Константин Николаевич Соколов родился в 1882 году, происходил из дворян Екатеринославской губернии. Был женат на Марии Ивановне, урожденной Дверницкой, имел двух сыновей, Георгия (1908) и Евгения (1912).

В 1900 году Константин Соколов окончил с отличием Первую Виленскую гимназию и продолжил образование на юридическом факультете Петербургского университета. Известно, что Константин воспитывался в семье петербургского прокурора П. К. Камышанского¹, и, вероятно, выбор специальности не обошелся без его влияния. Но политические воззрения Соколова и Камышанского существенно разнились: если Камышанского можно считать ярким приверженцем монархии, то Соколов стал одним из лидеров партии Народной свободы. В кадетской газете «Речь» в 1912—1913 гг. он заведовал иностранным отделом, входил в состав Петроградского отдела Всероссийского союза городов. Его магистерская диссертация «Парламентаризм: опыт теории парламентарного строя» удостоилась Ахматовской премии Академии наук. С 1914 года Соколов являлся профессором кафедры юридического права в Санкт-Петербургском институте высших коммерческих знаний, вел в Тенишевском училище несколько дисциплин.

Сразу же после Октябрьского переворота Соколов вместе с семьей выехал в Анапу. Оставив там родных, он с риском для жизни отправился обратно в Петроград, чтобы участвовать в работе Учредительного собрания. По его мнению, созыв Учредительного собрания мог бы существенно противодействовать большевикам. Однако запрет партии кадетов одним из первых декретов новой власти привел к тому, что большевики арестовали активистов, пришедших на партийное заседание в квартире графини Паниной. Соколову, чудом избежавшему ареста, удалось скрыться у знакомых. Вскоре он смог выехать из Петрограда и вернуться в Анапу.

Городским головой Анапы тогда была избрана Е. Ю. Кузьмина-Караваева², представитель партии эсеров. Они стали свидетелями установления в городе на непродолжительное время (январь — август 1918 года) советской власти. «Сказать по правде, сам по себе большевистский режим в Анапе оказался довольно мягким <...> анапские большевики были сравнительно умеренны и по части зверств, и по части социальных опытов», — писал впоследствии Константин Соколов³.

В феврале 1918 года Соколов вновь вернулся в Петроград: читал лекции, выступал на митингах, редактировал «Речь» до мая 1918 года, когда она была закрыта большевиками за «государственную измену».

Войдя с сентября 1918 года в состав «Особого совещания», которое занималось восстановлением органов государственного управления на Дону и Кубани, Соколов часто отправлялся в деловые поездки в Ростов-на-Дону, Екатеринодар и по другим кубанским городам и станицам. В один из приездов в Анапу произошла его встреча с последним ректором Петроградского университета Эрвином Гриммом. В то время шло активное формирование Осведомительно-агитационного бюро армии А. И. Деникина (ОСВАГ), и Гримму было предложено заведование литературной и газетной частями. Сам же Константин Николаевич первоначально возглавил Отдел законов в «Особом Совещании», но уже в 1919 году ОСВАГ перешел под его непосредственное управление. Среди его сотрудников служили писатели Федор Крюков (некоторые исследователи приписывают ему написание «Тихого Дона») и Евгений Чириков, в романе которого «Зверь из бездны» есть описание событий на Юге России. С ОСВАГом сотрудничали художники Иван Билибин и Евгений Лансере, они неоднократно приезжали в Анапу, ставшую пристанищем для бежавших из Москвы и Петрограда.

Сложные взаимоотношения правительства Вооруженных сил Юга России с казачьими правительствами Дона, Кубани, Терека и желание последних признавать верховенство А. В. Колчака принудили Деникина в июне 1919 года отправить в Париж на переговоры с Верховным правителем делегацию во главе с В. М. Драгомировым. В состав делегации был включен Соколов, составивший конспект доклада Верховному правителю, в котором определялся объем полномочий А. И. Деникина. Соколов с соратниками провел в поездке более двух месяцев, дожидаясь ответа Колчака, а по возвращении делегации Краевая Рада получила подготовленную Константином Николаевичем обновленную Конституцию.

В ноябре председателем Кубанской Рады был избран Даниил Скобцов (к тому времени он был женат на Е. Ю. Кузьминой-Караваевой). «Мы получили на руки конституционный проект главного командования, — вспоминал Скобцов. — Он был написан крупным почерком почти без помарок. Знающие люди говорили, что это почерк профессора С-ова, „творца всяческой хитрой механики“ при главном командовании»⁴.

Несмотря на все усилия по укреплению своей власти, Белая армия на Юге России и ее институции потерпели катастрофу. Была свернута деятельность ОСВАГа, в декабре 1919 года распущено «Особое совещание», началась эвакуация ростовских учреждений в Новороссийск. В начале 1920 года Новороссийск был переполнен эвакуированными учреждениями и беженцами, готовившимися отправиться в эмиграцию. Даже главнокомандующий генерал П. Врангель жил в своем поезде у Каботажной пристани. 28 февраля 1920 года К. Н. Соколов, погрузившись с семьей на пароход «Константин», навсегда покинул Россию. «Было очень рано, дул суровый, холодный ветер. Только небольшая кучка пассажиров на палубе послала последний привет покидаемой Родине», — так он описал свой отъезд в неизвестность⁵.

После длительных скитаний в Константинополе, на о. Лемнос, в Сербии семья Соколова обосновалась в Софии. Константин Николаевич получил должность преподавателя на юридическом факультете на кафедре Государственного права в Софийском университете. Будучи деятельным человеком, он совместно с профессором Э. Д. Гриммом организовал выпуск «Русских сборников». Ему пригодился опыт журналистской работы: в Болгарии он стал выпускать газету «Свободная речь». Издание выходило под тем же названием, что и газета в Ростове-на-Дону, в которой он активно сотрудничал. Иногда как журналист он подписывался псевдонимом К. Дверницкий.

В Софии образовалась колония ученых, и К. Н. Соколов, войдя в состав вновь созданной «Академической группы в Болгарии», стал членом ее правления, а также председательствовал в «Обществе русских литераторов и журналистов в Болгарии». При поддержке местной профессуры, в частности академика С. Бобчева, и по инициативе профессора П. М. Богаевского был основан Балканский ближневосточный институт, позже преобразованный в Свободный университет политических и хозяйственных наук. Созданный специально для обучения и воспитания русской молодежи, институт по сути стал совместным русско-болгарским гуманитарным университетом. Его программа была рассчитана на трехгодичное обучение, принимались как русские, так и болгарские студенты. Профессура состояла из болгарских и русских преподавателей, среди которых был и К. Н. Соколов. Русские студенты университета вынуждены были днем зарабатывать средства на существование и обучение, которое стоило немалых денег.

Увы, Константин Николаевич в Болгарии прожил недолго, у него начался элефантиаз, и в марте 1927 года он скончался. Его коллега Эрвин Давидович Гримм в 1923 году вернулся в Советскую Россию, впоследствии был репрессирован и сошел с ума. Овдовевшая Мария Соколова приняла решение отправить младшего сына (старший, Евгений, был студентом в Бельгии) для продолжения учебы в чехословацкую гимназию в Моравской Тршебове, а сама вскоре покинула Софию и переехала в Париж. Впоследствии она вышла замуж за сына Павла Милюкова, Николая, который до событий 1917 года служил летчиком-наблюдателем в 16-м корпусном авиационном отряде. Воспоминания К. Н. Соколова «Правление генерала Деникина», написанные им в эмиграции в Софии, до сих пор остаются ценнейшим источником для исследователей Белого движения.