Он призвал не повторять ошибок 1930-х годов, не идти по пути «умиротворения агрессора», отстаивать ценности свободы и демократии, объединить усилия англосаксонских стран для противодействия коммунизму и Советскому Союзу. «Я не верю, что Россия хочет войны. Чего она хочет, так это плодов войны и безграничного распространения своей мощи и доктрин», — говорил Черчилль. Если западные демократии будут стоять вместе, «вряд ли кто бы то ни было сможет их поколебать». Если они будут разъединены, «тогда и в самом деле нас постигнет катастрофа»¹. Эти слова звучат сегодня более чем актуально.

Холодная война между путинской Россией и группой стран, которую часто называют «историческим Западом», набирает обороты. Выступая на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2021 года, недавно избранный президент США Джозеф Байден фактически повторил мысль Уинстона Черчилля. «Путин стремится ослабить европейский проект и НАТО. Он хочет подорвать трансатлантическое единство и нашу решимость, потому что Кремлю намного легче запугивать отдельные государства и угрожать им, чем вести переговоры с сильным и тесно сплоченным трансатлантическим сообществом»².

Все это заставляет вспомнить известную формулу о том, что история повторяется дважды: сначала в виде трагедии, затем в виде фарса. Нынешняя «вторая холодная война» действительно может завершиться трагедией. Но она может кончиться и так, как завершилась первая, то есть крахом и распадом России. Но вот фарсом ее никак нельзя назвать. Ситуация достаточно тревожная и развивается в худшую сторону.

Джозеф Байден: «Кремль атакует нашу демократическую систему»

Нынешнее обострение противостояния России и Запада обусловлено, как и все в мировой политике, совокупностью факторов. Ключевой из них — смена власти в США, вызывающая воинственно-злобную реакцию Кремля и, соответственно, усиливающая агрессивность российской внешней политики.

Администрация Байдена, в отличие от своей предшественницы, все более отчетливо берет курс на сдерживание экспансии России и подрывной деятельности в странах Запада. А это подталкивает российских политиков и дипломатов к наращиванию напряженности. Отвечающий за отношения с США заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков любит рассуждать об «активном сдерживании США по всем направлениям»³. В переводе на нормальный язык это означает, что Россия намерена вести дело к эскалации противостояния с Соединенными Штатами вплоть до военного столкновения там, где только у нее будут для этого малейшие возможности.

На протяжении последних нескольких лет Москва чувствовала себя с бывшим президентом Дональдом Трампом весьма комфортно. Хотя он и занимал по некоторым вопросам, например, по газопроводу Северный поток-2 или Договору по ракетам средней и меньшей дальности, малоприятную для Москвы позицию, в целом американский экс-президент был для нее весьма выгоден. Прежде всего, он по мере сил и возможностей блокировал принятие эффективных санкций против близких к Путину лиц, а также ключевых и, на самом деле, весьма уязвимых отраслей российской экономики. Трамп основательно испортил отношения США с ведущими европейскими государствами, более того, своими вызывающими заявлениями несколько раз ставил под сомнение решимость НАТО защищать безопасность стран Европы, являющихся наиболее вероятными жертвами российской агрессии. Политика Трампа спровоцировала острый внутриполитический кризис в США, что, естественно, ослабило американские международные позиции. Да и сама главная стратегическая установка Трампа «America first» (Америка прежде всего) свидетельствовала о выбранном им курсе на изоляцию страны от мировых событий. А именно это представляло для Кремля особый интерес и особую ценность: чем глубже США погружаются в собственные проблемы и изолируются от развивающихся за их границами процессов, тем свободнее чувствуют себя российские власти на международной арене.

Однако в ноябре 2020 года прошлого года ситуация изменилась: на президентских выборах победу одержал Байден. Это не обещает Путину и его окружению ничего хорошего. Еще весной 2020 года, за насколько месяцев до выборов, Байден опубликовал статью, в которой изложил ключевые элементы своей внешнеполитической программы. Ее основополагающее направление — отказ от изоляционизма и восстановление единства западного мира, в том числе для того, чтобы эффективно противостоять российской агрессии. «Кремль боится сильной НАТО, — писал он, — самого эффективного военно-политического союза в истории. Для того чтобы противостоять агрессии России, мы должны поддерживать на должном уровне военный потенциал, а также расширять нашу способность нейтрализовать нетрадиционные угрозы, такие как использование коррупции как оружия, подрывающего иностранные государства, дезинформация и кража данных из информационных сетей. Мы должны заставить Россию платить за нарушение международных норм и стать рядом с российским гражданским обществом, храбро выступающим против авторитарной клептократической системы, созданной Владимиром Путиным»⁴. Это очень сильное и жесткое заявление. Употребив термин «клептократия», Байден, тогда только собиравшийся стать кандидатом в президенты, фактически назвал путинский режим воровским. Подобная прямота — редкость в политических декларациях западных лидеров, привыкших к округлым политкорректным формулировкам.

Выступая на уже упомянутой Мюнхенской конференции по безопасности, Байден задал вопрос: как противостоять угрозе со стороны России? И ответил на него: «Кремль атакует нашу демократическую систему, использует коррупцию как оружие, пытаясь подорвать нашу систему управления. Российские лидеры хотят, чтобы люди думали, что наша система более коррумпирована или столь же коррумпирована, как их собственная. Но мир знает, что это ложь. В том числе знают россияне — граждане России. <…> Вот почему отстаивание суверенитета и территориальной целостности Украины остается жизненно важной задачей для Европы и Соединенных Штатов. Вот почему борьба с безрассудством России, взломом компьютерных сетей в Соединенных Штатах, Европе и во всем мире стала критически важной для защиты нашей коллективной безопасности»⁵.

Формула «коррупция как российское оружие» означает, что активы российской элиты за рубежом могут оказаться замороженными. Ведь с их помощью Москва коррумпирует западную систему, создает в США и европейских странах развернутую сеть добровольных и платных агентов влияния, что Вашингтону совсем не нравится.

Однако ключевой момент в выступлении Байдена состоит в том, что он прямо увязал безопасность Запада с защитой территориальной целостности и суверенитета Украины. В Европе далеко не все и не всегда признавали этот факт, по крайней мере публично, и предпочитали плести словесные кружева о необходимости диалога с Москвой. Ключевые европейские государства, за исключением Великобритании, заняли уклончивую позицию. На словах они поддерживают территориальную целостность Украины, на деле пытаются вынудить Киев пойти на компромисс с Москвой по вопросу об оккупированных районах Донецкой и Луганской областей и де-факто согласиться с аннексией Крыма. Это, по расчетам многих европейских политиков и политологов, позволит снять санкции с России и вернуться к привычным для европейцев размышлениям о «Европе от Атлантики до Урала» или горбачевском «общеевропейском доме». Линия США на эффективную поддержку Украины обесценивает эту оппортунистическую стратегию.

На украинском направлении США готовятся перейти от слов к делу. Постоянный представитель США при ООН Ричард Миллс подчеркнул, что «усиление милитаризации Крыма Россией представляет собой серьезную и растущую угрозу для нашей общей безопасности». Он выразил решительное требование, «чтобы Россия немедленно прекратила свое агрессивное поведение на востоке Украины и положила конец оккупации Крыма»: «Мы призываем Россию вывести войска из Украины, прекратить поддержку своих марионеток и других вооруженных групп»⁶.

Заявления дипломатов подкрепляются контактами военных. В конце февраля состоялся телефонный разговор недавно назначенного министра обороны США Ллойда Остина с украинским коллегой Андрием Тараном. Глава американского министерства обороны говорил об укреплении стратегического партнерства между двумя странами. Он подчеркнул, что США «остаются непоколебимо приверженными поддержке территориальной целостности и суверенитета Украины», подтвердил готовность США содействовать «укреплению способности украинских вооруженных сил более эффективно противостоять российской агрессии» и поблагодарил Андрия Тарана за «вклад Украины в укрепление международной безопасности»⁷.

Похоже, Вашингтон собирается предоставить Украине статус «главного союзника США вне НАТО» (Major non-NATO ally), такой же, как у Израиля, Южной Кореи, Японии и нескольких других государств. Военное сотрудничество США с Украиной — самый тяжелый удар по стратегическим амбициям Москвы после окончания холодной войны. Украина не только занимает ключевое стратегическое положение в Балтийско-Черноморском регионе, но и является главным объектом российской экспансии. Без превращения Украины в кремлевский протекторат идея-фикс Путина (да и практически всей политической и военной элиты России) о воссоздании империи обречена на провал.

«Длинная телеграмма» Майкла Макфола

Разумеется, в американском интеллектуальном сообществе далеко не все поддерживают курс на жесткое сдерживание России. В США немало тех, кто призывает администрацию Байдена к диалогу с Москвой и поискам компромисса. Однако в стратегическом мышлении Соединенных Штатов отчетливо доминирует реалистический подход.

Накануне инаугурации Байдена самый престижный и влиятельный американский журнал по вопросам мировой политики Foreign Affairs опубликовал статью крупнейшего специалиста по России, бывшего посла США в Москве Майкла Макфола, близкого к руководству Демократической партии. Название статьи говорит само за себя: «Как сдержать путинскую Россию»⁸. Ее автор хорошо знает настроения нынешней администрации. При этом, не будучи сотрудником Государственного департамента или Белого дома, связанным служебными ограничениями, Макфол достаточно откровенно эти настроения описывает.

Статью Макфола можно сравнить с так называемой «длинной телеграммой», посланной в начале 1946 года в Вашингтон Джорджем Кеннаном, тогда советником американского посольства в Москве. Этот документ, официально известный как «телеграмма № 511», во многом определил внешнюю политику США после Второй мировой войны. Кеннан писал о том, что Москва уважает только силу и всегда отступает перед более сильным оппонентом; воспринимает Запад как главного врага и всемерно пытается посеять недоверие между западными странами, а внутри них — между партиями и социальными группами; предупредил об органическом экспансионизме советского руководства и предложил «сдерживание» СССР путем демонстрации решимости применить силу.

И опять мы видим, что история повторяется. Макфол скороговоркой повторяет хорошо известные факты: администрация Байдена, в отличие от команды Трампа, привержена либеральным ценностям, контролю над вооружениями, стремится наладить отношения с союзниками и так далее. Не останавливаясь на этом подробно, автор формулирует несколько важных и далеко не очевидных для западного политического мышления тезисов. Путинская Россия не так слаба, как принято думать, пишет он. Путин имеет ядерное оружие; его армия угрожает соседним государствам; он создал эффективную систему вмешательства во внутренние дела западных стран; у него есть немало сторонников в Европе и США, а экономика позволяет проводить агрессивную политику. При этом Путин — «идеологический лидер», руководствующийся антилиберальными, антидемократическими и антизападными установками. Он мнит себя вождем мировых консервативных сил, противостоящих либеральному Западу, особенно США, склонен к рискованным силовым решениям, даже если опасности превышают прибыль от возможного выигрыша.

«Путин гораздо более ревизионистский лидер, чем его китайские партнеры, — считает Макфол. — Он видит себя воюющим с Соединенными Штатами, их союзниками и многосторонними международными институтами. <…> Путин более не стремится к сотрудничеству с Западом, даже к тому, чтобы занять респектабельную позицию в либеральном международном порядке. Скорее, он хочет разрушить систему международных отношений, в которой лидирующее место занимают США». Это жесткий, но точный ответ тем, кто надеется договориться с Москвой, призывает «понять Путина» и подумать о «новой Ялте». Найти общий язык с лидером, стремящимся уничтожить западный миропорядок, невозможно. Иметь с ним дело можно только с позиции силы.

Сочетание имеющихся в распоряжении Москвы военных ресурсов, инструментов подрывной деятельности и идеологической устремленности делает путинскую Россию весьма опасной для Запада. Чтобы противостоять путинскому натиску, США должны создать надежную оборону от российских кибератак, нацеленных на разрушение инфраструктуры и государственных институтов и на внедрение в массовое сознание. Необходимо обнародовать данные о финансовых активах Путина и его окружения за рубежом; разработать систему правил и норм, обеспечивающих транспарентность российской пропагандистской деятельности в США; сохранить и усилить режим санкций. НАТО должна быть укреплена и в военном, и в политическом отношениях. «Лучший способ сохранить мир в Европе — убедить Путина в том, что военная агрессия на страну-члена НАТО будет ему слишком дорого стоить», — пишет Макфол.

Эти очевидные меры сдерживания России должны быть подкреплены усилением Украины. «Строительство процветающей и демократической Украины, находящейся в безопасности, является лучшим средством противодействия идеологической и военной агрессии России в Европе. <…> Администрация Байдена должна увеличить объемы военной, политической и экономической поддержки Украины с тем, чтобы помочь успеху ее застопорившихся реформ». Действительно, если будет осуществлен «план Маршалла» для Украины (а это вполне реально) и обеспечена ее военная безопасность, то экспансия путинской России станет невозможной.

Макфол поддерживает продление договора СНВ-3. Но это отнюдь не подарок Путину и его генералам, поскольку договор выгоден не только России, но и Соединенным Штатам. Главное в другом: США должны будут попытаться вовлечь Россию в обсуждение ограничений нестратегического ядерного оружия, гиперзвуковых, космических и других новых боевых систем. Москва, скорее всего, откажется от такого рода ограничений, но тогда мир будет знать, кто виноват в новой гонке вооружений. Отказ же Москвы от ограничений в области тактического ядерного оружия и ракет, нацеленных на европейские столицы, подтолкнет США к развертыванию в Европе разрабатываемых сегодня новых систем средней дальности. В зоне их действия окажутся ключевые объекты путинского режима, командные центры, бункеры, в которых прячется президент России, и — даже страшно подумать! — его дворец под Геленджиком.

«Кейс» Алексея Навального

Среди причин обострения противостояния России и Запада — попытка убийства Алексея Навального и последовавшее за ней тюремное заключение ведущего оппозиционного политика России. История эта хорошо известна, и нет нужды пересказывать ее во всех деталях. Отметим лишь те из них, которые оказали самое сильное влияние на американские и европейские элиты.

Навальный был отравлен боевым нервнопаралитическим веществом из группы «Новичок», запрещенным по Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и его уничтожении. Иными словами, Россия нарушила эту Конвенцию. Кроме того, на Западе вызвало возмущение, что в России отказываются возбудить уголовное дело по факту попытки убийства политика, и, что самое отвратительное, Москва не признает сам факт отравления. «У нас есть все основания полагать, что это инсценировка», — заявил, ничтоже сумняшеся, министр иностранных дел Сергей Лавров⁹.

Российские власти ссылаются на то, что им не предоставлено «убедительных доказательств» применения яда — следовательно, по их мнению, никакого отравления не было вообще. Путин убеждал Эммануэля Макрона, что «одна из версий ведет в Латвию», что «Навальный мог сам проглотить этот яд», что «Новичок» менее сложное в изготовлении вещество, чем люди себе представляют. Одновременно он предлагал президенту Франции «помощь российских специалистов» для анализа образцов, от которой тот отказался¹⁰.

Стремление российских властей получить биообразцы Навального и методики их анализа понятны — это поможет разобраться в том, как именно европейские химики смогли выявить следы яда, и ученые-отравители из некоего института ФСБ смогут усовершенствовать технику убийств. Видимо, это понимают и в Европе. Но главное в том, что западные политики и Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) полностью доверяют выводам нескольких весьма авторитетных европейских лабораторий и совершенно обоснованно не доверяют российским политикам и дипломатам.

Другой аспект «кейса Навального», вызывающий вполне законное возмущение на Западе — замена условного срока, определенного приговором российского суда по «делу Ив Роше», на реальный. И это не только озабоченность судьбой невиновного человека, посаженного в тюрьму по заведомо нелепым обвинениям. Суть в том, что Москва в очередной раз нарушила международные обязательства. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в октябре 2017 года признал приговор Алексею Навальному и его брату Олегу по этому делу несправедливым и обязал Россию выплатить им компенсацию. Эта компенсация братьям Навальным была выплачена. Иными словами, российские власти признали вердикт ЕСПЧ.

Опираясь на это решение, 20 января 2021 года Алексей Навальный подал заявление в ЕСПЧ с просьбой об освобождении на основании правила 39 Регламента ЕСПЧ. Последний отложил рассмотрение заявления до получения ответов из Москвы на три вопроса. Существует ли риск для жизни Навального в связи с попыткой его отравления с применением нервнопаралитического вещества и того факта, что виновные в этом преступлении не были установлены? Если такой риск имеется, какие меры предпринимали российские власти для охраны его жизни, в частности во время содержания под стражей? Были ли условия содержания Навального под стражей предметом регулярного независимого мониторинга в соответствии с европейскими стандартами?

Информация из Москвы ЕСПЧ не удовлетворила. Российские власти сообщили лишь, что Навальный содержится в хорошо охраняемой камере (еще бы! — Ю. Ф.) под постоянным видеонаблюдением. В Европе, в том числе в ЕСПЧ, понимают, что те, кто охраняет Навального, могут попросту отключить видеонаблюдение и подсыпать узнику очередную порцию «Новичка» или полония-210. Поэтому после получения ответов из России ЕСПЧ потребовал немедленно освободить Навального. Кремль в ответ разразился истерическими угрозами. Российский Минюст категорически отказался освобождать Навального, назвав требование ЕСПЧ «явным и грубым вмешательством» в дела суверенного государства.

Навальный, в свою очередь, подал жалобу в Комитет министров Совета Европы на неисполнение Россией решений ЕСПЧ, которая должна быть рассмотрена в марте. Скорее всего, Комитет министров обратится в ЕСПЧ с вопросом, выполняет ли Россия решения суда. Если нет, Комитет может принять меры вплоть до исключения из Совета Европы. Такая процедура использовалась в 2020 году: тогда Азербайджан под угрозой исключения полностью прекратил преследование оппозиционера Ильгара Мамедова. Но путинская Россия идет своим путем: министр иностранных дел Сергей Лавров в скандальном тоне пригрозил вообще разорвать отношения с Европейским союзом в случае, если последним будут приняты какие-либо санкции в отношении России. Иными словами, Кремль не просто грубо нарушил свои обязательства, но и шантажирует своих «партнеров» из ЕС разрывом отношений.

В начале февраля Россия нанесла жесткое оскорбление Европейскому союзу и руководителю его внешней политики испанскому дипломату Жозепу Боррелю. Последний посетил Москву с понятным, но наивным желанием договориться об освобождении Навального, что должно было бы открыть путь к нормализации отношений России с Европой. Но Лавров по указанию Кремля ответил категорическим отказом, и более того — во время пребывания Борреля в Москве было объявлено о высылке трех дипломатов из стран ЕС. Вернувшись в Брюссель, Боррель констатировал очевидный факт: российские власти не готовы к диалогу. «Европа и Россия двигаются в разные стороны», — почеркнул он, добавив, что Россия «видит в демократических ценностях экзистенциальную угрозу»¹¹.

Выводы Борреля совершенно верны. Но проблема в том, что реакция ЕС на вопиющее нарушение Россией прав человека не вразумит Кремль. И похоже, что на вызывающее поведение Москвы ЕС ответит лишь санкциями против нескольких руководителей российской репрессивной машины. Это, однако, вряд ли подтолкнет ее к нормализации отношений с Европой. Есть достаточно оснований считать, что российские власти сознательно провоцирую ЕС, чтобы использовать обострение отношений с Европой для обоснования закручивания гаек внутри страны.

История повторяется

Мысль о повторении истории высказал Карл Маркс, сославшись на Георга Гегеля: «Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса». Однако основатель марксизма, что случалось с ним нередко, немного напутал. Гегель не писал не только о фарсе и трагедии, но даже о том, что история повторяется дважды. В «Лекциях по философии истории» он видел эту проблему несколько иначе: «Путем повторения то, что вначале казалось только случайным и возможным, становится чем-то действительным и подтвержденным». Применительно к предмету нашего обсуждения эта формула может выглядеть следующим образом: если распад Советского Союза в результате первой холодной войны кому-то казался случайным, то распад России в результате второй окажется «действительным и подтвержденным».

А история действительно повторяется. В невнятной и нерешительной реакции Брюсселя на преследования и убийства политических противников путинского режима нет ничего нового. Многие европейские и американские лидеры на протяжении первой холодной войны пытались договориться с Москвой о взаимоприемлемых отношениях на международной арене, закрывая глаза на репрессивный характер советского режима. В последней четверти прошлого века это называлось разрядкой международной напряженности, несколько позже — перезагрузкой. Но и разрядка, и перезагрузка кончались обострением противостояния. Попытки достичь договоренности с СССР, а сегодня — с путинской Россией на основе тех или иных разумных компромиссов рассматривались в Москве как слабость Запада, которой можно и нужно воспользоваться. Единственное исключение из этого правила имело место в последние два-три года пребывания у власти Михаила Горбачева. Нарастающий кризис советской модели вынуждал тогда Кремль идти на нормализацию отношений с США и Европой. Судорожные попытки Горбачева остановить распад СССР и крах коммунистического режима ни к чему не привели: болезнь зашла слишком далеко.

Через несколько лет после прихода к власти Путина и его клики, состоящей из отставных и действующих сотрудников КГБ, Кремль вернулся к привычной, унаследованной от Советского Союза внешнеполитической стратегии. В ее основе лежала простая идея: западные политики слишком боятся вооруженного противостояния с ядерной Россией. А это дает возможность шантажировать Запад: либо США и Европа мирятся с российской экспансией, либо перспектива перерастания холодной войны в горячую становится реальной. И опять мы видим стремление ряда европейских лидеров избежать выяснения отношений с Москвой и жесткую линию Вашингтона, во многом повторяющую стратегию Рональда Рейгана, приведшую в конечном итоге к краху СССР. Эта стратегия сочетала в себе военное сдерживание, активное противоборство коммунистической идеологии, в том числе противодействие советскому пропагандистскому проникновению, и выборочный контроль над вооружениями. Сегодня к этому добавляется защита от кибератак, поддержка Украины и создание угрозы активам российской элиты в Европе и США. Да и формула Байдена о «клептократическом авторитаризме» Путина напоминает знаменитое высказывание Рейгана о СССР как «империи зла».

И самое главное: судьба правящей в России элиты определяется не в Европе, а в Вашингтоне. Достаточно арестовать спрятанные за рубежом активы кремлевских обитателей, отключить российские банки от SWIFT и сбить цены на нефть, как путинский режим рухнет. А потому в Москве в начале 2021 года лихорадочно пытаются понять, чего ждать от нового американского руководства. Одни надеются, что США находятся на грани гражданской войны и администрации Байдена не до России. Другие, поумнее, как заклинание повторяют: Соединенные Штаты продлевают Договор СНВ-3, а значит, все не так уж плохо, быть может, еще вернется если не перезагрузка, то хотя бы разрядка международной напряженности. Третьи без лишних умствований предлагают до предела закрутить гайки и отгородиться от Запада железным занавесом. И все это напрасно. Чем кончилась холодная война, хорошо известно, а Россия сегодня существенно слабее Запада, чем СССР во второй половине прошлого века.