В череде сменяющих друг друга эпох XX век выглядит все-таки чем-то уникальным по своей жестокости. Кажется, и образование стало массово доступным, и наука добилась небывалых за всю историю своего существования успехов — но процент самоистребления человечества достиг в это время своего пика. Мировые войны и революции, ядерные катастрофы — и снова войны. И ведь так хотелось бы верить, что минувшее столетье было все-таки лишь переходным периодом к чему-то более светлому, человечному… Но реальность, в которой мы существуем, к сожалению, таких иллюзий нам не оставляет.

«Эпизоды из жизни искателя»

Надежды на то, что в XX веке человечество шагнет в лучшую эру, были свойственны периоду начала прошлого столетия. Лучшие представители этого периода принадлежали к генерации, устремленной в неизведанное, новое. Несмотря на трудности, они смело шли вперед, словно видя свет в конце тоннеля, и во многом, конечно, были личностями переходного времени, людьми рубежа эпох. Таким человеком, без сомнения, был и Владимир Галактионович Короленко.

Российская империя, колосс на глиняных ногах, рушилась, как старый замок, построенный кое-как наспех на ненадежном фундаменте. Обитатели же развалин весьма напоминали героев повести Короленко «Дети подземелья». Ютящиеся в подвалах (или как вариант: в бараках, коммуналках), они по-прежнему ссорились и делили в гражданской войне то, что осталось от былого богатства, растаявшего так же легко, как без труда досталось когда-то оно владельцам замка.

Владимир Короленко, свидетель этого процесса, оставил свои размышления о происходящем в форме очерков, рассказов, повестей и почти документально точной «Истории моего современника». В период страшного, по его словам, «озверения», он сумел сохранить в себе человечность.

Будущий писатель родился в городе Житомир (Украина), в семье уездного судьи, имевшей определенный достаток. Отец его, Галактион Афанасьевич, происходил из рода украинских казацких старшин, получивших дворянство от польского короля. Мать будущего литератора, Эвелина Иосифовна (в девичестве Скуревич), принадлежала к польскому дворянству, она вышла замуж совсем молодой девушкой, в 13 лет. Говоря о семье Короленко, отметим, что Владимир Иванович Вернадский, известный философ, академик, приходится Владимиру Галактионовичу троюродным братом. Вот и спорьте после этого о том, значит ли что-то для нас набор генов или все дело лишь в правильном воспитании и образовании…

С детства Владимир почти одинаково хорошо владел тремя языками — родными для себя польским и украинским, а также и русским: тогда это был официальный язык на многострадальной земле Украины, истерзанной бесконечными кровопролитными войнами, последняя из которых, как это ни ужасно, никак не прекратится и сегодня.

Детство будущего писателя проходило в период значимый для южного края. Крымская война, вслед за ней плохо организованная отмена крепостного права вполне наглядно продемонстрировали неуклюжесть российской государственной машины, неспособность царской власти адекватно реагировать на события, что потребовало немедленных перемен в российском обществе. А если мы вспомним о польском восстании и его жестоком подавлении, то становится вполне понятно, что все молодые умы жили надеждой на изменения к лучшему.

Как вспоминал о своем детстве впоследствии сам Владимир Короленко, отец его в делах судейства проявлял честность и непреклонность, категорически не принимая никакой мзды. Так, однажды в вопросе о наследстве он решил спор не в пользу весьма обеспеченного помещика, а в пользу бедной вдовы, ставшей в результате одной из богатейших жительниц края. Отметим, что отец писателя со временем из-за паралича практически потерял возможность ходить. На плечи Эвелины Иосифовны легла вся тяжесть заботы о муже и детях, которых было у нее шестеро.

Владимир учился поначалу в частном пансионе Рыхлинского (учебным процессом руководил родственник его матери), затем перешел в житомирскую классическую гимназию. Именно это время, вероятно, и стало важнейшим периодом формирования личности будущего литератора. Если на уроки словесности он всегда ходил с радостью, то математика — очевидно, в силу вполне понятного отсутствия репетиторов — давалась ему с трудом. Причем дело было настолько печально, что встал вопрос об оставлении Владимира на второй год. Однако, на счастье, в 1866 году семья Короленко переехала в Ровно, где он продолжает учебу в Ровенской реальной гимназии, программа которой существенно отличалась от классических школ.

Говоря о детстве Короленко, отметим, что тема возмездия и образ судьи, разумеется, не случайно оказываются столь значимы для писателя. Рассказ «Сон Макара», пожалуй, наиболее красочно передает представления писателя о суде, который когда-то ждет каждого из нас на пороге мира иного и на котором человеку выносится последний приговор.

Произведение было напечатано в 1885 году с подзаголовком «Святочный рассказ», автор, в это время поднадзорный, апеллирует к христианским нравственным ценностям: что это — уступка официальной идеологии или мировоззрение самого писателя? В. Г. Короленко размышляет в рассказе о справедливости суда и возможности осуждения человека вообще. Герой рассказа, житель глухой якутской деревушки Макар, видит в своем последнем сне некие весы (образ которых, отметим, встречается еще в религии древних египтян), на двух чашах взвешивается все содеянное им добро и зло. Крестьянин Макар до крайности беден, он много пьет, но много и работает. Он не видел в жизни красоты, не имел представления о культуре, не мог получить образования. Он был груб и не умел быть другим. Зачем жил этот человек, зачем живет каждый из нас — словно размышляет писатель. И в чем вообще назначение человека на Земле? Жалость автора к своему персонажу, конечно, оказывается преобладающей эмоцией повествования. Думается, сам Короленко, как показали последующие события, не был фанатиком какой-либо религии. Но понимание святости неких базовых нравственных заповедей, представление о значимости общечеловеческих этических понятий он сохранил в своей душе на всю жизнь — что, очевидно, и позволило ему впоследствии оказаться выше своего времени.

В 1871 году, закончив гимназию с серебряной медалью, Владимир едет продолжать учебу в Санкт-Петербург, в Технологический институт. В это время там преподает, в частности, Д. И. Менделеев, программа обучения весьма интересна и предлагает студенту вполне обеспеченное будущее. Однако после смерти отца семья Короленко оказывается почти без средств, в результате чего вместо учебы Владимиру приходится работать. Уже в это время он начинает знакомиться с азами печатного дела, устроившись корректором в типографии.

Очевидно, жизнь будущего писателя не пошла по такому простому пути, как возможность построить удачную и быструю карьеру после окончания института. В «Эпизодах из жизни „искателя“» Короленко размышляет о возможности выбора человеком двух дорог. Первый путь гладок и прост, он ведет в мир обеспеченности, конформизма и обещает человеку годы беспечального существования. Второй — это путь-жертва, он несет с собой лишь труд, горе, полуголодную жизнь и раннюю смерть. И все-таки находятся люди, выбирающие эту вторую дорогу, тернистую и нелегкую. Что видят они впереди? Какой свет сияет перед их глазами?.. Пока у писателя лишь вопросы. Пройдут годы — и ответы на них даст сама жизнь.

Желание продолжить учебу у Владимира остается сильным. И вот, уже отчисленный из Технологического института, в 1874 году он едет попытать счастья в Москву, в Сельскохозяйственную академию.

Война и ссылка

Проблема телеологии в общечеловеческом развитии, вопрос «что такое прогресс» в конце XIX века привлекали к себе самый пристальный интерес всего российского общества. Социолог-народник Н. К. Михайловский исследовал их в одноименной статье на страницах «Отечественных записок» Н. А. Некрасова и М. Е. Салтыкова-Щедрина. Михайловский нередко трактовал понятие «прогресс» как необходимость коренного изменения социального строя. Впоследствии часть его идей была подхвачена представителями других политических лагерей. В обозначенный период проблема многонаправленности путей прогресса не казалась наиболее актуальной. Но была ли в действительности альтернатива, была ли у Российской империи возможность иного пути?

В 1876 году те же «Отечественные записки» — как практически все журналы и газеты, консервативные и радикальные, — приветствовали начало сербской кампании и участие в ней добровольцев. Лишь весьма немногие издания, такие как либеральный журнал «Вестник Европы» и газета «Неделя», высказались против вступления России в войну.

В действительности для армии вхождение в ее ряды тысяч вчерашних разночинцев и крестьян имело в значительной мере, конечно, весьма негативные последствия. Так, сам М. Н. Катков в «Русском вестнике», хотя и полностью поддерживал сербскую кампанию, но достаточно реалистично показывал настоящее положение дел в добровольческих отрядах. Брошенные армейской верхушкой практически на произвол судьбы, отряды добровольцев самоорганизовывались по-своему — совместно проживая, сообща приобретая продукты, обмундирование и даже боеприпасы. На шинелях появлялись первые красные банты. Дуэли, повальное пьянство, увлечение азартными играми — все это грозило армии разложением и, несомненно, дало результаты впоследствии, уже в период русско-японской войны.

В июне 1914 года, после убийства в Сараево эрцгерцога Франца Фердинанда, Россия вступает в новую войну, что приводит империю к катастрофическим для нее последствиям. В период революции почти анархическое состояние армии сказалось самым ощутимым образом. В частности, известно, что старший брат матроса Анатолия Железнякова, сыгравшего печальную роль в истории Учредительного собрания, также был одним из участников сербских событий 1870-х годов…

Вот в такое время, в период начала сербской кампании, прекрасно описанной Толстым в «Анне Карениной», Владимир Короленко оказывается студентом в Москве.

Отметим, что именно в стенах Сельскохозяйственной академии разыгралась трагедия, связанная с «нечаевским делом». Владимир, несомненно, знал о ней многое. В «Истории моего современника» Короленко подчеркивает, что однозначно отрицательно оценивал историю Нечаева. Но она не исчерпывала собой содержание движения, которое в 1870-е гг. ширилось в студенческой среде. Разумеется, рос и масштаб репрессивных мер со стороны руководства академии, которое не могло, да и не стремилось найти общий язык со студентами. Ответом на полицейский произвол и отмену ряда свобод стала петиция, поданная от имени 79 человек академическому начальству.

Короленко был одним из трех студентов, передавших петицию. Разумеется, все трое были немедленно отчислены, вчерашний учащийся академии отправился в ссылку сначала в Вологодскую губернию, затем местом отбывания наказания был назначен Кронштадт. Дальше — новые аресты…

В недолгих перерывах между ссылками Владимиру Галактионовичу удается начать заниматься журналистикой и передать свои первые произведения в печать.

7 июня 1878 года в газете «Новости», где Короленко работает корректором, появляется его первая заметка «Драка у Апраксина двора».

В 1879 году он пробует опубликовать в «Отечественных записках» новеллу «Эпизоды из жизни „искателя“». Но Салтыков-Щедрин отказывается ее печатать и возвращает рукопись автору с пометкой «зелено очень». Однако рассказ приходит к читателю в том же году, его принимает к публикации петербургский журнал «Слово».

1 марта 1881 года — убит император Александр II. «Что я сделал этим несчастным, почему они меня так ненавидят?» — неоднократно вопрошал царь, зная, что революционеры буквально охотятся на него. Разумеется, нельзя оправдать террор. Но процессы пауперизации населения оказались весьма сильны, тысячи студентов, выходцы из чиновничьих и помещичьих семей, не имели возможности вносить плату за обучение — в том числе пресловутые Николай Ишутин и Дмитрий Каракозов. И нельзя не видеть, что правительство оказывалось все более неспособно обеспечивать свободы и благосостояние граждан в стране.

Новое царствование… Что обещает оно России? В августе 1881 года Короленко отвергает предложение принести присягу Александру III и оказывается в секретной одиночной камере Тобольской военно-каторжной тюрьмы.

Литература как призвание

В 1885 году Владимиру Короленко разрешено поселиться в Нижнем Новгороде. С этого времени он начинает активно публиковать рассказы, очерки, повести, значительная часть которых была написана им еще во время ссылок. Появляются «Сон Макара», «Соколинец», повесть «В дурном обществе» и многие другие произведения.

1886 год оказывается весьма значим для писателя. В этом году состоялась свадьба Короленко с Авдотьей Ивановской. Брак оказался крепким и счастливым, дочери Владимира Галактионовича впоследствии сделали очень многое для создания музея в Житомире, а также для издания всех произведений писателя. В этом же году Короленко знакомится со Львом Толстым.

Начиная с 1896 года Владимир Галактионович — редактор журнала «Русское богатство». Его сочинения издают, Короленко становится известным писателем, к нему приходит широкое читательское признание.

Именно в это время он начинает развивать ту деятельность, которая впоследствии позволит назвать его первым российским правозащитником. Так, на рубеже эпох очерки В. Г. Короленко о еврейских погромах, о деле Бейлиса приковывают внимание общества к печальной проблеме антисемитизма в России. В 1905—1906 гг. писатель выступает с осуждением кровавой расправы над крестьянами села Сорочинцы (цикл очерков «Сорочинская трагедия»). В 1910-е резко высказывается против смертных казней после революции 1905—1907 гг. (очерки «Бытовое явление», 1910; «Черты военного правосудия», 1910). В марте 1917 года выпускает брошюру «Падение царской власти».

После революции писатель живет в Полтаве. Несмотря на стремление большевиков привлечь его к сотрудничеству, Короленко пишет резкие письма Луначарскому, где показывает разорение, голод и жестокость при военном коммунизме. Умирает писатель в декабре 1921 года, в 68 лет.

Неизданный Короленко

Сейчас В. Г. Короленко издан полностью. Однако не все его не опубликованные при жизни очерки или наброски сегодня можно атрибутировать достаточно точно. В одном из интервью 1919 года (предположительно, это ответы писателя на вопросы корреспондента РОСТа) Короленко говорит о «озверении», охватившем людей. Потеря человеческого начала, человечности, забвение важнейших истин, которые закладываются в нашем сознании с детства — вот что происходит с российским обществом, с грустью констатирует художник. Что бы он сказал про наши дни?..

В письмах к Луначарскому художник вновь призывает современников проявить милосердие, человеколюбие и гуманность. Расстрелы офицеров, оставшихся в городе после ухода белых, — неоправданная жестокость: они потому и остались, что разочаровались в белом движении, считает Короленко. Но «революционная законность» неумолима. Необходимость? Законы военного времени? Бесчеловечие — убежден писатель.

Весьма интересны публикации, помещенные Короленко в газете «Утро Юга», 1919 год. В них наглядно показано, как, устав от жестокостей одной власти, люди надеялись, что убийства и расстрелы прекратятся с приходом другой. Но надежды на победу и силу разума вновь не оправдываются, страна все более погружается в хаос кровавой бури…

С другой стороны, художник размышляет: стали ли властью большевики? Верно ли говорить о них лишь как о шайке разбойников? Почему им удалось укрепиться на бескрайних просторах рухнувшей империи?..

А вот еще один весьма интересный очерк — «Еретические мысли о „Единой России“». Короленко пишет о необходимости развития свободы национальных культур и защищает родной для него украинский язык.

Мог ли Короленко предполагать, что будет с его родной Украиной через 100 лет? Мог ли вообразить себе тот ужас, который обрушится на его землю в 2022 году? Я думаю, не надо быть ясновидцем, чтобы представить, какую оценку событий дал бы писатель происходящему сегодня…