Здание, в котором расположено кафе, выросло в центре города еще в те времена, когда Национальный проспект носил имя австрийского императора Фердинанда. Название знаменитого парижского музея перенес на его вывеску ветер «прекрасной эпохи». «В 1902 году на этом месте был возведен сдвоенный дом под номерами 20 и 22, получивший название „Палаццо Лувр“, так что само имя предопределило появление на втором этаже кафе с аналогичным названием — Louvre», — рассказывает нынешний владелец кафе Сильвио Шпор.
В годы Belle Epoque в этих стенах беседовали о философии и обсуждали проблемы женской эмансипации, издатели договаривались с литераторами, а политики излагали свои идеи и программы. Тут витал аромат кофе и вылетали пробки из бутылок шампанского. «Это было стилем жизни, способом найти нужного человека и сделать так, чтобы нашли тебя. Многие планировали свое время таким образом, чтобы в один день провести несколько часов в одном кафе, а на следующий день — в другом. Это заменяло сегодняшние офисы», — объясняет Сильвио Шпор. Когда-то, напоминает он, «Лувр» был самым большим кафе империи: «В свое время здесь было более 800 мест, и после выяснилось, что ни одно другое заведение в Австро-Венгрии не обладало такой вместимостью».
Между Кантом и Блаватской
Сразу же после открытия это кафе избрал своей штаб-квартирой немецкий философский кружок. Макс Брод в мемуарах «Жизнь и смерть Франца Кафки» пишет: «В кафе „Лувр“, где мы по обыкновению собирались, властителем дум был Франц Брентано, выступавший против Канта». Кстати, в 1905 году философы изгнали Макса Брода из своих рядов, из солидарности с ним кружок покинул и Кафка, что, впрочем, не мешало им и в дальнейшем приходить в «Лувр», где проводились публичные чтения, лекции и другие общественные мероприятия.
Есть в истории «Лувра» и более таинственные страницы, которые связаны с деятельностью Чешского теософского общества, развивавшего идеи Елены Петровны Блаватской. 20 февраля 1907 года именно в «Лувре» прочитал свою программную лекцию австрийский философ-мистик и оккультист Рудольф Штейнер.
Со временем кафе «проросло» до подвалов здания, напоминавших лабиринт, в январе 1915 года в них был открыт винный бар «Лувра», прозванный «Катакомбами»; там же работал и «Пльзеньский ресторан Grand». Сейчас часть этих помещений занимает знаменитый пражский джаз-клуб Reduta. Именно сюда в 1994 году Вацлав Гавел пригласит Билла Клинтона, и американский президент выйдет на сцену с саксофоном, чтобы вплести свою мелодию в общий джем-сейшен.
Однако вернемся в начало ХХ века. В 1911 году в «Лувре» проходили собрания Sursum — объединения чешских художников-символистов, мечтавших «отразить состояние души и внутреннее состояние человека». В его рядах были такие мастера чешского искусства ХХ века, как Ян Зрзавы и Йозеф Вахал.
Колыбель чехословацкого ПЕН-клуба
Еще одной знаменательной датой в истории кафе стало 15 февраля 1925 года, когда в зале «Лувра» собралось 38 писателей, чтобы основать Чехословацкое отделение ПЕН-клуба. Его первым председателем стал Карел Чапек, а в качестве почетного гостя на заседание был приглашен президент Т. Г. Масарик.
В 1948 году, после прихода к власти в Чехословакии коммунистов, с «Лувром» расправились как с «символом буржуазного общества», даже выкидывали из окон мебель и посуду, и на долгие годы эти помещения оставались заброшенными. В обновленном виде «Лувр» предстал перед пражанами после Бархатной революции, в 1992 году, когда чешская столица стремительно избавлялась от унылого социалистического облика.
Что помогло восстановить дух этого знакового для Праги места? Возможно, дошедшие до наших дней фотографии прежнего «Лувра»?
«Вдохновение я черпал, скорее, не в документах и фотографиях, а посещая венские кафе. Я бывал и в Париже, но он не захватил меня настолько сильно, как Вена», — объясняет Сильвио Шпор, который в юности получил профессию официанта, а в 24 года принял решение возродить одно из лучших заведений прежней Праги.
Вернуть в Прагу дух венских кафе
Не боялся ли владелец в 1992 году открывать кафе, в которое, в отличие от большинства заведений, невозможно попасть, просто шагнув с тротуара? «Некоторые опасения у меня были, но я чувствовал, что здесь сохранилась атмосфера эпохи. Я знал, что начало будет долгим, тяжелым и сложным, но я смогу переломить ситуацию. Мои товарищи по цеху крутили пальцем у виска — ведь обычно так высоко кафе не делают, и все боялись, что никто не будет ходить фактически на третий этаж». Однако мрачные предсказания не сбылись: сегодня «Лувр» возродил свой прежний блеск и в его залах снова подают кофе по-венски, яблочный штрудель и салат с дыней, стучат шары в бильярдной, а за чашкой кофе можно сыграть партию-другую в шахматы.
Владелец, для которого «Лувр» стал не просто проектом, но делом всей жизни, не жалел сил для того, чтобы вернуть в кафе изысканную атмосферу «прекрасной эпохи» — каждый предмет, каждая деталь интерьера подобраны с тщанием и любовью. «Такую мебель и ткани вы не найдете в магазинах. Вот эта ткань, например, положена изнаночной стороной наружу. После того как я выбрал ее для отделки, она тут же была отправлена обратно во Францию на перекраску, и только потом из нее сшили необходимые полотнища. Вся отделка в этом кафе сделана по индивидуальным эскизам. Да, стулья фирмы Thonet, которые считаются непременным атрибутом пражского кафе, можно купить в магазине, но все остальное сделано на заказ — люстры, столы, отделка под дерево и другие элементы интерьера».
Сильвио Шпор уверен: ходить в кафе нужно затем, чтобы разговаривать о философии и политике, литературе и погоде, а не смотреть в экран ноутбука. «Я не хочу подключать здесь wi-fi, и пока рынок меня окончательно не вынудит, делать этого не буду. Думаю, кафе предназначено для общения, и под этим словом я подразумеваю нечто иное, чем электронная переписка. Кафе — это искусство вести беседу».
