Небольшой город Наход расположен в двух с половиной часах езды на восток от Праги. Когда-то, во времена социализма, для поднятия культурного уровня работников местных фабрик здесь было решено открыть картинную галерею. Как и во многих местах Чехии, в Находе есть замок, но картинная галерея — это нечто другое: в ней чаще меняется экспозиция, есть возможность организовывать временные актуальные выставки и т. п. И потому полстолетия назад новые государственные галереи и выставочные залы создавались там, где нужно было «нести культуру в массы» и пропагандировать современное искусство. Некоторые из них имели узкую направленность: это давало возможность собрать коллектив специалистов по определенным темам или периодам развития искусства и поддерживать высокий уровень научной и выставочной деятельности. Во многих чешских музеях изобразительного искусства эта специализация сохранилась до сих пор, в том числе в Находе, галерея которого ориентирована на русское искусство.

Подходя к отреставрированному манежу, где сейчас экспонируется русская живопись, я заметила афишу: на небольшом плакате была изображена любимая с детства картина Федора Бруни «Вакханка и Амур», написанная в 1828 году и выставленная в Русском музее Санкт-Петербурга.

Дата и место рождения Бруни точно не установлены, в разных источниках встречаются 1799, 1800 и другие годы. Любопытно, что на итальянских страницах Википедии мастер значится как русский художник Fëdor Bruni, уроженец Москвы. На немецкой, английской и других страничках первым именем указано Fidelio, а местом рождения — Милан… Видимо, родители называли разные места и даты в зависимости от того, что на данный момент представлялось более необходимым. Отец художника Антонио, гравер, реставратор, знаток многих ремесел, решил переехать в Россию, где получил несколько выгодных контрактов. На новом месте дела его шли неплохо, да и очевидный художественный талант сына радовал Бруни-отца.

В XIX веке подготовка живописцев, скульпторов и граверов в Академии художеств в Петербурге начиналась очень рано, поскольку больше всего тогда ценилось именно ремесло, навыки рисования, чего можно было достичь ежедневными многочасовыми упражнениями. Вот и Бруни в возрасте около 10 лет поступил в Академию и окончил ее к 18 годам, что было нередким в то время. После обучения в Петербурге, не дожидаясь материальной помощи со стороны учебного заведения (бюрократическая машина и тогда работала настолько медленно, что можно было ждать и два-три года), молодой Бруни на собственные средства едет в Италию.

Жизнь художника в России была жизнью подневольного государственного служащего. И Брюллов, и Бруни могли отлучаться из Петербурга лишь по особому разрешению, должны были возвращаться в столицу по приказу, иначе рисковали лишиться не только российского подданства, но и состояния. Обойти это правило удавалось немногим — тем, чей источник существования не был связан с так называемой службой. Художник был обязан не только брать определенные заказы, но и выполнять их согласно пожеланиям высокопоставленного клиента. Неудовольствие властей могло иметь очень серьезные последствия. Однако были и «бонусы»: семья Бруни получила в России право наследственного дворянства, это давало привилегии, ради которых можно было отказаться от части личной свободы — так, по крайней мере, решил Бруни-старший. Его семья, в отличие от Брюлловых, не переиначила на русский лад фамилию и не приняла православие.

Думаю, что молодой Бруни, проведший детство и молодость в холодном климате, по-новому увидел мир, приехав на родину предков. Он еще не был вовлечен в хозяйственные дела Академии, ректором которой он станет позднее, ему еще не надо было выстраивать классические композиции официальных церковных заказов, и страстное желание создать что-либо монументальное тоже посетит его позднее. Со временем он станет почетным членом Болонской, Миланской и Флорентийской академий искусств, а также Академии Св. Луки в Риме, организует мозаичную студию в Петербурге, возглавит картинный отдел Эрмитажа, примет участие в оформлении Исаакиевского собора в российской столице, создаст иконостас для православной церкви в Штутгарте… Но это будет позже.

А пока молодой художник отправляется в Италию. Бруни видит солнце и ощущает радость бытия. Он замечает юную женщину, которая поит сына из кувшина, и перерабатывает сюжет, усовершенствовав композицию и превратив натурщицу в богиню. Художник пишет тело своей вакханки так, как изображали его живописцы Ренессанса: это знаменитое сфумато, туманная рассеянность света, когда тела людей и богов на картине или фреске светятся как бы изнутри. Тени приглушены, кожа смотрится как будто сквозь фильтр морского прибоя или прозрачной воды чистейшего озера. При такой живописи создается эффект не только свечения, но и тепла, нежности, чувственности. Именно так написана «Вакханка» Бруни.

В Находе, к сожалению, была выставлена лишь копия картины, исполненная безымянным учеником петербургской Академии художеств. Рисунок, контуры были сделаны копировщиком хорошо, но какая разница в живописи! Ни света, ни тепла, ни любви к натуре, ни чувственного томления… Если кто-нибудь хочет понять, в чем заключается отличие между мастером и учеником, трудно найти более убедительный пример, чем «Вакханка» в Находе и в Санкт-Петербурге. Но вот что интересно: перекопированная с помощью современных технологий для плаката и приглашения на вернисаж, копия копии приобрела жизнь и цвет. Она смотрится так хорошо, что нужно увидеть картину в чешской галерее, чтобы убедиться, что в Находе выставлен не оригинал.

На выставке, конечно, представлена не только копия «Вакханки» Бруни, но и картины других русских художников самого разного уровня, этюды, эскизы и законченные полотна. Это работы Репина, Шишкина, Левитана, а также художников, эмигрировавших в Чехословакию после революции, и даже тех, кто начал свой творческий путь уже здесь. В музее продается объемный каталог, посвященный русскому изобразительному искусству в собрании чешского музея.

Настоящая выставка, названная «Русская живопись XIX — начала ХХ веков» будет работать до 12 ноября 2017 года, а с 24 июня по 10 сентября во внутренней галерее музея можно посетить новую экспозицию «Страсть к цвету», посвященную творчеству Ф. А. Малявина (1869—1940). Тот, кто решит осмотреть и замок (нужно выбрать правильный маршрут, а именно интерьеры Пикколомини), сможет также увидеть малоизвестный портрет молодой российской императрицы Екатерины I с красной лентой через плечо.