Все началось 17 января, в день возвращения в Россию Алексея Навального. Самолет, на борту которого, кроме Навального и его близких, летели десятки людей, никак не связанных с политикой, перенаправили из Внуково в Шереметьево. В конечном счете в обоих аэропортах собрались сторонники Навального, в обоих аэропортах шли задержания, работа обоих аэропортов была парализована на несколько часов, сотни людей не попали на свои рейсы (что едва ли способствовало подъему их патриотизма). Самого политика задержали на паспортном контроле и вскоре арестовали.

Спустя несколько дней в России начались протесты. 23 января в Москве прошел самый массовый с 2013 года не согласованный с властями митинг сторонников Навального: на улицы, по подсчетам ФБК, вышли около 50 тысяч человек. Массовые акции состоялись еще в 196 городах России, задержано более 4000 человек.

Московские спецприемники оказались переполнены, многие задержанные остались на несколько ночей в отделах полиции и автозаках, потому что везти людей было некуда. К ним не допускали адвокатов, им не давали связаться с родными. Вскоре арестованных начали перенаправлять в близлежащие города и деревни. А суды продолжали работать с космической скоростью, вынося постановления о новых арестах.

Через неделю прошла вторая волна протестов — 31 января по всей стране оказалось уже около 6000 задержанных. Во многих городах акции жестко разгонялись полицией и ОМОНом, протестующих избивали, к ним применяли электрошокеры и газ. В Москве закрыли сразу несколько центральных станций метро — такого не было ни разу за всю историю путинской России. Во многих отделах полиции людей заставляли делать дактилоскопию («катать пальцы»), хотя по закону задержанный за административное правонарушение при условии, что его личность установлена, может отказаться от этой процедуры. Сотрудники полиции угрожали, что если задержанные не согласятся, то получат больший срок (в действительности повлиять на то, кто какое наказание получит, они не могут). На этот раз превзошли себя и суды: они работали даже ночью в воскресенье, буквально штампуя постановления об арестах — и это также беспрецедентный случай. Везти людей было некуда, задержанные на первом митинге еще не успели выйти из-под ареста, поэтому новые арестованные сидели в холодных автозаках сутками, связь со многими была потеряна. Соцсети облетели снимки, на которых видно, как в спецприемниках и других помещениях, вынужденно приспособленных под них, на одной шконке спят по двое, а кто-то и вовсе спит сидя за жестяным столом.

Второго февраля суд в Москве заменил Алексею Навальному условный срок на реальный по делу Ив-Роше. Политика отправили в колонию на два года и восемь месяцев, а его сторонники в Москве и Санкт-Петербурге снова призвали людей выходить на акции протеста — сразу после суда, ночью. Центральные улицы обоих городов, несмотря на будний день, были переполнены силовиками еще с утра, а значит, есть все основания предполагать, что решение суда было известно заранее. Спустя 30 минут после того, как прозвучал призыв выходить на улицы, на Манежную площадь согнали не меньше 400 сотрудников ОМОНа, площадь оцепили, протестующих выдавили в переулки, там их снова жестко разгоняли, били, задерживали. В Санкт-Петербурге наблюдалась та же картина. В двух городах на улицы вышло несколько тысяч человек. И даже сегодня, спустя десять дней, центральные улицы Москвы и Санкт-Петербурга переполнены силовиками и автозаками, хотя ни о каких новых акциях объявлений не было.

Митинги в ближайшее время, судя по всему, действительно не планируются, а вот уголовные дела и преследования набирают силу.

Сегодня известно о 60 людях, в отношении которых возбудили уголовные дела после акций: в основном по статьям, связанным с применением насилия к представителям власти (ст. 318 УК РФ) и (инновация!) «нарушением санитарно-эпидемиологических правил» (ст. 236 УК РФ). Пока уголовные дела по «санитарной статье» возбуждаются только в Москве, и, судя по активной работе правоохранителей, так называемое «санитарное дело» будет разрастаться. Список людей, проходящих по этому делу, выглядит как рейтинг знаменитостей: депутаты, активисты, работники штаба Навального. Число фигурантов увеличивается с каждой неделей, а вместе с ним растет и коэффициент абсурда происходящего.

Это можно оценить, сопоставляя действия представителей власти с целями, которые этими действиями предполагается достичь. МВД по традиции занижает цифры о явке на акции минимум в четыре раза, цель — показать, что на митинги никто не пришел. Но откуда, спрашивается, в таком случае взялось столько задержанных по всей стране? Только у здания суда в день вынесения решения о замене наказания Навальному задержали более 300 человек.

Уголовное дело по «санитарной статье» возбуждают в то время, когда из каждого утюга слышится о снижении числа инфицированных. Цель — показать, как опасны сторонники оппозиции. И это, конечно, не вполне логично, особенно, учитывая, что в России полным ходом идет вакцинация от COVID-19, а заразить кого-либо на открытом воздухе — задача не из простых.

Безусловно, репрессивную кампанию стоит рассматривать в контексте грядущих выборов: в сентябре — парламентские, позднее, в перспективе, — президентские. С одной стороны, массовые задержания и аресты направлены на то, чтобы снизить протестную активность в этот и без того непростой период. С другой — уголовные дела в отношении ключевых политиков, наиболее опасных для власти, призваны отстранить их от участия в выборах, а в идеале — изолировать. Но здесь снова неудача. Тысячи арестованных уже начали выходить из спецприемников, сохраняя при этом связь друг с другом и рассказывая родственникам и знакомым, что с ними происходило «в заключении». Подобные рассказы едва ли прибавляют любви как к абстрактной власти, так и к большей части пропутинских политиков. Изолировать кандидатов путем возбуждения в отношении них уголовных дел — путь, изначально обреченный на провал. Именно благодаря такой репрессивной кампании об этих людях стали говорить больше, а их популярность растет, как растет и общественное недовольство необоснованной жестокостью полиции и ОМОНа.

Правоохранители хотели «разбить» протест на группы, но массовые аресты привели к немедленной самоорганизации — и задержанных, и их родных и друзей, и волонтеров. Люди вызывают такси для тех, кто освобождается из отдаленных спецприемников, посылают передачи, помогают искать адвокатов, находят людей, которых родные потеряли после задержания или суда. В общем, хотели запугать, а получили солидарность — как на Острове невезения.

Представители власти пытаются пугать и тех, кому удалось избежать задержания. С конца января во многих городах России сотрудники правоохранительных органов (по большей части участковые, но, случается, и прокуроры) приходят по месту прописки к самым разным людям, начиная от активистов и заканчивая теми, кто уже несколько лет не живет в России, и вручают «предостережения» о недопустимости участия в несогласованных акциях. Подобный документ приносят даже журналистам, утверждая, что они якобы совершили на одном из последних митингов какое-то правонарушение — это, конечно, не что иное как давление. Студентов отчисляют из вузов, преподавателей увольняют. Это делается для того, чтобы показать людям, что участие в политической повестке «не с той» стороны может иметь для них долгосрочные последствия. Это делается для того, чтобы предстоящие выборы прошли как можно мягче для действующей власти.

Но предвыборный период начался уже сейчас, и тысячи людей показали, за какую Россию они готовы отдать свой голос. И это не только те, кто вышел на протест, но и те, кто приветствовал их из окон, помогал передачами, защищал в суде. Такой бюллетень, конечно, не сфальсифицируешь и на происки Запада не свалишь.

В социальных сетях разошлась простая картинка — синий фон, а на нем текст: «Сегодня задержали ВСЕХ человек». Реальность примерно так и выглядит, но стоит уточнить, что задержали всех человек, потому что все наконец пришли.