на Волге фронт против немцев. Он вручил командиру 1-й дивизии поручику С. Чечеку, произведенному в полковники, приказ. В нем предписывалось бывшей Пензенской группе вернуться с Урала в Самару на Волгу и защищать ее берега до прихода войск союзников, взаимодействуя с местными противниками большевиков¹¹.
В тот же день во исполнение этого приказа полковник С. Чечек издал приказ по 1-й дивизии о походе в западном направлении. В нем так же подчеркнул: «Командирам частей ознакомить всех „братьев“, что наш отряд определен как предшественник союзнических сил, и инструкции, получаемые из штаба, имеют единственную цель — построить антинемецкий фронт в России в союзе с целым русским народом и нашими союзниками»¹². Германских войск в Поволжье не было. Но в войсках большевиков воевали освобожденные немецкие и австро-венгерские военнопленные — «интернационалисты».

Эти события 6 и 7 июля 1918 года оказались поворотным пунктом: от борьбы за проезд во Францию, соблюдая нейтралитет, к открытым военным действиям на Волге против мифических немцев и реальных большевиков, разрешивших проезд во Францию через Россию, но препятствовавших его реализации. Теперь Антанта отменила переброску корпуса на Западный фронт. Участник событий той эпохи Радола Гайда в своих воспоминаниях писал: «Это было ... начало нашей так называемой „офензивы“ (наступления — авт.) против большевиков, если можно было тогда говорить о каком-то наступлении. Ведь до 6 июля включительно все военные шаги были направлены на обеспечение отъезда во Францию»¹³. Включение частей ЧС корпуса в Поволжский фронт, обращенный на запад, и прекращение борьбы за проезд во Владивосток и далее во Францию меняло его статус. Теперь он превращался из «сопротивляющегося интернированию мятежника» в «иностранного интервента», воюющего с Красной армией вместе с российскими контрреволюционерами и ожидающего союзников. Чехословацкий корпус становился только теперь, а не в конце 1917 года, как пишут в энциклопедиях, исполнителем приказа Антанты. Так начиналось включение его, автономного военного формирования армии Франции, состоящего из этнических чехов и словаков, в уже идущую Гражданскую войну в России на стороне российских антибольшевистских сил. С открытием Поволжского фронта начинаются события, к которым применимо название «Наше выступление в России», широко применяемое в чешской историографии.

ЧС корпус не был зачинщиком Гражданской войны в России, как утверждается в советских справочных и других изданиях. Он не мог быть субъектом Гражданской войны в России в силу того, что был иностранным, французским, формированием. Корпус не мог быть субъектом «мятежа», так как не был военным формированием подданных или граждан Советской России. На него не распространялась власть советской администрации и военного командования. Клеймо «мятежник» он носил необоснованно. Но Антанта включала его в войну с государством Советская Россия, и он становился формально «иностранным интервентом», хотя никакой своей собственной интервенционистской цели не преследовал. Целью его оставался выход на европейский театр военных действий и там борьба за освобождение родины.

Возврат группы С. Чечека в Самару прошел быстро. Здесь 1-й ЧС стрелковый полк и подразделения Народной армии КОМУЧа решали вопросы взаимодействий. Они становились союзниками. Германских войск здесь не было. Красная армия стала их общим противником. Русские добровольцы бригады подполковника В. О. Каппеля вернулись в Сызрань (10.07.1918), а С. Чечек дошел до Кузнецка (15.07.1918). Статус корпуса как автономного соединения Французской армии сделал его подчиненным командованию Антанты. Она декларировала открытие Восточного фронта в России, якобы против Германии, на линии Архангельск — Средняя Волга силами антибольшевистских российских войск и ЧС корпуса, но пока без участия войск союзников. 14 июля чехословацкий отряд из Самары вошел в Хвалынск, южный пункт Поволжского фронта. Это было первое активное действие в создании Поволжского фронта.

Предполагалось, что союзники, выйдя из Архангельска, соединятся с российскими «антибольшевиками» и «французскими чехословаками» в Вологде. Представитель Великобритании в России генерал А. Нокс настаивал на движении чехословаков и каппелевцев вверх по Волге, навстречу союзникам.

Два неполных батальона из 1-го ЧС стрелкового полка (всего четыре с половиной роты) под командованием поручика Й. Швеца и отряд самарского КОМУЧа подполковника В. О. Каппеля, становившийся бригадой, под общим руководством командира 1-го ЧС стрелкового полка капитана А. П. Степанова¹⁴ начали движение по Волге на север. Четыре речных парохода с вооруженными каппелевцами и чехословаками 13 июля вышли из Самары в Ставрополь-Волжский и заняли его.

Однако есть сообщения, вызывающие удивление. Пишут, якобы здесь действовала чехословацкая дивизия — 3000 солдат и офицерский отряд Каппеля¹⁵. Это вымысел. 1-я дивизия была в то время растянута от Самары почти до Новониколаевска (Новосибирска), полки 2-й дивизия находились между ним и Байкалом, а часть во Владивостоке. 3-я дивизия тогда еще не существовала. Здесь фактически был представлены два полубатальона 1-го ЧС стрелкового полка. А русский офицерский отряд Каппеля был плодом фантазии авторов кадров психической атаки в кинофильме «Чапаев» в 30-х годах.

21 июля пришла телеграмма Т. Г. Масарика из США: «Опасность грозит от немецких и венгерских войск. Поэтому вы должны остаться в России и с помощью союзников воевать против неприятелей, а также против тех русских корпусов и частей, которые вместе с немцами и венграми против союзников»¹⁶. Так Т.Г. Масарик отменил политику нейтралитета, провозглашенную им же в 1917 году на Украине, и санкционировал вмешательство во внутренние военные конфликты в России.

21 июля каппелевцы и упомянутые роты 1-го ЧС стрелкового полка почти без боя заняли Симбирск. Это участие чехословацких рот в военных действиях Народной армии КОМУЧа явилось одним из первых вмешательств во внутренний военный конфликт в России. Другой отряд войск В. О. Каппеля пробивался через Бугульму к Симбирску (22.07.1918). Вскоре к ним прибыл капитан Бордо от французской миссии генерала Лаверня с требованием развивать наступление на Казань, чтобы затем через Вятку соединиться с войсками союзников, которые должны двигаться из Архангельска к Вологде¹⁷.

ПОХОД В КАЗАНЬ. КОНЕЦ МЯТЕЖА

После Симбирской победы В. О. Каппель стремился идти вверх по Волге. Он сообщил об этом в Самару командующему Поволжским фронтом С. Чечеку. В ответ получил приказ провести только демонстрацию силы в сторону Казани и не двигаться дальше устья Камы. Но В. О. Каппеля это не удовлетворяло. Он созвал 27 июля совещание своих командиров, членов самарского военного штаба и чехословацких командиров А. П. Степанова и Й. Швеца. Приняли решение овладеть Казанью с целью пополнения добровольцами, захвата складов боеприпасов и снаряжения, а также Государственного банка. Все члены совещания согласились взять на себя ответственность за возможные последствия.

Волжская флотилия КОМУЧа пополнилась пароходами в Симбирске. Груженые войсками суда 1 августа начали движение вверх по Волге. Наступающие, разбив в устье Камы флотилию красных, 5 августа высадили десанты на пристани Казани и противоположном берегу Волги. Батарея капитана В. О. Вырыпаева вела огонь из орудий, установленных на палубах судов, В. О. Каппель взаимодействовал с командирами А. П. Степановым и Й. Швецом. 6 августа он с тремя ротами обошел город с востока. По правому берегу Волги наступали две с половиной роты 3-го батальона из 1-го ЧС полка под командованием подпоручика К. Кутлвашра на пригород Верхний Услон. По левому берегу наступали две роты 2-го батальона подпоручика К. Воженилека. Они обходили город по окраинам, идя на северную часть его, а каппелевцы шли с юга и востока в центр города. В рядах большевиков началась паника. Бой затягивался из-за сопротивления полка красных латышей. На сторону белых и чехов перешел батальон сербов майора Благотича. Он в решающий момент нанес красным фланговый удар. 7 августа к полудню Казань была взята совместными усилиями бригады Народной армии, ее флотилии, двух чехословацких полубатальонов и батальона сербов. В операции участвовало, по разным данным, от трех до пяти тысяч человек при четырех орудиях. Этот день, 7 августа, в современном Историко-генеалогическом словаре-справочнике указан как дата окончания мятежа Чехословацкого корпуса¹⁸, но не сказано о взаимосвязи этих дат. Заметим, что нам не удалось найти обоснования даты окончания так называемого «мятежа чехословацкого корпуса». Мятеж окончился как-то незаметно.

ПОСЛЕ МЯТЕЖА

Участие Чехословацких частей в военных действиях возле Казани продолжалось. Роты К. Кутлвашра и К. Воженилека заняли позиции в северных и западных пригородах Казани и вели оборонительные бои, которые, вероятно, следует отнести к событиям, которые в чешской историографии называют «Наше выступление в России» и проходили после «мятежа». Подразделения Каппеля заняли телеграф, вокзал и банк, огромные склады с вооружением, боеприпасами. На их сторону перешла в полном составе Академия Генерального штаба во главе с генералом А. И. Андогским. Взято много пленных. В банке каппелевцы обнаружили часть золотого запаса страны. Это отдельная тема¹⁹. К 15 августа Поволжский фронт протяженностью 800 км сформировался от Казани до Хвалынска. Это было оперативное объединение некоторых частей 1-й дивизии ЧС корпуса и русских войск Народной армии КОМУЧа и др. Они составляли группы войск: Казанскую, Симбирскую, Сызранскую, Хвалынскую, Николаевскую и Уфимскую, а также формирования Уральских и Оренбургских казаков. Командовал фронтом поручик С. Чечек, произведенный 20 августа в полковники. Германских войск здесь не было. Противником оказались только войска красных. Cоюзники сюда так и не пришли.

События в Поволжье и падение Казани встревожили советское командование. Оно перебрасывало на Восточный фронт в Поволжье войска пяти так называемых армий, до 60 000 человек. Возле Казани действовала 5-я армия, командующий И. И. Вацетис²⁰. Он в своих телеграммах называл белых и чехословаков кратко, одним словом — «белочехи». Возле Симбирска и Самары находилась 1-я армия М. Тухачевского. 2-я и 3-я армии действовали восточнее между Волгой и Уралом. «Белые и чехи» вели оборонительные бои. Ждали союзников. Красные обстреливали город артиллерией и бомбили с самолетов.

Войска союзников, 9 000 человек, прибыли в Архангельск 2 августа на 17 кораблях. Пока силы красных на Севере были слабы, американские и английские войска продвигались вглубь Архангельской губернии. Транспортные возможности там были ограничены. Наступать могли только по крупным рекам — по Северной Двине и ее притокам — и по тесной дороге на Вологду. После нескольких стычек с красными и потерь убитыми солдаты интервентов отказывались воевать. Осенью 1918 года они остановились. Продвинулись только до города Шенкурск на реке Вага и до устья Нижней Тоймы на Северной Двине. Начали готовиться к зиме. На Поволжский фронт не шли. Объясняли это проблемами с транспортом: отсутствием в регионе развитой сети железных дорог и отсутствием грунтовых. Значительно позже стала известна истинная причина того, что союзники, инициаторы открытия Поволжского фронта, не включились в него. О ней расскажем в следующей статье.