Статью «Ян Палах и его последователи» надзорное ведомство посчитало недопустимой для прочтения жителями России.

Хотя в бан была отправлена всего одна статья, заблокированными оказались все интернет-страницы «Радио Прага» с тысячами материалов и аудиозаписей. В России это называют «техническими издержками протокола сайта».

«Блокировка Россией сайта иновещания „Чешского Радио“ мы считаем актом беспрецедентной цензуры. Это является недемократическим шагом и нападением на все принципы свободы слова. „Чешское Радио“, как независимое общественное средство массовой информации, решительно протестует против российской цензуры», — такое заявление от имени общественного радио Чехии сделал пресс-секретарь Иржи Гошна.

Публикация 2001 года, рассказывающая об одном из ключевых эпизодов чешской истории ХХ века, попала в России в разряд «недопустимых» как «провоцирование суицида, описание его способов». Лишне говорить, что акт отчаяния Яна Палаха упомянут в бесконечном количестве русскоязычных источников, начиная с русской Википедии и заканчивая песней Егора Летова.

В 1969 году 20-летний студент совершил самосожжение в центре Праги в знак протеста против советской оккупации Чехословакии.

Вот что ровно двадцать лет назад написал о трагедии наш коллега Михал Лаштовичка: «16 января, около четырех часов после полудня, у Национального музея на Вацлавской площади появился двадцатилетний молодой человек. По показаниям свидетелей, он снял пальто, взял бутылку из пластмассы, которую принес с собой, вылил ее содержание на свою одежду и чиркнул спичкой. Он сразу загорелся и бросился наискось через перекресток перед музеем, но после нескольких шагов свалился на землю и начал кататься по тротуару. В это время прохожие уже набросили на него свои пальто и огонь потушили. Имя этого молодого человека было Ян Палах. Лишь несколько дней спустя это имя узнала не только вся Чехия, но и Европа и почти весь мир. В портфеле, который он оставил на тротуаре перед музеем, нашлось несколько писем, в которых Палах сообщал, что он член группы, которая намерена формой самопожертвования протестовать против несвободы и политического бесправия в Чехословакии».

Русская служба Radio Prague также не раз обращалась к судьбе Яна Палаха, являющегося в Чехии национальным героем.

Прокомментировать шаг, предпринятый российской стороной, мы попросили известную чешскую журналистку, специализирующуюся по России, сотрудницу издания Deník N Петру Прохазкову.

— Для нас известие о блокировке сайта стало полной неожиданностью. Как вы восприняли эту новость?

— Меня это тоже удивило. Произошедшее вызывает ощущение трагикомизма. Статья опубликована очень давно, а это означает, что кто-то искал повод, чтобы закрыть страницы. И повод нашелся — именно эта статья. Она просто годилась для осуществления задуманного. Российские власти решили, что вам просто уже нечего делать на русском медиальном ринге, и заблокировали. В принципе, удивляться тут нечему — это попадает в общую концепцию отношения российской власти к различным благотворительным организациям, к журналистам, проектам по расследованиям. Все закрывается. Каждый день из России приходят новости, что что-то блокируется, кого-то судят и закрывают. Вчера закрылась «Команда 29». Ничего удивительного. Это популярная сегодня в России концепция: «Что не годится, надо закрывать».

— В ваших словах отчетливо звучит: «Это политика, политическое решение». Чего же может бояться российская власть, если говорить об информационном ресурсе, подобном Radio Prague Int.? У нас нет международной повестки, мы освещаем в основном события внутри Чехии, рассказываем о том, что происходит в одной конкретной стране — о ее истории, культуре, экономике, а также о политической жизни.

— Есть две причины. Чего боится российская власть? Она боится свободы слова. Она потихоньку закрывает все свободные информационные ресурсы, имеющие влияние на общественное мнение. А второе (что в случае Radio Prague Int., вероятно, еще более важно) — включение Чехии в список недружественных стран (США, Чешская Республика). Я даже не могу вспомнить, когда отношения между Прагой и Москвой были такими плохими. Все, что касается Чехии, сегодня в глазах России представляет собой угрозу. Никто не скажет, чем конкретно иновещание «Чешского Радио» угрожает российскому государству. Однако оно является частью борьбы против всего чешского. Я думаю, что вполне естественно, что Radio Prague Int. заблокировали, к сожалению.

— О чем говорит то, что для блокировки сайта была выбрана именно статья о Яне Палахе? Не будем даже обсуждать, что статья очень старая, 2001 года, а о Яне Палахе мы вспоминаем каждый год — без этого невозможно. Почему именно Ян Палах? Это случайность или в это вкладывали какой-то смысл?

— Может быть, в это и вкладывали какой-то смысл. В последние годы — даже не месяцы, а годы — российское государство, а именно — господин президент Путин, стремится корректировать подход к истории, контролировать, как россияне воспринимают историю, сделать так, чтобы никто не трогал официальную картину. Палах — символ чешского неприятия советской оккупации 1968 года. Он погиб, чтобы выразить протест против этой оккупации. Я помню, как в 1990-е гг. люди в России начали чуть-чуть понимать, что это была оккупация, а не «помощь». Сейчас в официальной плоскости это меняется: «Не надо говорить об оккупации!», «Не нужно сомневаться, что Советский Союз был вынужден прийти на помощь Чехословакии, поскольку иначе на нас с Запада напали бы войска НАТО». Эту стройную картину Палах нарушает. Думаю, он вместе со всеми нами становится каким-то гипотетическим «врагом России» и современного российского представления об истории, к сожалению, являющегося сегодня в России не результатом работы исследователей, а результатом пропаганды и политического давления на историков, которые должны представлять события таким образом, как это нужно Кремлю.

— Какой реакции на случившееся можно ожидать от Чехии, «Чешского Радио», чешского журналистского сообщества?

— Необходимо выразить солидарность! Однако, по моему личному мнению, в чешском журналистском сообществе ее немного. Это же не первый случай, когда журналисты в России подвергаются ограничению в своей работе: закрывают их сайты, есть журналисты, которые сидят за решеткой. Примером служит Иван Сафронов, обвиняемый в шпионаже в пользу Чехии. Выражение поддержки со стороны чешских журналистов российским коллегам, которые из последних сил борются за свободу слова, весьма слабое. Я считаю, что поддерживать надо. Считаю, что свое мнение по таким поводам должны выражать официальные лица, политики и Министерство иностранных дел. Это нужно делать постоянно и помогать тем, кому на российском пространстве работать нельзя, помогать находить способы, как пробиться к российскому слушателю и читателю даже в это тяжелое время.

Сейчас при заходе на страницу ruski.radio.cz с территории России появляется сообщение Роскомнадзора, что домен «содержит информацию, распространение которой в Российской Федерации запрещено».