Сто шестьдесят лет тому назад в богемских землях зародилась институция, на десятилетия определившая национальный тренд в культуре страны. Объединившая литераторов, художников, музыкальных деятелей Umělecká beseda стала тем местом, где творцы из самых разных сфер искусства могли проявить свою «чешскость» без оглядки на империю на первом этапе, на цензуру оккупационных властей в годы Второй мировой и отчасти даже на послевоенную политику коммунистических властей, пока те не сочли само существование организации опасным для социалистического строя. У истоков ее стояли выдающиеся писатели, живописцы, композиторы, публицисты, ученые и политические деятели своего времени. Они передали эстафету следующим поколениям творческих людей, и те приняли ее с гордостью и уважением к традициям, сохранили их и с достоинством продолжают дело основателей. Поговорим о том, как все начиналось…

Время пришло!

О том, как возникла Umělecká beseda, написано много. Одно из самых достоверных воспоминаний об истоках, становлении и первых десятилетиях деятельности общества оставил Витезслав Галек (1835—1874) — чешский поэт, прозаик, драматург и журналист, который был одним из инициаторов его создания и до последних своих дней оставался его руководителем.

Вместе с Яном Непомуком Нерудой он был членом неформального объединения патриотически настроенных авторов альманаха Máj (первый выпуск — 1858). Их взгляды и творчество знаменовали собой начало новой эры в развитии чешской литературы.

Галек вспоминал, как теплым майским вечером 1861 года на квартире чешского музыкального критика, композитора и педагога Франтишека Пиводы в пражском Старом Городе собралась компания друзей и единомышленников, чтобы, как всегда, почитать новые стихи, исполнить новые мелодии, просто поговорить. В числе прочих там присутствовали юрист, политик и публицист Юлиус Грегр, композитор и музыкант Ян Людевит Прохазка, Карел Стракатый — оперный певец, первый исполнитель чешского национального гимна Kde domov můj. Речь зашла о ситуации в пражской творческой среде. Пивода считал ее прискорбной: художники не знают друг друга, их ничто не связывает, у них нет даже места, где бы они могли встретиться, обсудить свои дела и планы. А Прохазка добавил, что, понимая это, они с хозяином уже думали о создании художественного объединения. Присутствовавшие литераторы, музыканты, художники и любители искусства идею поддержали. Впрочем, разговоры о создании национального культурного объединения велись в доме Пиводы и раньше, встреча, описанная Галеком, не была первой. Когда мысли об обществе, которое вскоре получило название Umělecká beseda, были обсуждены в узком кругу и достаточно оформились, было созвано более широкое собрание. На нем Галек и разъяснил свое понимание его целей и задач.

Он видел суть будущего объединения в его национальной, чешской ориентации. В те годы чувство патриотизма было не слишком развито у местных художников, а некоторые и вовсе, по его мнению, оставались «прискорбно равнодушными» к национальному аспекту в творчестве, никак не помогали продвижению чешского искусства за границей, потому что сами не ассоциировали себя с ним. Такими же дистанцированными от национальной сущности оказались многие художественные объединения, уже существовавшие в те времена в Праге и других чешских городах. «О чешском искусстве нигде не было слышно. Я полностью отвергал эту неопределенность и настаивал, чтобы Umělecká beseda была нашей, национальной, чешской», — вспоминал Галек годы спустя. И собравшиеся в тот вечер у Пиводы с ним согласились. А использование в названии общества славянского слова beseda подчеркивало его национальный характер.

Вскоре была создана временная комиссия по разработке устава, в которую, в частности, вошли В. Галек, Ю. Грегр, Я. Ержабек, политик и юрист А. Мезник, Ф. Пивода, издатель Й. Р. Вилимек, физиолог, поэт и общественный деятель Ян Эвангелиста Пуркине и писатель, либреттист Йозеф Венциг. Подписи двух последних стояли под обращением в полицию за разрешением на проведение временных собраний в помещениях общества Měšťanská beseda. В те годы они располагались в здании по адресу Jungmannova 28/17. Спустя несколько дней там уже заседала уставная комиссия, а через несколько месяцев, 30 августа 1861 года, проект документа был представлен на официальное утверждение.

Однако процесс замедлился. Официальное сообщение, что указом Министерства от 5 сентября 1862 года устав утвержден с условием внесения в него некоторых незначительных формальных изменений, комиссия получила только в конце октября. Повторно текст с поправками был передан властям 12 ноября, но лишь 19 февраля 1863 года Венцига известили об окончательном утверждении основных правил общества Besedа umělecká (название Umělecká beseda стало официально использоваться с 1896 года) Декретом Государственного министерства от 9 февраля 1863 года за № 924. Желая донести весть до широкой публики, а также познакомить общественность с идеями, задачами и принципами деятельности нового творческого объединения, Грегр изложил их в большой программной статье, опубликованной 24 февраля 1863 года в основанной им же в 1861 году газете Národní listy. А 9 марта 1863 года в присутствии мэра Праги (что демонстрировало благосклонность властей) в большом зале заседаний Старой ратуши состоялось общее собрание, на котором было провозглашено создание общества Umělecká beseda.

Официально утвержденный правительством устав — «Основные правила ассоциации Beseda Umělecká» — не мог вызвать возражений даже у самого последовательного апологета австро-венгерской монархии и критика чешской самоидентичности. Недаром над его составлением поработали выдающиеся юристы своего времени: Грегр, Мезник, Ержабек. Речь в Уставе шла о «развитии изящных искусств <…> с помощью благородных развлечений и взаимного просвещения». Достижению этой благой цели должны были способствовать общественный читальный зал с журналами, библиотека и коллекция произведений искусства; литературные чтения, исполнение музыкальных инструментальных и вокальных произведений; художественные выставки и поддержка местных художников, в том числе материальная.

Другой целью, которая не была включена в устав по очевидным причинам, но которую должно рассматривать как основную, было возрождение, поддержка и продвижение национальной чешской культуры вопреки всем гласным и негласным ограничениям и запретам. Витезслав Галек говорил об этом на встрече у Пиводы и повторил в своей речи на Общем собрании 4 декабря 1864 года: «Свобода творчества противостоит национальному рабству».

Сила — в разнообразии

В немецкоязычной художественной среде Богемии, которая никогда не испытывала серьезных сложностей с самоидентификацией, уже с конца XVIII — начала XIX столетия вполне уверенно формировались различные kunstverein — как правило, монопрофильные кружки, общества, ассоциации представителей творческих направлений. За редким исключением (народный хор Hlahol (1861), спортивное объединение Sokol (1862), литературный кружок Svatobor (1862) или масштабный проект по сбору средств на строительство Национального театра), аналогичные чешские объединения, не имевшие четко сформулированного национального характера, оказывались неконкурентоспособными и, быстро возникнув, столь же быстро заканчивали свое существование, не встретив интереса у публики и поддержки у меценатов.

Между тем в художественной, прежде всего — пражской среде все сильнее проявлялся запрос на национальный вектор творчества. Umělecká beseda пришлась как нельзя кстати: объединение взяло на себя и институциональную поддержку, и представление интересов чешского культурно-интеллектуального класса внутри страны и отчасти за ее пределами, и активную популяризацию произведений всех жанров.

Согласно утвержденному уставу, управление объединением осуществляли председатель (директор первой чешской реальной гимназии Йозеф Венциг), его заместитель (князь Рудольф Турн Таксис), исполнительный директор (секретарь Временного театра Йозеф Скленарж) и административный комитет из двенадцати членов — видных творческих и общественных деятелей, в состав которого входили также избираемые на этот пост главы отделений: литературного, музыкального, изящных (изобразительных) искусств и упоминаемого гораздо реже четвертого — «друзей искусства». Отдел изящных искусств первым возглавил Йозеф Манес, Бедржих Сметана стал главой музыкального отдела, а журналист Винценц Вавра Хаштальски — литературного.

Поначалу в задачи комитета входили представительские функции, самое общее руководство, согласование деталей совместных проектов отделений и контроль финансов. В творческой деятельности отделения были практически независимы, более того, декларировалось, что осуществлять ее они должны «настолько свободно, насколько это возможно в соответствии с выбранным девизом — V umění volnost (В искусстве свобода)». В качестве «геральдических» цветов объединение выбрало синий и белый, а эмблемой стал увенчанный тремя розами старинный и, вероятно, никогда не существовавший древнечешский струнный музыкальный инструмент, похожий на арфу, — varyto. Он упоминался в Краловедворской или Зеленогорской рукописях, вопрос о подлинности которых стал предметом жарких дебатов в сообществе чешских интеллектуалов в конце XIX столетия. В любом случае в то время слово и изображение varyto часто встречались в живописных, литературных и музыкальных произведениях патриотического характера.

С появлением нового художественного объединения многие писатели, композиторы, художники, артисты, теоретики искусства и интеллектуалы-любители окончательно стряхнули с себя морок «баховского абсолютизма». Примечательно, что даже члены комитета, родным языком которых был немецкий, всячески способствовали продвижению чешского искусства во всех его формах. Идея избавить чешское искусство от былого провинциализма и вывести его на европейский уровень на многих подействовала вдохновляюще, что привело к лавинообразному росту числа произведений всех жанров. Но масштабность планов и целей не означала нетребовательности к уровню мастерства членов объединения, а провозглашенная в девизе свобода творческого поиска не допускала неэтичного поведения по отношению к коллегам. Umělecká beseda уже в первые десятилетия своего существования создала толерантную обстановку для плодотворных встреч художников всех поколений и различной идейно-эстетической направленности.

Непростые первые годы

Первоначально не существовало даже строгих профессиональных критериев для приема в члены объединения, что прекрасно видно на примере отдела изящных искусств.

В 1864 году из 142 его членов лишь 43 были записаны как «художники» и 23 как «скульпторы, камнетесы». Многочисленной группой были «строители» (29), резчики по дереву (10), литографы и граверы (10), а далее по одному-два значились садовые дизайнеры, архитекторы, инженеры, каменщики, был даже один подполковник и один мэр. Umělecká beseda расширялась быстро, но главным образом за счет отдела «друзей искусства». За период 1863—1910 гг. общая численность членов объединения увеличилась почти в десять раз, с 359 до 3279 человек, при этом в отделе изящных искусств — с 56 до 222, в музыкальном — с 81 до 495, в литературном — с 186 до 239, а вот число «друзей искусства» выросло с 137 до 2068 человек.

Именно «друзья искусства» приносили основной доход в виде членских взносов и пожертвований. Ежегодная плата в 100 золотых для многих оказывалась суммой неподъемной, и начинающие или не слишком процветающие творцы просто ничего не платили годами. Поначалу какие-то средства удавалось получать от меценатов, небольшую прибыль приносили зрелищные мероприятия, выставки, концерты. Однако финансовая политика руководства была основана на принципе «nehromaditi peněz!» — «не копить денег!»: практически все, что поступало казну, тут же тратилось на следующие акции или финансовую поддержку членов. В итоге 1865 финансовый год объединение завершало с долгом почти в 3000 золотых, из-за чего пришлось отказаться от нескольких масштабных проектов, в том числе празднования 600-летия Данте. Не проводились пышные балы, концерты и литературные чтения на дорогостоящих площадках. Не были выплачены и ежегодные премиальные, что стало причиной ухода некоторых членов общества, решивших, что Umělecká beseda вскоре разделит судьбу предшественниц и прекратит свое существование. Пара последующих лет, усугубленных прусско-австрийской войной 1866 года, ситуацию не исправила.

Еще одним следствием неразумных трат стал «кризис руководства» — отказ членов общества баллотироваться в 1867 году на выборные должности. Пришлось призывать волонтеров. Председателем на добровольной основе стал Витезслав Галек, а Йиндржих Шмидт согласился разобраться с финансами. Обнаружив пустую казну и квитанции о неуплате на 2700 золотых, он немедленно предложил сменить финансовый лозунг с «не копить!» на «šetřit!» (экономить). Комитет принял решение проводить только внутренние мероприятия: лекции, собрания, литературные чтения в рамках отделений. Внешняя деятельность ограничивалась не требующими больших затрат концертами хора Umělecká beseda под управлением Людевита Прохазки. Не было никаких масштабных выставок и концертов, не издавались книги и каталоги.

Весь 1867 год ушел на выплату долгов и закрытие счетов и фактически оказался проверкой, удержится ли Umělecká beseda на плаву или останется в истории как еще одна неудачная попытка объединения людей искусства. Оказалось, что запас жизненных сил, энергии и верных последователей у организации куда больше, чем предполагали покинувшие ее попутчики. Уже в 1868 году взносы заплатили почти 400 членов, самые нетерпеливые кредиторы были удовлетворены, и стало ясно, что Umělecká beseda сохранится. Ошибки были учтены, и, чтобы избежать катастрофических финансовых проблем в будущем, были внесены некоторые изменения в устав: отделам предоставлялась полная автономия в художественных вопросах, но управление и финансовый контроль за всеми мероприятиями административный комитет оставлял за собой.

Это был первый в череде кризисов, которых за время своего существования Umělecká beseda пережила немало. После краха фондового рынка 1873 года вновь возникла очень сложная ситуация с финансами. Тяжелейшим моральным ударом для объединения стала безвременная кончина в возрасте 39 лет всеми уважаемого директора Витезслава Галека. Позднее на повседневную жизнь и художественную деятельность общества наложили отпечаток политические разногласия между младо- и старочехами. Парадоксально, но нивелирующим споры и разногласия событием оказался пожар Национального театра 12 августа 1881 года, воспринятый всеми как национальная трагедия. Сбор средств на его восстановление сыграл объединяющую и цементирующую роль и заложил основы будущей деятельности организации.

Праздники и будни

Umělecká beseda всегда придавала большое значение взаимодействию различных художественных направлений и жанров. Ее представители демонстрировали это не только в рамках дискуссий на внутренних площадках отделений, но и в полноформатных внешних акциях. Не забывая о преемственности отечественных традиций, им успешно удавалось преодолевать консерватизм и в полной мере использовать новейшие европейские веяния. Поставив перед собой задачу подойти по-новому к популяризации всех видов искусства посредством музыкально-зрелищных мероприятий и концертов, издания новых и старых, незаслуженно забытых произведений, выставок живописи, скульптуры, изделий декоративно-прикладного искусства, Umělecká beseda взялась за дело с огромным энтузиазмом.

Первым масштабным актом стала новогодняя zábava — вечеринка 1863 года, о которой Франтишек Палацкий написал: «Никогда в жизни я так не веселился!» В апреле 1864 года под эгидой объединения прошло празднование 300-летия Шекспира с шествием нескольких сот персонажей его пьес в старинных костюмах и концертом под руководством Бедржиха Сметаны — событие для Богемии беспрецедентное. Специально для этого зрелища композитор написал марш, в котором отчетливо звучала победоносная, героическая тема, особенно важная для чешского национального самосознания. Его пробуждению призвана была способствовать и проходившая в том же году выставка польского художника Карла Фридриха Лессинга — автора культовой для чехов-патриотов картины «Сожжение Яна Гуса». Особой гордостью общества стало сохранение одного из самых красивых архитектурных памятников романской архитектуры — часовни св. Креста на улице Poštovská, предназначенной Пражским городским советом к сносу.

Для художественного отдела наиболее значимыми оказались первые два десятилетия существования общества, когда еще были полны сил и энтузиазма Йозеф Манес и другие представители «поколения Национального театра»: скульпторы Богуслав Шнирх, Йозеф Вацлав Мыслбек, художники Миколаш Алеш и Антонин Хиттусси. Помимо организации многочисленных выставок общество заботилось об охране исторических зданий (восстановление гипсовых орнаментов в Летнем дворце, реставрация Пороховой башни).

Второй период расцвета этого отдела произошел после создания Чехословацкой республики и продолжался до начала Второй мировой войны. В связи с мюнхенскими событиям октября 1938 года по инициативе историка, писателя и литературного критика Зденека Калисты Umělecká beseda опубликовала воззвание «Ко всему просвещенному миру», в котором призвала европейских интеллектуалов проявить солидарность и протестовать против несправедливости, совершенной в отношении чешского народа и государства.

Музыкальный отдел в основном занимался организацией концертов, особенно произведений чешских композиторов, и издательской деятельностью. В 1871 году по инициативе Людевита Прохазки была создана Ассоциация Matice Hudební, ориентированная на издание чешской музыки. Первой в 1872 году появилась фортепианная версия «Проданной невесты» Б. Сметаны. За ней последовали моравские сюиты Л. Яначека, а также оперы Йиржи Антонина Бенды. Примечательно, что почти все время существования Ассоциации эти публикации раздавались бесплатно членам общества Umělecká beseda, и лишь в последний год ее независимого существования (1890) — со скидкой. В конце концов административный комитет был вынужден выкупить 1469 экземпляров нот и погасить долги более чем на тысячу золотых. С тех пор и до 1907 года издательская деятельность полностью перешла в ведение главного исполнительного органа Umělecká beseda. Несмотря на финансовые неурядицы, музыкальное отделение оставалось активным благодаря членству таких выдающихся композиторов своего времени, как Антонин Дворжак, Зденек Фибих, Йозеф Сук, Йозеф Богуслав Фёрстер, Витезслав Новак, дирижера Национального театра и Чешской филармонии Вацлава Талиха.

Литературное отделение было самым малочисленным, однако являлось своего рода «мозгом» объединения. В него входил цвет чешского писательского Олимпа: Ян Неруда, Ярослав Врхлицкий, Йозеф Вацлав Сладек, Каролина Светла, Юлиус Зейер. Под руководством В. Галека жизнь там била ключом: лекции по литературно-эстетической тематике чередовались с докладами на актуальные исторические, философские, научные темы. Помимо упомянутого выше «спора о рукописях» жарко обсуждались дарвинизм, литературный натурализм. Однако деятельность отделения не ограничивалась литературными чтениями и диспутами. Его члены начали работу над обширной антологией зарубежной литературы, вышел первый том — «Мировая поэзия». Некоторое отклонение от патриотической линии в издательском деле компенсировалось работой на местах. В областях, где преобладало немецкое население, особенно в Силезии и Моравии, открывались библиотеки с чешскими книгами и журналами. Эта подвижническая деятельность приобрела вскоре немало последователей, особенно в кругах университетской молодежи.

За время своего существования Umělecká beseda несколько раз меняла адреса. Первоначально общество размещалось на Стрелецком острове, в 1869 году перебралось на улицу Jungmannova, в 1874-м — на улицу Široká, в 1924 году — в Рalác Мetro на Národní. Наконец, в 1924 году Umělecká beseda учредила одноименный кооператив и уже от его имени архитекторам Франтишеку Янде и Ченеку Воржеху (ученикам Яна Котеры) был заказан проект собственного здания. Земля под застройку на Малой Стране (Újezd 487) была приобретена у муниципалитета Праги на условиях преобразования всего квартала. Открытое в 1926 году здание имело два концертных зала, выставочное пространство со стеклянным потолком, помещение в цоколе со сценой для театральных представлений, офисы и несколько квартир. А небольшой 80-метровый отрезок улицы в 1925 году получил название Besední.

Периоды падений и взлетов

Годы активной деятельности «поколения национального театра» (1860—1880) были первым успешным периодом существования объединения Umělecká beseda. Новый импульс его развитию дал приход в начале ХХ века в его ряды молодых, современно мыслящих творцов: Виктора Дыка, Гануша Елинека, Отакара Тэра, Вацлава Рабаса, Властимила Рады, Войтеха Седлачека и др. Но еще более заметным прорывом стало послевоенное пополнение его состава представителями так называемого «поколения авангарда», вошедшими в историю Чехии личностями: художником и писателем Йозефом Чапеком, композиторами Вацлавом Штепаном и Ярославом Ежеком, художниками Яном Зрзавым, Камилом Лготаком, Франтишеком Тихим, артистами Йиржи Восковцем и Яном Верихом. Именно они обживали новый дом на Кампе, делая многое для того, чтобы он стал, с одной стороны, очагом новаторской национальной культуры, а с другой — мостом между чешскими творческими деятелями и их европейскими коллегами.

В здании кипела разнообразная творческая жизнь, включавшая не только лекции, чтения, дискуссии, концерты. Возможность разместиться в нем получили редакции журнала художественного отделения Život и сразу нескольких печатных органов литературного отделения, в том числе первого независимого журнал-ревю Lumír, а также воспрявшее духом издательство Hudební matice, выпускавшее музыкальный журнал Tempo. В конце 1930-х гг. художественное отделение приступило к масштабному проекту по изданию книг по истории искусства, который так и не был завершен из-за оккупации и войны.

Театры DaDa Йиржи Фрейка и Эмиля Франтишека Буриана и Osvobozené divadlo наконец обрели стабильную площадку, где могли показывать свои спектакли. Именно там, в зале цокольного этажа, состоялась премьера знаменитого Vest pocket revue (1927) Йиржи Восковца и Яна Вериха. Каждый год в штаб-квартире на Кампе Umělecká beseda устраивала пользующийся огромной популярностью бал-маскарад, а в ее дворике проходили знаменитые джазовые чаепития при участии Ярослава Ежека.

На Besední регулярно организовывались выставки как членов объединения, так и отечественных и зарубежных гостей. В числе международных проектов следует упомянуть выставку современного французского искусства Ecole de Paris (1931), «Старое искусство в Словакии» (1937) и монументальную выставку пражского барокко (1938). В ходе формирования экспозиций молодые организаторы и их помощники набирались опыта, который впоследствии использовали при оформлении знаменитых чехословацких павильонов Всемирных выставок в Брюсселе, Монреале и Осаке.

В 1935 году музыкант Сильвестр Хипман впервые устроил мероприятие, сочетавшее в себе лекции и диспуты с музыкой. Благодаря акциям, получившим название «дискуссионные вторники», Umělecká beseda наконец нашла себе нишу в весьма разнообразной пражской концертной жизни. Салонные вечера вскоре приобрели большую популярность и проводились в более чем сорока городах. Собственно, и сама Umělecká beseda в межвоенный период стала явлением общенациональным, ее отделения имелись по всей стране. Репутация объединения как мощного центра культурной жизни привлекала внимание политических и общественных деятелей Первой республики, а с ним — и финансы. В рядах «друзей искусства» были братья Батя, премьер-министр Ян Малипетр, министр финансов Карел Трапл, члены организации проживали в США, Аргентине, Франции, Польше, Австрии, Бельгии, Югославии, Египте…

Удивительно, но даже война и введенные властями Протектората запреты не остановили деятельность объединения. Напротив, Umělecká beseda благодаря избранной комитетом тактике — отказу от авангардных, протестных форм и переходу к нейтральным образцам творчества — стала своеобразным спасительным прибежищем для многих людей искусства, не готовых к активному сопротивлению гитлеровцам, но и не желавших идти на сотрудничество с оккупантами. Практически беспрепятственно свою работу продолжало музыкальное отделение. В художественное влилась знаменитая Skupina 42 (Я. Халупецкий, Я. Коларж, Я. Коталик, Ф. Гросс, Ф. Худечек, К. Лготак, Й. Кайнар, И. Блатны, Й. Хаукова и др.) В рамках этого же отделения возникла Ассоциация драматического творчества, членами которой были Альберт Пражак, Фердинанд Пуйман, Зденек Калиста, Йиржи Фрейка.

В короткий послевоенный период относительной свободы Umělecká beseda возобновила традиционную деятельность в полном масштабе. Продолжали выходить журналы Život и Tempo, состоялось несколько национальных и международных выставок, дебютировало литературное ревю Doba. Февраль 1948 года положил конец дискуссиям на встречах и на страницах журналов, а закон о запрете всех самоуправляющихся объединений 1951 года превратил независимую организацию в государственную структуру при министерстве культуры. Но и в усеченном, подконтрольном виде Umělecká beseda с ее девизом «В искусстве свобода» коммунистическим властям оказалась неугодна: после непродолжительного бума времен Пражской весны в 1972 году она была распущена. Свою деятельность объединение возобновило лишь в 1989 году и успешно продолжает ее по сей день.

ЛИТЕРАТУРА

Matys R.V umění volnost: kapitoly z dějin Umělecké besedy. Praha, 2003

Sayer D. The Coasts of Bohemia: A Czech History. Princeton University Press, 2020 

Filipová M. Modernity, History, and Politics in Czech Art. Routledge, 2019 

Hrubý J. Vzpomínki na pamět́ třicetileté činnosti Umělecké besedy: 1863—1893. Praha, 1894