Например, в книге имеется глава «Письмо из тюрьмы» (Dopis z vězení), в ней можно прочитать, что испытывает животное, всю жизнь простоявшее на цепи в темном стойле. А я-то представляла себе, что раньше счастливые коровки паслись вволю на зеленой травке… Интересна и рекомендация обязательно кипятить молоко, потому что 60 % коров в возрасте семи и более лет болеют туберкулезом. С ужасом я узнала от специалистов, что и сегодняшнее парное молоко содержит множество опасных микробов.

Короче, старые добрые времена потому и хороши, что они давно прошли и мы о них мало знаем. Однако не вызывает сомнения, что раньше люди чаще видели коров, лошадей, коз и прочий домашний скот в реальной жизни, а не на картинке, и животные являлись важным элементом экономического процветания существенного слоя населения — иногда выживание целых семейств напрямую зависело от благополучия их четвероногих питомцев. Отсюда и частое употребление в языке названий животных, что, кстати, отнюдь не свидетельствует о хорошем отношении людей к ним: почти все существительные, обозначающие домашний скот, могут использоваться как ругательства.

Например, как в чешском, так и в русском слово корова (kráva), примененное по отношению к женщине, означает глупую, пассивную, безынициативную, а отнюдь не терпеливую и спокойную. Существительное собака в русском — типичное ругательство. Это слово тюркского происхождения, в чешском используется общеславянское pes (ср. рус. пес), но и тут можно найти много оборотов, свидетельствующих о том, что жизнь «лучшего друга человека» была на самом деле собачьей: trpět / zkusit jako pes, hladový jako pes и т. п.

Публикация, о которой говорилось выше, предлагает детям уважительно относиться к корове, которая «дает» нам молоко, мясо, кожу (сырье для изготовления обуви и хомутов) и … наполнитель для мягких стульев, в книге названный vуcpávky. Сегодня вряд ли кто-нибудь бы выбрал это слово для данного случая. Vycpávky в современном чешском — это чаще всего элементы одежды: подложенные плечи (как в мужском, так и женском гардеробе), элементы бюстгальтеров и купальников, а мягкие стулья называются polstrovaná židle. Корова, согласно все той же книжке, «дает» также пуговицы (knoflíky), расчески (hřebeny), искусственные удобрения (umělé hnojivo), клейстер (klíh), бусы (korále) и ручки зонтиков (rukojetě deštníků). Интересно, что бусы делают из перемолотых костей (kostní moučka).

В чешском языке существует поговорка koza je kráva chudých (букв.: коза — это корова бедных). Действительно, держать козу было проще: места надо меньше, молоко она может давать даже без козленка, из козьей кожи выделывали дорогостоящее сырье, называемое шевро (ševro, от фр. chevrau — козленок), которое шло на обувь, сумки, кошельки высшего качества.

Вот некоторые чешские выражения, связанные с козой: zbít jako financ kozu, nebeská koza, jako koza ne ledě, honit jako nadmutou kozu. Разберемся пока с ними… Словом financ (разг., устар.) называли представителя контрольного учреждения, чиновника, сборщика налогов. Выражение встречается и с глаголами hnál, zkopal и т. п.: если денег не было, то имущество частично конфисковывалось, поэтому financ и бегал за чужой козой, чтобы ее поймать. А nebeská koza — это прежде всего народное название бекаса, научное — bekasina otavní. Эта птица иногда издает при пируэтах звуки, напоминающие блеяние козы, эффект получается за счет проникновения ветра в перья крыльев этой удивительной птицы. Jako koza na ledě говорят и сегодня про неловкого человека, спотыкающегося, поскальзывающегося, идущего нетвердой походкой, однако намека на алкоголь не подразумевается. Козы любят полакомиться чем-то особым, обкусывают кусты, лезут в горы за травами, поэтому и говорят mlsná jako koza. Выражение honit jako nadmutou kozu (гнать, как раздутую козу) правильнее бы было отнести к овцам или коровам — они могут переесть мокрой травы, — но такое словоупотребление встречается редко.

Впрочем, и наши примеры тоже не самые распространенные. Мне думается, что сейчас вообще происходят большие изменения в словарном запасе чешского (и не только) языка. Стиль общения стал настолько иным, что готовые формулировки, сохранявшиеся столетиями, массово уходят из активного словоупотребления, а пассивным запасом владеют отнюдь не все носители языка.

Вот еще поговорка, имеющаяся как в чешском, так и русском: aby vlk se nažral a koza zůstala celá (ср. рус.: и волки сыты, и овцы целы). Небольшие различия (мн. ч. в одном языке и ед. ч. в другом, козы и овцы) существенной роли не играют, смысл образного выражения сохраняется. Думаю, что поговорку эту знают многие, но вот активно употреблять в речи…

Как мы уже не раз писали, чешский язык любит сравнительные обороты. Я еще помню, как грязное жилище, маленькая квартира сравнивались с козьим хлевом: má to tam jako v chlívku na kozy; není to pokoj, ale chlívek na kozy… Правда, слышала я эти выражения лет этак сорок назад.

И еще один факт, почерпнутый мною из книги Kráva — naše potěšení. В ней женщина «из народа», живущая на окраине города, впервые пробует йогурт. Эта новинка в действительности стала известна покупателям средних и высших кругов лет за пятнадцать до выхода книги, еще до Первой мировой войны, но для героини детской книжки йогурт представляет собой нечто незнакомое, баловство, излишнюю трату. Вот как проходит разговор двух женщин:

— A jak se, prosím vás, dělá ten jogurt? Už jsem tu několikrát o něm slyšela, ale nikdy jsem to nejedla.

Mlékařka: — Ale, to mají nějaké kvasinky, prý y Bulharska, dají do mléka a ono to zhoustne. To je velmi zdravé pro nemocné, pro děti, pro každého.

— А как, скажите на милость, делается этот йогурт? Я уже пару раз о нем слышала, но никогда не пробовала.

Молочница: — Знаете, туда кладут какую-то закваску, говорят, что болгарскую, и молоко густеет. Очень хорошо для здоровья, для больных, детей, для каждого.