Едличка? Большая голова, рот до ушей, то поет, то играет, то кукарекает — он умеет практически все. Его выставили из Национального театра, потому что он сумел изобразить всех членов труппы и заявил, что «Люцерну» может сыграть сам, один.

Ян Верих

Есть актеры, которые запоминаются благодаря своему очевидному таланту, удачно сложившейся профессиональной карьере или ролям, сыгранным в выдающихся кинолентах. Антонин Едличка, столетний юбилей которого чешская культурная общественность отметила в феврале 2023 года, имел все перечисленное выше. Но помнят в первую очередь его исключительные способности имитатора звуков, юмор и актерское обаяние, которое проявлялось в улыбке, голосе, манере общения со зрителями, особенно с детьми. Актер, режиссер, автор книг и десятков пластинок, он гораздо чаще, чем под своим полным именем, выходил к юным зрителям под псевдонимом дядюшка Едличка. Так его и запомнили несколько поколений чешских детей, развлечению и обучению которых актер посвятил значительную часть своей профессиональной жизни. Недаром к званию заслуженного артиста и лауреата фестиваля юмора памяти Я. Гашека добавился Орден Детской Улыбки.

Хор, театр…

Антонин Едличка родился 18 февраля 1923 года неподалеку от Пршибрама в большой семье шляпника и был старшим из шести детей. Вскоре экономические неурядицы кризисных лет вынудили семью попытать счастья в Праге. Сначала они поселились в Карлине, а затем перебрались в Жижков. Здесь маленький Тоник впервые выступил на публике: вместе с отцом и дядей они зарабатывали тем, что ходили по домам и пели, аккомпанируя себе на разных инструментах.

Чистый красивый голос мальчика вскоре привлек внимание профессионалов, его пригласили на прослушивание в прославленный коллектив — детский хор радио Кюна (основан в 1932 году). Испытание прошло как по маслу, Антонину сразу же было предложено петь сольные партии, но вот беда — на репетиции и записи ему не в чем было ходить! Семья бедствовала, и даже пару башмаков Антонин делил с младшим братом. Новые тенниски ему купил Ян Кюн, который не хотел, чтобы хор лишился такого исключительного солиста, а талантливый ребенок упустил свой шанс.

Еще один музыкальный коллектив — хор Дисмана, к которому Едличка присоединился в 1935 году, не только выступал на радио, но и участвовал в театральных постановках. Благодаря этому довольно скоро Антонин стал появляться на сцене Национального театра, где ему давали детские партии в «Волшебной шляпе», «Бабушке», «Святом Вацлаве», а самой первой стала роль Прыгунчика в сказке писателя и журналиста Р. Тесноглидека «Лисичка Быстроушка» (Liška Bystrouška). В Театре на Виноградах в пятнадцатилетнем возрасте Едличка дебютировал в пьесе Ладислава Строупежницкого «Вацлав Гробчицкий из Гробчиц» (Václav Hrobčický z Hrobčic). Тогда же юноша познакомился с находившимся на пике популярности актером, музыкантом и певцом Отакаром Корбеларжем, который пользовался большим авторитетом в труппе. Обладавшего фактурной внешностью и могучим зычным голосом актера в ту пору наперебой звали сниматься в кино. Благодаря его протекции Антонин попадает на кастинг и получает свои первые кинороли в фильмах «Бродяга Мацоун» (Tulák Macoun) и «Это был чешский музыкант» (To byl český muzikant).

Едличка не расставался со сценой всю жизнь. С 1938 по 1972 год он периодически сотрудничал с Национальным театром, где сыграл более тридцати ролей. В театре Uranie — прибежище многих актеров в период оккупации и Протектората — работал вплоть до его закрытия в 1946 году, в 1945—1948 гг. входил в труппу Divadlо 5. května, играл в Пражском детском театре. В конце творческой карьеры был приглашенным актером в театре Labirint, где сыграл в мюзикле по пьесе Георга Бюхнера «Войцек» (Woyzeck). Появлялся и на сцене театра Na zábradlí в постановках одного из лучших чешских режиссеров Петра Лебла. Но главным театральным проектом актера стал основанный им в 1947 году собственный детский Театр дядюшки Едлички.

…и кино

Много сил актер отдавал и кинематографу, где с детства был задействован в эпизодах и ролях второго плана: мальчик (Vandiny trampoty, 1938; Tulák Macoun, 1939,), школьник Лазничка (To byl český muzikant, 1940), Тонда Зрзавы (Madla zpívá Evropě, 1940), ученик каменщика (Ryba na suchu, 1942).

В годы Протектората многим деятелям чешского кино удалось сохранить себя в профессии лишь благодаря уходу от серьезных и национально значимых тем в легкие, незатейливые комедии. Молодой Едличка с его очевидным комедийным даром отлично вписывался в этот жанр, оказался востребован и снялся в незабытых по сей день лентах «Пожалуйста, пан профессор!» (Prosím, pane profesore!, 1940), «С чешских мельниц» (Z českých mlýnů, 1941), «Счастливого пути» (Šťastnou cestu, 1943). Раз найдя себя, он продолжил сниматься в комедиях и после войны, став одним из любимых актеров прославленного режиссера Отакара Вавры — «Розина-найденыш» (Rozina Sebranec, 1945), «Озорной бакалавр» (Nezbedný bakalář, 1946). Далее последовали небольшие, но отмеченные критиками и запомнившихся зрителям роли в знаковых для чехословацкого кинематографа картинах «Трактир „У каменного стола“» (Hostinec U kamenného stolu, 1948), «Бравый солдат Швейк» (Dobrý voják Švejk, 1956), «Лимонадный Джо, или Конная опера» (Limonádový Joe aneb Koňská opera, 1964), «Если бы тысяча кларнетов» (Kdyby tisíc klarinetů, 1964).

Его приглашали многие известные режиссеры. Едличка сыграл у Б. Земана в «Безумно грустной принцессе» (Šíleně smutná princezna, 1968), у О. Липского в «Четырех убийств достаточно, дорогуша» (Čtyři vraždy stačí, drahoušku, 1970) и «Я убил Эйнштейна, господа» (Zabil jsem Einsteina, pánové, 1969), у В. Ворличека (режиссера культовых «Трех орешков для Золушки») в «Девчонке на метле» (Dívka na koštěti, 1972) и в популярном детском сериале «Арабела» (Arabela, 1980), у Ю. Герца в «Бульдогах и черешне» (Buldoci a třešně, 1981) и др. Его партнершами на съемочных площадках не раз оказывались знаменитые красавицы чешского кинематографа Лида Баарова, Наташа Голлова, Адина Мандлова, Ольга Шоберова, а мужские костюмерные он часто делил с выдающимися актерами Сватоплуком Бенешем, Франтишеком Филиповским, Властой Бурианом, Эдуардом Когоутом, Валдемаром Матушкой, Йозефом Кемром, Рудольфом Грушинским…

Нередко, не появляясь на экране лично, Антонин Едличка «говорил» за зверей, предметы, явления природы, даже за дракона. Он создал звуковые эффекты для фильмов «Если бы тысяча кларнетов» и «Лимонадный Джо», изобрел «голос» чавкающего плотоядного растения в фильме Олдржиха Липского «Адела еще не ужинала» (Adéla ještě nevečeřela, 1977). Для этого артист использовал намыленные ладони, воду в ванне, колокольчик в раковине, мокрое полотенце и литр молока в обычном для того времени мягком пластиковом пакете. В чешской озвучке сказки «Морозко» (1964) дядюшка Едличка «дублировал» не только жениха Марфуши, но и петуха, собаку, кошку, медведей и свиней.

Вместе с режиссером Миланом Пешеком он подготовил шестнадцать эпизодов для телефильма «За кулисами дядюшки Едлички», предназначенного для взрослой аудитории. Последней картиной в карьере актера стала фантастическая комедия режиссера Милана Мухна «Дикое пиво» (Divoké pivo, 1995). Но до премьеры артист не дожил, как и двое его коллег по съемкам: знаменитый актер Яра Когоут и композитор, автор музыки к сотням сериалов и фильмов (в том числе к двадцати Й. Менцеля) Йиржи Шуст.

Дядюшка и дети

«Театр дядюшки Едлички» дал первые представления в 1948 году. На самом деле это было скорее театральное шоу, которое даже своего помещения в Праге не имело. Зато у него была мобильность — всего с несколькими декорациями, двумя помощниками и двумя-тремя куклами артист много и успешно ездил по Чехословакии. Популярность его неуклонно росла, а по мере того, как с начала 1960-х телевизор перестал быть чем-то экзотическим для большинства чехословацких семей, в стране, пожалуй, не осталось ни одного ребенка, который не знал бы дядюшку Едличку и не считал его почти родственником. Дети любили его неизменного спутника — поросенка, которого артист доставал из рукава, от его имени «разговаривал» со зрителями и очень натурально похрюкивал. Так в СССР дети, должно быть, воспринимали персонажей передачи «Спокойной ночи, малыши!». Правда, возможности создать свою собственную программу на ТВ артист так и не получил, хотя был постоянным гостем многих шоу, концертов, праздничных «огоньков».

Представления театра — их Антонин давал до трехсот в год, а в дни школьных каникул по пять-семь в день — обычно состояли из двух отделений. В первом, вполне традиционном для профессиональных и любительских коллективов, работающих с детской аудиторией, артист с куклой развлекал детей смешными скетчами, разыгрывал сценки, рассказывал анекдоты, которых знал множество, пел и искусно имитировал голоса различных животных, птиц, транспорт…

Но самое интересное начиналось после перерыва. Дядюшка приглашал на сцену из зала десяток детей, говорил, что они должны его во всем слушаться, и начинал с ними импровизированную игру. Порой это были довольно простые задания: изобразить какое-то животное или спеть. Но чаще всем оказавшимся на сцене детишкам Антонин задавал один и тот же вопрос и дальше просто ждал их ответов, чтобы с каждым продолжить разговор. По мнению театроведов, эти совершенно спонтанные, импровизированные диалоги обладали всеми основными признаками настоящей драматической игры. По сути дела, это было то, что сейчас мы бы назвали интерактивным театром, в котором случались совершенно непредсказуемые вещи. Иногда от неожиданных поворотов у находящихся в зале буквально перехватывало дух.

Как-то раз Едличка, разыгрывая сценку с десятилетним мальчиком, предложил ему ситуацию: «Мы с тобой в деревне, ты председатель сельскохозяйственного кооператива, а я тракторист. Вот я тебя и спрашиваю, куда ты идешь, председатель?» Мальчик оказался из семьи, явно не симпатизирующей власти, и, недолго думая, ответил: «На коммунистов!» Зрители, среди которых были и его родители, и наверняка не один агент в штатском, буквально замерли, повисла гробовая тишина. И тогда почти без паузы дядюшка радостным голосом прокричал в ответ: «А, на собрание коммунистов! Я тоже туда иду, пойдем вместе…» Зал выдохнул и импровизированный диалог гладко продолжился дальше. Тогда Антонин нашел удачный выход из непростой ситуации, но удавалось это ему не всегда.

В пражских творческих кругах пересказывали друг другу историю о том, как пришел конец хлебным гастролям Едлички в Западной Германии. Юность артиста пришлась на годы оккупации и насаждения всего немецкого, но языка он не знал, ограничивался в выступлениях несколькими заученными фразами. Обычно его реакция по-немецки «Да-да, это прекрасно!» на реплики юных зрителей всех устраивала. Но однажды он так ответил мальчику, который на вопрос дядюшки «Чем занимается твой папа?» тихо сказал: «Мой папа умер…». Больше никаких контрактов с западногерманскими импресарио в карьере артиста не было.

Поговаривали и о том, что, много работая с детьми и для детей, артист на самом деле их не любил, часто бывал с ними суров, а то и груб. Очевидцы рассказывали, что особо непослушных и мешавших ходу спектакля дядюшка Едличка брал за руку, уводил за кулисы, пару раз шлепал по попе и отправлял обратно в зал. И все же некоторые родители были готовы заплатить артисту перед выступлением, чтобы тот выбрал их ребенка для выхода на сцену. Однако многие после представления жаловались, что их мальчик или девочка буквально описались от страха, услышав обращенный к ним строгим голосом вопрос.

Подобные разговоры с горячностью опровергали ученики Едлички, посещавшие открытую им в 1987 году Студию в бывшем Парке культуры и отдыха им. Ю. Фучика (ныне Výstaviště). Многие из ребят благодаря тем занятиям сделали профессиональную карьеру. Михал Ягелка, популярный чешский актер кино и дубляжа, известный тем, что озвучивал Леонардо ДиКаприо, Мэтта Дэймона, Орландо Блума и Брэдли Купера, вспоминал: «С нами он был скорее ребячлив и игрив, любил нас. Конечно, порой проявлял строгость, учил нас быть профессионалами, всегда здороваться, приходить вовремя. Он водил нас на телевидение и на радио, для меня, десятилетнего мальчика, это был удивительный опыт».

Признанный авторитет в театроведении, критик и публицист Петр Павловский, хорошо знавший Едличку, не раз отзывался о его творчестве как о «феномене в сфере искусства» и одновременно называл его кичем. «Но это был безусловно куда более честный кич, чем большая часть того, чем кормило детей телевидение периода нормализации, и, конечно, более честный, чем творчество таких вознесенных на небосклон нормализацией звезд, как Михал Дэвид (настоящее имя Владимир Штанцл — поп-певец, композитор, продюсер, телеведущий и предприниматель. — Т. А.) и другие», — писал Павловский в одном из своих эссе. По его мнению, театр дядюшки Едлички опередил свое время. Артисту удалось нивелировать грань между сценой и залом, вовлечь юных зрителей, а порой и их родителей, в творческий процесс. Даже если качество материала не всегда оказывалось на высоте, психотерапевтический, воспитательный эффект шоу был бесспорным. Дети учились не бояться публичности и получали то, чего им часто не хватало дома, в семье — изобретательную игру и одновременно серьезный разговор на равных. За что многие из них навсегда полюбили своего учителя и кумира.

Все ли любили Едличку?

Однако отношение к дядюшке Едличке было и до сих пор остается похожим на качели. С одной стороны, детям льстила видимость равноправия со взрослым и забавляло умение артиста изображать животных. Но, с другой стороны, то, как он обращался с ними на сцене и за кулисами, создало артисту репутацию человека недоброго, который в принципе не любит детей. В наши дни есть возможность прочитать немало воспоминаний людей, уже ставших взрослыми, но лично видевших Едличку на сцене.

Например, одна из участниц обсуждения в соцсетях Анна Фридрих пишет: «Я уже в детстве его терпеть не могла, а став взрослой, имела возможность увидеть своими глазами, как он относился к детям. Это заставило меня ненавидеть его еще больше. И так как я работала в месте, где он выступал со своей программой для детей, то смогла сказать ему об этом прямо в глаза». Другая дама, Ирена Урбанова, вспоминает: «Я была на его выступлении один раз, родители достали билет. Мне было уже тринадцать, поэтому я сидела сзади. Едличка пригласил на сцену несколько маленьких детей и хотел, чтобы они проделывали разные глупости. Среди них был мальчик лет пяти, который ничего не хотел говорить. Едличка накричал на него, и малыш расплакался. Мне стало его так жалко…»

Следует признать, что и у коллег по актерскому цеху Едличка безусловной популярностью не пользовался. Многие с ним приятельствовали, ходили вместе на пиво, на футбол и хоккей, играли в теннис, но мало кто близко дружил. Возможно, одной из причин была банальная зависть: Антонин с детства весьма неплохо зарабатывал, у него не было материальных сложностей и, что раздражало еще больше, проблем с властями. Оставаясь беспартийным и никогда никем не замеченным в сотрудничестве с Stb, Едличка уникальным образом умел избегать и близких контактов, и конфронтации с коммунистическим режимом. Возможно, потому что и в повседневной жизни он продолжал изображать из себя клоуна, инфантильного взрослого ребенка, которого мало кто воспринимал всерьез.

Власти считали артиста идеологически совершенно безобидным, и, вероятно, таким он и был. Ему легко давали разрешения на зарубежные гастроли (в Германию, Югославию и пр.), позволяли иметь собственную труппу (по сути, он при социализме был независимым театральным антрепренером), сквозь пальцы смотрели на его тягу к роскоши (Едличка был первым обладателем желтого «Мерседеса» 300 D в Праге и большой личной видеотеки), а также на его «моральный облик» и многочисленные адюльтеры. Однако оборотной стороной такого равнодушия со стороны курирующих культуру государственных и партийных органов стало то, что творческие заслуги артиста долгое время не были официально признаны. Что весьма его огорчало.

Едличка полагал, что вправе рассчитывать на поощрение как солист-пародист, универсальный вокалист, руководитель труппы для радио, артист кино и дубляжа, а главное — как деятель театра, немало лет проработавший для детей. Как и многие его коллеги, он из соображений престижа и банального прагматизма десятилетиями добивался звания заслуженного артиста Чехословакии. Тем более что ценность этого «титула» существенно возросла в период нормализации — он служил своего рода пропуском к жизненным и профессиональным благам. Однако получил его Едличка лишь в 1984 году, к шестидесятилетнему юбилею. Удовлетворив свое тщеславие, он был так доволен и горд, что не отказался от звания даже после революции, хотя многие призывали его сделать это в знак протеста.

После его смерти некоторые коллеги признавались, что характер у него был не лучший, да и при жизни артиста не все попадали под обаяние дядюшки Едлички и с готовностью подсмеивались над ним всеми доступными средствами. Так, режиссер фильма «Почему?» (Proč? 1987) Карел Смычек, зная, что Антонин Едличка, играющий водителя автомобиля, больше всего на свете любит свой «Мерседес», добавил в сценарий еще одну сцену. К известному артисту, сидящему в роскошном авто с красивой девушкой, вдруг со всех сторон начинают сбегаться фанаты. По сценарию поклонники должны были поцарапать машину гаечным ключом. Умелец из реквизитной мастерской вставил в ключ кусочек карандаша, чтобы реальных царапин не появилось. Но ничего не знавший об этом Едличка во время съемок бледнел и очень нервничал.

Скептически относились коллеги даже к безусловному уникальному дару Антонина — способности воспроизводить огромный спектр голосов птиц и животных, природных и технических звуков. Артист записал более пятидесяти пластинок, в том числе с голосами для самодеятельных кукольных театров. На одной из них он своим голосом создал целую деревню: хрюкал за свиней, мычал за коров, лаял за собак и кричал петухом. Чем вновь и вновь давал злым языкам повод говорить, что и роскошный автомобиль, и звание заслуженного артиста он себе «намычал и нахрюкал» или чем-то задобрил, а то и просто подкупил партийных функционеров. На самом деле актер вряд ли оказывал какие-то услуги коммунистическому режиму. Членом партии он никогда не был и вообще не считал нужным влезать в политические дела. Да, гастролировал на западе, чем приносил государству деньги. И даже заседая в цензурных комиссиях, в открытой травле коллег или запретах на профессию не участвовал. «Я никогда не слышал, чтобы он кому-то навредил или кого-то подставил», — утверждает бывший ученик Едлички Михал Ягелка.

Отзывалась о нем тепло и его жена, балерина Мирослава Яноушкова, хотя вереницу фанаток и близких подруг своего мужа она могла наблюдать до его последних дней. Одна из поклонниц, особо настойчивая, постоянно снабжала своего кумира вязаными жилетками с орнаментом в виде елочек, должно быть, намекая на его фамилию. Антонин даму не огорчал, надевал эти довольно уродливые изделия на выступления.

Смерть на корте

Так мог бы называться захватывающий детектив. Но жизнь бывает непредсказуемее криминального киносюжета, таким стал реальный финал жизни знаменитого комического актера: самое большое спортивное увлечение Едлички оказалось для него роковым.

Приятели, много раз встречавшиеся с Антонином на кортах, рассказывали, каким азартным и увлеченным игроком тот был. На игру всегда приходил прекрасно одетым и с самой дорогой ракеткой, как будто собирался на Уимблдон. Еще при социализме благодаря знакомствам Едличка смог договориться об аренде отличного спортивного зала в пражском районе Голешовицы, куда по вечерам приглашал своих партнеров на игру. И как бы коллеги ни относились к Антонину, соглашались все: возможность поиграть в теннис вне сезона была привилегией, ее имели очень немногие. А потому со смехом мирились даже с его раздражающей при других обстоятельствах манерой сопровождать подачи или удачно отбитые мячи лошадиным ржанием или кукареканьем. А на пропущенный мяч или аут Едличка реагировал уханьем «печальной совы». Впрочем, «показать кого-нибудь» его даже просили, и артист с готовностью лаял, хрюкал, ворковал или гудел автомобильным клаксоном…

Он очень не любил проигрывать, особенно если о его проигрышах становилось известно широкой публике. Постоянный партнер Едлички актер Людек Собота вспоминал: «Мы постоянно соревновались друг с другом. Но однажды Славек Шимек в интервью какой-то газете рассказал, что выиграл у Едлички решающий теннисный матч, который должен был определить, кто лучший. Теперь все узнали, что Тоник проиграл. Как же это его разозлило!»

28 августа 1993 года он, по воспоминаниям приятелей, приехал в теннисный клуб Гоуштка неподалеку от Млада-Болеслава в добром здравии и хорошем настроении, которое сделалось и вовсе прекрасным, когда Антонин оказался победителем первого сета в матче с певцом Карелом Штедрым. По уже сложившейся традиции артист издал свой коронный петушиный крик, потом захрипел и… упал. Все присутствующие, привыкшие к его непредсказуемым выходкам, рассмеялись, думая, что это обычный розыгрыш. Но нет. Едличка лежал неподвижно и не вставал. Штедрый вспоминал о том моменте как о худшем в своей жизни. «Когда я подошел к нему поближе, то увидел струйку крови, текущую из уголка рта». Он быстро отнес друга на скамейку и вызвал скорую помощь, но было уже слишком поздно. Семидесятилетний артист умер на месте от инфаркта и был похоронен на Вышеградском кладбище. А спустя несколько лет в память о нем друзья учредили теннисный турнир — Мемориал дядюшки Едлички. Проходит он в последнюю субботу августа, и на корты выходят многие знаменитости.

Тайна дядюшкиных миллионов

Из самых разных источников известно, что после смерти Антонина Едлички должно было остаться множество ценных произведений искусства и других коллекционных предметов. Но они исчезли, и даже его ближайшие соратники до сих пор не знают, куда делось его имущество. «Мы были хорошо знакомы, и я точно знаю, чем он владел и какие ценности имел в картинах, мебели и даже в сейфе. Однако мне неизвестно, забрали ли все его родственники. Куда все делось, для меня загадка», — рассказал в одном из недавних интервью близко знавший Едличку актер, певец, сценарист, режиссер и писатель Вацлав Упир Крейчи.

Об истоках бесценной коллекции живописи Едлички рассказывают, что мальчиком тот частенько бегал за пивом для известного художника Яна Зрзавого. И тот платил ему не конфетами и даже не парой крон, а полотнами, за которые сегодня галереи мирового уровня заплатили бы миллионы. «Когда я увидел это у него дома, то был поражен. Он несколько раз повторял мне, что Зрзавы написал это специально для него. В конце концов Едличка стал коллекционером, у него были работы и других художников», — подтверждал Крейчи. В частности, графические листы, подаренные артисту лично художником Йозефом Ладой.

Имелись в собрании Едлички и другие ценности. Так, в своем доме в Старом Споржилове он хранил около двадцати уникальных велосипедов, выпущенных в 1930-х гг. Наиболее ценными из них были немецкие с двух- и трехскоростными педальными передачами марки Adler и Wanderer, женский велосипед MAS (Baťovka), оригинальный гоночный Stadion. Почти все эти редкие экземпляры при жизни артиста были на ходу, они требовали лишь небольшого профилактического обслуживания.

Так куда же все делось, кто ограбил Антонина Едличку после его смерти? Была ли это одна из его многочисленных подруг? Или в дом забрался неслучайный вор, который от кого-то узнал, что там можно хорошо поживиться? За тридцать лет, прошедших со дня смерти актера, следы принадлежавших ему ценностей так и не были обнаружены.

Литература

Jedlička А. Jeviště hereckých osudů. Praha, 1990

Pavlovský P. Každý rád, chce si hrát. Praha, 1980

Mihola R. Komici: Příběhy smutných mužů. Praha, 2006 

Jarolímková S., Rosák J. Baví mě bavit. Praha, 2021