Октябрь уж наступил… Наверное, чтобы воскликнуть в октябре: «Я снова счастлив, молод, / Я снова жизни полн», — надо быть Пушкиным… ну или хотя бы жить не в наше время.
Нас разделяют не границы ...И все-таки я убеждена, что разница во взглядах определяется не тем, уехали люди или по каким-то причинам остались в РФ
Августовские параллели Сдвоенных номеров у нас не было давно. С одной стороны, этот формат дает больше простора, с другой — количество дат и событий (как исторических, так и актуальных), которые хотелось бы отразить в журнале, удваивается. И все-таки есть темы, к которым мы возвращаемся из года в год.
Без права на Пушкина Июньский номер у нас традиционно бывает пушкинским — в конце концов, название журнала обязывает. Но процитируем слова героя прошлого выпуска журнала, украинского историка Игоря Соломадина: «Пушкина в Харькове убила русская авиабомба» — и добавим: не только в Харькове.
Позор из века в век Цитатами из оруэлловских антиутопий сыплют сегодня даже не читавшие их, иные добавляют еще что-нибудь из Замятина, Хаксли, Брэдбери. Да, сбываются самые мрачные пророчества и писательские фантазии.
Шрамы, которые не заживают Номер РС в этот раз открывают две статьи, в которых звучит прямая речь людей, знающих о войне в Украине не понаслышке, не из телерепортажей, новостных сайтов или постов в ФБ.
И невозможное возможно Составляя оглавление номера, обратила внимание на то, что в названиях двух первых статей есть слово «невозможно». Усмехнулась: а ведь и правда то, что еще недавно казалось абсолютно невероятным, сегодня стало нашей повседневной и, страшно сказать, почти привычной реальностью.
ФСБ на службе обществу Новость о том, что 5 апреля в станице Еланской в музее «Донские казаки в борьбе с большевиками» прошел очередной обыск, удивления не вызвала: о преследованиях в отношении Владимира Петровича Мелихова и созданного им музея мы писали неоднократно, подробности этого нового чекистского беспредела — в следующем номере. Злость, негодование, тревога за судьбу Владимира Петровича — да, а удивления нет уже давно.
Преступления без прощения Пишу этот текст 17 марта, в последний день так называемых «выборов президента РФ», и надеюсь, что читатели простят меня за то, что об этом говорить не буду: с преступной узурпацией власти в России все давно ясно.
О подарках Сделать в 2023 году декабрьский номер благостным не очень получилось, уж простите. Рождество — это ведь в первую очередь надежда. Надежда на спасение, на победу света над тьмой, добра над злом. И где прикажете эту надежду взять?..
Снова о нашей вине Вот уже почти два года не покидает чувство стыда и вины. Бесполезно мне объяснять, что это иррационально, несправедливо и вообще неправильно — просто я так чувствую. И не только я.
Они неотличимы Слов уже не осталось, только слезы, да и те на исходе. Еще одна война… нет, даже не война, а откровенный терроризм и геноцид. Да, не впервые в истории Израиля, но воспринимается по-другому.
Не думать об этом нельзя Не только мною, разумеется, замечено, что любой разговор сегодня, чем бы он ни начинался и о чем бы ни планировалось его вести, в конце концов свернет к главному.
С гербом и без герба Есть месяцы, в которые из года в год в журнале повторяются одни и те же темы: июнь традиционно пушкинский, декабрь в большей или меньшей степени новогодний (в последнее время — в меньшей: как-то не до праздников стало), а в августе никак не обойтись без воспоминаний о 1968 годе, теперь приобретших пугающую актуальность.
Плохая загадка. Не в первый раз замечаю, что номер во многом формирует себя сам, возникают какие-то совершенно незапланированные рифмы и переклички. И всегда радуюсь: журнал диктует нам правила игры — значит, он живет, дышит.
Русский язык во всей красе Шестого июня 1799 года родился Пушкин. Шестого июня 2010 года ООН учредила Международный день русского языка. Шестого июня 2023 года Россия совершила очередное страшное преступление против человечности, устроив подрывом плотины Каховской ГЭС гуманитарную, экологическую, техногенную и бог знает какую еще катастрофу — истинные масштабы и последствия этого злодеяния пока не берутся определить даже специалисты.
Пражские встречи Весна в Праге в этом году не балует теплом, май больше похож на апрель, если не на март. В духе той же календарной путаницы четвертый, то есть апрельский, номер «Русского слова» готовится к выпуску в мае.
Пустое МЫ сердечным Я… Пристально всматриваюсь в оглавление: содержание журнала в этот раз получилось довольно пестрым.
События и люди Первый номер «Русского слова» 2023 года готовится к выходу в марте, что вносит некоторую путаницу в его содержание.
События и люди Первый номер «Русского слова» 2023 года готовится к выходу в марте, что вносит некоторую путаницу в его содержание. Статьи, приуроченные к юбилейным датам, указывают на то, что этот выпуск январский.
С пожеланием чуда …А ведь казалось, что ничего страшнее пандемии быть не может. Еще как может! Разграбленные и уничтоженные города; толпы беженцев, ищущих пристанища по всему миру; пыточные камеры, где российские орки мучили людей; трупы на улицах и массовые захоронения чуть не в каждом городе, где они побывали; мирные жители украинских городов, мерзнущие в своих домах и греющие воду на кострах… Напомните, пожалуйста, какой нынче год? А лучше — какой век?
Жаль только — жить в эту пору прекрасную… Существует легенда о том, что после «окончательного решения еврейского вопроса» нацистские пропагандисты собирались организовать «музей исчезнувшей расы».
Разговоры о важном Попробуем сыграть в ассоциации. Думаю, не только я на слово «сентябрь» отвечу «школа». Чем ближе начало учебного года, тем активнее обсуждаются вопросы образования и на правительственном уровне, и в СМИ, и в обществе: от глобального «чему и как надо учить детей» до бытового «во сколько должны начинаться и заканчиваться занятия».
Мы вместе Ярослав Горбаневский, Елена Макарова, Наталья Громова, Юлия Старостина — как много у нас гостей, умных, талантливых, честных, порядочных людей.
А о чем еще?.. Июльский номер «Русского слова» получился несколько непривычным. Обычно мы чуть ли не оправдываемся перед читателями (и отчасти перед самими собой) за явный перекос в сторону прошлого, говорим про важность сохранения исторической памяти, верность традициям и про то, что ответы на многие вопросы сегодняшнего дня можно найти как раз в прошлом.
С любовью к Пушкину Много в последнее время говорится и пишется о том, унесет ли российская империя с собой в могилу русскую цивилизацию и русскую культуру.
Ах, война, что ж ты сделала, подлая… Я из того поколения, которое выросло без дедушек, — слишком многие из тех, кто ушел на фронт в сороковых, не увидели, как выросли их дети, как родились внуки. А нам никогда не довелось сказать: «Дедуль, пойдем попьем чайку». И в печали, которая охватывала при этих мыслях, было что-то человеческое, истинное. Да, и тогда грохотали парады на Красной площади, но мы с детства привыкли жить отдельно от государства: у него свои праздники, у нас свои.
Упыри и люди С 24 февраля мысли о войне не оставляют практически ни на минуту, с утра до вечера мы думаем и говорим о ней, а то и во сне видим разрушенные украинские города или лица людей, ставших жертвами этой безумной преступной авантюры, инициированной жалким человечком, возомнившим себя не то императором всея Руси, не то владычицей морской.
Настанет день, когда…
Открываешь утром новостную ленту любого мирового информационного агентства, открываешь днем, открываешь вечером. И видишь фотографии разбомбленных домов, плачущих женщин с детьми на руках…
Открытое письмо представителей русскоязычной диаспоры, признающих демократическую систему ценностей, в Посольство РФ в Чешской Республике
Русское слово Планировать стало сложно: последние два года показали, что ситуация может измениться в любую минуту. Обычно я начинала выбирать место и время летнего отдыха еще в январе, теперь опасаюсь загадывать дальше, чем на день. Впрочем, возможно, это моя личная маленькая паранойя. В любом случае работа есть работа, и здесь без плана не обойтись.
Не дай мне бог сойти с ума Только бы сохранить остатки разума среди творящегося вокруг безумия: политического, карантинного и всякого прочего.
Чего-нибудь новенького За уже почти два года, проведенные в более или менее строгой изоляции, наверное, все стосковались по новым впечатлениям, встречам, радостям. Конечно, мы пользовались любым представившимся шансом, чтобы как-то разнообразить свою жизнь, добавить в нее красок.
Выборы и выбор В течение последнего месяца мы стали свидетелями выборов в трех государствах: Германии, России и Чехии (страны названы в хронологическом порядке, без скрытого смысла).
Ничего нового Новости из России пугающе однообразны. Или однообразно пугающи. Мрачно шутим, что сообщения как по шаблону: задержан, арестован, признан иностранным агентом, а то и экстремистом — как говорится, осталось вписать имя или название организации.
Под знаком Пушкина Снова июнь, и — спасибо Пушкину! — снова есть повод поговорить о поэзии и о любви. Казалось бы, разве для этого нужен повод?
Ужели слово найдено?.. И слово-то какое неприятное — «недружественный». В «Перечень иностранных государств, совершающих недружественные действия в отношении Российской Федерации» попала Чешская Республика. Собственно, почти одна она и попала, список не слишком длинный: мы да США. Соседство не самое плохое, скажем прямо, но сейчас речь не об этом. Я, как обычно, о словах.
О конях и о счастье Про коней на переправе при работе над этим номером журнала мы вспоминали не раз. Потому что их приходилось менять и менять: перестраивать план номера, актуализировать уже написанные, а то и сверстанные материалы.
Среди книг Одна из статей мартовского номера журнала начинается с хорошо знакомого всем утверждения о том, что знание — сила. Добавим в пару к нему другое, тоже общеизвестное и оттого кажущееся излишне банальным: книга — источник знаний.
«Писать о феврале навзрыд…» Может быть, и правда есть в этом месяце что-то особенное: иначе, чем навзрыд, писать о феврале (и в феврале) не получается.
За право на цвет и свет Просматривала прошлогоднюю подшивку «Русского слова», задержала взгляд на одной обложке. Цветной. Белорусской. Очень хотелось тогда верить, что люди сумеют отстоять свое право на нормальную, открытую, яркую жизнь.
Прекрасный тост В этом году ломать голову над рождественскими и новогодними пожеланиями не придется: как никогда раньше, мы все хотим одного и того же. И дальше — голосом Алисы Фрейндлих из «Служебного романа»: «Прекрасный тост! Пусть все будут здоровы!» Как оказалось, не такая уж это и банальность.
Распалась ли связь времен? Каждый раз, составляя план номера, беспокоюсь о том, как бы избежать дисбаланса, слишком существенного «перевеса» исторических материалов, чтобы не оторваться от современности.
Когда в журнале не хватает места Казалось бы, шестьдесят страниц для журнала — объем немаленький, позволяющий неспешно, «с чувством, с толком, с расстановкой» рассказать о многом и многих: от исторических дат и интересных людей прошлого до событий сегодняшнего дня и «героев нашего времени», с каким бы подтекстом (ироничным или, наоборот, торжественным) ни произносились эти слова.
Просто поддержать События прошедшего лета многое расставили по своим местам — и на глобальном, и на внутреннем, моральном уровне, хотя ни один из сюжетов еще не завершен.
Свет и тень Говорят, прошлое отбрасывает длинные тени. Бесконечной кажется тень советского прошлого — может быть, потому, что оно и не прошлое вовсе, а настоящее, иногда пугающе настоящее.
Молодой продавец Мохаммед Буазизи 17 декабря 2010 года совершил самосожжение у здания мэрии Сиди-Бузид. Он не мог найти работу и, чтобы прокормить семью, торговал овощами без лицензии. Взятку полицейским ему было дать нечем, и они то ли разгромили его прилавок, то ли конфисковали товар.
Мы вместе Читаешь иногда воспоминания о работе журнальных или газетных редакций или рассматриваешь фотографии (не такие уж и старые, всего несколько десятилетий прошло с тех пор) и даже немного завидуешь: кругом люди, все куда-то спешат, суетятся, делают общее дело.
На все времена Есть в первом летнем месяце день, когда вне зависимости от обстоятельств хочется улыбнуться. Шестое июня, день рождения Пушкина. Сменяются эпохи, приходят и уходят вожди, а Пушкин остается. «Сокровищница русского прошлого» открыта любому, кто хочет в нее заглянуть.
Вместо майской редколонки За 75 лет о войне сказано много. Некоторые договорились и до «можем повторить». Вряд ли тот, кто прошел через этот ад, смог бы произнести подобную гнусность. К счастью, за эти годы о войне были сказаны, написаны и спеты и другие слова, настоящие. Вспомнились стихи Геннадия Шпаликова, и добавлять к ним мне ничего не хочется.
Мы вместе А весна все-таки началась. И хотя из-за защитных масок ее ароматы ощущаются не так остро и пьяняще, как обычно, невозможно не радоваться, глядя на нежные зеленые листья и распускающиеся тут и там цветы: от простеньких, но таких веселых одуванчиков до благородных тюльпанов и роскошных магнолий.
Будьте здоровы! С утра на телефон, синхронизированный с компьютером, приходит оповещение: «На сегодня мероприятий не запланировано». Привыкнуть к такому сразу не получается: календарь всегда заполнен плотно, иногда даже строчек не хватает.
Имя как должность Имя проходит с человеком по жизни, а иногда остается и после его смерти. В Праге есть Стракова академия, Главково общежитие, Музей Напрстка, Институт Едлички — людская память хранит имена их основателей, не жалевших сил, средств, здоровья для своего народа.
Студенты, с благодарностью Пожалуй, единственные именины в православном календаре, дату которых я назову без запинки, — Татьянин день. Студенты, приехавшие в Прагу в 1920-х годах в рамках Русской акции помощи, несомненно, отмечали и многие другие церковные праздники, но этот день был для них особенным.
Снова в путь Иногда бывает так, что хочется перевернуть какую-нибудь страницу жизни и забыть о ней: день не сложился — следующий, Бог даст, будет лучше. Год — куда более долгий срок, за год у каждого из нас было много всякого: и хорошего, и плохого.
Ценящие свободу Тридцать лет прошло. За это время успело родиться, выучиться и выйти в жизнь целое поколение. Вот они, сегодняшние тридцатилетние. Уверенные в себе, готовые отстаивать собственное мнение, умеющие за себя постоять.
История и современность Так сложилось, что историческим темам в нашем журнале всегда уделяется много внимания. Это не случайность, это позиция: в истории, особенно российской, до сегодняшнего дня остается еще очень много событий и фактов, о которых долгое время принято было умалчивать или говорить не всю правду.
Неутихающая боль Немало лет проработав в школе, я всегда с нежностью и умилением относилась к 1 сентября: смущенные и растерянные первоклашки, растроганные родители, море цветов и улыбок.
Снова очень стыдно Каждый год в августе меня преследует одно и то же чувство — желание извиниться. Перед всеми чехами вместе и перед каждым в отдельности, вне зависимости от возраста, даже перед теми, кто в 1968 году еще не появился на свет.
От начала до конца В июньском выпуске «Русского слова» оказалось так много замечательных героев, что даже не знаешь, с кого начать перечисление. Николай Раевский, Сергей Гессен, Борис Балтер, Булат Окуджава, Вацлав Данек — писатели, поэты, философы; умные, интересные, достойные люди. Есть, конечно, и другие персонажи, имена которых и называть лишний раз не хочется — от пламенных большевиков до некоторых сегодняшних политиков.
И вот что удивительно: статьи с упоминаниями об этих, вторых, регулярно располагаются в журнале на первом месте. С другой стороны, может быть, такая последовательность и оправданна: не определив четко свою позицию, не расставив точки над i, двигаться вперед очень трудно, да, наверно, и не вполне честно.
Еще раз просмотрев оглавление, я поняла, что все правильно. Номер начинается не с них, а с тех, кто им противостоит. С порядочных, смелых людей, готовых бороться против мерзостей и произвола властей, против несправедливости и лжи во всех их проявлениях. За правду. За свободу. За право называться человеком.
Совсем не о том А ведь я так ждала июня… Думала: вот наконец-то я в редколонке смогу поговорить о прекрасном, потому что прекраснее Пушкина, на мой взгляд, ничего (ну, или почти ничего) и нет. Вспоминались разные смешные и трогательные истории, связанные для меня с этим «веселым именем», беспрестанно проносились в голове пушкинские строки, такие родные, такие наши… Надо было прямо тогда и написать этот текст, а не ждать непонятно чего.
Проблема выбора Выбор верного пути непрост как для человека, так и для страны. Сначала надо хотя бы определиться с вектором.
Отстаивать истину Владимир Набоков, портрет которого украшает обложку этого номера журнала, в «Лекциях по русской литературе» заметил: «Истина — одно из немногих русских слов, которое ни с чем не рифмуется».
Верность традициям Девиз «Верность традициям русской эмиграции в Чехословакии», вынесенный на обложку журнала, для всех нас не пустой звук. Это еще раз доказали люди, принявшие участие в сборе средств для поддержания русских могил на Ольшанском кладбище. Спасибо вам всем!
Незабытое прошлое Когда в журнале появляется новая рубрика, хочется отметить этот факт. Хотя по большому счету «Архивные материалы» не такая уж и новинка для «Русского слова»: многие наши авторы имеют дело с архивами, как с электронными, так и с бумажными, собирают информацию, исследуют, систематизируют и на ее основе пишут статьи.
Чего душе угодно Моей душе?.. Пожалуй, она была бы особенно рада хорошей книжке, интересной художественной выставке или увлекательному путешествию в теплые страны. И, полагаю, я в своих желаниях не слишком оригинальна. Возможны варианты: музыкальный концерт, новое (или, наоборот, старое доброе) кино, заснеженные горные вершины…
Увидимся! Забыть о зимних праздниках невозможно: об их приближении настойчиво напоминают украсившие город разноцветные гирлянды, витрины магазинов, предлагающих срочно купить подарки для всех родственников и знакомых, звучащие отовсюду знакомые мелодии (начиная с Jingle bells и далее по списку) и разлитый в воздухе аромат ванили, корицы и еще чего-то рождественско-новогоднего.
Листы и листья Журнальные листы действительно чем-то напоминают листья: они все разные, не похожи один на другой, они шуршат и навевают воспоминания и размышления.
Путь длиною в век В масштабах истории человечества сто лет — не такой уж большой срок. Зато все наглядно: вот она, история страны, как на ладони, всего-то несколько поколений. Был ли пройденный путь кристально безупречным?
Учат в школе В сентябре воспоминания о студенческих, школьных или даже детсадовских годах возникают почти непроизвольно — это что-то вроде условного рефлекса, про который нам рассказывали на уроках биологии. У одних эти картины далекого (или не очень далекого) прошлого окрашены в трогательные ностальгические тона, другие произносят название учебного заведения, в стенах которого прошли детство или юность, с гордостью, у третьих слово «школа» ничего, кроме ужаса и отвращения, не вызывает.
Помнить и быть честными В июне 1981 года Владимир Войнович писал Брежневу: «Я не подрывал престиж советского государства. У советского государства благодаря усилиям его руководителей и Вашему личному вкладу никакого престижа нет».
С наилучшими летними пожеланиями Дальние отпускные маршруты или прогулки в ближайшем парке, художественные выставки и музыкальные или кинофестивали, ароматные фрукты, приторно-сладкое мороженое или холодное пиво — пусть каждому лето подарит то, чего он ждет. А еще — возможность теплым летним вечером снять с полки и открыть томик любимых стихов — например, Пастернака.
Когда нельзя молчать Июнь в Праге в этом году не забыл, что он летний месяц, и старательно напоминал об этом горожанам и туристам, чередуя тропический зной с ливнями и грозами. Очень хотелось наполнить июньский номер чем-то светлым, рассказать о людях, пишущих и издающих книги, ставящих театральные спектакли и играющих в них, или поговорить о любви, вспомнив истории чешских легионеров и их русских жен. А то и вовсе, нарушив традицию, поставить прямо в начало журнала репортаж с яркого, радостного фестиваля «Прага — сердце народов» или с торжественного вручения премии имени Рудольфа Медека в великолепной Зеркальной часовне Клементинума.
На разных берегах Май в Праге традиционно начался с поцелуев под цветущей черешней и не менее традиционно продолжился чередой самых разнообразных мероприятий: мемориальных акций, выставок, фестивалей, премьер. Казалось бы, при таком широком выборе вполне можно разойтись, что называется, на «кружки по интересам».
Русское слово Кажется, еще одно русское слово обогатило мировые языки: «спутник», «перестройка», а вот теперь и «новичок». Это слово с разными акцентами, но с равной степенью тревоги в голосе произносят люди на всех континентах, причем не только политики.
Странные сближенья Листая журнал, мы перемещаемся из века в век, из эпохи в эпоху. Портреты героев Гражданской войны сменяются фотографиями наших современников, рассказы о событиях прошлого чередуются с репортажами о сегодняшнем дне. И иногда действительно возникают те самые «неконтролируемые ассоциации», которых когда-то так боялась советская цензура.
В кадре Как ни пытаешься тщательно спланировать каждый номер журнала, в какой-то момент он начинает жить собственной жизнью. Не то чтобы в процессе работы вдруг менялись темы статей (хотя и такое случается), но акценты иногда расставляются самым неожиданным и причудливым образом. В этот раз громче запланированного зазвучала тема кинематографа, в частности — времен первой Чехословацкой республики.
В ожидании Я жду весну. Не являясь поклонником зимних радостей в диапазоне от катания на лыжах и лепки снеговиков до сидения у камина с бокалом вина или чашкой чая, я начинаю ждать ее еще с ноября. Сначала я делаю это тихо, стесняясь в этом кому-нибудь признаться, после новогодних праздников ожидание постепенно переходит в активную фазу, а к февралю достигает критической точки. При этом сама над собой посмеиваюсь: ведь совершенно ясно, что весна наступит, чуть раньше или чуть позже, но непременно наступит.
Новогодние встречи Декабрьский номер журнала получился многолюдным и многоголосым, как большой дом в праздничный день.
Собравшись за новогодним столом, друзья рассуждают о старых добрых временах, листая, например, очерки Ильи Сургучева о Первой Чехословацкой республике и русских эмигрантах. Или вспоминают людей, без которых трудно представить себе не так давно (и не так далеко) ушедшую эпоху и без которых, возможно, мы не стали бы тем, кем стали, и в этом ряду обязательно будут имена Александра Галича и Андрея Тарковского.
Век нынешний и век минувший Сто лет — срок немалый. Век. Казалось бы, события такой давности могут постепенно перемещаться в архив, в категорию материалов для исторических исследований. Какое дело обычному человеку до того, что было сто лет назад, даже если происходило что-то действительно страшное и кровавое?
Накануне Октябрь порой рождает ощущение неизбежности. Если в сентябре еще ждешь теплых дней и даже обижаешься, если их оказывается мало, то в октябре проблески солнца в череде дождей воспринимаешь уже как нежданный подарок. Лето кончилось решительно и бесповоротно, зима все ближе — приходится смириться, «не скорбя, благословить», потому что изменить это не в нашей власти.
Повторение пройденного Я окончила школу в середине 1980-х. Пытаюсь вспомнить, что было написано в наших учебниках истории про 1930—50-е гг. Словосочетание «культ личности» там точно встречалось — в связи с ХХ съездом, хотя сколько-нибудь определенных сведений о числе жертв этой «личности» не приводилось.
Лето со вкусом Лето настойчиво диктует темы. Конечно, у нас нет ни намерения, ни желания окончательно покидать давно сформировавшийся в «Русском слове» тематический круг, но немного выйти за его пределы и нарушить устоявшийся баланс все-таки иногда бывает приятно.
Маршруты, которые мы выбираем В сезон отпусков одной из самых популярных тем становятся путешествия. Конечно, не я первая заметила, что выбор маршрута и способа проведения отпуска может многое сказать о человеке (пожалуй, не меньше, чем выбор друзей). И далеко не все здесь зависит от материальных возможностей.
Неожиданно?.. Под одной обложкой журнала нередко встречаются события и люди, которые в реальной жизни отделены друг от друга немалыми расстояниями и долгими годами, а то и веками. Героями июньского «Русского слова» стали российский психолог Людмила Петрановская и чешская диссидентка Милушка Гавлуйова, бравый солдат Швейк и маршал Михаил Тухачевский, профессор Федор Богатырчук и журналист Сергей Лойко. В этом номере рассказывается о победе у Зборова в 1917 году и о трагедии в Лиенце в 1945-м, о чешских эмигрантах прошедших столетий и о сегодняшних лауреатах премии им. Рудольфа Медека.
Свет правды На акции поминовения русских эмигрантов — жертв коммунистического террора, проходившей 13 мая на Ольшанах, прозвучали слова А. И. Солженицына: «Если бы чеховским интеллигентам, все гадавшим, что будет через двадцать-тридцать-сорок лет, ответили бы, что через сорок лет на Руси будет пыточное следствие <…> ни одна бы чеховская пьеса не дошла до конца, все герои пошли бы в сумасшедший дом». Подумалось: а если бы им рассказали, что через сто с лишним лет, в далеком XXI веке, в России будут сажать людей в тюрьму за то, что их позиция отличается от официальной, за то, что они осмеливаются говорить правду?..
С верой в добро События последнего месяца развивались невероятно стремительно и в самых неожиданных направлениях. Каждая неделя приносила новые темы для обсуждения, написанные журнальные статьи требовали срочной актуализации, новости устаревали буквально на следующий день. Мир то замирал в ужасе, то окрылялся надеждой, то недоуменно пожимал плечами. Переходы от одного состояния к другому были подобны перепадам апрельской погоды в Праге: за одни сутки от +10 к +20 и обратно. Но ведь это «и обратно» ненадолго, правда?..
Весна и история Март в Праге — это трепетные белые подснежники, задорные лиловые крокусы и уверенно возвещающие приход весны ярко-желтые кусты золотого дождя. А если к этому вдруг добавится голубое небо без туч, в душе возникает ощущение праздника. С «красными днями календаря» это никак не связано, большинство из нас уже позабыло о Международном женском дне (лично я вспоминаю о нем, когда утром 8 марта не обнаруживаю в онлайне московских друзей, которые пользуются скайпом на работе — наверно, какой-то выходной… ах да, точно!).
Лица эпохи Чем в памяти потомков определяется какой-либо исторический период? Чаще всего — фигурой правителя. Мы говорим «эпоха Ивана Грозного (Карла IV, Марии Терезии)» или даже «сталинское (петровское, хрущевское) время», как будто это время принадлежало им. Но оно неподвластно даже самым могущественным владыкам.
Некоторым периодам повезло больше: их озарило явление гения, и именно оно стало знаковым. Произнося «во времена Пушкина (Моцарта, Микеланджело)», мы не всегда вспоминаем имена соответствующих правителей. И все же хочется думать, что не только гении и злодеи планетарного масштаба творят историю.
Семнадцатый год В январе по традиции принято говорить о планах на грядущий календарный отрезок времени. Конечно, 2017 год во многом сам обусловливает круг тем: пройти мимо столетия крупнейшей российской исторической катастрофы невозможно. Мы решили не поддаваться диктату юбилейных дат и хотя бы в первом номере журнала не касаться событий 1917 года. Получилось ли это? Пожалуй, не очень. Да, статей о Февральской революции или Октябрьском перевороте в этом выпуске «Русского слова» действительно нет. Но, с другой стороны, эти события во многом определили судьбы людей, о которых рассказывается в журнале. И речь не только о представителях первой эмигрантской волны, которые были вынуждены покинуть родину именно в результате установления там большевистской диктатуры.
Новогодняя география Каждый раз, рассылая журналы нашим авторам и подписчикам, я с удовольствием и некоторым удивлением рассматриваю адреса (надо сказать, работники почты удивляются не меньше: и количеству конвертов, и географическому разнообразию) и невольно гадаю, через сколько дней адресаты получат очередной номер «Русского слова».
Ноябрьские праздники Именно так (без уточнения, что именно празднуется) люди в советской стране обычно называли дополнительные выходные в начале последнего осеннего месяца. Традиция сохраняется и сегодня: интернет пестрит рекламными предложениями путешествий «на ноябрьские праздники».
Правда и любовь «Правда побеждает» — написано на президентском штандарте со времен Томаша Гаррига Масарика. «Правда и любовь должны победить ложь и ненависть», — провозгласил Вацлав Гавел на одной из манифестаций в дни Бархатной революции. Перечислять заслуги, звания и титулы этих двух людей можно долго, но мне почему-то хочется сказать так: первым президентом Чехословакии был Т. Г. Масарик, профессор; первым президентом Чехии — В. Гавел, писатель.
Азбучные истины В сентябре по традиции принято говорить о начале учебного года. И хотя в этом номере у нас нет материалов, непосредственно связанных с системой образования, большинство тем так или иначе укладывается в рамки российской или чешской школьной программы: Первая и Вторая мировые войны, чешские легионеры, Прага 1968 года, П. И. Чайковский, А. Дворжак, К. Г. Маха… Есть, конечно, и исключения: личность Ярославы Мозеровой трудно вместить в курс какой-то одной учебной дисциплины, а философия Людвига Витгенштейна входит, скорее, в университетскую программу. Но общая тенденция от этого не меняется. Мы говорим, по сути, об азбучных истинах, о том, что мы изучали в школе.
Чтобы не забыть В память об уходящем лете нам остается загар, фотографии в телефоне, у некоторых — еще магнитики на холодильнике. А что остается в память об исторических событиях? Тоже фотографии (только не цифровые, а традиционные, на фотобумаге; возможно, еще черно-белые, пожелтевшие от времени), свидетельства очевидцев и участников, старые письма и дневники, бережно хранимые потомками или найденные в архивах профессиональными историками. Необходимо сберечь (или восстановить и отстоять) правду и донести ее до следующих поколений.
Нужен нам берег турецкий?
Вот он, долгожданный сезон отпусков. И как раз кстати хозяин разрешил россиянам отдыхать в Турции. Никого, похоже, не смущает, что в названии указа, запретившего поездки в эту страну, значилось, среди прочего, что это мера «по защите граждан РФ от преступлений и иных противоправных действий», а отменен он был буквально через день после теракта в стамбульском аэропорту. То ли взрыв является доказательством отсутствия опасности, то ли он не относится к категории противоправных действий, то ли причина запрета была все же в чем-то другом, а отнюдь не в стремлении защитить граждан. Но кого теперь это интересует?
Беспокойное сердце Европы В июне хочется говорить о розах на Першине, о планах на отпуск и о грядущих летних фестивалях. Или о Ночи костелов и Ночи музеев, мероприятиях, вполне достойных того, чтобы открыть сезон: тут и романтическая прогулка в свете вечерних фонарей, и приобщение к вечным ценностям, и новые и старые знакомые, круг единомышленников. Может показаться, что тема беседы, проведенной общественной организацией «Русская традиция» в рамках Ночи музеев в Доме национальных меньшинств, выпадает из общего жизнерадостного летнего тематического ряда.
О мае и памяти Прогулки по Праге по-прежнему дарят самые разнообразные впечатления. У Карлова моста в мае было даже многолюднее, чем обычно: юбилей императора привлек сюда не только туристов, но и пражан. На Вацлавской площади 7 мая тоже было немало народу, но настроение совсем другое: по «коридору позора» прокатились на своих мотоциклах незваные гости из России. Разные по своим взглядам и восприятию истории люди побывали в начале этого месяца и на Ольшанском кладбище: одни поминали красноармейцев, другие — бойцов РОА и жертв СМЕРШа.
ОТ ПЕРВОГО АПРЕЛЯ ДО ПЕРВОГО МАЯ. Месяц традиционно начался с первоапрельских шуток и розыгрышей, а закончится накануне православной Пасхи, которая в этом году совпадает с Первомаем. А уж что делать в этот день: по-чешски целоваться под цветущей черешней, по-христиански разговляться куличами после поста или по-советски разворачивать красные знамена и праздничные транспаранты — каждый решает для себя сам.
МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЕЙ Странное чувство заставило меня задуматься, когда я впервые оказалась между двумя Пасхами. Помню, в первые годы это были дни самого отчаянного одиночества, чужой праздник мы заглушали работой, сдавали статьи на верстку или шатались по прекрасной Праге, как бездомные. А для обретения гармонии всего-навсего надо было сделать все по-чешски: поголодать чуток (буквально пару часов), потом сесть за обильное угощение — с утра уже приготовленные салаты, раздать соседским детям шоколадные яйца, сходить на благотворительный концерт, например в храм Св. Семейства…
Некоторые события и личные переживания прочно соединяются в памяти с временами года. Это, конечно, закрепляет и видеоряд, и названия произведений искусства. «Весна на Заречной улице» — мелодрама про сталевара и учительницу — журчит ручьями несбыточного счастья; «Холодное лето 53-го» — сюжет на фоне амнистии после смерти Сталина — шинели, накинутые на плечи, внушают чувство тревоги; «Зима в огне» — документальный фильм о киевском Майдане Независимости — страшное Рождество… С февралем раньше ассоциировался праздник 23 февраля — день защитника Отечества — с очень нелепым поздравлением мальчиков в классе и редких в советской школе мужчин-учителей. Теперь февраль, 27 число — это Борис Немцов. Год со дня его убийства был отмечен митингами интеллигенции на Болотной в морозной Москве и промозглой Праге перед зданием Рудольфинума.
ВОТ И ВСЕ Когда Леопольд Моцарт посреди событий, развернувшихся в пьесе о детстве Вольфганга Амадея Моцарта, произнес: «Ну, вот и все», — почему-то оборвалось сердце. Оказалось, он просто хотел сказать, что детство кончилось и пора подвести итоги, что все теперь будет по-другому и лучшее, быть может, впереди. Но минута, когда часть твоей собственной жизни отчаливает в путешествие по реке времени, бывает чувствительной. Хотя на пути к достижению целей полезно зафиксировать свои успехи и неудачи и правильно оценить потраченное время в данном отрезке времени.
ДВЕНАДЦАТЬ — НАТУРАЛЬНОЕ ЧИСЛО. И НЕ ТОЛЬКО. Первая ассоциация — Блок, «Двенадцать». Образ промерзшего Питера, костры, метель, какофония кошмара — это январь 1918 года. Стихия, бунт, Христос. 12 частей поэмы, 12 солдат в патруле. На пределе физических сил Александр Блок писал и слышал «большой шум вокруг — вероятно, шум крушения старого мира; поэтому тот, кто видит в Двенадцати политические стихи, или очень слепы к искусству, или сидят по уши в политической грязи…» Блоку за эту поэму кричали в спину «изменник» большинство бывших обожателей, поклонников и друзей… Интересно, что образ революции — страшный, опустошенный, преступный — это Двенадцать.
УХОД ЗА ЗАХОРОНЕНИЯМИ Вспоминают всех ушедших в Чехии по традиции 2 ноября, когда римско-католическая и чехословацкая гуситская церковь молятся за души усопших. День в народе называется Душечки, т. е. «Все души» (Dušičky — lat. In commemoratione omnium fidelium defunctorum), и его приметой становится массовое посещение кладбищ. На Ольшанах было также многолюдно и возблагодарено щедрым солнцем осени, которая не спешила в этом году стать поздней.На русских участках в заботе о могилах, находящихся на попечении «Русской традиции», трудилась небольшая бригада — те, кому удалось выкроить время для благотворительности.
БЕЙТЕ В БАРАБАНЫ Мы много говорим о том, что в России нет гражданского общества. А в Чехии оно есть. Может быть, нам надо больше рассказывать о самых простых вещах — чему чехи предпочитают амбиции, на что тратят свое драгоценное время. Попытаюсь сравнить более понятную мне сферу — общественные инициативы — то, ради чего люди объединяются в некарьерное время. И тут происходили и продолжают происходить настоящие открытия. Добровольцы организация POST BELLUM («После войны») вот уже десяток лет записывают воспоминания ветеранов Второй мировой войны, политических заключенных, жертв коллективизации и многих других, часто забытых, но еще живых свидетелей. В их архиве рассказы более чем двух тысяч человек. В СМИ эти материалы выходят в виде проекта Příběhy 20. Století («Истории ХХ века»).
ЗДРАВСТВУЙТЕ, ВОЛНЫ! Помню, как в один момент возникло беспокойство и недосказанность: потомки первой волны эмиграции были смущены наплывом «нашей» волны и потребовали назад свое «э» — так мы стали по определению «мигрантами». У нас получилась не волна, а скорее речка, не Волга-море, конечно, но среднерусская не пересыхающая от жары Кама или Васюган — вытекаем из России и омываем своей русской кровью все-все ближнее и дальнее зарубежье. Российские источники, правда, сообщают, что в РФ вернулось после падения СССР более восьми тысяч эмигрантов, но, в отличие от таджиков, их не видно, а значит, и процесс этот незаметен.
Опять август Для начала литературного произведения лучше годилось бы «снова август», но, кажется, это уже было у Александра Галича: «И разве не в августе снова, в еще не отмеренный год...» Эти строки посвящены Анне Андреевне, которая очень боялась и не любила месяц август и считала его для себя несчастливым, имея к этому все основания: в августе у поселка Бернгардовка на реке Лубья был расстрелян Гумилев, в августе был арестован ее сын Лев, в августе вышло известное постановление ЦК ВКП(б) о «чуждой нашему народу пустой и безыдейной поэзии» А. Ахматовой и творчестве М. Зощенко, который «изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме».
ПО СЛЕДАМ РЕФОРМАЦИИ В контексте европейских мероприятий по подготовке празднования 500-летия реформации в 2017 году пражское агентство ART-LIGA организовало познавательный тур, который начинается в Праге и Таборе и пролегает по городам Германии и Швейцарии. Участие редакции в этом увлекательном путешествии стало продолжением темы реформации, начатой в прошлом номере журнала с интервью профессора-теолога Карела Сладека. Посещение Виттенберга (Лютерштадт), Айзенаха и Констанца, а затем швейцарских Шильона, Цюриха и Женевы убедило в том, что о юбилее не забыли: два самые известные объекта — дом Мартина Лютера и городская церковь всех святых, где были вывешены 95 тезисов Лютера — увы, сейчас на реставрации.
ДРУГАЯ РЕАЛЬНОСТЬ PQ 2015 Чтобы не сойти с ума от российской политики, оказывается, достаточно посмотреть вокруг себя. Чешское искусство так же разительно отличается от русского, как и политика — мягкостью, простотой и человечностью. В отличие от концентрированной русской драмы, которая безнадежно возвышена над повседневностью, а ее идеалы едва ли можно встретить в реальности, чешское искусство — это продолжение жизни. 18—28 июня, в дни пражского квадриенале PQ 2015, это можно было почувствовать.
ТЕПЕРЬ — СПОРТ Для большинства наших читателей этой фразой новости заканчиваются, но не тогда, когда спорт фигурирует в разделе политики. Удивляться этому не стоит — взаимосвязь долгая. Спорт на нашей памяти был противостоянием двух систем, и в мемуарах советских футболистов описаны моменты «накачки», когда глава государства вваливался в спортивную раздевалку, объясняя важность политической задачи. Напротив, не по заказу, а стихийно в 1969 году в Праге на Вацлавскую площадь по случаю победы сборной ЧССР над командой СССР вышло 150 тысяч человек — отнюдь не болельщики, но те, кто считал это ответом на введение в страну войск стран Варшавского договора.
VERITAS VINCIT «Пришла весна с большими цветами» — незабываемый аромат фразы Татьяны Толстой из романа «Кысь» фатально припечататывает пафос всего большого, чем будут, конечно, и майские праздники... Хотя, если посмотреть на магнолии — все правда. А чешский первомай — одуревше-влюбленный праздник с расставленными на поле фигурами цветущих деревьев и людей, которые должны встретиться и поцеловаться, а не победить друг друга.
Майские праздники беспощадно пересекутся на Ольшанах — это натянутый нерв русского мира.
Рабы и свободы Что отмечали в качестве юбилеев русские эмигранты в 1920—30-е годы? Судя по архивам пражской Славянской библиотеки, самыми массовыми и эмоциональными были круглые даты рождения и смерти поэтов: Пушкина, Лермонтова, Шевченко. Духовная жизнь была немыслима без поэтического слога, декламировали, переписывали стихи в альбом, изъяснялись цитатами. Военная эмиграция отмечала юбилеи последнего Государя Императора и Дома Романовых, проводила юбилейные панихиды по белым генералам. Студенчество и профессура каждый год отмечали юбилеи со дня основания Московского университета.
Борис Немцов - убийство на фоне Кремля Четыре прицельных выстрела — это почерк убийства. Четыре раза палит не псих, сумасшедший, выскочка с истрепанными нервишками, четыре тщательных выстрела — это работа, исключающая случайность, с двойной гарантией смерти. Как будто убивали четырех Немцовых в четырех измерениях — стерильно, не оставляя ни одного жизненно важного органа без пули: голова, сердце, печень, желудок. Страшно. Страшно думать, в чьи руки за этот год путинский режим вложил оружие. За что в течение последнего года убивали русские? С каким патриотизмом убивали русские!
Оазисы Красной пустыни Если таковой считать пространство, покрытое знаменами с изображением серпов и лимонок, красные галстуки, повязанные Зюгановым, и колышущиеся над фантасмагорической красной субстанцией портреты уже теперь и Берии… то маленькими островками надежды можно считать Санкт-Петербургский антивоенный демократический марш с российской и украинской символикой, плакатами «За дружбу с Украиной и евроинтеграцию России», «Мир, труд, МАЙдан», а также аполитичный GEEK PICNIC в Питере на Елагином острове — съезд молодых интеллектуалов-изобретателей и дизайнеров, не пьющих пива, даже бесплатного…
Будет все, мой мальчик маленький, будет даже русский бал… Какой именно будет бал — менялось в тему разговора: детский или русский, главное, что продолжало любое обещание «будет все». Фраза в доме Рафальских поселилась в отрыве от сюжета, ее любила повторять Мария Дмитриевна. А в оригинале стихотворения Веры Моисеевны Шпенцер (Инбер) был все-таки снежный бал. О чем она мечтала в 1914 году, когда писала эти строки в Париже, потеряло всякий смысл — когда она вернулась в Москву после революции, балов уже не было. В 1920—30-х годах русские балы возобновились в Париже и Праге, и даже детские балы.
