Ученые удостоены премии «за систематическую документацию судеб граждан Чехословакии, ставших жертвами преследований со стороны советского тоталитарного государства, и за популяризацию данной темы в Чешской Республике и за границей». Как сказано в пресс-релизе, это награда не только руководителям научного коллектива, она «выражает благодарность всем, кто принял участие в успешной реализации изначального замысла проекта на протяжении всего периода его существования».
На вопросы РС ответили ведущие участники проекта «Чехословаки в ГУЛАГе» историки Адам Градилек и Ян Дворжак.
Когда и как возникла идея проекта «Чехословаки в ГУЛАГе»? Кто был его инициатором?
Адам Градилек: В 2007 году для общественной организации Post Bellum я снимал интервью с Яном Пловайко, бывшим узником Норильлага. Так я впервые познакомился с человеком, помнившим ГУЛАГ. Потом я начал искать других. Я был потрясен тем, что встречаюсь в Чехии с людьми, которые на себе испытали то, что описано в «Архипелаге ГУЛАГ» и «Колымских рассказах», и при этом об их судьбе практически никто не знает. Начав в 2008 году работать в Институте изучения тоталитарных режимов, я занялся систематическим поиском людей, помнивших советские лагеря, в рамках проекта «Память и история тоталитарных режимов». Нам с коллегами удалось записать рассказы последних нескольких десятков свидетелей и получить из их домашних архивов воспоминания, писавшиеся в стол или для своей семьи, фотографии, свидетельства об освобождении, артефакты и корреспонденцию из ГУЛАГа.
Ян Дворжак: Я пришел к этой теме благодаря своему научному руководителю Мечиславу Бораку, крупнейшему специалисту по проблематике советских репрессий в Чехии. Когда Адам собирал команду для этого проекта, я подал заявку на участие в конкурсе и был принят. Приступив к работе в Институте изучения тоталитарных режимов, я плавно продолжил заниматься интересующей меня темой, а Мечислав Борак стал нашим научным консультантом и помощником. Именно он подсказал Адаму, где искать документы НКВД, относящиеся к людям, с которыми мы беседовали. В 2011 году нам удалось обнаружить в Ужгороде фонд, в котором хранились следственные документы НКВД на более чем пять тысяч граждан Чехословакии, и наше исследование приобрело новый масштаб. Серьезным импульсом для расширения проекта стали политические изменения в Украине после 2014 года и последовавшее за ними открытие украинских архивов.
Какова цель этого проекта? Почему вы взялись за него?
А. Г.: Сначала речь шла о документальном проекте с целью зафиксировать воспоминания последних чехословацких свидетелей ГУЛАГа, изучить уникальные материалы из семейных архивов, а затем получить из постсоветских архивов соответствующие документы советских органов безопасности. С 2014 года мы с коллегами, может, с некоторой долей преувеличения, говорили, что в стремлении получить документы из архивов КГБ в Украине мы соперничаем с Путиным. Нападение на Украину в 2022 году превзошло наши наихудшие опасения. Но благодаря мужеству и готовности к сотрудничеству украинских коллег мы продолжаем работу. В России наш исследовательский интерес направлен прежде всего на архивы в Москве, Республике Коми и Свердловской области. Но в настоящее время из-за российской агрессии против Украины и изоляции России работа затруднена.
Я. Д.: За годы работы на основании интервью и собранных документов мы организовали ряд научных и популяризаторских проектов, издали несколько монографий, провели выставки и т. п. Наша работа легла в основу трехсерийного документального фильма «Чехословаки в ГУЛАГе» режиссера Марты Новаковой. Одним из самых важных результатов нашей работы является обнаружение следственных документов НКВД/КГБ и передача их бывшим узникам ГУЛАГа или членам их семей, в результате чего многие из них впервые смогли узнать о мучениях своих близких в советских тюрьмах и лагерях. В настоящее время мы продолжаем приобретать документы из чешских и иностранных архивов и постепенно в сотрудничестве с кафедрой кибернетики Западночешского университета создаем дигитальный архив. Мы непрерывно пополняем именную базу данных жертв из числа чехов и граждан Чехословакии, подвергшихся преследованиям в СССР — уже сегодня она содержит более 8000 имен и других биографических данных. В издательстве Academia готовится серия книг об истории советских репрессий в отношении наших соотечественников.
Расскажите, пожалуйста, об участниках проекта. Как формировалась ваша команда?
Я. Д.: Кроме нас двоих у истоков проекта стоял Штепан Черноушек, который благодаря знанию русского языка и организаторским способностям вел коммуникацию с российскими и украинскими партнерами, а также продюсировал телесериал, для чего организовывал научно-исследовательские экспедиции в Россию и другие постсоветские страны. В 2019 году его сменила Анна Хлебина, которая, кроме коммуникации с партнерами в Украине и России, приняла участие и в самом исследовательском проекте. Важным членом нашей команды стал Ярослав Форманек, готовивший вместе с нами книжную трилогию «Чехословаки в ГУЛАГе», а сейчас работающий над темой лагерной литературы, изданной в Чехословакии и на Западе до публикации в 1973 году солженицынского «Архипелага ГУЛАГ». В проекте принимали и принимают участие наши коллеги Якуб Даничек, Ян Горник, Ирена Фиалкова, Радек Светлик, Мартина Зелена, а также внештатные сотрудники Слава Глазов и Йиржи Клуц. Проект невозможно было бы реализовать без профессиональной поддержки Владимира Быстрова и его семьи, Зденека Валиша, Анастасии Копршивовой и уже упомянутого Мечислава Борака. Мы сотрудничаем с Эдитой Йираковой, координатором проекта «Последний адрес», вместе с которой увековечиваем память чехословацких граждан, не вернувшихся домой из советских тюрем и лагерей. Исследование не могло бы осуществиться без сотрудничества с украинскими и российскими историками. В России речь шла главным образом о членах «Мемориала» до его ликвидации. Не в последнюю очередь надо упомянуть коллег с кафедры кибернетики Западночешского университета, которые обеспечивают технические возможности для сохранения и обнародования архивных материалов и других источников, связанных с этой темой.
Какие еще источники, кроме архивов, вы используете в своих исследованиях?
Я. Д.: Архивные материалы составляют существенную часть базы наших исследований, но это далеко не единственный тип используемых нами источников. На основе бесед с людьми, помнящими ГУЛАГ, из нашего или других аудиособраний возникло несколько научных и научно-популярных акций, от статей до выставок. Можно упомянуть книгу «Евреи в ГУЛАГе», в которой приводятся 21 интервью с чехословацкими беженцами еврейского происхождения, которые в 1939—1941 гг. оказались в советских трудовых и концентрационных лагерях. Интервью дополнены документами и фотографиями из архивов НКВД, которые нам удалось получить главным образом из украинских архивов.
Что нового вам удалось установить в ходе работы над проектом? Было ли что-нибудь, что лично для вас, как для историка, оказалось неожиданным, возможно, шокирующим?
А. Г.: Кроме огромного числа отдельных трагических судеб, которые мы задокументировали, потрясает сам размах репрессий. Хотя чехи и граждане Чехословакии других национальностей не относились в СССР к числу наиболее пострадавших иностранцев, число жертв огромно. В Государственном архиве службы безопасности Украины (Галузевий державний архів Служби безпеки України) нам удалось получить полный комплект документации по так называемому «делу чешских учителей», несколько десятков актов. Там содержатся не только документы об арестах на основании сфальсифицированных обвинений, допросах и приговорах в отношении более сорока чешских учителей и других видных представителей чешской общины в Харькове в 1931 году, но и сотни личных документов, писем и фотографий, конфискованных в ходе обысков. По контрасту с таким обширным материалом не менее шокирующими выглядят сухие и краткие списки людей, казненных во время большого террора несколькими годами позже, когда ненасытный аппарат уничтожения людей, уже не утруждая себя подробным расследованием мнимых преступлений, перешел к массовым казням, как, например, в Житомире, где за один день 28 сентября 1938 года было казнено восемьдесят наших соотечественников.
Как вы сказали, ваше исследование — это не только чисто академический проект: вы проводите просветительские мероприятия, рассчитанные на широкую публику. Имеют ли они какое-то общественное звучание, находят ли отклик вне научного сообщества?
Я. Д.: В целях популяризации данной темы мы проводим выставки, принимаем участие в дискуссиях, сотрудничаем с журналистами периодических изданий. Как уже упоминалось, был снят документальный цикл «Чехословаки в ГУЛАГе» и издана сопроводительная книжная серия. Ее успех у читателей, приведший к нескольким переизданиям, нас очень порадовал. И для научного, и для публичного пользования предназначен наш сайт cechoslovacivgulagu.cz, где можно получить всю необходимую информацию о проекте, просмотреть базу данных, оцифрованные документы, свидетельства очевидцев и т. д. Темой репрессий в отношении наших соотечественников мы также занимались в рамках объединения Gulag.cz, много внимания уделяющего именно популяризации. Истории чехословацких жертв ГУЛАГа мы подготовили и для виртуального музея Gulag Online, и для выставки Evropský Gulag. Не в последнюю очередь надо упомянуть наше участие в лекциях и беседах в средних школах.
Как люди сегодня воспринимают тему ГУЛАГа?
А. Г.: Тема ГУЛАГа и политических репрессий привлекает внимание так же, как темы войны и Холокоста. В чешской среде она по-прежнему несет отпечаток недоисследованного, недопонятого зла, и приоткрытие завесы тайны возбуждает в людях интерес. В настоящее время, разумеется, это связано и с политической ситуацией в России и войной в Украине. Со стороны родственников и потомков жертв вполне объяснимо стремление получить документы, касающиеся судьбы их близких. Это нам во многих случаях удается, что придает нашей работе, как говорится, высший смысл.
И, наконец, вопрос, который мы традиционно задаем всем лауреатам: как вы восприняли известие о присуждении вам премии имени Рудольфа Медека?
Я. Д.: Это стало для нас приятным сюрпризом, мы очень ценим эту награду, и для нас будет большой честью получить ее. Мы рады, что премия присуждена всему нашему коллективу, к нему теперь относятся и украинские сотрудницы архивов, нашедшие в Праге убежище от войны, и русские студенты-историки, которые покинули страну, развязавшую эту войну, потому что больше не хотят в ней жить.
А. Г.: Кроме всего вышесказанного для меня лично эта награда является также обязательством в отношении связанных с ней людей, которых я безмерно уважаю. Кроме Мечислава Борака, являвшегося на протяжении ряда лет научным консультантом проекта, милого и образованного Вацлава Конзала, брата моей бабушки, всех лауреатов премии, я имею в виду Ивана Медека, сына Рудольфа Медека, и его семью.
В заключение разговора с лауреатами принято желать им творческих успехов и новых научных открытий. С учетом изучаемой вами темы, полагаю, новые открытия редко приносят радость, чаще шок. И все же нет никаких сомнений в том, что вы делаете очень важную работу. Примите нашу благодарность, поздравления с присуждением премии и наилучшие пожелания.
