Это выражается в столкновении антагонистических сил, рассеянных по всему миру, выражается во всех современных конвульсиях. <…> Четвертая мировая война — она везде». Терроризм, собственно говоря, и есть важнейшее проявление этих «современных конвульсий». «Терроризм повсюду, подобно вирусу. Он проник везде, <…> всегда готовый выйти из тени», — писал Бодрийяр¹.

Независимо от того, справедливы ли размышления Бодрийяра, других философов и политологов о «четвертой мировой войне», природе и этике терроризма, судьбах иудео-христианской и исламской цивилизаций, факт остается фактом: после событий 11 сентября 2001 года терроризм исламского толка рассматривается как одна из самых опасных угроз безопасности, а война с ним — как глобальное столкновение, главной ареной которого являются не только пустыни, джунгли и плоскогорья «третьего мира», но и крупнейшие мегаполисы Европы и Америки. Соответственно, встает вопрос: какое место в «четвертой мировой войне» занимает Россия?

Глобальная антитеррористическая коалиция, или «новая Ялта»

Трагические события в Париже в ноябре 2015 года и в Брюсселе в марте 2016 года подтверждают, что надежных средств борьбы с исламским терроризмом нет или они применяются недостаточно эффективно. Нет ясности в стратегических вопросах: делать ли ставку на силовое подавление террористических группировок и ограничить до предела миграционные потоки из Ближнего и Среднего Востока в Европу или же пытаться разрешить социальные и экономические проблемы, порождающие экстремистские группы в исламских странах. Однако ясно, что, поскольку террористические сети давно уже вышли за государственные границы и оплетают целые регионы, борьба с ними требует международного сотрудничества.

Этим в полной мере пользуются в Кремле, призывая к созданию всемирной коалиции для борьбы с международным терроризмом. Путин неоднократно говорил о том, что «нужно отбросить все споры и расхождения, создать один мощный кулак, единый антитеррористический фронт», подобный антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне². При этом под «отбрасыванием споров и расхождений» имеется в виду признание российской аннексии Крыма и снятие санкций, введенных против России после «гибридной агрессии» на Донбассе, а в идеале — некая «новая Ялта», после которой Россия будет на равных с США решать судьбы мира, а Запад признает ее «законные интересы», то есть доминирование в бывшем СССР, включая государства Балтии, а также желательно и в Центрально-восточной Европе.

Замысел вполне прозрачный и примитивный, но в США и Европе есть немало тех, кто поддерживает сотрудничество с путинской Россией в борьбе с терроризмом несмотря на аннексию Крыма и гибридную войну на востоке Украины, доказывая, что для подавления исламского терроризма необходимо использовать любую возможность, договариваться не только с Кремлем, но и с самим дьяволом.

Эту точку зрения, не исключено, можно было бы понять и принять, если бы не сомнения в том, что путинская Россия может быть надежным и эффективным союзником Запада в «четвертой мировой войне». Эти сомнения, в частности, порождаются той поддержкой, которую СССР на всем протяжении своего существования оказывал террористам левого толка в Европе и Латинской Америке, а также палестинским экстремистским группам на Ближнем Востоке.

Взрыв в кафедральном соборе Софии

Практически сразу же после захвата власти большевистское руководство взяло курс на провоцирование коммунистических революций в Европе. Среди прочих методов дестабилизации политической ситуации в европейских странах использовались и террористические акты. Наиболее громкий из них был совершен в 1925 году болгарскими коммунистами, действовавшими по инструкциям Коминтерна.

После подавления так называемого Сентябрьского восстания 1923 года Болгарская коммунистическая партия в апреле 1924 года перешла к террористической войне: нападениям на полицейские посты и органы местной власти, покушениям на государственных чиновников и политических деятелей. Были убиты, в частности, председатель профсоюза болгарских журналистов и депутат парламента Никола Милев и военный комендант Софии генерал Коста Георгиев, имело место покушение на царя Бориса III³.

Но самый страшный террористический акт был совершен 16 апреля 1925 года. В этот день был взорван собор Святой недели, кафедральный собор софийской митрополии, где в тот момент шло отпевание убитого двумя днями ранее генерала Георгиева. Планировалось одним ударом уничтожить всю военно-политическую верхушку страны, в том числе царя Бориса III и премьера Цанкова, что должно было стать сигналом к началу гражданской войны. Волею случая ни царь, ни члены правительства не пострадали, но было убито и скончалось от ранений 213 человек, многие из которых принадлежали к высшему командованию армии и полиции, и ранено около 500.

Власти, естественно, понимали, кто организовал этот чудовищный теракт, и развернули жестокие, но в целом оправданные репрессии против коммунистов. БКП попыталась опровергнуть свою причастность к взрыву. Однако в 1948 году тогдашний руководитель Болгарии Георгий Димитров признал, что ответственность за этот взрыв лежит на военной организации партии и на нем лично. Известно также, что взрывчатка в соборе была заложена по приказу главы разведки ГПУ Меера Трилиссера, ставшего впоследствии одним из руководителей Коминтерна⁴.

Взрыв в кафедральном соборе Софии был далеко не единственным террористическим актом, совершенным агентами Коминтерна. В Москве под его эгидой были организованы школы, в которых зарубежных коммунистов учили не столько работе в парламентах или профсоюзах, сколько тактике уличных боев, захвату мостов, вокзалов, почт и телеграфов, взрывам полицейских участков и диверсиям на транспорте. Более того, эта организация, действовавшая под полным контролем советских органов безопасности и ЦК ВКП(б), стала организатором террористических сетей, имевших международный характер.

Среди таких структур, созданных Коминтерном и советской разведкой, наиболее известна организация Эрнста Волльвебера, действовавшая под прикрытием Интернационала пролетарских моряков и портовых рабочих. Ее главная цель — шпионаж в пользу СССР и диверсии против немецких, польских и иных кораблей в Балтийском и Северном морях. После взрыва корабля в шведском порту в 1941 году Волльвебер был осужден в Швеции, но через три года выдан СССР. В 1953—57 годах этот старый агент Коминтерна и советского ГПУ/НКВД был министром госбезопасности ГДР.

Откровения румынского генерала

Контакты советской разведки с террористическими организациями, естественно, держались в глубоком секрете. Но время от времени кое-что становилось известным. Летом 1978 года органы госбезопасности СССР и стран «социалистического лагеря» были, мягко говоря, потрясены до глубины души: в США бежал заместитель начальника румынской разведки, генерал Секуритате Йон Михай Пачепа. Оказавшись на Западе, генерал Пачепа опубликовал несколько книг, в которых познакомил широкую публику с операциями не только румынской разведки, но и ее «старшего брата» — советского КГБ. Одна из самых интересных историй, рассказанных Пачепой, касается того, как КГБ организовывал и направлял действия палестинских и европейских террористических организаций в 1960—70-х годах.

По словам Почепы, нынешний палестинский терроризм был рожден в штаб-квартире КГБ вскоре после так называемой «шестидневной войны» 1967 года между Израилем с одной стороны и Египтом, Сирией и Иорданией — с другой. Война была проиграна арабскими странами, союзниками СССР. И, стремясь взять реванш, только что назначенный председателем КГБ Юрий Андропов распорядился использовать палестинские террористические организации для ударов по Израилю и американским объектам в Европе. За это отвечал тогдашний начальник советской разведки генерал Александр Сахаровский. Он, в частности, говорил Пачепе: «В современном мире, когда ядерное оружие сделало использование военной силы устаревшим методом, терроризм должен стать нашим основным оружием»⁵.

Слова руководителей КГБ не расходились с их делами. СССР начал финансировать и снабжать оружием Организацию освобождения Палестины Ясира Арафата и отколовшиеся от нее намного более радикальные группировки. Служба безопасности Румынии еженедельно отправляла палестинцам по два грузовых самолета с оружием. Из Чехословакии поступала новейшая взрывчатка Семтекс-Х, из ГДР — автоматы Калашникова и так далее. А для повышения боевого духа борцов за освобождение Палестины, «сражающихся против сионизма и его американских хозяев», Андропов распорядился снабжать их переведенными на арабский язык Протоколами сионских мудрецов, любимой книгой русских черносотенцев и нацистских пропагандистов.

КГБ не ограничился поддержкой только палестинских террористов. В 1971 году, как рассказывает Пачепа, была начата операция Тайфун, направленная на дестабилизацию Западной Европы, прежде всего Италии, Германии и Франции, с целью раскола НАТО. В ее рамках СССР спонсировал леворадикальные марксистские группировки, такие как немецкая Rote Armee Fraktion, итальянские Красные бригады, французская Action directe и ее предшественники, и они развернули подлинную террористическую войну против европейских политиков, выступавших за тесное сотрудничество с США, а также против американских военнослужащих и военных объектов. Так, в результате взрыва бомбы, установленной левыми террористами, был ранен тогдашний командующий силами НАТО американский генерал Александр Хейг. КГБ и патронируемые им спецслужбы государств-членов Варшавского договора оказывали поддержку одному из самых опасных террористов периода холодной войны, бывшему студенту московского Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы Ильичу Рамиресу Санчесу, больше известному как Карлос Шакал.

Истории, рассказанные генералом Пачепой, как и информацию, предоставленную западными разведками, можно было бы считать порождением информационной войны между демократическими странами Запада и Россией, если бы эти сведения не подтверждались советскими документами, увидевшими свет в 1991—92 годах.

Так, была опубликована записка Андропова, направленная им в апреле 1974 года Брежневу. В ней, в частности, говорилось, что КГБ с 1968 года «поддерживает деловой конспиративный контакт с членом Политбюро Народного фронта освобождения Палестины (НФОП), руководителем отдела внешних операций НФОП Вадиа Хаддадом. <…> Основной целью специальных акций НФОП является повышение эффективности борьбы Палестинского движения сопротивления против Израиля, сионизма и американского империализма». И далее шеф КГБ проинформировал генерального секретаря ЦК КПСС, что главными направлениями диверсионно-террористической деятельности НФОП являются продолжение «особыми средствами» нефтяной войны арабских стран против империалистических сил, поддерживающих Израиль; «осуществление акций против американского и израильского персонала в третьих странах с целью получения достоверной информации о планах и намерениях США и Израиля; проведение диверсионно-террористической деятельности на территории Израиля» и так далее. Хаддад, продолжал Андропов, обратился к КГБ с просьбой предоставить «специальные технические средства, необходимые для проведения отдельных диверсионных операций», и рекомендовал «положительно отнестись к этой просьбе»⁶. Похоже, что это лишь одна из многих похожих записок, направленных председателем КГБ руководству КПСС. Иными словами, генерал Пачепа ничего не придумал.

Россия, Хамас и Хизболла

После краха в 1991 году коммунистического режима и распада СССР Москва должна была бы отказаться от поддержки левых террористических группировок в Европе и их исламских соратников на Ближнем Востоке, тем более что Россия сама стала объектом жестоких террористических атак. Достаточно упомянуть те из них, что имели место в Буденовске, театральном центре на Дубровке и в Беслане. По далеко не полным данным, с 1994 по 2015 годы от рук террористов, главным образом исламского толка, в России погибло примерно 3200 человек⁷. Но политика Кремля в отношении международного терроризма противоречива: с одной стороны, российские правоохранительные органы борются с террористами внутри страны; с другой — Кремль, действуя по лекалам КГБ, поддерживает контакты и связи с двумя крупнейшими нынешними террористическими организациями на Ближнем Востоке — Хамасом и Хизбаллой.

Хамас, или Исламское движение сопротивления — палестинская группировка, созданная в декабре 1987 года и пришедшая к власти в секторе Газа в 2007 году. Основатель Хамаса шейх Ахмед Ясин высказывался предельно ясно: «Любого еврея можно считать военным поселенцем, и наша обязанность — убить его». И боевики Хамаса не жалея сил выполняют указание шейха.

С 2000 года, с начала так называемой «второй интифады» или «интифады Аль Акса», они организовали сотни террористических актов, главным образом взрывы смертников-шахидов в местах скопления мирного населения, обстрел израильских городов и поселений из минометов или самодельными ракетами Кассем. На детском сайте Хамаса прославляются подростки-смертники, а детей призывают встать на «путь шахида». Места запуска ракет, нацеленных на израильские города, обычно выбирают вблизи школ, больниц и других гражданских объектов. Расчет прост: израильская армия либо должна воздержаться от ударов по пусковым установкам, либо окажется ответственной за гибель мирных жителей, что, помимо всего прочего, вызывает негодование в некоторых европейских кругах.

Не менее опасно базирующееся в Ливане шиитское экстремистское движение Хизболла, созданное в 1982 году при поддержке иранского Корпуса стражей исламской революции, тамошнего аналога гитлеровской СС. Израильские спецслужбы отмечают, что Хизболла внедряет иностранных граждан или владельцев иностранных паспортов для подготовки и проведения террористических актов; помогает палестинским террористам на Западном берегу Иордана в организации инфраструктуры террора и финансирует их; поставляет контрабандой оружие и взрывчатку на территорию Израиля.

Эксперты американской военной академии Вест-Пойнт утверждают, что Хизболла ведет в Европе террористическую деятельность в интересах Ирана⁸. В Москве, однако, не придают этому значения, считая намного более важным, что боевики Хизболлы вместе с российскими летчиками сражаются в Сирии на стороне режима Асада. В мировую прессу регулярно попадают сообщения, что российское оружие то ли напрямую, то ли с помощью спецслужб Дамаска попадает в руки шиитских экстремистов.

Перечислять террористические акты, совершенные Хамасом и Хизболлой можно долго. Укажем лишь, что США, ЕС, Канада, Япония и Израиль признают Хамас террористической организацией, в отношении Хизболлы такой позиции придерживаются США, ЕС, Великобритания, Нидерланды, Канада, Израиль, Австралия и Египет.

Россия, однако, и в этом отношении идет своим особым путем. Заместитель министра иностранных дел России Михаил Богданов осенью 2015 года заявил: «Одни говорят, что Хизбалла — террористическая организация, ХАМАС, а мы говорим, что мы с ними поддерживаем контакты, отношения, потому что не считаем их террористическими. У нас они на российской территории никаких террористических актов не совершали никогда. Если у вас совершали, вы можете их признавать, но это не международное согласие»⁹. Высокопоставленный российский дипломат, правда, не уточнил, какие именно теракты совершили на территории России аль-Каида или Исламское государство, включенные российскими властями в списки террористических организаций. Более того, провозгласив подобный избирательный подход, он, по сути дела, поставил под сомнение готовность России участвовать в широкой международной антитеррористической коалиции.

Наконец, поддерживая контакты с Хамас, российские власти, похоже, не замечают (или делают вид, что не замечают) удивительное сходство его доктринальных установок с нацистскими. Так, в статье 22 Хартии Хамас говорится, что евреи «захватили контроль над мировыми средствами массовой информации <…>. С помощью своих денег они спровоцировали революции в различных частях мира с целью достижения своих интересов и пожинания плодов в результате этих процессов. Они стояли за Французской Революцией, Коммунистической Революцией и большинством революций <…>. Они стояли за Первой мировой войной <…>. Они стояли за Второй мировой войной <…>. Именно они способствовали образованию Организации Объединенных Наций и Совета Безопасности на смену Лиге Наций и созданию Совета Безопасности ООН для того, чтобы иметь возможность руководить миром через эти структуры»¹⁰.

Россия и курдские «борцы за независимость»

Другой давний партнер Советского Союза, а теперь России на Ближнем Востоке — Рабочая партия Курдистана (РПК), созданная в 1978 году группой студентов-леваков и провозгласившая себя «революционной марксистско-ленинской партией». К середине 1980-х годов эта партия создала многотысячную Армию освобождения народов Курдистана, переименованную позднее в Народные силы самообороны, и ведет то вспыхивающую, то несколько затухающую террористическую войну против Турции.

По странному совпадению активизация «борцов за независимость» Курдистана совпадает с периодами осложнения советско-турецких и российско-турецких отношений. В частности, очередная вспышка террористической активности РПК началась в конце 2015 года, после того как был сбит российский бомбардировщик Су-24, залетевший в турецкое воздушное пространство. РКП взяла на себя ответственность за несколько взрывов в турецких городах, обострилась ситуация в населенных курдами восточных провинциях страны.

Российские правительственные СМИ время от времени проговариваются и раскрывают реальные планы и намерения Кремля. Так, в декабре 2015 года РИА Новости опубликовало статью своего постоянного автора Владимира Лепехина. «Сегодня, — откровенничал Лепехин, — в контексте нарастания российско-турецкого конфликта, сотрудничество РФ с турецкими, сирийскими и иными курдами становится не только возможным, но и жизненно необходимым: у России на Ближнем Востоке не так много друзей, чтобы пренебречь отношениями с таким давним своим союзником, как курды. <…> Действуя по принципу „враг моего врага — мой друг“, российское руководство могло бы быть заинтересовано в том, чтобы поддерживать курдов, наказывая тем самым Анкару в ответ на ее недружественные шаги по отношению к России. <…> Самый простой тип сотрудничества — поставки курдским повстанцам в той же Турции российских вооружений»¹¹.

Первые попытки использования Россией курдов, чтобы создать трудности для Оттоманской империи, относятся ко времени Крымской войны. Накануне и во время Первой мировой войны разведка Российской империи использовала связи с вождями курдских племен для усиления российского влияния на Ближнем Востоке. Эту политику продолжали советские спецслужбы. В частности, после подавления курдского восстания в 1947 году две тысячи курдских боевиков под командованием муллы Мустафы Барзани оказались в Азербайджане. Барзани и его офицеры стали «почетными гостями» руководства Компартии Азербайджана. Москва планировала использовать их для дестабилизации Ирака и Турции. Частично эти планы были претворены в жизнь. Вернувшись в 1958 году на Ближний Восток, курдские отряды, вооруженные с помощью советских спецслужб, участвовали в свержении режима Нури Саида в Ираке, а в начале 1960-х годов развернули повстанческую борьбу в Ираке, Турции и Иране.

С начала 1980-х годов Кремль сделал ставку на Рабочую партию Курдистана, тем более что последняя именовала себя последователем марксистско-ленинской идеологии. В Москве было создано представительство Рабочей партии Курдистана, ее боевики проходили обучение в советских центрах, советские спецслужбы снабжали их оружием. Это продолжалось и после краха СССР, вплоть до осени 1994 года, когда тогдашний шеф российской разведки Евгений Примаков договорился с турецкими коллегами, что Россия прекратит поддержку террористической активности РПК в обмен на отказ Турции от поддержки чеченских боевых отрядов.

Однако политическое сотрудничество России и РПК продолжалось. В Москве не обращали и до сих пор не обращают внимания на террористическую деятельность этой курдской организации в Европе, где она организует теракты против турецких представительств, обложила данью предпринимателей курдского происхождения, а заодно контролирует значительную часть торговли наркотиками. Невольно вспоминается давно известная истина: скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты.

К дружеским контактам Москвы с Хамасом, Хизболлой, Рабочей партией Курдистана и отказу признать эти организации террористическими стоит добавить, что 90 процентов ударов российской авиации в Сирии пришлось по позициям и объектам не Исламского государства, но иных оппозиционных режиму Асада группировок, в том числе вполне светского характера. Все это делает политику России в области борьбы с международным терроризмом как минимум двусмысленной.

Есть и иные проблемы. Путин, например, говорил об особой опасности для России, которая исходит от боевиков в Сирии, среди которых «немало выходцев из России <…>. Они получают деньги, оружие, накапливают силы. И если окрепнут, <…> неизбежно окажутся у нас, чтобы сеять страх и ненависть, взрывать, убивать, мучить людей»¹². Хорошо сказано, доходчиво. Но эти боевики оказались в Сирии во многом потому, что ФСБ открыла «зеленый коридор», по которому джихадисты уходили из Кавказа на Ближний Восток¹³. Судя по всему, кремлевский властитель не придает этому значения: ну, вытолкнули чекисты боевиков из России в Сирию, где они теперь «набирают силы» и их приходится бомбить российским летчикам, с кем не бывает. У каждого, в конце концов, своя работа.

Это в очередной раз доказывает правоту тех европейских аналитиков, которые понимают, чего на самом деле добивается Путин. Как писала профессор Сорбонны Франсуаза Том, «не стоит забывать, что ценой столь модной сейчас „антигитлеровской коалиции“ стало порабощение половины Европы. Мы осознали, что исламисты хотят разрушить нашу цивилизацию. Но не стоит закрывать глаза на безостановочно работающий в России конвейер ненависти и лжи. Мы так и останемся для нее мишенью, пока стремимся к свободе. Не нужно строить иллюзий: <…> Москва стремится развалить ЕС и НАТО, провести европейские страны через череду политических мутаций, чтобы сделать их совместимыми с курсом Кремля»¹⁴.