— Мне повезло, и наконец Набоков пригласил меня в Альпы ловить бабочек, — рассказывал мне в 1990 году Алан Леви (Alan Levy), на визитной карточке которого в то время было написано: International Herald Tribune, author/correspondent/dramatist. Алан улыбался от уха до уха своим огромным ртом, он был воплощением энергии, громко смеялся и все рассказывал и рассказывал. Он только немного понимал по-чешски, поэтому ему нужен был переводчик, и я случайно попала под руку в этом качестве, но мне было некогда выслушивать подробности встреч ни с Набоковым, ни с кем-либо другим, потому что дома меня ждал крохотный ребенок и все мои мысли были там.

Вы уже в предвкушении светлого семейного Рождества и веселой встречи Нового года? И настроение у вас соответствующее? Как, еще нет? Тогда, чтобы ощущение приближающегося праздника наконец появилось, расскажу-ка я вам о своих новогодних приключениях многолетней давности.

Он был для нас «пражандой»: жил в Чехии с начала 90-х, любил все чешское, язык знал не по словарикам, а настоящий — фольклор и поговорки, любил историю — и русскую, и путешествия по средневековой Богемии — о чем была последняя публикация в «Русском слове». Предлагая редакции этот материал он написал: «Что-то есть трогательное в сравнении прошлого и настоящего — стоят те же дома, замки, церкви, а время изменилось. Но, оказывается, архитектура и „духи местности“ многое сохраняют»…

Мы лишь тогда истинно живем для себя, когда живем для других. Это кажется странным, но испытай, и ты на опыте убедишься. Л. Н. Толстой  Толчком для создания этого текста стали, в первую очередь, конечно, материалы об Александре Львовне Толстой и Софье Владимировне Паниной, появившиеся в седьмом и восьмом номерах журнала «Русское слово» за этот год, где определенное место уделено Толстовскому Фонду и некоторым из его организаторов.

Санкт-Петербургский музей В. В. Набокова — единственный в мире. Он находится в семейном особняке Набоковых, в центре Санкт-Петербурга, на улице Большой Морской. Для Владимира Набокова он оставался «единственным домом в мире». За все годы беженской, а потом и эмигрантской жизни Набоков и его жена не приобрели другого постоянного жилья. В годы жизни в Европе (1919—1940) Набоковы снимали комнаты, в Америке (1940—1959) они обычно арендовали дома у своих коллег по университету. А после возвращения в Европу (1960—1977) Набоковы много лет прожили в отеле в Монтре, в Швейцарии. 

 Девяносто лет тому назад, в воскресение 20 ноября 1925 года, состоялось богослужение и торжественное освящение храма-часовни Успения Пресвятой Богородицы на Ольшанском кладбище в Праге. Торжество, начавшееся в девять часов утра, продолжалось приблизительно до трех пополудни. Судя по фотографиям, участникам торжества повезло: в конце ноября не было ни дождя, ни снега. Ольшанское кладбище в эти годы находилось далеко за пределами шумного города. Последняя остановка линии трамвая номер 2 была там, где сейчас находится станция метро Flora, а дальше надо было идти пешком. Большинство тех, кто присутствовал на торжественном богослужении, пришли не только оттуда, но и из центра города.

ТАНДЕМ МАТЕМАТИКОВ  Выбрав для себя железнодорожный бизнес, Сергей Витте с первых шагов старался утвердиться в нем как специалист, знающий даже недоступные для других нюансы. Как только он получил первую управленческую должность в Обществе Юго-Западных железных дорог и столкнулся с проблемой доходности своей компании, так сразу заработал его аналитический мозг. Первое, на что обратил внимание молодой управленец — это характерное для железнодорожных перевозок определяющее значение валовых показателей.

 Дата вручения Премии Памяти народа (Cenа Paměti národa) —17 ноября, День борьбы за свободу и демократию — выбрана не случайно, она в полной мере отражает и содержание церемонии, и личности лауреатов. Эта награда ежегодно присуждается благотворительным обществом Post Bellum. Среди награжденных — ветераны войны и жертвы Холокоста, диссиденты и политзаключенные, честные и отважные люди, преодолевшие самые страшные обстоятельства, которые могут встретиться человеку на жизненном пути, и не сломленные ими. Среди тысяч подлинных историй людей из 13 стран Европы, которые общество Post Bellum собирает с 2001 года, историки, журналисты и исследователи выбирают кандидатов на получение этой высокой награды.

 (26 ноября 1922, Рахов, Подкарпатская Русь — 1 ноября 2015, Карловы Вары) Николай Гулин скончался в преклонном возрасте в Карловых Варах, где со своей супругой Ольгой Гулиновой провел последние годы жизни.

Когда речь заходит о военном и военно-техническом сотрудничестве СССР и Германии, на ум прежде всего приходят события 1939—41 годов. Действительно, после подписания печально известного пакта Молотова-Риббентропа контакты между военными двух родственных режимов приобрели широкий размах и — внешне — дружественный характер. В СССР и сегодня в России много писали и до сих пор пишут о том, как германская и советская армии совместно громили польские вооруженные силы, о том, как скрупулезно сталинский режим выполнял свои обязательства, вплоть до 22 июня 1941 года поставляя Германии нефть, стратегическое сырье и зерно, и как германские «партнеры» затягивали отправку в СССР самой современной военной техники, в которой были остро заинтересованы советские предприятия и особенно конструкторские бюро.

Я нашел когда-то в Ольге все то, что мне было нужно: духовный ответ на мою растерянность, трезвого корректора моих безумных идей, домашнюю опору моих общественных авантюр. Вацлав Гавел «Она была личностью. Никогда не рисовалась, для нее не имело значения, как она выглядит в глазах других.

И. И. ЛАПШИН И К. С. СТАНИСЛАВСКИЙ: О ПРОБЛЕМЕ ПЕРЕВОПЛОЩАЕМОСТИ.  Исследуя проблему перевоплощаемости в художественном творчестве, И. И. Лапшин обратился к работам К. С. Станиславского. Знакомство Лапшина со Станиславским состоялось в апреле 1912 года во время гастролей МХТ в Петербурге, как раз в момент работы И. И. Лапшина над этой темой. Они встретились в доме приват-доцента А. Е. Преснякова, коллеги И. И. Лапшина по университету, организовавшего кружок поклонников МХТ. Свое впечатление от их первой встречи Лапшин описал в одном из писем Н. И. Забеле-Врубель: «Очарователен сам Станиславский, свидетельствующий удивительное благородство и простоту обращения с неопытным умом.

В центре города, по обе стороны шумной Рессловой улицы, стоят два храма: старинный, первоначально романский, а позже готический храм св. Вацлава (kostel sv. Václava na Zderaze) и кафедральный собор в стиле барокко, посвященный памяти святых солунских братьев Кирилла и Мефодия (chrám svatých Cyrila a Metoděje), который принадлежит Православной церкви Чешских земель и Словакии. Ресслова улица славится своими постоянными пробками, так как является продолжением Йечной улицы, спускающейся с вершины квартала Винограды на берег Влтавы и к мосту на противоположную, Смиховскую сторону. Название улицы Ресслова посвящено Йозефу Ресселу (Josef Ludvík František Ressel, 1793—1857) чешскому изобретателю гребного винта для кораблей.

ГРОМАДНЫЙ ЗВЕРЬ  Сто лет тому назад, кровавым летом 1915 года, русские солдаты и офицеры напоминали горстку храбрецов, отчаянно сражавшихся коротенькими мечами против огнедышащего дракона. Казалось, что по мере движения это чудовище испепеляет все вокруг — и сопротивляться ему не только выше солдатских, но и человеческих сил. Герой Великой войны и талантливый ученый генерал-лейтенант Николай Головин писал об этом так: «Как громадный зверь, немецкая армия подползала своими передовыми частями к нашим окопам, но лишь настолько, чтобы приковать к себе наше внимание и в то же время быть готовою немедленно же после очищения окопов занять их.

Действительный тайный советник граф Сергей Юльевич Витте оставил пост председателя Совета министров 23 апреля 1906 года, подав прошение об отставке императору Николаю II. В том же апреле император высочайшим указом наградил отставного сановника одним из высших орденов — орденом Александра Невского с алмазными знаками. Современники восприняли уход Витте по-разному, но отнюдь не драматически. Мало кто понял, что от руля управления страной отошел ее действительный штурман, человек, мышление которого было не просто современным, но исключительно государственным.

 ЧЕХОСЛОВАЦКИЙ КОРПУС ФРАНЦУЗСКОЙ АРМИИ СТАЛ АРМИЕЙ РЕСПУБЛИКИ ЧЕХОСЛОВАКИЯ В РОССИИ И УШЕЛ С ФРОНТА  ОТНОШЕНИЯ С АДМИРАЛОМ  Вице-адмирал А. В. Колчак после отзыва с английской службы в Азии стал членом правления Восточно-Китайской железной дороги в Харбине. Приехав во Владивосток 20 сентября 1918 года, он узнал о создании на Урале и в западной Сибири Директории. Это событие его заинтересовало. В октябре в Омске Колчак познакомился с видными персонами этого региона: «главным военным чехом» Р. Гайдой, премьером Временного Сибирского правительства П. В. Вологодским и с командующим войсками Директории генералом В. Г. Болдыревым.

Как встречает свое восьмидесятилетие обычный человек? Конечно же, в кругу семьи и друзей. Именно так встретил свое восьмидесятилетие «Отец русского футуризма» Давид Давидович Бурлюк. С одним маленьким «но» — он встретил его за шесть с половиной тысяч километров от дома, в Праге, совершив перед тем кругосветное путешествие. Ничто не могло стать преградой для заядлого путешественника Бурлюка — ни возраст, ни отсутствие денег. Деньги, в конце концов, появлялись, как при первой поездке в СССР в 1956 году, когда Бурлюку неожиданно помог Союз писателей. А уж возраст точно не являлся помехой для человека, который в восемьдесят три года поехал из Нью-Йорка в Лондон — открыть свою персональную выставку.

В сентябре 2015 года в России отмечается семидесятилетие со дня создания атомной отрасли, на самом деле — ядерно-оружейного комплекса. Среди прочего — помпезная выставка достижений советских атомщиков в Центральном выставочном зале в Манеже, главным экспонатом которой является макет термоядерной бомбы АН-602 чудовищной мощности 57 мегатонн, известной под названиями «Большой Иван», а также «Кузькина мать».

(К 145-летию со дня рождения)  К Лапшину я пришла через Введенского, которому посвящена моя кандидатская диссертация. Иван Иванович Лапшин был учеником, а впоследствии коллегой Александра Ивановича Введенского по кафедре философии в Петербургском университете. Во многих трудах Лапшина прослеживается преемственность идей его учителя, который, в свою очередь, был убежденным сторонником учения И. Канта и считался главой русского неокантианства. В дореволюционном Петербурге И. И. Лапшин был фигурой довольно известной и в научных, и в светских кругах.

Наше знакомство с Мартой Дандовой произошло в Славянской библиотеке. Работа архивариуса кажется несоразмерно скучной в сравнении с исторической сенсацией, заключенной в самих документах, и личностной информацией, биографической или косвенной, содержащейся в пожелтевших бумагах. Одним словом, архивариус делает открытия, упорядочивая документы, как секретарь-регистратор, но его личные впечатления часто остаются за гранью пейзажа. Был у нас и непосредственный повод поразмышлять об архивах и архивариусах: Славянская библиотека выдвинула кандидатуру пани Дандовой на вручение премии им. Рудольфа Медека — за вклад в демократию и заслуги в области чешско-русских отношений.