С этого времени жители Праги в течение почти четверти века могли видеть его высокую, уже согбенную фигуру, спешащую по городским улицам в хлопотах по делам русской общины и беженцев с его погибшей родины. Он и его супруга были постоянными прихожанами Николаевской церкви. Долгие годы семья Долгоруковых жила в центре города, на ул. U Obecního dvora 7, недалеко от храма.
Чехословакия не случайно стала второй родиной Долгорукова: еще в детстве он бывал в Карлсбаде (Карловых Варах), а в 1904 году участвовал в польско-русском Карлсбадском съезде, где обсуждались перспективы автономного развития Польши1.
Князь Петр Дмитриевич Долгоруков (9/22.05.1866—10.11.1951), близнец князя Павла, потомок многих аристократических фамилий, выпускник 1-й классической гимназии и юридического факультета Императорского Московского университета, товарищ председателя I Государственной Думы, во время Первой мировой войны служил на Галицийском фронте, участвовал в Белом движении, а в ноябре 1920 года эмигрировал из Крыма в Константинополь. Он был женат на земской учительнице Антонине Михайловне Беспаловой (1883—27.11.1955) и имел детей Михаила (15.07.1907—2.09.1993) и Наталию (5.06.1911—4.04.2009).
В апреле 1922 года Долгоруковы переехали из Константинополя, утрачивавшего значение одного из основных центров Русского Зарубежья, в Прагу. Этот город притягивал к себе наиболее жизнеспособные общественные силы эмиграции, а в Константинополе оставалось все меньше возможностей действенно помогать расселению беженцев. Обосновавшись в Праге, князь, видимо, надеялся помочь «русским земледельцам» выбраться из Константинополя. Соратники по партии и общественным организациям, в частности Астров, настаивали на возвращении в Константинополь, однако Долгоруков уже устал «тянуть лямку почти без денег» и не верил в то, что возможно получить достаточные средства из-за границы и «серьезно поставить дело». Сохранились его письма парижским товарищам по партии, посланные еще из Константинополя, в которых рефреном проходит тема безденежья: «Мы продолжаем бездействовать из-за безденежья»; «что-либо разработать по расселению (колонизации) или приступить к реальным шагам по ее подготовлению или реальному осуществлению мы <...> не можем из-за отсутствия средств».
В Праге благодаря финансируемой чехословацким правительством широкой программе помощи русским беженцам сформировался крупный центр общественно-политической и учебно-научной жизни Российского зарубежья. Долгоруков возглавил Русский национальный комитет в Праге и стал товарищем председателя Объединения русских эмигрантских организаций в Чехословакии, оставаясь членом Временного главного комитета Всероссийского союза городов за границей2.
Уже 13 октября 1922 года князь участвовал в организации Союза русских педагогов средней и низшей школы в Чехословакии. В центре внимания Долгорукова оставалась судьба русских детей и молодежи, помощь инвалидам и нуждающимся. Он был членом, а часто и председателем многих организаций: Объединения русских эмигрантских студентов, Педагогического бюро, Временного комитета Всероссийского союза городов за границей, совета Русского заграничного исторического архива (РЗИА); был организатором Дней русской культуры, председателем ревизионной комиссии по борьбе с туберкулезом при Обществе русских врачей в ЧСР, помогал русским детским садам, библиотекам и Русскому очагу. Как бывший землевладелец, он был уверен, что в будущем России понадобятся образованные специалисты-аграрии, и уделял большое внимание всем начинаниям Союза русской земледельческой молодежи. Из своих скудных средств он оказывал помощь нуждающимся.
Князь Петр Дмитриевич Долгоруков запомнился многим как «человек безграничной доброты и активного милосердия, так же, как и его жена княгиня Антонина Михайловна. От них веяло теплотой и светом. „Наши святые князья“ — как называли их в Праге»3.
Вот что вспоминает Наталия Алексеевна Зайкова о своей бабушке, княгине Долгоруковой: «Люди старой интеллигенции считали, что в эмиграции были две настоящие дамы — баронесса Врангель и княгиня Долгорукова. Ее отличала особая простота, доброта, духовность. Бабушка никогда не жаловалась на судьбу, никогда не сердилась, очень любила детей»4.
В 1927 году в Харькове без суда и следствия был расстрелян брат князя — Павел Дмитриевич. С горечью в сердце узнавал Петр Дмитриевич, как уничтожаются в СССР архитектурные памятники (например, храм Христа Спасителя в Москве в 1931 году), сколько людей умирает от голода и как растет число жертв репрессий. Петр Дмитриевич стал инициатором ежегодных панихид по поминовению жертв большевицкого режима, заложив в Праге традицию Дня скорби и непримиримости.
«Имеющие уши да услышат»: в эмиграции стало широко известно о миллионах жертв голодоморов в СССР. 7 ноября 1933 года, выступая в Праге, «князь П. Д. Долгоруков говорил о все растущем числе жертв большевицкого режима, который к бессудным казням присоединил истребление людей голодом и болезнями, развивающимися на почве голода»5.
В конце 1930-х гг., накануне войны, Чехословакию покинул ряд представителей русской эмиграции. Но семья Долгоруковых осталась в Праге. После отъезда в США четвероюродной сестры, графини Софии Владимировны Паниной, Петр Дмитриевич взял на себя обязанности организации Дней русской культуры.
Супруги Долгоруковы старели, их здоровье ухудшалось. В 1936 году у князя случился удар, княгиня часто попадала в больницу.
После оккупации Чехословакии немецкими войсками положение русских эмигрантов резко ухудшилось: их стали преследовать, многие лишились пособий, а то и работы. Немецкие оккупационные власти распустили большую часть эмигрантских организаций, а оставшиеся подчинили контролю гестапо. По распоряжению гестапо князь Долгоруков был устранен от должности председателя Объединения русских эмигрантских организаций и вынужден давать частные уроки русского языка и литературы6.
В ходе Пражского восстания 1-я пехотная дивизия Русской Освободительной Армии выступила в поддержку повстанцев и к вечеру 7 мая 1945 года освободила большую часть города. Уже 9 мая в Прагу вступили части 1-го Украинского фронта Советской Армии, а с ними пришел СМЕРШ…
Сотрудник Института по изучению тоталитарных режимов Ян Дворжак: «Прага была центром эмигрантской деятельности в Чехословакии. Когда пришло известие о вспыхнувшем Пражском восстании, контршпионажные подразделения начали быстро перемещаться в Прагу — им ставилась задача задержать конкретных людей. Таким образом, почти одновременно с освобождением Праги начались массовые аресты. Вполне вероятно, что смершевцы опирались на списки, созданные советскими агентами, которым еще до войны удалось проникнуть в эмигрантские общины. Всего за несколько дней в Праге было задержано (причем без какого-либо взаимодействия с официальными чехословацкими учреждениями или секретной службой) несколько десятков видных деятелей русских и украинских эмигрантских кругов, среди которых были высокопоставленные офицеры вооруженных сил Чехословакии, университетские преподаватели и студенты, врачи, крупные технические специалисты, предприниматели, служащие чехословацкой государственной и общественной администраций»7.
СМЕРШ занял в Праге здание гестапо. Сразу расправились с русскими эмигрантами: дипломатом Владимиром Рафальским и профессором Альфредом Бемом. Настала очередь и 79-летнего князя Долгорукова, которого хотели обвинить в сотрудничестве с Третьим Рейхом. 9 июня 1945 года Петр Дмитриевич был арестован органами СМЕРШ 8.
Месяцы допросов, некоторые из них продолжались часами… Ничего не добившись от арестованного, СМЕРШ 16 октября передал следственное дело в Главное управление контрразведки. 7 декабря Долгоруков был доставлен во внутреннюю тюрьму НКВД. В деле сохранился один примечательный документ — талон-квитанция на вещи арестанта. Князю выдали 22 предмета, среди них: брюки х/б, ботинки старые, полотенце рваное, рубашки рваные, носовой платок рваный. В квитанции зафиксирована и 291 чешская крона, изъятая при первых обысках.
Через четыре дня после прибытия на Лубянку Долгоруков серьезно заболел. 13 декабря подполковник медицинской службы Яншин подписал следующее: «У заключенного артериосклероз, дистрофия и поливитаминоз, вследствие чего нуждается в немедленном направлении в больницу Бутырской тюрьмы НКВД СССР». Следствие пришлось приостановить, и оно возобновилось лишь 29 апреля 1946 года. После более чем четырехмесячной болезни 3 мая вновь начались допросы, продолжавшиеся с 10 до 16 часов.
Шестого мая было принято постановление о переквалификации состава преступления: «Привлечь Долгорукова Петра Дмитриевича в качестве обвиняемого по ст. 58-4 и 58-11 УК РСФСР, прекратив обвинение по ст. 58-3 УК РСФСР». В тот же день был подписан протокол об окончании следствия, сроки которого продлевались уже шесть раз. Накануне, 5 мая, Петр Дмитриевич был освидетельствован медсанчастью Бутырской тюрьмы и признан негодным к физическому труду. К этому времени арестанту исполнилось ровно 80 лет.
14 мая 1946 года военный прокурор Главной военной прокуратуры СССР Лозинский подписал обвинительное заключение, в котором отмечалось, что Долгоруков виновным себя не признал и его дело направлялось на рассмотрение Особого совещания при министре внутренних дел. Мерой наказания Долгорукову предлагалось назначить 10 лет исправительно-трудовых лагерей. 10 июля Особое совещание постановило «за принадлежность к контрреволюционной организации» заключить его в тюрьму на пять лет, считая с 9 июня 1945 года. Возможно, советы решили использовать громкое имя узника для шантажа русской эмиграции, но нельзя исключать варианта заложничества.
Этот срок Петр Дмитриевич отбывал во Владимирской тюремной больнице, где его и встретил В. В. Шульгин, арестованный в 1945 году в Югославии. «У него, — вспоминал Шульгин о Долгорукове, — была „рожа“, вся правая рука была багрово-красная, температура 39 градусов. Он очень стоически переносил свою болезнь, бодрился. Его лечили усердно, и, наконец, он поправился». Поведение Долгорукова поразило много повидавшего Шульгина: «Он вообще разговаривал охотно и много, очень бодро и с тем оттенком, принятым у старой русской аристократии, который состоял в следующем: важность личного преуменьшалась, наличествовал оттенок легкой насмешки к самому себе и даже ко всей своей аристократической касте». Что было приятно в Петре Дмитриевиче, продолжал Шульгин, «это такое его свойство, как абсолютное отсутствие какого-либо угодничества и подхалимства. Он обращался со всеми этими людьми, начиная от начальника тюрьмы и кончая уборщицей, совершенно одинаково. И притом как с равными»9.
В стране, превращенной в огромный концлагерь, заключенный Долгоруков умирал внутренне свободным человеком. Со своими советскими тюремщиками он выдерживал стиль общения, присущий христианским миссионерам в племени каннибалов: «Честь имею изложить следующее: некоторым заключенным, срок заключения которых кончается через несколько месяцев, чтобы они, если имеют близких им людей, могущих им оказать помощь при выходе из тюрьмы обмундированием, транспортом и предоставлением пристанища, указали таковых ему. Срок моего заключения оканчивается в начале июня 1950 года. <...> Моя жена проживала до моего ареста со мной в течение 23 лет в Чехословакии, т. е. в стране хотя и дружелюбной, но чужестранной, то заведение с ней потребует больше времени. Адрес у нее был в Праге у Обесного Двора дом № 7, Долгорукова Антонина Михайловна. Но не знаю, жива ли она теперь, т. к. я оставил ее 62-х лет от роду после лежания в больнице. Через 3 дня после моего ареста ей произвели рискованную для жизни операцию. Не знаю ее материального положения, т. к. она проживала на мои заработки от давания уроков. <...> В последнее время у меня появилась боль в области сердца. Вам был бы очень благодарен, если бы вы нашли возможным помочь мне своевременно выяснить мое положение к моменту выхода из тюрьмы».
Еще задолго до окончания срока тюремное начальство докладывало «наверх», что Долгоруков «по своему состоянию здоровья не может быть направлен в ссылку на поселение». Предлагалось направить его в дом инвалидов, «расположенный в нережимной местности», и передать «под надзор органов МГБ, как не имеющего родственников, которые могли бы взять его под опеку». По решению медицинской комиссии Петр Долгоруков был признан инвалидом I группы. 24 мая 1951 года его еще раз освидетельствовали, зафиксировав при этом старческую дряхлость, общий артериосклероз, порок сердца, двустороннюю паховую грыжу. К тому времени «враг советской власти» уже не мог без посторонней помощи подниматься с постели. С 8 октября у него начались зрительные и слуховые галлюцинации. 10 ноября 1951 года в 19 часов 30 минут Петра Дмитриевича не стало10.
В 1992 году Петра Дмитриевича «реабилитировали», а в 2012 году власти РФ установили в память о Долгорукове и иных сотнях и тысячах жертв, умученных во Владимирском централе, символическую плиту во Владимире, но отнюдь не похоже, что наследие князя-гуманиста и пацифиста оказалось практически востребованным на его исторической родине…
Однако пражская эмиграция спасла детей Долгорукова от расправы. Его сын и дочь, уехавшие за океан, прожили долгие годы.
Наталья Петровна в Чехословакии оставалась недолго, продолжила учебу во Франции. В 1935 году она вышла замуж за Алексея Петровича Зайкова. Молодожены жили в Париже, затем в 1951 году переехали в Канаду. О дворянском происхождении она не любила говорить: «Это было давно, и сейчас это уже не важно». Скончалась она 4 апреля 2009 года в возрасте 98 лет. В Канаде остались ее дети, Наталья и Петр, трое внуков и шесть правнуков.
Княгиня Антонина Михайловна после ареста мужа вместе с сыном Михаилом покинула Прагу и переехала в Париж к дочери, а затем с семьей Зайковых перебралась за океан. Скончалась она 27 ноября 1955 года в возрасте 72 лет, похоронена на кладбище монастыря Ново-Дивеево под Нью-Йорком11.
Михаил Петрович не любил упоминать о своей известной фамилии и письма, которые посылал из США в Прагу своим друзьям, подписывал ing. Michal12. В 1950-х гг. в США Михаил Петрович женился на вдове И. П. Редькиной (урожденной Охотиной), у которой были две дочери от первого брака13. Своих детей у Михаила не было. Умер он в 1993 году в Нью-Йорке. Часто вспоминал Прагу, а годы, прожитые в Чехословакии, считал самым счастливым периодом своей жизни. Это был последний князь Долгоруков из «Крымской» ветви рода.
1 Brandes G. Human Rights and Oppressed Peoples. Collected Essays and Speeches. Madison, 2020. P. 167—168.
2 2 Шелохаев В. В., Канищева Н. И. Петр Дмитриевич Долгоруков // Вопросы истории. 2001. № 8. С. 74.
3 Памяти Владыки Сергия Пражского. Нью-Йорк, 1987. С. 20.
4 Долгоруковы: вдали от родины // www.russdom.ru/node/11883.
5 Возрождение. Париж. № 3083. 10.11.1933. С. 5.
6 Шелохаев В. В., Канищева Н. И. Указ. соч. С. 75.
7 ruski.radio.cz/smersh-i-nkvd-v-prage-1945-goda-zachistka-beglecov-i-predateley-8100011.
8 Чичерюкин-Мейнгардт В. Г. Воинские организации Русского Зарубежья после Второй мировой войны. М., 2008. С. 37.
9 Шульгин В. В. Пятна. В кн.: Лица. Т. 7. М., 1996. С. 386—388.
10 Шелохаев В. В., Канищева Н. И. Указ. соч. С. 76—78.
11 www.findagrave.com/memorial/198679073/antonina-mikhailovna-dolgorukova.
12 Копршивова А. В. Княжеский род Долгоруковых. К 150-летию со дня рождения П. Д. Долгорукова // «Русское слово», № 9/2016.
13 Зайкова Н. П. Я — единственная дочь князя // www.kommersant.ru/doc/2285538
ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ
Государственный праздник Чехословакии
Государственный праздник Чехословакии
теги: новости, 2024
28 октября Чехия отмечает День образования независимой Чехословацкой республики. День создания независимого чехословацкого государства является национальным праздником Чешской Республики, который отмечается ежегодно 28 октября. О...
Воспоминания Александра Муратова
Воспоминания Александра Муратова
теги: новости, 2024
14 октября с.г. из типографии вышла первая книга "Воспоминания" Александра Александровича Муратова многолетнего автора журнала "Русское слово" Автор выражает слова благодарности Виктории Крымовой (редактор), Анне Леута (графическ...
журнал "Русское слово" №10 уже в типографии
журнал "Русское слово" №10 уже в типографии
теги: новости, 2024
Уважаемые читатели и подписчики журнала "Русское слово"! Спешим сообщить вам о том, что десятый номер журнала "Русское слово" сверстан и отдан в печать в типографию. Тираж ожидается в ближайшее время о чем редакция РС сразу все...
Выставка в Клементинуме к 100-летию Славянской библиотеки
Выставка в Клементинуме к 100-летию Славянской библиотеки
теги: новости, 2024
В рамках празднования столетнего юбилея Славянской библиотеки 5 сентября 2024 года, в здании Клементинума состоялся международный симпозиум «Славяноведческое библиотечное дело и его влияние на современное общественное образован...
Столетний юбилей Славянской библиотеки
Столетний юбилей Славянской библиотеки
теги: новости, 2024
Дорогие друзья! Вчера, 5 сентября, наша организация "Ruska tradice "с гордостью приняла участие в праздновании 100-летия Славянской библиотеки, нашего многолетнего партнёра. В праздновании юбилея Славянской библиотеки приняли у...
Выставка казахской культуры в ДНМ
Выставка казахской культуры в ДНМ
теги: новости, 2024
В большом зале Дома национальных меньшинств 08.10.2024 в 12:00 открылась выставка, посвященная казахской культуре. ...
Летние выставки в Чехии
Летние выставки в Чехии
теги: новости, 2024
Дорогие друзья! Если вы не уехали из Праги куда-нибудь на море, то у вас есть шанс посетить одну из региональных галерей во время летних каникул. Национальная галерея для местных выставок поделилась своими фондами и поддержал...
Выставка Вендулы Бржезиновой в ДНМ
Выставка Вендулы Бржезиновой в ДНМ
теги: новости, 2024
В Доме национальных меньшинств 2 июля открылась выставка Вендулы Бржезиновой "Мужество, добро, примирение"! Смысловое значение названия выставки таково: "Мужество жить, быть добрым к себе и окружающим и мириться с собой ...